Пример реферата по философии: Проблема соотношения философии и литературы в рамках феноменологической герменевтики

Выдержка из текста работы

Философская мысль ХХ века поражает своим разнообразием. Это отношение справедливо как в отношении западной, так и в отношении восточной философии. Восток не только «дело тонкое», но и мудрое, что требует специального рассмотрения его философии, прежде всего применительно к Китаю, Индии и Латинской Америки.

Западноевропейская и североамериканская философии ХХ в. питались за счет четырех основных источников.

Во-первых, таким источником явилась античная философская классика, прежде всего теория и методология платонизма и аристотелизма.

Во-вторых, философия базировалась на принципах рационализма и эмпиризма, которые были выработаны в Новое время, т. е. начиная с ХVII в.

В-третьих, в западной философии получили интенсивное развитие иррационалистические тенденции (А. Шопенгауэр, Ф. Ницше и др.) и позитивистские концепции, сложившиеся в ХIХ в. (О. Конт, Дж. Милль, Г. Спенсер, махизм).

В-четвертых, западная философия ХХ в. — отражение реалий столетия, включая впечатляющие достижения науки, с одной стороны, глубокий кризис всей человеческой цивилизации — с другой.

В целом же характерным ее особенностями выступают:

· сохранение и значительное обновление философских традиций Европы;

· внушительный прогресс в области секуляризации философии, автономности и независимости от теологии;

· сближение научной и философской ветвей знания, их переплетение;

· относительное сужение традиционной онтологической проблематики и нарастающий интерес к философским исследованиям в области гносеологии и аксиологии, социальной жизни, в особенности человековедения;

· развивающийся процесс интернационализации философских течений, рост взаимосвязей между национальными философскими школами, их представителями;

· существенный сдвиг от картезианского сверхрационализма и гегелевского панлогизма к различным модификациям спиритуализма, релятивизма и субъективизма.

Имеет место не только растущее отпочкование от общего ствола философского знания различных его направлений и течений, но и их дифференциация и нюансировка, возникновение модернистских форм духовного бытия философских идей. Самоидентификация современной западной философии осуществляется на базе ее разнокачественности.

На этой почве происходит существенное размывание границ и пределов идеализма и материализма, их основных форм.

На Западе усиливается стремление (обнаружившееся еще в начале ХХ в. в эмпириокритических построениях) стать над философскими «измами».

Особенно наглядно такое стремление реализовано в возникновении и распространении синергетики — междисциплинарного направления научных исследований. Оно возникло в 70-е гг. ХХ в., имея своей задачей познание общих закономерностей и принципов, присущих процессам самоорганизации систем различной сложности. «Синергизм — философия открытого Мира — означает преодоление рационализма и философии закрытых систем, имеющих основой механическую парадигму классической и неклассической науки». (Современная научная картина мира. Словарь. М., 1997, с.166).

Современная философия Запада — сложный калейдоскоп мировоззренческих учений, нуждающийся во всестороннем осмыслении. Она стала предметом изучения со стороны исследователей, представляющих разные национальные школы, включая историков философии нашей страны, Германии, Англии, Италии, США.

Феноменология. Э. Гуссерль

Возникшее в самом начале ХХ в. феноменологическое (греч. Phainomenon — являющееся) течение в философии существенным образом отразило влияние неокантианства. Его основателем стал немецкий философ и логик Э. Гуссерль (1859 — 1938).

В своем стремлении превратить философию в «строгую науку» он предпринял попытку нового обоснования логики и теории познания. В авторском предисловии к главному труду своей жизни «Логические исследования. Пролегомены к чистой логике.» он писал: «Что же касается моего дерзновенного критического отношения к психологической логике и теории познания, то я напомню слова Гете: «Ни к чему не относишься так строго, как к недавно оставленным заблуждениям».

Преодолевая такие заблуждения, Гуссерль сформулировал основные положения своей феноменологической системы взглядов.

Во-первых, философия отождествлялась с феноменологией, а ее предмет искусственно абстрагировался от явлений объективного мира — природы, общества — и сводился исключительно к явлениям (феноменам) сознания. При этом они понимались как нечто абсолютное в качестве идеи (эйдоса), существующее в сознании (а) и одновременно независимое от него применительно к познающему индивиду (б). Явление «не имеет никаких «реальных свойств», оно не знает никаких реальных частей, никаких реальных изменений и никакой причинности…». Феномены представляются как сущности, имеющие надличностный, всеобщий характер. А сама феноменология призвана созерцать данные сущности и отношения между сущностями.

Чистая феноменология как наука может быть «только исследованием сущности, а не исследованием существования; какое бы то ни было «самонаблюдение» и всякое суждение, основывающееся на таком «опыте», лежит за ее пределами».. Функции познания сущности, по Гуссерлю, реализуются не разумом (рационально), а посредством интуитивного постижения (иррационально). Желание обосновать или опровергнуть идеи на основании фактов — бессмыслица. Мы в состоянии интуитивно нащупать господствующие в духовной жизни мотивации и благодаря этому постичь сущность и развитие любого духовного образования. Таким же образом может быть интуитивно исследовано искусство, религия, нравы и т. п.

Во-вторых, феноменология трактовалась Гуссерлем как философия, превратившаяся в «строгую науку» благодаря использованию аппарата чистой логики и математики, что, якобы, позволяло ей покончить с эмпиризмом и исследовать сущности. Это должно было исключить проявления субъективизма, специфического научного релятивизма и антропологического подхода. Строгая наука во всяком случае есть не психологическая и вообще не реальная связь, которой подчинены акты мышления, а объективная или идеальная связь.

Характеризуя объективную связь, идеально проникающую во все научное мышление, философ выделял в ней связь вещей, существующую в сознании, и связь истин. В них вещное единство приобретает качество «того, что оно есть». Сама вещь природы не имеет ничего общего с ее «воспринятостью» в сознании. Дерево, например, может сгореть, разложиться и т. д.; смысл же его как нечто неотделимое от сущности «не может сгореть, в нем нет химичиских элементов, нет сил, нет реальных свойств». В-третьих, выделение предмета феноменологического исследования проводилось благодаря интенциальности, т. е. внутренней направленности сознания на предмет и при помощи метода редукции (лат. Reduction — возвращение). В данном случае речь шла об упрощении и сведении сложного процесса познания к более простому, т. е. выделение «за скобки» всех тех обстоятельств, которые осложняют и искажают данный процесс.

Метод феноменологической редукции включал:

этап исторической редукции, когда не учитываются различные концепции, относящиеся к познавательному процессу;

этап эйдетической редукции (греч. Eidos — образ, форма, сущность), когда «очищаются» явления сознания с целью придания им идеальных форм;

этап трансцендентальной редукции (выходящей за пределы), когда учитываются, наконец, особенности субъекта познания, его собственные «переживания» и акты.

В результате подобной методологической операции оставалась область чистого («ясного») сознания, свободная по отношению к внешнему миру и выступающая основой формирования категориального аппарата науки.

Философу недостаточно того, что мы ориентируемся в мире, что мы имеем законы как формулы, по которым можем предсказывать будущее течение вещей и восстанавливать прошедшее. Он хочет привести в ясность, что такое суть по существу «вещи», «события», «законы природы» и т. п.

В-четвертых, феноменологии Гуссерля в силу ее особенностей присуще специфическое толкование такой философской категории, как истина. В целом она рассматривалась с позиций кантианства, т. е. априорно (до и вне опыта) и трансцедентально. «Никакая истина не есть факт, т. е. нечто, определенное во времени. Истина, правда, может иметь значение, что вещь существует, состояние имеется налицо, изменение совершается и т. п. Но сама истина выше временного, т. е. не имеет смысла приписывать ей временное бытиё, возникновение или уничтожение.

По Гуссерлю, в чистой логике истинно то, что абсолютно; истина тождественно едина, воспринимают ли ее люди, ангелы или боги. Что касается относительных истин, то они ставились в прямую зависимость от состояния логического мышления.

К концу своей жизни немецкий философ все больше сосредотачивался на критике науки ХХ в., которая, по его мнению, удаляется от жизненно важных для человечества проблем. В связи с этим он стал сознавать иллюзорность своих попыток превратить философию в «строгую науку» и развивал новую концепцию науки как «жизненного мира». Она понималась как такая мыслительная и эмоциональная деятельность людей, которая могла бы сочетать интересы общества и природы, служить средством утверждения гармонии между ними. Опять-таки «жизненный мир» как наука трактовался априорно и исключительно, в сознании индивидов, т. е. феноменологически.

Философские идеи Гуссерля оказали значительное влияние на последующее развитие западной философии, в первую очередь ее экзистенциального течения.

Экзистенциализм. К. Ясперс, М. Хайдеггер, Ж.-П. Сартр, А. Камю

Философия существования или экзитенциализм (от позднелат. Exixtentia — существование) выступила в ХХ в. одной из самых распространенных и влиятельных социальных концепций. Процесс ее возникновения и оформления растянулся на несколько десятилетий. Это были 20 — 50-е гг. ХХ в.

Теоретические истоки экзистенциализма весьма обширны и уходят вглубь ХIХ в. К ним относятся:

религиозно-мистическое учение датского философа С. Кьеркегора (1813-1855);

иррационализм и нигилизм немецкого мыслителя Ф. Ницше (1844-1900);

интуитивизм французского идеалиста А. Бергсона (1859-1941);

феноменологические концепции.

Близкие к экзистенциализму были позиции выдающегося испанского философа и писателя Х. Ортеги-и-Гассета (1883-1955). В самом экзистенциализме выделяются две ветви: религиозная, которую за рубежом представляли К. Ясперс, Г. Марсель, М. Бубер (в России Н. Бердяев, Л. Шестов), и атеистическая — М. Хайдеггер, Ж.-П. Сартр, А. Камю. Обе эти ветви различаются по ряду позиций.

Философия экзистенциализма в качестве своего основного понятия оперирует экзистенцией или человеческим существованием. Главные свойства или модусы этого существования: страх, совесть, забота, отчаяние, неустроенность, одиночество и др. Человек осознает свою сущность не в обычной, будничной обстановке, а в особых пограничных ситуациях (война и другие бедствия и катаклизмы). Только тогда, прозревая, он ощущает свою ответственность за все то, что происходит в окружающем его мире.

В Германии, где экзистенциализм стал развиваться после Первой мировой войны (1914-1918), крупным представителем этого течения был К. Ясперс (1883-1969). По образованию — медик, написал специальные работы «Всеобщая психопатология», «Психология мировоззрений». В 1937 г. был удален фашистами из Гейдельбергского университета, где он занимал должность профессора, за свои демократические убеждения. Основные философские труды: трехтомник «Философия», «Разум и экзистенция», «Ницше», «Декарт и философия», «Экзистенциальная философия», «Об истине», «Философская вера», «Смысл и назначение истории» и др.

Ясперс рассматривал ставшую уже традиционной, но и поныне актуальную проблему соотношения философии и науки. Философия раскрывает внутренний смысл научной деятельности, способствует преодолению в ней узости, доктринерства и догматизма. Философия устанавливает истину, а не пресловутую «научную точность». Наука питает философию результатами своих исследовании, данными опыта и теоретическими открытиями. К особенностям научного знания, отличного от философского, было отнесено то, что наука познает не само бытие, а отдельные вещи; наука не обладает способностью направлять жизнь, устанавливать ценности и решать проблемы человека; экзистенция науки основана на импульсах, а не на поисках собственного смысла.

