Выдержка из текста работы
Нет общепринятой концепции, трактующей происхождение и сущность мифов. Эволюционистские теории господствовали во второй половине 19 века. Их развитие связано с именами О.Конта, Э. Дюркгейма, Л. Леви – Брюля, Э.Б. Тайлора и др. Тогда сложился научный миф, опирающийся на мифологему «первобытного общества», общей стадии развития всех народов. В эволюционистских теориях миф оказывается формой неразвитого сознания, характерной для этой ранней стадии человеческого развития. Миф представлялся чисто историческим явлением, от которого человечество в процессе созревания, взросления ушло далеко вперед в процессе непрерывного прогресса, перехода от простого к сложному.
Эвгеризм. Основоположник этой теории Эвгемер Мессенский – древнегр. писатель и философ IV – III вв. до н.э. Его именем она и названа. Эвгемер искал объективное содержание в мифах. Он исходит из предположения, что есть два разряда божеств: праздные боги, не вмешивающиеся в человеческие дела, — и народные боги, участвующие в жизни мира. Эти народные боги на самом деле – просто древние люди. В Европе идеи Эвгемера были возрождены в XIX веке. Их развивал нем. уч. О. Каспари. Ученый XX века Р. Грейвс подобным образом объяснял мифы Греции. В его интерпретации сюжет похищения Европы Зевсом таит историю набегов эллинов – критян на финикян и т.д. В египетском мифе об Осирисе эвгемеристы видели отражение древней борьбы царств в долине Нила. Некоторые мифы имеют историческую основу. Например, мифы о Троянской войне и гибели героев. После открытий Генриха Шлимана мир убедился, что Троя – не вымысел. Критики христианства А. Древс, Д. Штраус, Б. Бауэр объявили в XIX веке выдумкой евангельскую историю, сомневались в историческом существовании Иисуса Христа и др. уч. – А.Д. Ломан и др. Но в настоящее время мало кто из ученых сомневается в том, что Иисус Христос – историческая личность, притом что сущность Его понимали по – разному. Есть ортодоксальное представление: Христос – Богочеловек; есть скептический взгляд: Иисус – человек (Л. Никольский и др.). Эвгеризм страдает недостатком доказательности. В 20 веке эвгеризм как способ объяснения мифической образности получил неожиданную поддержку. Он оказался вполне употребителен при трактовке идеологических мифов. Сверхсущества в таких мифах (Ленин, Сталин, Гитлер и др.), безусловно могут быть соотнесены с историческими фигурами урожденных Ульянова, Джугашвили, Шикльгрубера и пр.
Натуралистическая теория. Миф есть иносказательное запечатление природных явлений и объектов. Впервые эта идея была сформулирована еще в античности, в Европе возрождается в конце 18 века. К. Ф. Дорнедден считал, что мифы Египта есть изображения годичного движения солнца и сопутствующих ему природных процессов. К. Ф. Вильней и Ш. Ф. Дюпюи говорили, что божества мифа – это обожествленные силы природы, по преимуществу солнца в своем цикличном движении.
В XIX в. в науке о мифе заявляет о себе «мифологическая школа» ученых – эволюционистов (М. Мюллер, А. Кун, А. Афанасьев, О. Миллер, А. Котляревский), которые отвергали сверхъестественную основу мифотворчества. Так, миф об Осирисе интерпретировался как миф земледельцев, история зерна. Натуралисты предполагали, что содержание мифа связано с житейскими обстоятельствами древнего человека, включенного в природную среду. Миф есть отражение зависимости человека от этой среды, есть следствие слитности человека с миром природы.
Лингвистическая теория связана с натуралистической, ее предложил М. Мюллер, чтобы объяснить, как, собственно, возникает миф. Происхождение мифа связано с особенностями языка, прежде всего – древнего языка. Человек нуждался в том, чтобы называть явления и вещи, но ресурсы языка были ограничены.