Поисками смыслов, прояснением экзистенции занимается именно философия. Она позволяет преодолеть ограниченность анонимного научного рационализма, игнорирующего мораль и религию, и иррационализма, который ориентируется на чувства и опьянен витальностью (замысловатость, лишенный простоты). Даже науки о человеке (например, психология) изучают его наряду с другими предметами, выводя экзистенцию «за скобки». Философская истина укоренена в индивиде, единичной экзистенции. Человек уникален и истина уникальна: Я — моя истина.

Поясняя экзистенцию, философия, по Ясперсу, одновременно устанавливает ее историчность. Все имеет свое начало, свой подъем и конец. Ничто не вечно, все истощается и угасает, экзистенция — тоже. Человечество в целом есть жизненный процесс. И оно «растет, достигает расцвета, стареет и умирает… Из аморфного материала, близкого к природе человечества, формируются культуры как исторические образования, которым свойственны закономерность развития, жизненные фазы, начало и конец» ничто не может оставаться самим собой. Об этом свидетельствует все сущее: разорванное бытие, господство раздора, повсеместность противоречий, сама экзистенциальная структура человека, который не способен реализовать свою собственную сущность совершенным образом.

Крупный мыслитель ХХ в. М. Хайдеггер (1889-1976) — один из основоположников немецкого экзистенциализма. Одновременно он был привержен и феноменологии, будучи учеником ее основателя в Германии Э Гуссерля. Поскольку философа более всего занимал фундаментальный вопрос о бытии, который он исследовал всю свою жизнь, его следует отнести и к наиболее известным специалистам в области онтологии, т. е. учения о сущем.

Немецкое издание произведений Хайдеггера включает около 100 томов. Среди опубликованных им ранних работ можно выделить в первую очередь «Бытие и время» (1927), а также» Что такое метафизика?», «О сущности основания», «Кант и проблема метафизики». В годы нацизма он написал «Учение Платона об истине», «Сущность истины». После окончания войны были созданы «Неторные тропы», «Введение в метафизику», «Что такое философия?», «Путь к языку» и др.

Коренную проблему экзистенциальности человека философ рассматривал через призму отношения «истины бытия к существу человека». Для уяснения сути вопроса вводится понятие «присутствие» или здесь — бытие, наличное бытие. В метафизике это понятие или имя употребляют для того, что «называют также экзистенция, действительность, реальность и объективность».

Он полагал, что «присутствие» это и опыт места, местности истины бытия и его осознание. Экзистирует, существуя, обладая сознанием, только человек, а не скала, не дерево, не лошадь, не ангел и не Бог.

«Экзистенциальное существо человека есть основание того, что человек умеет представить сущее как таковое и иметь сознание о представленном». Способ Dasein (присутствие) — экзистенция, в которой воплощается природа и сущность человека.

Философия существования (экзистенциализм) Хайдеггера предполагала включение человека в его общественную среду, определенную историческую эпоху. Сущностный образ эпохи дает философия своим истолкованием сущего и пониманием истины. К сущностным характеристикам Нового времени он отнес пять явлений: науку: машинную технику; искусство как выражение жизни человека; культуру как реализацию верховных ценностей; обезбоживание, когда «боги улетучились. Возникшая пустота заменяется историческим и психологическим исследованием мифа».

Хайдеггер указывал на «бытие — в мире» как интерпретацию экзистенции, основополагающую черту человечного человека. Однако бытие бросило сущего человека в «заботу». Следовательно, мир «есть просвет бытия, в который человек вступает своим брошенным существом». Субъективное бытие человека оказывается одиноким, неустроенным.

Экзистенцию человека невозможно понять вне философии, а ее саму — без человека. Мы в своем философствовании не удостоверены. Философия по своей внутренней природе не обладает этим свойством, «коль скоро она человеческое дело. Философия имеет смысл только как человеческий поступок. Ее истина есть, по существу, истина человеческого присутствия. Истина философствования укоренена в судьбе человеческого присутствия. А это присутствие сбывается в свободе». Так учение о бытии вывело Хайдеггера на теорию познания, авторскую концепцию истины, а через нее — к трактовке свободы человека как фундаментального признака его экзистенции.

Сама она выступает как неподлинная, когда человек поглощается массой, по-своему, анонимно представляющей его индивидуальность. Когда у человека имеется свобода выбора он ее реализует. Есть, однако, одна возможность, игнорировать которую не дано ни одному живому существу, включая человека. Она становится необходимостью и это — смерть. Ее осознание исторично и конкретно. Когда человек оказывается в пограничной ситуации между жизнью и смертью и осознает последнюю, невозможность дальнейшего существования, он обретает свое подлинное бытие. Человек становится свободным от другого выбора перед лицом собственной смерти. Бытие — к — смерти выступает как одна из основных форм подлинной экзистенции.

Хайдеггер в своем главном труде «Бытие и время» подчеркивал, что субстанция человека «есть не дух как синтез души и тела, но экзистенция». А неподлинность индивидуального человеческого существования он детерминировал наличием в обществе мрачного «господства других».

Данное господство он выразил в анонимной форме посредством выдвижения обобщенной фигуры «Man» (Человек), которая устанавливает собственную диктатуру над индивидами, подавляя их свободу, волю и т. п. Хайдеггер писал, что «Man» не есть «ни тот, ни этот, ни оно само, и не единственный и ни сумма других». По существу, этот образ — слепок с реальной жизни, подлинных отношений людей в тоталитрном и авторитарном государстве.

Во Франции оригинальным представителем экзистенциализма в ХХ в. явился Ж.-П. Сартр (1905-1980) — философ, писатель, искусствовед, общественный деятель. Известен своими романами, пьесами, очерками, памфлетами. Автор ряда философских работ: «Бытие и Ничто», «Воображение», «Эскиз по теории эмоций», «Феноменологическая психология воображения», «Экзистенциализм — это гуманизм», «Критика диалектического разума» и др.

Присущий экзистенциальной философии антропологизм получил у Сартра специфическое обоснование и развитие. Ставшее традиционным определение экзистенциализма как «философии субъекта» применимо к взглядам французского мыслителя, может быть, в большей степени, чем других известных представителей данного учения. Наш исходный пункт, писал философ — «это субъективность индивида».

Он чрезвычайно остро, даже болезненно реагировал на порожденное буржуазной индустриальной цивилизацией отторжению массы людей от общества и государства, их растущее отчуждение от культуры. Серийное машинное производство породило всеобщую стандартизацию и усредненность, а «священный принцип» частной собственности создал «частичного индивида», плененного вещами. Поэтому экзистенциальная антропология направляется против закабаляющего человека вещизма.

Для этого потребовалось преодолеть философские основы последнего, которые усматривались в позитивистском толковании человека как части природы или вещи, наделенной мыслью. Одновременно французский экзистенциалист строил свою антропологическую версию на критике тех идеалистических трактовок, которые сводили бытие к мышлению, абсолютизировали дух и его определения.

Тем самым следование экзистенции привело Сартра к созданию идеи и оформлению ее в теоретическую концепцию, согласно которой человек должен быть в центре философских исследований а его свобода, внутренний субъективный мир — главный предмет экзистенциального учения. Отвергая упреки «слева» и «справа» о том, что экзистенциалисты указывают на темные стороны человеческой жизни (все гнусное, низкое, липкое и т. п.) и ущербность психологии личности (отчаяние, одиночество, страх, тревога и т. п.), он формулировал исходные принципы и особенности философии существования.

Противопоставляя ее материализму, который ведет к рассмотрению людей как предметов, философ писал, что экзистенциализм — «единственная теория», придающая человеку достоинство, единственная теория, которая не делает из него объект… мы именно и хотим создать царство человека как совокупность ценностей, отличную от материального царства».

Отличая экзистенциализм от рационалистических воззрений, в том числе Декарта с его «Я мыслю, следовательно, существую», Сартр вносит в эту максиму существенную новеллу. Он подчеркивает, что мы постигаем себя перед лицом другого и другой так же достоверен для нас, как мы сами. Таким образом, человек, постигающий себя через cogito, «непосредственно обнаруживает вместе с тем и всех других, и притом — как условие своего собственного существования». Развивая эту мысль о межличностных отношениях как факторе самовыражения и самопознания людей, он отмечал, что другой человек необходим для моего существования так же, как и для моего самопознания. Обнаружение моего внутреннего мира открывает мне в то же время и другого, как стоящую передо мной свободу. Таким образом, «открывается целый мир, который мы называем интерсубъективностью. В этом мире человек и решает, чем является он и чем являются другие».

Данному тезису придается в экзистенциализме особенно большое значение. Концептуально это формулируется так: «Существование предшествует сущности». Разъясняя его, Сартр констатировал: «Это означает, что человек сначала существует, встречается, появляется в мире, и только потом он определяется». Человек становится таким, каким он по свободному выбору сделает себя сам. Таким образом, нет никакой природы человека, как нет и Бога, который бы ее задумал. Вот суть субъективности, таков первый принцип экзистенциализма. Определяя себя, будучи ответственным за свою судьбу, человек ответствен и за всех людей. Но он не может выйти за пределы человеческой субъективности. В этом глубинный смысл экзистенциализма.

Видным представителем французского атеистического экзитенциализма был А. Камю (1913-1960) — философ, писатель, драматург и актер, участник Движения сопротивления фашизму, лауреат Нобелевской премии (1957). Погиб в автомобильной катастрофе. Автор философских работ «Миф о Сизифе», «Бунтующий человек» и др.; антифашистского романа-притчи «Чума», повестей, пьес; публицистики в 3 книгах.

Путь Камю к экзистенциализму лежал через занятия философией после окончания лицея во Французском Алжире, результатом чего явилось написание работы «О соотношении эллинизма и христианства в трудах Плотина и Августина». Развернулась и его литературная и театральная деятельность. Несомненно сказались и бурные общественно-политические события 30-40 гг. ХХ в.: приход к власти фашистов в Италии и нацистов в Германии; гражданская война в Испании (в ней Камю занял активную антифранкистскую сторону); оккупация немцами Парижа; Вторая мировая война; ожесточенная борьба политических партий в послевоенной Франции; антиколониальные движения и революции; начавшаяся «холодная война». Камю придерживался в основном левых и левоцентристских позиций.

Как философ и деятель культуры он испытывал глубокое разочарование в том, как развивается история, в каком направлении движется прогресс, что происходит с судьбами людей. Его социальный пессимизм существенно отразился на трактовке всей совокупности философских вопросов, относящихся к человеку, его экзистенциальности. Тематика самоубийств и убийств, бунтов, террора надолго определила направление творчества философа и писателя. Нередко она сопровождалась отходом от ставших традиционными канонов философии существования.

Уже осенью 1940 г. в Лионе, когда началась работа над первым крупным философским трудом «Миф о Сизифе», Камю изложил свое понимание человеческого бытия таким образом: «Есть лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема — проблема самоубийства. Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить — значит ответить на фундаментальный вопрос философии». Все остальное автору книги представлялось второстепенным: какие измерения имеет мир, сколькими категориями руководствуется разум. Названную им проблему он рассматривал в рамках рассуждений о смысле жизни в условиях господствующего в мире абсурда и ежедневной омерзительной скуки, безотрадного существования.

«Сам по себе мир просто неразумен, и это все, что о нем можно сказать». Абсурд в равной мере зависит от человека и от мира. Пока что это единственная связь между ними. Он скрепляет их так прочно, как умеет приковывать одно живое существо к другому только ненависть. И в этом состоянии абсурда нужно жить. Критически относясь к тезису С. Кьеркегора о том, что человека от пустоты и отчаяния спасает сознание, Камю негативно высказывался и о самой философии существования, как она сложилась к началу 40-х гг. «Я решусь назвать экзистенциальный подход философским самоубийством». Это движение мысли, которым она «отрицает самое себя и стремится преодолеть себя с помощью того, что ее отрицает. Отрицание и есть бог экзистенциализма. Точнее единственной опорой этого бога является отрицание человеческого разума».

Человек разучился надеяться. Ад настоящего сделался наконец его царством. Завтрашнего дня нет. И отныне «это стало основанием моей свободы… Исходная тема экзистенциальной философии сохраняет всю свою значимость. Пробуждение сознания, бегство от сновидений повседневности — таковы первые ступени абсурдной свободы».

Если в данной работе «Миф о Сизифе» Камю все экзистенциальные проблемы (как он их понимал) развивал вокруг идей самоубийства, абсурда и обусловленного этим поведения абсурдного человека с адекватной свободой, то в книге «Бунтующий человек» в центре философского анализа — бунт личности. Выводя из своего философского кредо — человеческого абсурда — три следствия: бунт, свободу и страсть, писатель сопрягает их в нечто целое, единое. Человек прибегает к бунту из-за того, что вокруг него творятся убийства, несправедливость, беззакония, готовятся и ведутся бесконечные войны, государственный террор. Трагедия философии состоит в том, что она все это пророчествует и оправдывает. Бунтующий человек всему, что его окружает, говорит, наконец, «нет». Это реакция раба, всю жизнь повиновавшегося «господским распоряжениям».

В книге рассматриваются метафизический, исторический бунты с их многочисленными проявлениями. «Метафизический бунт — это восстание человека против своего удела и против всего мироздания. Этот бунт метафизичен, поскольку оспаривает конечные цели человека и Вселенной».

Исторический бунт зримо выражен в революциях с их стремлением реализовать свободу. Без нее несправедливость представлялась бунтарям немыслимой. Однако приходит время, когда справедливость требует временного отказа от свободы. «И тогда революция завершается большим или малым террором». Бунт охватывает и искусство, так как революционеры и реформаторы изгоняют красоту, враждебны искусству, устраивают над ним судилище. Так было в революционной Франции и России. Искусство «приобщает нас к истокам бунта в той мере, в какой оно наделяет формой ценности, неуловимые в потоке вечного становления…».

Философский труд венчает то, с чего он начинался. Нам нужно расстаться с эпохой. В очистительном бунте наконец-то рождается подлинный человек. «Тетива натянута, лук скрипит, напряжение все сильней — и прямая жесткая стрела уже готова устремиться в свободный полет».

Таким был своеобразный, до предела социологизированный и идеологизированный экзистенциализм Камю, развившего в ХХ в. многие идеи иррационализма, волюнтаризма и нигилизма своего известного предшественника, ставшего изгоем цивилизации, философа-бунтаря Ф. Ницше.

Мировоззренческие взгляды экзистенциалистов получили разную оценку со стороны других западных философских школ, в центре которых — изучение человека. В 70-80-е гг. влияние экзистенциализма как самостоятельного философского течения стало заметно ослабевать, уступая место другим направлениям западной социальной мысли.

Персонализм. Э. Мунье

Это философское течение своими корнями уходит в этику античной эпохи, философию эпохи Возрождения, учение о монадах Г. Лейбница. Его питали идеи западноевропейского просвещения и либерализм Нового времени.

В США основателем персонализма (лат. Persona — личность, особа) был Б. Боун (1847-1910), а ведущими его представителями явились Р. Флюеллинг (1871-1960) и Э. Брайтмен (1884-1953). В Англии персоналистические взгляды развивали Х. Керр (1857-1931 и др. в Германии — В. Штерн (1871-1938). Во Франции — Э. Мунье (1905-1950).

Социальный философ, католик Э. Мунье издал по проблемам человека и связанным с ним вопросов (демократия, власть, государство, национальные, религиозные отношения) ряд работ: «Манифест персонализма», «Свобода под условием», «Введение в экзистенциализм», «Маленький страх двадцатого века», «Персонализм».

Оформление персонализма было непосредственно связано с выходом в свет журнала «Эспри» в 1932г. Основанный Мунье журнал «Дух» объединил группу интеллигенции разной общественной и политической ориентации, пытавшейся выход из глубокого мирового кризиса 1929-1933 гг. и связанных с ним серьезных социальных и духовных потрясений. Французская группа интеллектуалов поставила в центр своих исследований именно личность, ее универсум. Персонализм Мунье отличался среди других национальных школ и в среде своих коллег особым своеобразием.

Данная разновидность персонализма базировалась на основательном фундаменте предшествующих учений о человеке — от Сократа, христианства, Канта до Ясперса и русских писателей и мыслителей: Достоевского, Толстого, Бердяева. Однако концепция человека у Мунье не дублировала эти учения.

Центральная проблема персонализма — существование свободных и творческих личностей. Личность — это то в каждом человеке, что не может рассматриваться как объект. Нельзя человека ставить в один ряд с камнями, деревьями. Личность — единственная реальность, которую мы познаем и одновременно создаем изнутри. Являясь повсюду, она нигде не дана заранее. Личность есть «живая активность самотворчества, коммуникации и единения с другими личностями, которая реализуется и познается в действии, каким является опыт персонализации.

Мунье считал спиритуалистическими (лат. Spiritualis — духовный) концепции, делящие человека на две независимые части: материальную и духовную. Он перечеркнул эту схему. Персонализм противоположен спиритуализму. человек — тело и дух, он весь — тело и весь — дух. Об этом свидетельствует материализм, нерушимый союз души и тела — ось христианства. Действуют противоположные тенденции — постоянная тенденция к деперсонализация и движение персонализации.

Между людьми существуют различные коммуникативные связи и у них должно быть что-то общее. Вызывает отвращение мысль о неизменности человеческой природы; человек неисчерпаем. Но нельзя впадать и в другую крайность, отрицая какую бы то ни было сущность или структуру человека. «Если бы человек был таким, каким сам себя сделал, то не было бы ни человека вообще, ни истории, ни человеческой общности». Одна из ключевых идей персонализма — мысль о единстве человечества, существующего в пространстве и времени. С этим связаны идеи равенства и справедливости.

Положение человека в обществе крайне противоречиво, что наглядно проявляется в его взаимоотношениях с внешними условиями существования. «Окруженный со всех сторон продуктами собственной деятельности, современный человек, как никогда ранее, лишен возможности управлять средой своего обитания». Этим объясняется популярность учений об абсурдности мира и одиночестве человека, свидетельствующие об упадке и бессилии нашего времени, его закате.

Указав на это обстоятельство, Мунье развил концепцию «вовлечения», предусматривающую сохранения равновесия человека, его удержание от эгоцентризма и нарциссизма (самовлюбленности). Согласно этой концепции человек осуществляется тогда, когда он не теряет связи с семьей, классом, эпохой, в которой он живет. Формула вовлечения: «Я» — здесь — теперь — среди людей — со своим прошлым. Следует пересмотреть понятие ответственности человека перед собой и обществом. Это должно бьыть способом его существования в раздробленном и порабощенном мире. Радость бытия и трагизм существования связаны друг с другом неразрывно.

Вовлечение охватывает и такие области, как познание и воспитание. И здесь оно противостоит самоизоляции человека, «чистоте» его эгоистического, индивидуализированного бытия. Такое понимание «чистоты» может нанести урон духовной жизни. В центре внимания тогда оказывается самосохранение субъекта в процессе его деятельности, верность себе, а не свобода и творчество.

Происходит разложение классического представления о человеке. Такое представление повсюду вызывает дикую злобу. Театр, литература, живопись ожесточаются против человеческого существа. Одни заняты разоблачением разума и во всем разумном видят абсурд; другие искажают чувства; третьи не видят ничего вокруг кроме враждующих рас; четвертые — ничего кроме классовой борьбы. А философы приходят к заключению, что у человека «нет сущности, как нет и природы. Человек — это пребывающее в движении ничто, которое строит мир в соответствии с иллюзиями».

Дистанцируясь от таких антигуманных трактовок человеческого бытия, Мунье рассматривал комплекс противоречивых проблем, относящихся к философской антропологии. Среди них проблемы культуры, отчуждения человека, духовность, коллективизм, свобода и необходимость, высшие ценности личности, семья, межэтнические отношения, религия.

Большое внимание Мунье уделял анализу борьбы вокруг идей персонализма. Однако он не увековечивал созданное им учение. «Придет время, когда слово «персонализм» забудется, поскольку не нужно будет привлекать внимание к тому, что станет привычным для человека»

Заслугой французского персонализма явилось то, что он в учении о человеке нашел хотя и не бесспорную во всем, но свою собственную систему взглядов, выделяя или противопоставляя себя в отношении экзистенциализма, марксизма, а также различных рационалистических, анархистских, сциентических и технико-индустриалистских концепций в области философской антропологии.

Неотомизм. Ж. Маритен, Ю. Бохеньский

После того, как в 1879 г. религиозно-философское учение Фомы (Томаса) Аквинского было канонизировано Ватиканом в качестве единственно истинной философии католицизма, возникли условия для формирования обновленной доктрины католической церкви — неотомизма. Одним из его международных центров стал созданный в 1889 г. в г. Лувен (Бельгия) Высший институт философии. Основа неотомизма — религиозные идеи Фомы Аквинского, адаптированные к современным условиям.

Философские проблемы католической церкви активно разрабатываются папским двором — Ватиканом. В 60-80 гг. ХХ в. появились и стали основой современного томизма важные документы, которые на десятилетия вперед определили стратегию и тактику деятельности католической конфессии (лат. confessionalis — вероисповедный, церковный). Среди них итоговые документы Вселенского собора (1962-1965) и ряд энциклик (лат. Encyclica — общий, для всех) — посланий Римского папы ко всем католикам. Выделяются энциклики «Пацем ин террис» (1963), «Полулорум прогрессио» (1967), «Редемптор хоминис» (1979), «Лаборем экзерценс» (1981), «Соллицитудо реи социалис» (1988) и др. Все энциклики пишутся на латинском языке.

Неотомизм развивается также другими религиозными центрами и их представителями, светскими учеными и специалистами. Известны своими работами в данной области во Франции Ж. Маритен и Э. Жильсон, в Швейцарии — Ю. Бохеньский, в Бельгии — К. Ранер, в Австрии — Г. Веттер и др.

Крупный неотомист Маритен (1882-1973) написал такие работы, как «Искусство и схоластика», «Антимодерн» (1922), «Различать, чтобы объединять: ступени познания» (1932), «Интегральный гуманизм» (1936), «Воспитание на распутье» (1943), «Творческая интуиция в искусстве и поэзии» (1953), «Краткий очерк о существовании и существующем» (1964) и др.