Сциентистская теория. Вопрос о происхождении и роли мифов по – своему решала англ. Антропологическая школа XIX в. (Э. Лэнг, Э.Б, Тайлор, Г. Спенсер). Сциентистская теория имеет эволюционистский характер и связана с позитивистской философией истории. Миф был истолкован как историческое явление. Миф – специфическое средство познания мира для древнего человека – «дикаря»; выражение его потребностей в объяснении действительности, любопытства. Миф есть попытка рационалистически объяснить труднообъяснимые вещи, уловить логику в хаосе бытия. Миф – это наука, это осознавающая, интеллектуальная деятельность. Средств познания у человека было очень мало. Это примитивная наука, показывающая фантастический генезис вещей. По своему содержанию это скорее первобытная натурфилософия. Отсюда не избирательность логики мифа (несколько версий космогонии, в Египте небо – корова, река).
Не эволюционистские теории происхождения и сущности мифа. Еще в 18 в. ученые – просветители (Б. Фонтенель и др.) трактовали миф как плод невежества, как причудливый вымысел. Вольтер объявлял миф плодом обмана и корысти. Большое влияние на теории мифа XX в. оказал Ф. Ницше. Он говорил, что миф не есть рационалистическая абстракция, аллегория и т.п. Миф не решает познавательных задач. Он не выражает стремление к истине. Миф, по Ницше, — это родина, материнское чрево человечества, способ бытия, закон жизни. Антиэволюционистские теории господствовали в XX веке.
Ритуалистическая теория. Основоположник этого направления в объяснении мифа – Д.Д. Фрэзер, автор огромного труда «Золотая ветвь». Его взгляды развивались в кембриджской школе исследователей (Д. Харрисон, Ф. Реглан, А.Б. Кун, Х.Г. Эстер и др.). В России был близок к этой теории В.Я. Пропп. Ученые ритуалистической школы в XX веке утверждали, что мифотворчество – это не познавательная деятельность. Напрасно, с их точки зрения, искать в мифе и исторические реалии, что – то достоверное. В ритуалистической теории мифа связываются два феномена – миф и ритуал. Лорд Ф. Реглан говорил, что рукопожатие – это ритуал, чьим мифом является слово «до свидания». Ритуал – чрезвычайно значимая культурная форма Он представляет собой способ общения с какими – то внешними силами, с иным бытием, способ вхождения в иную реальность, приобщение к иному, часто – к высшему. Ритуалисты исходили из того, что слово и действие слиты, и что первичен именно ритуал. Миф – это запись, стенограмма, словесный слепок обряда, ритуала; сопроводительный текст к ритуалу; словесная имитация ритуала. Недостаток этой теории – она оставляет в стороне духовное содержание и значение мифов. Обычно не объясняется и подлинное значение ритуала. Все дело сводится к констатации связи между мифом и ритуалом.
Психоаналитические и психосубъективистские теории мифа. Миф есть порождение человеческой души. Эти теории исходят из очевидных фактов. Миф существует в сознании человека, неотделим от психических процессов. И в то же время в мифах есть некая обязательность. Человек не придумывает их, а берет откуда – то словно бы готовыми. Один из крупнейших представителей этого направления Д. Кэмпбелл, писал, что мифологические символы – не продукт произвола; их нельзя вызывать к жизни волею разума, изобретать и безнаказанно подавлять. Они представляют собой спонтанный продукт психики, и каждый из них несет в себе в зародыше нетронутой всю силу своих первоисточников.