Современные интерпретации средневековой томистики обусловлены многими обстоятельствами. Они коренятся в громадных изменениях, которые претерпела цивилизация к концу ХХ в. Более конкретно эти обстоятельства выводят неотомистику на современный уровень развития философской теории и методологии науки. Сказываются также последствия раскола христианства и на католицизм, православие и протестантизм и их в значительной степени автономное развитие со своими иерархическими религиозными центрами, культовыми особенностями, характером социально-этнического состава верующих и т. д.

Хотя схоластическая система религиозно-философских взглядов Фомы Аквинского Ватиканом официально признана и постулирована, нынешние доминанты воззрений идеологов католицизма не могут не претерпеть изменений по сравнению с тем, что было более 700 лет назад и значительно позже, во времена «святой инквизиции», вплоть до ХVIII в.

В философском плане на томизм существенное влияние оказали гуманистические идеи эпохи Возрождения, Просвещения, Нового и Новейшего времени, благодаря чему в ХХ в. развивались концепции теократического гуманизма. Современный томизм вобрал в себя также мировоззренческую проблематику экзистенциализма и персонализма, вследствие чего возникла неотомическая разновидность данных течений . отмеченные особенности современной философии католицизма присущи и Маритену — главному теоретику неотомизма, в частности, одной из последних его работ «Краткий очерк о существовании и существующем».

В ней подчеркивалось, что в целостном видении философии томизма экзистенциальное и персоналистское толкование понятия «субъект» играют важнейшую роль. Более того, «субъекты занимают все пространство томистского универсума, в том смысле, что для томизма существуют только субъекты с присущими им чертами…, только индивидуальные субъекты осуществляют акт «существования», подлинное основание метафизики Фомы Аквинского — понятие бытийствования, или конкретного единства сущности и существования. В языке нет ничего более привычного, чем слово «бытие», но оно составляет величайшую тайну философии. Бог творит существующие субъекты или основания, бытийствующие в своей индивидуальной природе. В движении по лестнице бытия к более высоким его ступеням мы имеем дело с субъектами существования, с основаниями, все более и более богатыми в своей внутренней сложности. «Мы познаем субъекты, и мы никогда до конца их не познаем».

По Маритену религия по существу является тем, чем никакая философия быть не может. Объяснял он это способностью религии учитывать человеческие аффекты во всей их сложности: отношение личности к личности с заключенным в нем риском, тайной, страхом, доверием, восхищением и томлением. Только личность свободна, только у нее одной есть в полном смысле слова внутренний мир и субъективность, поскольку она движется и развивается в себе.

Разрабатывая далее в персоналистском плане неотомистскую теорию личности, французский религиозный философ устанавливает ее отношения с Богом и другими личностями. Не Я, а Бог является центром всего. Любя божественный Субъект больше, чем себя, я люблю себя для него; не имея значимости в мире, я являю ему значимость. Что касается взаимоотношений с другими людьми, то они знают меня в качестве объекта, а не субъекта. Они игнорируют мою субъективность как таковую, им неведомы ее неисчерпаемая глубина и целостность, ее экзистенциальная комплексность.

Это означает, что мне не воздастся должное и мое существование будет погружено в «несправедливое знание обо мне всех других и мира», а также и мое самонепонимание». Я не открыт самому себе. Чем более я познаю свою субъективность, тем более она остается скрытой для меня. Я ведом Богу, Он все знает обо мне как о субъекте. Ему нет нужды объективировать меня с целью познания. Если бы меня Бог не знал, то я был бы никому неведом, никто бы не знал меня в моей истине.

Познать другого при помощи разума невозможно. Эта невозможность «взламывается» через любовь. Она — непреходящее удовольствие, или более или менее интенсивная эмоция, любовь представляет собой радикальную тенденцию и врожденное основание, заключенное в самом бытии.

Маритен сопоставил позиции и возможности атеистического философского экзистенциализма и христианской его разновидности. Он не верил, что в процессе эволюции философской мысли христианский экзистенциализм сможет подняться выше второстепенного места и сокрушить исторический порыв, который дает сегодня атеистическому экзистенциализму широкую власть над умами. Это многолетняя традиция, уходящая корнями в наследие Декарта. однако эта власть эфемерна. Религиозный философ ссылается на Фому Аквинского: «Все, что исходит из ничего, наделено само по себе стремлением к ничто». Атеистическая трактовка существования, оторванного от Бога, абсурдна, хотя такого рода экзистенциализм занимает свое место в универсуме духа и обладает разработанной метафизикой условий существования человека.

Философия приняла на себя роль уникального высшего знания, заменяющего теологию. При этом философия в течение трех столетий освоила наследие и бремя богословия, и ее великие современные системы лишь внешне свободны от теологии, что столь очевидно проявилось в философии Гегеля. Две противоположные философии: рационализм и иррационализм «развиваются в свете отрицания теологии, по отношению к которой они остаются ancillae (зависимыми)».

В неотомизме проблема соотношения содержания, функций философии и религии — одна из центральных. Маритен считал, что автономия философии была установлена Фомой Аквинским в принципе. После него обстановка изменилась. Философский империализм великих мыслителей, которые пришли после Декарта, скомпрометировали философию, лишили ее автономности. Так, учение Лейбница о монадах есть не что иное, как метафизическая интерпретация учения об ангелах; мораль Канта — переложение десяти христианских заповедей; позитивизм Конта пришел к религии человечества; панлогизм Гегеля был направлен на погружение мирового духа в абсолютном разуме. В роли теологов современной атеистической философии выступили Фейербах и Ницше.

Таким образом, имеется странная аналогия между современной эпохой и ХIII в. Обрести собственную автономию не только в принципе, но и фактически философия сможет лишь благодаря Аристотелю и Фоме Аквинскому. философия не станет подлинно автономной, если она не признает важность существования и ценность теологии и своей вторичности по отношению к превосходящей ее божественной мудрости, на чем настаивал Аквинат. Он провозглашал внутреннее превосходство теологической мудрости над метафизической мудростью. В этой сфере ничего нельзя сделать, ибо она независима от нас. Уважая ее, мы спасаем все ступени каждой из форм познания.

С неотомистских позиций Маритен доказывал высокий рационализм философской системы Фомы Аквината в сочетании с ее нравственностью, благоразумием, перспективами на вечные предначертания. А Декарт и вся рационалистическая философия с тех же позиций проводит линию «непреодолимой враждебности между интеллектом и тайной, и здесь, без всякого сомнения, кроется глубинный источник крайней бесчеловечности, базирующийся на рационализме цивилизации».

Неотомизм, по Маритену, наследует не идеи Гегеля, который все разъединяет и сводит к состоянию борьбы и единству противоположностей, в котором отождествляются Бытие и Небытие. Гегелю противостоит Фома Аквинский, в учении которого признаны свойственные им места и права: природа и благодать, вера и разум, теология и философия, добродетели, мудрость и наука, метафизика и этика, мир познания, поэзии и мистики. Гуманизм исходит из того, что «для человека и его мысли мир всегда есть победа над раздором, а единство — цена выстраданного и преодоленного разлада».

В рамках неотомизма самостоятельные, критического характера позиции занимал выходец из Польши, профессор Фрибургского университета (Швейцария) Ю. Бохеньский (1902-1995). Он автор ряда работ, в том числе по философии религии, истории философии, логике, советологии. Представляет интерес его необычная для философа книга — словарь терминов «Сто суеверий». В ней изложено авторское понимание многих актуальных понятий общественных наук, догматов политики, идеологии, религии.

Так, философ указывал на то, что в религии накопилось множество предрассудков и заблуждений. Предупреждая их, он в религии выделял способы поведения (обряды и др.), сакральный язык, религиозные чувства и совокупность взглядов. Последнее или «кредо» — «центр и основа целостности той или иной религии». Помимо этого в религии выделялись: отношение к святыням, Богу, божественным ценностям; экзистенциальные проблемы (смысл жизни и др.); моральные предписания; мировоззренческие проблемы (картина мира и др). к наиболее распространенным религиозным предрассудкам были отнесены: смешение религии с магией; сведение религии к обрядности, заклинаниям и ее отдельным составным частям; отождествление религии с наукой.

Бохеньский полагал правомерным говорить и писать о христианской философии как исторически возникшей системы взглядов. Однако было бы предрассудком считать, что христианская философия должна обосновывать утверждение о существовании Бога, бессмертии души, о свободе воли и т. д. Философия, по определению, не зависит « от какого-либо мировоззрения, и она не может служить обоснованием христианских догматов». Тем более поразительно, что сторонники такой философии ссылаются на Фому Аквинского, который «первым провел четкое разграничение веры и науки и, следовательно, отделил веру от философии».

Для понимания того, что представляет собой неотомизм в интерпретации Бохеньского, важно иметь в виду, что он отнес к суевериям и предрассудкам многие положения современных философских течений, которые служат теоретической и методологической базой католической доктрины ХХ в. Так «заблуждением» была объявлена герменевтика и ее трактовка В. Дильтеем. Вероятно, самый распространенный сегодня предрассудок — гуманизм, когда Человека пишут с большой буквы. Это настоящее идолопоклонство.»Демократию вообще невозможно определить — насколько здесь все запутано». Психоанализ нельзя считать научным мировоззрением. Это «очередной предрассудок, ибо такого мировоззрения нет и быть не может». Само понятие «экзистенция» является недразумением. В действительности экзистенция — это «абстракция». Таким образом, «рассуждения об экзистенции есть не что иное, как предрассудок».

Отстаивая идеи схоластической системы взглядов, созданной Фомой Аквинским, швейцарский философ резко выступил против пренебрежительного отношения к схоластике как таковой. По его мнению, она «относится к наиболее ярким эпохам в развитии философской мысли. Это время блестящего расцвета логики, онтологии, философии языка, философии человека (антропологии) и других философских дисциплин».тем самым и неотомизм имеет глубокие традиции развития религиозной и социально-философской мысли в Европе, развившийся в течение нескольких столетий.

Современный томизм по-своему интерпретирует и использует также последние достижения естественных наук; вторгается в такие области общественной жизни, как культура, политика (христианские политические партии и движения), в социальные структуры (христианские профсоюзы католические крестьянские, молодежные и другие массовые организации и объединения). В ряде стран современного мира клерикализм (лат.clericalis — церковный) неотомистского характера выступает существенным фактором социально-политической и культурной жизни.

философия экзистенциализм герменевтика неомарксизмучение

Психоанализ. З. Фрейд, К. Юнг, Э. Фромм

В специальной литературе под психоанализом (греч. Psyche — душа) понимается психологическое учение о бессознательных психических процессах и мотивациях. Родоначальником психоанализа стал австрийский ученый и врач, невропатолог и психиатр З. Фрейд (1856-1939).

Основные работы ученого: «Толкование сновидений» (1900), «Психопатология обыденной жизни» (1904), «Лекции по введению в психоанализ» (1910), «Тотем и табу» (1913), «По ту сторону принципа удовольствия» (1920), «Психология масс и анализ человеческого Я» (1921), «Я и Оно» (1923), «Будущее одной иллюзии» (1927), «Неудовлетворенность цивилизацией» (1929) и др. Спасаясь от нацистского террора в отношении евреев, Фрейд бежал в Великобританию, где вскоре умер от раковой болезни. Разрабатывая общую и специальную теорию и методы психоанализа Фрейд сосредоточился прежде всего на выяснении природы человеческой психики. В ее структуре он на основе теоретических исследований и экспериментальных наблюдений выделял три области, взаимосвязанных между собой: бессознательное, предсознательное и сознание. Область бессознательного, считал ученый, представляет собой глубинную внутреннюю основу психики, определяющим образом влияющую на подсознание и сознание людей, импульсы и мотивы их поведения. В психической системе бессознательного (Unbewusste) рождаются неврозы, возникают подспудные влечения, желания, комплексы инстинктивного характера.