Теория Фрейда. Миф и психоанализ. Фрейд предположил, что в душе человека существует такой глубинный слой сознания, которое называется подсознательное, бессознательное. Это нижний этаж человеческого сознания, иррациональная неосознаваемая стихия. Конечно, и без Фрейда было известно, что человеческая душа не сводится к рассудку, что она таит загадки, но Фрей придал этому пониманию такую форму, которая удовлетворила научный вкус эпохи. Фрей делает вывод: именно эта стихия бессознательного и выходит наружу, объективируется, воплощается в образную ткань образами сна и грез, образами мифов. Таким образом, не сны и фантазии есть источник мифов, как говорил Вундт, а сны, фантазии и мифы есть продукт бессознательного. С одной стороны, миф у Фрейда оказался порождением индивидуальной психики (психика – по сути, псевдоним понятия «душа» в науке XIX – XX вв.). С другой – эта психика в основе своей универсальна. Сходство мифов разных народов есть отражение универсальности этой стихии бессознательного. Фрейд абсолютизировал мысль о том, что содержание мифов есть исключительно отражение бессознательных желаний, страхов и конфликтов человека. Никакого другого смысла в образах мифа он не видел. Мифология есть для него внешняя, опредмеченная психология, и только (энергия либидо выходит наружу, Эдипов комплекс, комплекс Электры). Считают, что учение Фрейда возникло из практики лечения неврозов современного человека. По аналогии Фрейд и древнего человека полагал невротиком, а архаические обряды – массовым неврозом. Фрейд считал миф переходной формой сознания. На смену которой должна придти строгая наука (идея трех фаз: на анимистической фазе человек приписывает себе могущество, на религиозной – он покоряется богам, на научной – признает свое ничтожество и смиренно покоряется смерти). В последний период своей деятельности Фрейд определил два основных инстинкта, инициировавших мифы: инстинкт самосохранения (Эрос) – и инстинкт разрушения, влечение к смерти (Танатос).
Теория Юнга. Популярную версию психосубъективистской теории предложил К.Г. Юнг. Миф есть, по Юнгу, язык души. Он подобен сновидению. Юнг как и Фрейд считал, что мифы – непроизвольные высказывания о событиях в бессознательном человека. Бессознательное, говорил Юнг, имеет два уровня. 1-й – поверхностно – персональный, связанный с личным опытом и являющийся вместилищем психопаталогических комплексов. 2 – й – коллективный наследуемый слой – глубинные недра. Коллективное бессознательное принадлежит всем людям, более или менее одинаково у всех и каждого, имеет врожденный характер. Это третий ярус сознания, его дно. Оно вмещает уже не комплексы, а архетипы, является кладовой архетипов, число которых равно числу «типичных жизненных ситуаций». Систематика основных архетипов – тень, персона, самость, Анима и Анимус, мудрый старец/дитя. Юнг говорил, что архетипическая основа мифов – это процесс индивидуализации. Мифы – история чудесного рождения, взросления, свершений и невзгод главного героя, брака и сопровождающих его испытаний, смерти, бессмертия, возрождения. В определенный момент жизни человека тот или иной миф посредством той или иной актуализации архетипов коллективного бессознательного раскрывает ему истину его самого, приходит на помощь человеку. Миф об Эдипе, по Юнгу, — это миф самопознания человека. В отличие от Фрейда Юнг считал миф постоянной духовной силой в жизни человека. Благодаря мифам человек выдержал испытания тысячелетий, и мифы никогда не будут заменены наукой.
Психоаналитическая интерпретация мифа Дж. Кэмпбелла. Миф для него – порождение бессознательного; в этом он схож со сновидением. Сновидение – это персонифицированный миф, а миф – это деперсонифицированное сновидение; как миф, так и сновидение символически в целом одинаково выражают динамику психики. Но в сновидении образы искажены специфическими проблемами сновидца, в то время как в мифе их разрешения представлены в виде, прямо однозначном для всего человечества. Кэмпбелл связывает мифотворчество с духовным созреванием человека, он делает акцент на ступенчатом проникновении человека к универсальным общезначимым истокам бытия. Человек проходит этот путь в одиночку, но открывающаяся ему истина общезначима там, где он становится «человеком вечности».