По другой терминологии, психический аппарат человека представляет Оно с двумя врожденными инстинктами. Первый из них — половой инстинкт, или сексуальное влечение — Libido. Фрейд, подчеркивая его природный характер, писал: «Либидо, совершенно аналогично голоду, называется сила, в которой выражается влечение в данном случае сексуальное, как в голоде выражается влечение к пище».

Данный инстинкт, эрос, выражает волю человека к жизни и любви; это инстинкт жизнеутверждения, продолжения рода. Ему противостоит другой инстинкт — разрушения и смерти, или танатос, в котором концентрируется зло, агрессивное в человеке. Это начало древние римляне выражали тезисом «Homo homini lupus est» — «Человек человеку волк».

В пирамиде психики Оно лежит в ее основе как нечто бессознательное и инстинктивное, а на вершине — Я или Эго и сверх-Я (супер-Эго). В последнем выражены требования к индивиду (появляется на пятом году жизни) со стороны родителей, воспитателей, общества в целом. На индивида (Я) воздействуют, таким образом, противоположные силы. Инстинктивные силы Оно возбуждают и требуют удовлетворения инстинктов, а социальные силы (сверх-Я) стремятся направить эти инстинкты в общественно безопасное, цивилизованное русло.

Отсюда огромное значение воспитания людей, их социализации (вхождения в общество), начиная с детского возраста, когда появляется и усиливается действие «эдипова комплекса» — инстинктивного эротического влечения детей и подростков к родителям противоположного пола.

Когда воспитание не достигает своей цели — сдерживание врожденных инстинктов, их сублимации, когда не срабатывает внутренняя и внешняя «цензура» (контроль) над поведением индивидов, тогда могут появиться и даже стать неизбежными тяжелые неврозы, разрушающие психику человека. Это относится в первую очередь к половым инстинктам, эротике, где воспитание ограничено определенными естественными преградами. «И подверженности воспитательным воздействиям молодой личности, как правило, приходит конец, когда ее сексуальные потребности окончательно просыпаются».

Особенностью учения психоанализа является то, что оно не ограничивалось изучением психических (прежде всего бессознательных) процессов, относящихся к отдельным людям (включая такое влечение, как нарциссизм). Ученый распространял свои выводы в данной области на общество в целом, его историю, на такие социальные явления, как культура, религия, мораль, война, экстраполяция угнетающих индивида инстинктов на общественную жизнь приводила Фрейда и фрейдизм к таким обобщениям и выводам, которые обусловили неправомерную психологизацию многих социальных явлений и процессов, придания им роли объектов невропатологии.

Получалось, что в обществе невозможно отказаться «ниот метода принуждения к культурной работе, ни от принципа господства меньшинства над массой, так как масса ленива и инертна, не любит отказываться от влечений». говоря коротко, широко распространены два человеческих свойства: именно то, что «люди ленивы и что всякие убеждения бессильны против их страстей».

Фрейд подчеркивал роль науки в жизни общества и в научной работе выделял ряд моментов, которые считал решающими для ее понимания. К ним он относил то, что наша природная организация (психический аппарат) сформировалась в целях познания внешнего мира и сама она есть составная часть того мира, который мы исследуем. Исходя из этого, Фрейд полагал, что мы полностью очертим весь круг задач науки, когда будет учтено своеобразие нашей природной организации и все то, что на нее воздействовало. Его точка зрения состояла в том, что проблема устройства мира «без отношения к психическому аппарату нашего восприятия представляет собой чистую абстракцию, не имеющую практического интереса».

Фрейдистское учение оказало значительное влияние не только на развитие современной психиатрии и психологии, но и на другие направления общественной мысли, включая философское учение о человеке. На основе этого учения получил развитие неофрейдизм (К. Юнг, Э. Фромм и др.); оно нашло отражение в искусстве, культуре, творческой деятельности таких писателей, как У. Фолкнер, Т. Драйзер, С. Цвейг, известного итальянского кинорежиссера Ф. Феллини и др.

Психоаналитические взгляды Фрейда по-разному были восприняты психологами и философами. Некоторые из тех, кто вначале его активно поддерживал, впоследствии отошли от ортодоксального фрейдизма, сформулировали свои собственные оригинальные психологические концепции. Это относится к швейцарскому философу и психиатру К.Юнг (1875-1961) — одному из признанных основателей так называемой глубинной психологии (Tiefenpsychologie). В целом она продолжает и развивает фрейдовскую идею о фундаментальной роли бессознательного в психике человека. Однако уже к 1913 г. у Юнга сложится отличный от Фрейда взгляд на то, что является определяющим в структуре бессознательного. Таковым могут выступать не обязательно половые влечения, либидо, но и другие факторы, составляющие в совокупности всю глубинную психическую энергию.

Юнг — автор значительных работ в области «аналитической психологии». В 1915 — 1928 гг. было предпринято и в 1938 г. завершено зарубежное 3-х томное издание трудов автора на русском языке. На Западе неполное собрание сочинений ученого составило 20 томов.

Юнг ввел в научный оборот новые понятия, среди которых одним из основных является «коллективное бессознательное». Это вотчина различных представлений, но не индивидуальной, общечеловеческой и даже общеживотной психики. Непосредственным проявлением коллективного бессознательного выступают мифологические мотивы и образы. Оно является огромным духовным наследием, возрожденным в каждой индивидуальной структуре мозга. Сознание же, наоборот, — эфемерное явление, осуществляющее все сиюминутные приспособления и ориентации. «Бессознательное содержит источник сил, приводящих душу в движение, а формы или категории, которые все это регулируют — архетипы. Все самые мощные идеи и представления человечества сводимы к архетипам». Особенно это касается религиозных представлений, а также научных, философских и моральных понятий. Их можно рассматривать как варианты древних представлений. Функция сознания заключается здесь в том, чтобы с помощью разума узнавать мир внешнего и творчески переводить мир внутренний во внешнее.

Коллективное бессознательное проявляется у массы людей как нечто над личное и сверхличное, благодаря чему образуется общее бессознательное содержание душевной жизни, которое конкретизируется инвалидами с присущими им комплексами.

Юнг дал им соответствующую характеристику. Опыт показывает, что комплексы всегда являются причиной либо следствием конфликта. Им присущи шок, потрясения, неловкости, несовместимости, больные точки. Они всегда содержат «воспоминания, желания, опасения, обязанности, необходимости или мысли, от которых никак не удается отделаться, а потому они постоянно мешают и вредят, вмешиваясь в нашу сознательную жизнь». В то же время комплексы — центр или узловой пункт душевной жизни, без которых она была бы чревата застоем. Первая форма комплекса — родительский.

К этому вопросу ученый возвращался во многих своих работах, с позиций аналитической психологии исследовал особенности комплексов человека, осуществлял сравнение психологических типов. Так, он сопоставлял данные типы, выводимые в психоанализе З. Фрейда и в «индивидуальной психологии» А. Адлера (1870-1937). Для фрейдизма характерна установка на центробежное движение. Человек ищет удовлетворения и счастья в мире объектов. Психология Адлера, напротив, главную роль отводит центростремительному движению. Оно властно утверждает первенствующее значение субъекта, который стремится к освобождению от подавляющего гнета жизни.

По существу речь шла о принципиально разных психологических типах людей, что проявляется в их различном внешнем поведении. Юнг не выступил арбитром между учителем и бывшим учеником. Он философски рассудил, что будущему предстоит трудная задача. А именно — «выработать психологию, которая считалась бы с обоими психологическими типами».

Свою собственную точку зрения Юнг изложил, руководствуясь позицией, которая отличалась от пансексуализма фрейдистской психологии. Он полагал, что либидо не должно трактоваться как основной инстинкт, с которым человек не в состоянии справится. Аналитическая психология призвана решить существенную задачу «обессилить через распутывание те занятые либидо комплексы, которые стоят препятствием к целесообразной жизни».

Школа неофрейдизма представлена в целом и в научных трудах э. Фромма (1900-1980). Он был энциклопедически образованным философом, социологом, психологом, политологом, этиком, религиоведом, деятелем культуры. Фромм — ученик Фрейда, ставший одним из классиков неофрейдизма. Родился в еврейской семье во Франкфурте, получил социологическое образование в Гейдельбергском университете (Германия). С приходом к власти нацистов в 1933г. эмигрировал в США. С 1949-1974 гг. работал в Мексике, основав там психоаналитический институт. Автор двух десятков книг, среди которых «Бегство от свободы» (1941), «Человек как он есть» (1947), «Психоанализ и религия» (1950), «Психоанализ современного общества» (1955), «Здоровое общество» (1955), «Образ человека у Маркса» (1961), «Неподчинение как психологическая и моральная проблема» (1963), «Душа человека» (1964), «Анатомия человеческой деструктивности» (1973), «Иметь или быть» (1976).

Выделяя в многогранной научном творчестве Фромма неофрейдистскую проблематику, следует указать на то, что для него в значительно меньшей степени присуща биологизация человеческой природы. Он рассматривал ее преимущественно с социальных позиций, обосновал смещение центра психоаналитического анализа от бессознательных инстинктов индивида к проблематике социальных неврозов, исследованию паталогии цивилизованных сообществ. В основу такого исследования была положена идея о том, что здоровым является общество, соответствующее потребностям человека.

Фромм выяснил, что объективно является потребностями человека, поскольку для него субъективно даже наиболее патологические цели могут восприниматься как самые желанные. Задача состоит в том, чтобы продолжить рассмотрение роли общества в становлении человека. При этом предстоит исследовать «как благотворное влияние общественной жизни на человеческое развитие, так и периодически возникающие конфликты между природой человека и обществом, а также последствия этих конфликтов, особенно в современном обществе».

При изучении человека, его внутреннего духовного мира Фромм преодолел фрейдистское толкование доминирующего влияния либидозных влечений на личную и социальную жизнь человека, биологизированных в своей изначальной основе. На человека, его поведение влияют различные факторы: как биологические, так и социально значимые — экономические, политические, духовные, которые необходимо рассматривать в определенном единстве, комплексно.

Одновременно Фромм подверг резкой критике поверхностные экзистенциально-психоаналитические взгляды, заимствованные у Сартра или Хайдеггера как некие «эрзацы» теории Фрейда. Человеку реально присущи «синдром распада», который побуждает его разрушать ради разрушения и ненавидеть ради ненависти, и «синдром роста». Он состоит из любви к живому, к человеку и независимости. По мнению философа, лишь у немногих людей один из этих двух синдромов получил полное развитие. Однако нет сомнения, что «каждый человек движется в определенном, избранном им направлении: к живому или мертвому, к добру или злу.

Своего рода итогом научной деятельности в области реформирования системы фрейдовского психоанализа стал фундаментальный труд «Анатомия человеческой деструктивности». В нем содержится глубокое философское осмысление разрушительных процессов, зла, которые преследуют человеческое существование на различных уровнях — от индивида до мирового сообщества.

Казалось бы, что изучение темного, «дионисийского» начала в жизни человека и человечества могло бы обескуражить исследователя, повергнуть его в отчаяние и уныние. Однако Фромм остался и здесь верен принципам гуманистического радикализма, который призван вскрыть корни бед человека и освободить его из плена иллюзий.

Он заявил о необходимости радикальных перемен — и не только в экономических и политических структурах, но и в наших личностных и поведенческих структурах, т. е. во всей системе ценностных ориентаций человека. «Радикальный критический разум лишь тогда бывает плодотворным, когда он выступает в единстве с бесценным человеческим даром, имя которому — любовь к жизни».

Герменевтика. Х.-Г. Гадамер

Издавна герменевтику (греч. Hermeno — разъяснять) определяют как искусство и теорию истолкования или инерпретации текстов. Традиционно в ней выделяют объективную сторону, связанную с исторически сложившимися вариантами и традициями в трактовке грамматического значения слов, и субъективную сторону, обусловленную целями и подходами тех людей, которые интерпретируют соответствующие тексты. Речь может идти об исторических, научных, религиозных и других устных высказываниях и письменных материалах.

Герменевтика ХХ в., сохраняя общую преемственность с древнегреческими (эллинистическими) традициями, явилась непосредственным продолжением взглядов на это изучение, выраженное немецкими философами Ф. Шлейермахером (1768-1834) и В. Дильтеем (1833-1911). В работе последнего «Введение в науки о духе» (1883) и особенно «Возникновение герменевтики» (1900) учение об истолковании текстов рассматривалось как своего рода посредник между философией и историческими науками. Его цель — служить методом познания общественных явлений, исходя из субъективных представлений о них исследователя (исторического деятеля, ученого). Тем самым выхолащивалось объективное содержание текстов и за философией, психологией, герменевтикой признавались лишь функции духа, т. е. истолкования социальной действительности вне ее внешних детерминаций.

В ХХ в. была продолжена и развита эволюция герменевтической философии в лоне экзистенциализма (его онтологической составляющей) Франкфуртской школы (Т. Адорно, Г. Маркузе, Ю. Хабермас и др.). одним из признаныхоснователей современной герменевтики считается Х.-Г. Гадамер (1900-2005). будучи большим почитателем Гегеля, учеником Хайдеггера, он сформулировал ее главные онтологические, гносеологические и методологические принципы, указал на важнейшие герменевтические нормы и правила, складывающиеся исторически и получившие новый философский и научный статус в наше время. Ему принадлежит большая заслуга в наметившемся стремлении преодолеть затянувшуюся на целое столетие тенденцию развития крайности иррационалистической философии, начиная с «философии жизни» Бергсона и Ницше. Громадный пргресс науки в ХХ в. потребовал адекватной реакции со стороны философии, и герменевтика в итоге своими средствами и возможностями ответила на сциентистский вызов.(Герменевтика: история и современность. (Критические очерки). М., 1985.)

В известном смысле философия всегда герменевтична, поскольку ее функцией является диалектическое сопоставление различных точек зрения, оценок, мнений, то или иное истолкование текстов в процессе диалога и полилога. Не случайно в герменевтике языку отводится центральное место. Еще Шпейермахер утверждал, что единственной предпосылкой герменевтики является язык. Дильтей разрабатывал проблемы языка в своих «науках о духе». Гадамер подчеркивал, что герменевтическая проблема состоит не в правильном пользовании языком, а в истинном взаимопонимании по тому или иному поводу, осуществляемому в среде языка. Это — универсальная среда герменевтического опыта. В ней осуществляется само понимание. Способом этого осуществления является истолкование.

Существенно необходимым Гадамер считал выяснение соотношения философии и науки, выделяя в нем ряд аспектов. Философия не рассматривает научное исследование как самоцель, а делает проблемой, наряду с сбственно философской постановкой вопроса, также условия и границы науки во «всеобщности человеческой жизни». В современную эпоху наука все больше проникает в общественную практику. При этом она может осуществлять свою социальную функцию соответствующим образом лишь тогда, когда не скрывает своих границ и условности своего поля деятельности. В век, когда до суеверия верят в науку, все это должна прояснить именно философия. Вот почему внимание к истине и методу имеет непреходящую актуальность.

Из того, что было отмечено, Гадамер сделал вывод, что философская герменевтика преодолевает одностороннюю ориентировку на факт науки. Он также заметил, что и сама герменевтика занимает соответствующее место в теории науки; полагал важным, перешагнув ограниченный горизонт интересов научно-теоретического учения о методе, примирить философию и науку.

Необходимо, чтобы герменевтика выступала как самосознание человека в современную эпоху науки. Целесообразно утверждение независимости того познавательного вклада, который относится к практике. Гадамер высказывал убеждение, что философия «поможет нам отгородиться от технического самосознания научных понятий Нового времени». Этому, считал он, способствует масштабность философских вопросов, которые окружают герменевтическую проблематику.

Неопозитивизм. М. Шпик, Р. Карнап, Л. Витгенштейн

Позитивизм (лат. Positives — положительный) возник во Франции. Его родоначальником был философ и социолог Огюст Конт (1798-1857). Так в своем развитии внутри философского знания впервые возникло и оформилось антифилософское течение. Его главным принципом стало утверждение: «Каждая наука — сама себе философия».

Естественные науки как позитивные, опирающиеся на опыт, конкретные факты, обладают собственной теорией (особенно фундаментальные науки: математика, физика, химия, биология) и больше якобы не нуждаются в философской теории и методологии. Прогресс естественных наук и обществознания (в первую очередь социологии) будто бы лишил философию ее традиционных функций и предмета. Этот расхожий тезис распространяется на Западе уже свыше полутора столетий.

В своем развитии позитивизм прошел четыре основных этапа.

Первый этап восходит к 30-40 гг. ХIХ в. и связан с возникновением и оформлением позитивизма О. Конта и его последователей Д. Милля и Г. Спенсера.

Второй этап представляли в 70-80-е гг. ХIХ в. Э. Мах, Р. Авенариус. Это позитивизм эмпириокритиков.

Третий этап характеризуется деятельностью так называемого Венского кружка, куда входили в 20-е гг. ХХ в. М. Шпик, Р. Карнап, Л. Витгенштейн, О. Нейрат. В 30-40-е гг. произошло объединение членов кружка с родственными группами в Великобритании и США. Это и есть неопозитивизм.

Четвертый этап

Сложился в 50-70-е гг. на основе критики прежних позитивистских концепций. Возникает постпозитивизм. Его ведущий и наиболее известный представитель — К. Поппер.

Таким образом, два этапа в развитии позитивизма относятся к ХIХ в. и два — к ХХ в. кратко рассмотрим содержание и особенности неопозитивизма.

Основателем Венского кружка (появился в 1922г.) философов и ученых стал М. Шпик (1882-1936), который возглавил кафедру философии индуктивных наук Венского университета (после Маха). Он был физиком и философом. Свои идеи в области логического позитивизма или эмпиризма он изложил в таких работах, как «Всеобщая теория познания» (1918), «Позитивизм и реализм» (1932), получивших широкий отклик в философских и научных кругах. Кружок поддерживал связи со многими выдающимися учеными: математиками, физиками, включая А. Энштейна и М. Планка. В 1938 г. Венский кружок распался в связи с приходом к власти нацистов и отъездом его членов в Великобританию и США.

Наиболее существенным вкладом Шпика в теорию познания на Западе считают то, что он первым сформулировал принцип верифицируемости или верификации (лат. verus — истинный и facio — делаю). В соответствии с ним эмпирическое подтверждение (проверка) теоретических положений науки осуществляется путем сопоставления их с наблюдаемыми объектами, экспериментальными данными и показаниями органов чувств человека. Верификация была признана одним из основных понятий логического позитивизма; ее автор считал это поворотным моментом в философии.

Последнее утверждение нельзя признать справедливым и правильным по двум причинам:

Во-первых, задолго до Шпика, в 1845 г. К. Маркс сформулировал принцип, согласно которому критерием истины выступает практика.

Во-вторых, верификация предполагает, что истина может быть установлена исключительно эмпирическим путем, посредством фактов. Однако философия и наука свидетельствуют, что не все проблемы поддаются эмпирическому решению. Сама практика — понятие значительно более широкое и емкое, чем опыт, эксперимент.

Активным членом Венского кружка являлся философ, логик Р. Карнап (1891-1970). Ему принадлежит ряд работ неопозитивистского содержания: «Логический синтаксис языка» (1934), «Исследования по семантике» (1942-1947), «Значение и необходимость» (1947), «Введение в символическую логику» (1954). Работал Венском, Пражском университетах, после эмиграции В США — в Калифорнийском университете.

Карнап как позитивист отрицал общетеоретическую и методологическую функции философии, наделял ими логические процедуры науки, использующие возможности математической логики. Ограничивал опыт человеческими ощущениями и представлениями. Выступал с позиций конвенционализма (лат. convention — договор, соглашение), полагая, что понятия науки могут быть произвольно приняты (или отвергнуты) в результате договоренности между учеными и специалистами.

Концепция конвенционализма в той или иной форме стала присущей не только собственно позитивистским теориям, но и прагматизму, операционализму (лат. operatio — действие). Последнее субъективно-идеалистическое течение было основано П Бриджменом — американским физиком и философом, лауреатом Нобелевской премии (1946), который в 30-е гг. сотрудничал с учеными Венского кружка.

Карнап рассматривал логику науки в качестве логического синтаксиса или формальной лексики научных исследований и с точки зрения семантики, когда анализируется смысловой язык науки. Семантический подход философ использовал с целью построенияединой системы формальной логики. Он занимался также изучением знаковых систем (семиотикой).

Проблемы логики языка науки были предметом теоретических изысканий и Л. Витгенштейна (1889-1951). Будучи одним из основателей аналитической философии, которая призвана была совершенствовать ее понятийный аппарат, он доказывал необходимость отказа от философских суждений, носивших общетеоретический, мировоззренческий характер. К ним относились и философские универсалии, известные со времен Платона. Законы, категории философии, даже целые ее разделы, как этика и эстетика, были отвергнуты как умозрительные и бессодержательные. Все это неопозитивисту представлялось излишним, ненужным для развития современной науки. Его «Логико-философский трактат» (1921) ориентировал на постепенную трансформацию философского знания в общенаучное и частнонаучное, а категориального аппарата философии — в язык препарированной математической логики. Иначе философские категории теряют свой научный смысл и статус.

В этом плане Витгенштейн, развивая концепцию логического атомизма, выдвинутую в работах 1914-1918 гг. Б. Расселом, утверждал, что мир есть совокупность атомарных фактов, не связанных друг с другом. Соответственно, всякое знание — совокупность атомарных предложений, отличающихся своей дискретностью (лат. discretus — прерывистый, состоящий из отдельных частей) и единичностью. Философии в подобной совокупности не находилось места.

Логический атомизм привел ученого, в конечном счете, к крайней форме субъективного идеализма — солипсизму, по которому объективный мир существует лишь в сознании индивида. Свои взгляды логик обобщил в работе «Философскиеисследования» (1953). Они были развиты в трудах «Кембриджской школы» семантической философии. Ее содержание — полный отказ от философских «псевдопроблем» через ревизию, терапию ее традиционного языка.

Постпозитивизм. К. Поппер

Австриец по происхождению, еврей по национальности английский философ, логик и социолог К Поппер (1902-1994) основное содержание своей философии определял как критический рационализм. Она им рассматривалась как антитеза неопозитивизма, однако при этом сохраняла общую позитивистскую направленность.