Социологическая теория. Эта популярная и ныне теория так или иначе связывает миф и общество. Что отражает миф? Свой ответ на этот вопрос давали на рубеже XIX – XX вв. Э. Дюркгейм, Л. Леви – Брюль, Э. Кассирер и др. Согласно их взглядам, фантастические образы мифа являются перенесением на окружающий мир социальных норм, коллективного бреда общины. О том, что миф формируется, моделируется самодовлеющей коллективной душой, коллективным сознанием той или иной конкретной общественной организации, говорил Дюркгейм. Он объяснял появление мифов необходимостью сплотить и дисциплинировать коллектив, дав ему общую веру и объяснение совместно осуществляемых ритуалов. Дюркгейм считал, что основная функция мифа – приспособление поведения индивида к групповой норме.
Функционалистская теория. Создателем строго функционалистской теории мифа считается анг. этнолог и мифолог 1 пол. XX в. Бронислав Малиновский. Он рассуждал, что культура – это средство удовлетворения основных потребностей человека. Она служит трем основным потребностям: базовым (в обеспечении физических условий существования), производным (в распределении пищи, разделении труда, защите, регулировании репродуцирования, социальном контроле) и инегративным (в психической безопасности, социальной гармонии, цели жизни, системе познания, законах, религии, магии, искусстве, мифах). Соответствующим образом и миф должен быть понят в соответствии с выполняемой им функцией, со своим предназначением, увязываться с теми потребностями, которыми он порожден. Миф – активная сила Он играет в обществе практическую роль. Миф имеет очень важное значение для социальной жизни. Миф – закон в слове. Миф – собрание юридических норм. И в этом качестве он вызван к жизни потребностями общественного благоустройства, устойчивости социума. Задача мифа – закреплять культурные привычки, вырабатывать представления, ценностные ориентации. Миф укрепляет общественную мораль, доказывает целесообразность обряда, содержит практические правила человеческого поведения.
Символические теории мифа опираются на идеалистические основания. Они исходят из того, что миф есть сокровенное свидетельство, проекция мира в образах. Миф не выдумка, не человеческое произведение в своей основе. Миф – реальность, а не фантом человеческого сознания. У истоков этого подхода – И.В. Гете, Ф. Шиллер и др., отождествлявшие миф, поэзию и истину. Символ – сверхличный смысл. Символ – это явление бытийного абсолюта, явление бесконечного в конечном и чувственном образе, средство божественного откровения. Два полюса смысла – предметный образ и глубинный смысл. Смысл просвечивает сквозь образ. Образ имеет смысловую глубину, перспективу. Обычно смысл противопоставляется аллегории. Аллегория – не прямое, но условное уподобление иному бытию, условное выражение проективной идеи. Аллегория изображает или то, что реально никогда не существовало в таком конкретном облике, или вовсе отвлеченное понятие.
А.Ф. Лосев утверждает в «Диалектике мифа», что миф не аллегоричен, идея и образ тождественны. Миф не отвлеченное понятие, а «наиболее яркая и самая подлинная действительность». А.Ф. Лосев говорил, о самодостаточности мифа: если чем – то и отличается реальность мифа от фактической реальности, то это тем, что она «сильнее, часто несравненно более интенсивна и массивна, более релистична и телесна». Это качество подлинности позволяет определить миф как чудо. В нем посредством его происходит прорыв чудесного в мир и чудо творится непрерывно. Чудо есть совпадение наличности с первоидеей, первообразом, выражение и выполение (хоть на минуту) первообраза целиком, насквозь. Есть явление Бога в мире.
Трансцендентализм. Этот взгляд на миф сложился в XIX веке. Его сторонники считали, что ценность мифа относительна. Человеку предстоит освобождение от мифа для достижения большей ясности в постижении истины. Но и миф содержит истину – только неполную, частичную. Гегель полагал, что миф – это только момент самораскрытия абсолютного духа. Нас смену ему приходит вершинная форма такого раскрытия – философия. Подробно обосновывал место мифа в культуре Шеллинг. Он видит в появлении мифов провиденциальный замысел. Миф объективен, а не субъективен. Он создается человеческим сознанием с неизбежностью, а не изобретается, не сочиняется отдельными представителями человеческого рода – поэтами, мудрецами и пр. Человеческое сознание тут реализуется невольно неслучайно. Оно движется с неизбежностью. Человек с неизбежностью полагает Бога. Миф – результат саморазвертывания Бога. В человеческом сознании происходит теогонический процесс. По Шеллингу, в мифах отразились исторические моменты взаимоотношений Бога и человечества, поскольку система мифов – не просто учение о богах, но и история богов. Мифы – это реальная теогония, история богов. Чтобы найти в мифе истину, нужно рассматривать не отдельные ее представления, не моменты, а их последовательность, сопряженность Отдельное в мифе ложно.