Поппер — автор многих философских и научных работ. Живя в 1937-1945 гг в Новой Зеландии, где он работал в университете г. Крайсчера, он написал изданные у нас на русском языке труды: «Нищета историцизма» (1944), «Открытое общество и его враги» в 2-х томах (1945). Более 25 лет трудился в Лондонской школе экономики и политических наук. В столице Великобритании вышла его книга «Логика научного исследования» (1959), труд «Предположение и опровержение» (1963), в Оксфорде — «Объективное знание) (1972), в Берлине в соавторстве с Дж. Экклзом — «Личность и ее мозг» (1977). Автор опубликовал значительное количество статей в философских журналах ряда западноевропейских стран и США.

Поппер создал свою философскую («попперианскую») школу, в которую входили в разные годы многие западные исследователи. Подъем попперианства в 60-70-е гг. сменился впоследствии его глубоким внутренним кризисом и распадом, расширением повсеместной критики основных положений основателя этой философской школы.

Воззрения Поппера на взаимоотношения философии (метафизики), логики и науки претерпели за всю его долгую жизнь определенную эволюцию, но сохранили общую приверженность некоторым главным логико- методологическим принципам.

Прежде всего, это касается понимания философии, ее предмета и метода. Исследователь признавал, что философские идеи оказали «величайшее влияние» на развитие науки — от Фалеса до Ньютона, Фарадея и Эйнштейна. В то же время он полагал, что нет вообще «такой вещи, как некая сущность философии, которую можно было бы выделить и отлить в некотором определении. Определение слова «философия» может иметь только характер конвенции или соглашения». Такой позитивистский подход открывал путь к лишению философского знания объективных оснований, самостоятельных функций. Это относится к философской методологии. «Нет метода, специфичного только для философии».

Поппер выступил против использования в эмпирических науках так называемых индуктивных методов. Он утверждал, что попытка обосновать принцип индукции, в обоснование которого, как известно, внес выдающийся вклад Ф. Бэкон, с необходимостью терпит крушение. Более того, она приводит к регрессу. В противовес индуктивной логике была выдвинута логическая теория дедуктивного метода проверки или как воззрение, согласно которому гипотезу можно проверить только эмпирически и только после того, как она была выдвинута. Справедливо критикуя индуктивный метод как односторонний, Поппер впадал в другую крайность, абсолютизируя роль дедукции в познании.

В поисках объективного критерия истинности знания английский философ выразил несогласие с исходным принципом логического позитивизма — критерием верифицируемости, выдвинутым в Венском кружке, в качестве его альтернативы был выдвинут другой принцип — фальсификации (опровержимости). Он предполагает, что научная информация об окружающем мире является лишь тогда истинной, когда она способна прийти в столкновение с опытом и может быть в результате систематической проверки опровергнута. С помощью фальсификации Поппер намеривался решить проблему демаркации или границ научного познания, которая была поставлена Э. Кантом.

Обобщая, Поппер так характеризовал эмпирическую науку и ее теорию познания: «В той степени, в которой научное высказывание говорит о реальности, оно должно быть фальсифицируемо, а в той степени, в которой оно не фальсифицируемо, оно не говорит о реальности». Исходя из этого, вся гносеология философа может быть квалифицирована как фальсификационизм. в свою очередь последний вместе с антииндуктивизмом составил систему взглядов критического рационализма Поппера.

Данная система трактовалась ее автором как концепция научной рациональности, направленная против иррационализма. Ее целью и объектом считался рост научного знания, постигаемого на основе методологических правил (конвенций), своеобразной игры интеллекта при ограниченном до предела использовании собственно философской теории и методологии. Принижение их за счет абсолютизации возможностей и роли внефилософского научного познания привело критический рационализм к глубокому кризису и отходу от автора большинства его учеников и последователей.

Осознавая слабость своей теории научной рациональности, построенной на началах критицизма и фальсификации, Поппер выдвинул положение о «трех мирах». Оно было призвано повысить философский статус его работ, в нем теория познания дополнялась онтологическими тезисами. МИР 1 трактовался как совокупность физических состояний и объектов; МИР 2 — как состояние человеческого сознания, ментальности; МИР 3 — как объективное содержание мышления, идей науки и культуры. Последние существуют лишь как продукты бытия. Подобное смешение начал материального и идеального, объективного и субъективного только усилило эклектизм постпозитивистских утверждений философа.

Имманентные противоречия присущи и его социальным взглядам, что особенно заметно в историософии и философии политики. Поппер справедливо подверг критике позицию социальных философов, которые возвеличивали роль истории великих наций, классов, вождей, идей и рассматривали индивида «как пешку, как не слишком важный инструмент общего поступательного движения человечества». Отвергая подобный «историцизм», он развенчал «чары Платона» и «лжепророков: Гегеля, Маркса и других оракулов». В то же время он в своих социально-исторических исследованиях игнорировал очевидные исторические реальности, рассматривая их как казусы сознания. Поппер писал: «Капитализм», «социализм», «коммунизм» — все это идеологические словечки, имеющие смысл для многих людей и не имеющие никакой связи с реальным миром».

В русле этого течения развивали свои научные и философские воззрения также П. Фейерабенд, Р. Рорти, Д. Армстронг, М. Уайт и др.

Прагматизм. Ч. Пирс, У. Джемс, Дж. Дьюи

Отличительной чертой прагматизма является его сугубо американское происхождение. Это национальная американская философия. Родоначальник прагматизма — Чарльз Сандерс Пирс (1839-1914). Он был философом, логиком, математиком, естествоиспытателем, профессором в Балтиморе, Бостоне, Кембридже. Основатель семиотики (лат. semeion — знак) — науки, изучающей знаковые системы, включая формализованные языки, используемые учеными разных специальностей. Поскольку невозможно мыслить без знаков, сам мыслящий человек — знак. Таково основание познания.

Теоретическое объяснение нового философского метода, получившего название прагматизм, изложении Пирсом в его двух работах второй половины 70-х гг. ХIХ в. — «Как сделать ясными наши идеи» и «Фиксация веры». В 8-ми томном собрании сочинений философа они являются отправными для понимания типично американской концепции необходимости и важности практического успеха в жизнедеятельности человека. Значение, смысл понятий определяются не результатом формально-логического анализа внешнего объекта познания.

«Прагматическая максима» Пирса основана на том, что истинность объекта оценивается в прямой зависимости от процесса и результативности познавательной деятельности субъекта познания — человека, общества. «Мы достигаем предмет нашей мысли, рассматривая те его свойства, которые предположительно имеют практическое значение; наше представление об этих свойствах и образует в целом понятие данного предмета». Введенный философом «принцип Пирса» включал два принципиальных момента:

значение идей заключается в последствиях их практического осуществления (1);

последние суть не что иное, как человеческие ощущения (2).

Тем самым автор данного принципа в теории познания занял позиции, сходные субъективному идеализму Дж. Беркли.

Дальнейшая эволюция прагматизма связана с философией У. Джемса (1842-1910) — американского психолога, физиолога и философа, профессора Гарвардского университета. Ему удалось превратить прагматизм в одно из ведущих течений начала ХХ в. тем, что он трактовал его как наиболее радикальную разновидность эмпиризма, к тому же как наименее критичную к философским течениям прошлого. Преимущества прагматизма философ видел в том, что он обращен к конкретным вещам и фактам, избегая абстракций, вербальных решений, априорных оснований, фальшивых принципов, замкнутых систем, ложных абсолютов.

Джемс противопоставлял такого рода эмпиризм рационализму. Более того, он отстаивал идеи примата первого над вторым: прагматизм «…обращает свой взор к будущему, рационализм глядит назад, на прошедшую вечность…». американский теоретик отрицал наличие объективной истины, полагая истинным то, что отвечает практически успешным действиям человека. В этом состояла сущность выдвинутого им «прагматического критерия». В соответствии с ним если окажется, например, что «…религиозные идеи имеют ценность для действительной жизни, то, с точки зрения прагматизма, они будут истинны в меру своей пригодности для этого…».

Таким образом, американский философ подходил к истине с позиций ее инструментальности и полезности для человека. Свобода, возможности людей должны превалировать над догматическими претензиями на окончательную истину. К тому же явления этого мира подлежат суду высшего закона: суд и исполнение приговора «…следуют непосредственно одно за другим и неразрывно между собой связаны…». Во всем этом просматривается субъективно-идеалистический и религиозно-мистический подход к таким вопросам, как опыт, познание, истина.

Непосредственный чувственный опыт, по Джемсу — единственная реальность, а психика человека — нескончаемый витальный поток сознания (stream of thought). В нем непрерывно сменяются унаследующие друг от друга мысли, психические состояния субъектов. Его учение об эмоциях явилось одним из источников современного бихевиоризма (англ. Behavior — поведение), который сводит познание к образованию у организма условных реакций.

Джемс большое внимание уделял проблемам человека, его нравственности, ценностным ориентациям. Он ставил вопрос об освобождении человека от тотального господства вещей, культа науки и техницизма, чтобы он мог выстоять в вековой борьбе света против тьмы, права против произвола, любви против зла. «Зло нужно выкинуть, выбросить за борт, через него нужно перешагнуть и принять участие в образовании такого мира, который забудет о самом его имени и месте…». Так в философии Джемса обнаруживаются гуманистические черты.

Качественно новые элементы внес в прагматизм Джон Дьюи (1859-1952) — влиятельный американский философ, социолог, педагог, основатель «Чикагской школы» прагматизма. Он разработал особую разновидность этого философского течения — инструментализм, или гуманистический натурализм. Как теоретик прагматизма известен такими работами, как «Реконструкция в философии» (1920), «Опыт и природа» (1925), «Логика: теория исследования» (1938), «Единство науки как социальная проблема» (1938), «Теория оценки» (1939), «Человеческие проблемы» (1946) и др.

Исследуя творчество Дьюи, в своем труде по истории западной философии Б. Рассел отмечал: «со строго философских позиций основное значение работ Дьюи — в его критике традиционного понятия «истины». Эта критика объединена им в теорию, названную «инструментализмом». В чем же состоит суть данной критики? Ее автор исходил из того, что истина в истории философии традиционно представляется как понятие статичное и окончательное, абсолютное и вечное. Между тем мышление — это эволюционный процесс и познание должно приспосабливаться к изменяющейся среде; познание отличается практичностью.

По Дьюи нельзя считать критерием истинности знания как в философии, так и в науке формально-логическую рациональность и непротиворечивость. Это спекулятивный, умозрительный подход, которому необходимо противопоставить целесообразность, заинтересованность и мотивированность действий, направленных на выяснение истины. В процессе мышления важно иметь «…предположение о том, что именно следует сделать для достижения данных целей, или образ действий…».

Философ считал все то, что относится к познавательной деятельности: цели, идеи, принципы, формы и методы, законы лишь «инструментами» (орудиями, ключами, планами действий), назначение которых — приспособление к внешней среде, достижение успеха в каждой конкретной ситуации. Отсюда и «инструментализм» как форма прагматизма. Она гуманистична, поскольку служит потребностям и интересам человека.

Таким образом, истинно то, что целесообразно и полезно, что приносит успех и преуспеяние. Объективной истины нет! Она не существует как таковая. Ее можно рассматривать только как нечто тождественное полезности. Таково последнее слово философии прагматизма в учении о познании, об истине.