Символический эволюционизм. Представители этого направления – Х. Гейне, Ф. Шлегель, Я. Гримм, В. Шмидт. Согласно этой версии, первично самое возвышенное и чистое богопознание, чистая религия. Бог давался человеку в откровении. Человек изначально видел Бога без искажений. В древности боговедение было естественным, любой опыт воспринимался как божественный и был таковым. Миф – это скорее набор заблуждений плутающей в потемках интуиции, результат отделения от Бога и забывания Его.
Символический мистицизм. Согласно этой теории, миф есть результат встречи человека с Богом. Встреча эта происходит по воле Бога, где и как Он хочет. Первична именно эпифания: явление Бога. Миф выходит «из безвременных глубин, над которыми остров людей». Человек – передатчик мифа – лишь медиум, через которого льется высшая истина. По Р. Отто, нуминозный опыт есть опыт духовный, указывающий на присутствие Божества, внушающий трепет, вызывающий ужас; ужасающее и завораживающее таинство, непознаваемое, извечное, влекущее и подчиняющее себе; предстояние Всецело Иному. Нуминозное не принадлежит нашему миру. М. Элиаде отмечал, что миф – это «священная история» прорывов трансцендентного или сверхъестественного в наш мир. Миф – запечатленье мистического, нуминозного духовного опыта, звука и света божественной истины, мистический прорыв за поверхность вещей, в их суть, отклик на зов. Миф – толкование, экзегеза символа. Причем с точки зрения мифа «божественное является наиболее самоочевидным» (К. Кереньи).
Символический функционализм (миф и религия). Акцент делается на функциональные аспекты мифа при понимании его как символа высшей реальности. Если бы мифы были выдумкой, ложью или простой психологической проекцией, то едва ли они смогли бы просуществовать так долго и сыграть в человеческой истории такую решающую роль. (Д. Бирлайн). Миф дает возможность человеку жить и выживать в несовершенном мире, объединяет людей. Миф есть часть устойчивой религиозной системы. Религия связывает человека с Богом. Миф – свидетельствует. Он фиксирует абсолютную реальность. Миф – это содержание веры в высшее бытие. Миф в составе религии имеет непосредственно практическое назначение. В этом случае акцентируется его функция. С точки зрения ученых, видевших в мифе символ высшего бытия, миф обладает практической задачей особого рода, ритуальной задачей. В середине XX века символизм с фунционализмом соединяют К. Кереньи и В.Ф Отто. Человек изначально не принадлежит к этому миру. Он принадлежит иному миру, который им утрачен. Он стремиться «вернуться» в эту утраченную реальность, иными словами – приобщиться к вечному. Подробно идею возвращения посредством мифа разработал М. Элиаде. Архетипически же этот сюжет отображен в Евангелии от Луки, в притче о блудном сыне, запечатленном Рембрантом в его великой картине. Возвращение имеет два основных аспекта: гносеологический и мистический. Возвращение есть, во – первых, глубинное самопознание. Постигая миф, человек постигает себя, смысл своего существования. Получает оправдание, в частности, человеческое страдание, коль скоро оно соответствует некоему прототипу; оно небезпричинно и не произвольно. Миф является, во – вторых, способом мистически пережить вечность въяве. Происходит это в момент ритуального воспроизведения мифа; человек буквально включается в его мир, мир сакрума. Миф позволяет пережить присутствие Бога, соучаствовать в божественной жизни, быть в вечности.