Инструментализм Дьюи распространил и за пределы гносеологии, применив его к анализу проблем социальной философии. Так была создана инструментальная теория прогресса или мелиоризм. Причем, если в постижении истины важен и ценен, прежде всего, результат, то в мелиоризме главное — сам процесс исторического развития, не цель и смысл движения, а само это движение. С релятивистских позиций он разрабатывал также проблемы философской аксиологии (теории ценностей); в работе «Либерализм и социальное действие» (1935) критиковал тоталитаризм и отстаивал идеи демократии.

Бихевиоризм

Бихевиоризм (англ. Behavior — поведение) — ведущее направление американской социальной психологии и философии в ХХ веке. Данное направление считает, что главным предметом как социальной психологии, так и антропологии в философии является не сознание, а поведение, понимаемое как совокупность двигательных и сводимых к ним словесных эмоциональных ответов (реакций) на воздействия (стимулы) внешней среды.

Родоначальником бихевиоризма считается Э. Торндайк (1874-1949). Программа и термины были предложены в 1913 г. Дж. Уотсоном (1878-1958). Наибольшего развития бихевиоризм достиг в 20-е гг. ХХ в. В эти годы идеи и методология бихевиоризма были перенесены в антропологию, социологию, педагогику, объединенные в США в качестве «бихевиориональных наук», т. е. изучающих поведение.

В 30-е гг. ХХ в. возникло течение необихевиоризма (Э. Толмен (1886-1959), К. Халл (1884-1952).). Пытаясь преодолеть ограниченность основной схемы бихевиоризма «стимул — реакция», они ввели в нее опосредованное звено — «промежуточные переменные» (различные познавательные и побудительные факторы).

Франкфуртская школа. Г. Маркузе

Начиная с 30-х гг., в течение примерно полувека в ряде стран Западной Европы и США возникло разнородное, эклектическое по своему мировоззренческому характеру социально-философское течение — неомарксизм. Оно имело общую леворадикальную политическую ориентации, а представляли его мелкобуржуазные интерпретаторы учения К. Маркса, приверженцы неогегельанства, ницшеанства, «левого» экзистенциализма, неофрейдизма, философской герменевтики и структурализма, деятели «массовой культуры». Сюда же входили два поколения (довоенное и послевоенное) членов Франкфуртской школы, среди которых выделялись Т. Адорно (1903-1969), Г. Маркузе (1898-1979), Ю. Хабермас (род.1929).

Г. Маркузе — типичный представитель данной школы. В 1955 г. он издал книгу «Эрос и цивилизация»; в 1964 г. в США вышла его работа «Одномерный человек», принесшая автору мировую известность; в 1969 г. появилось «Эссе об освобождении» и др. его бескомпромиссная, острая критика современного западного общества, развивающегося в условиях возрастающего господства техники и новейших технологий, потребительской психологии и усредненной массы населения, роста бюрократизации и бездуховности, привлекла к нему симпатии оппозиционных к власти сил, особенно новых левых из числа молодежи.

Каждое из произведений философа имеет собственное содержание, но взятые в целом, в цивилизационном контексте, они характеризуют современное общество как иррациональное. Это привело Маркузе к Великому Отказу — неприятию как советской модели социалистического общества, так и существующего индустриального западного общества капиталистического типа.

Одной из существенных причин такого отказа служил тоталитаризм, господствующий в любом современном обществе. Если в доиндустриальном обществе он выражался наличием террористической власти, грубым подавлением народа, то в системе индустриализма он получает другое выражение. Здесь в обществе, которое характеризуется как одномерное, тоталитаризму «…способствует не только специфическая форма правительства или правящей партии, но также специфическая система производства и распределения, которая вполне может быть совместимой с «плюрализмом» партий, прессы, «соперничающих сил» и т. п.».

По Маркузе, современное индустриальное общество достигло стадии, когда достигнутые им свободы девальвируются, нуждаются в переоценке. Так, действительная экономическая свобода предполагает освобождение от контроля наличных экономических сил и отношений, от ежедневной борьбы за существование и зарабатывания на жизнь. Подлинная политическая свобода — это освобождение индивидов от политики, которую они не могут реально контролировать. Смысл интеллектуальной свободы — в возрождении индивидуальной мысли. А она поглощена средствами массовой коммуникации, воздействием на сознание извне с помощью разнузданных деструктивных сил и репрессивной функции общества изобилия.

Интеллектуальный и эмоциональный отказ «следовать вместе со всеми» предстает как свидетельство невроза и бессилия. «Как следствие, возникает модель одномерного мышления и поведения… Одномерное мышление систематически насаждается изготовителями политики и их наместниками в сфере СМИ».

Преодоление подобной одномерности — терапевтическая функция философии, но и она под влиянием позитивистских течений испытывает синдром одномерности. Одновременно философия создает проекты альтернатив, в мышлении разворачивается противостояние. Сама она представляет собой «…идеологию, и в этом идеологическом характере — судьба философии, которую не дано преодолеть ни сциентизму, ни позитивизму…». Общий вывод из анализа развитого индустриального или позднекапиталистического общества формулировался Маркузе по-разному. В работе «Эрос и цивилизация» в духе новых левых он утверждал, что кричащие противоречия и катаклизмы такого общества могут быть разрешены революцией. Успех ее ставился в зависимость от того, насколько она будет антропологична; прежде всего — в какой мере в ней будут задействованы фрейдистские сексуальные влечения и требования «революционеров» из числа радикальной молодежи, аутсайдеров, представителей преследуемых национальных меньшинств и интеллигенции.

В «Одномерном человеке» ее автор в условиях обозначившегося резкого спада социальной активности масс в странах Западной Европы и США занял при оценке перспектив индустриального общества более сдержанную позицию. Она отличалась от установок экстремистски настроенной части членов Франкфуртской школы конца 60-х-70-х гг. (Х.-Ю. Краль и др.).

Маркузе в общей форме писал о прямой демократии как реальности, достижимой вполне мирным, реформистским путем. Для этого требуется, чтобы масса распалась на личности, освобожденные от всякой пропаганды, зависимости и манипуляций, которые были бы способны знать и понимать факты и оценивать альтернативы. «Иными словами, общество может стать рациональным и свободным в той степени, в какой оно организовывается, поддерживается и воспроизводится существенно новым историческим Субъектом…».

Эволюция философии Маркузе в рамках Франкфуртской школы и неомарксизма в целом в течение 30-х — 70-х гг. отразила общую тенденцию их развития вплоть до упадка к концу данного периода.

Интересны взгляды других представителей Франкфуртской школы. Так Т. Адорно и М. Хоркхаймер занимались вопросами социологии человека. Они выделяют три основных процесса цивилизации:

- подчинение природы человеком;

- появление и развитие общественной власти;

- контроль над собственной природой человека, над его инстинктами (самопринуждение и «приручение» человека).

Они говорят о парадоксальности развития человека. Социальное освобождение личности сталкивается с серьезным препятствием: за контроль над природой человек платит тотальным контролем общества, коллективов, стихийных «слепых» социальных связей над собственной личностью. Он начинает разделять судьбу природы: попадает в зависимость от общественной стихии. На смену самоконтролю приходит общественный контроль, а это возвращает цивилизацию в варварство. Выход — в духовности человека, в механизме регуляции межчеловеческих отношений, которые до сих пор не раскрыты, не объяснены.

Структурализм. Клод Леви-Стросс

Структурализм возник в 60-е гг. ХХ в. и сразу же вызвал острые идеологические дискуссии, связанных с абсолютизацией некоторых конкретно-научных положений структурализма, с попытками противопоставления структурного метода материализму.

Структурализм — течение в философии и в гуманитарном знании, связанное с использованием структурного метода, моделирования, элементов симеотики, формализации и математизации в лингвистике, этнографии, истории, философии и др. Основа структурного метода — выявление структуры как относительно устойчивой совокупности отношений; признание методологического примата отношений над элементами системы; частичное отвлечение от развития объектов (примат синхронии (греч. Synchronos — одновременный — состояние и изучение объекта с точки зрения соотношения между составными частями, сосуществующих в один период времени) над диахронией ( греч. dia — через, сквозь; chronos — время — историческое развитие тех или иных систем).

Клод Леви-Стросс — один из основных представителей французского структурализма. Основополагающая 2-х томная работа — «Жан-Жак Руссо — основатель гуманитарных наук» (1999).

Основной вопрос, рассматриваемый Леви-Строссом — социальная структура человека. Основные компоненты социальной структуры человека — социально-типические, социально и индивидуально-психологические, биолого-физиологические, генетические — находятся в органической взаимосвязи, определяя целостность человека (синхрония).

Леви-Стросс, оценивая взаимосвязь социального и природного пишет: «Если с появлением общества действительно происходит тройной переход от природы к культуре, от чувственного к рациональному, от животного к человеческому, то человеку уже в естественном состоянии необходимо приписать существующую способность, которая побуждает его преодолеть эти препятствия. Способность эта одновременно природна и культурна, чувственна и рациональна, животна и человечна и переходит из одного плана в другой лишь при условии осознания…».

Суть концепции Леви-Стросса в обнаружении единства физических, физиологических, психологических, социальных и духовных закономерностей, и в этом смысле он провозглашает необходимость редукции культуры к природе. Теория нового гуманизма, не знающего сословных и расовых ограничений, в основе своей имеет идею «сверхрационализма», предполагающего единство чувственного и рационального, опирающегося на «логику чувственных качеств» как прообраз современной науки.

В этой позиции ученого, сформировавшейся в результате глубоких этнографических, культурно-антропологических и сруктурно-лингвистических исследований, выделяются два важнейших постулата.

Во-первых, история обществ мыслится конкретно как последовательно сменяющихся во времени социальных состояний. В индустриальном обществе человек стремится производить и потреблять как можно больше информации, в «примитивном» — люди ограничиваются воспроизводством простых и скудных условий существования.

Во-вторых, человека «нового» и «древнего» объединяют всеобщие законы культуры, функционирования человеческого разума, социума в целом.

Эти постулаты помогают построить более или менее достоверную версию понимания взаимосвязи природного и социально-культурного в структуре современного человека.

Биолого-генетические свойства человека — относительно самостоятельная система в иерархии различных уровней структуры личности. Она образует своего рода фундамент, от качества которого зависит и прочность всего здания, и специфика, прочность «лестницы оснований» психологических, социальных качеств, надстраивающихся над ним. Несущие конструкции, взаимосвязи свойств человека также определяются качеством фундамента.

Или другая метафора — сравнение человека с деревом. Если загнивает корневая система, растение погибает.

Призыв Леви-Стросса вернуться культуре к природе в этом смысле чрезвычайно актуален. Ибо биолого-генетические характеристики человека это как раз то основание, фундамент, корни, от которых зависит судьба человека.

Сциентизм

Сциентизм (лат. scientia — знание, наука) — философское мировоззренческое течение, в основе которого лежит представление о научном знании как о наивысшей культурной ценности и достаточном условии ориентации человека в мире.

Распространение с Нового времени рационализма как признания разума основой познания и поведения людей, приоритетной по отношению к чувственным формам познания (ощущениям, восприятиям, представлениям), ведет к постепенному нарастанию трудностей внутри воспроизводства духовной жизни. В ней наука единолично заняла лидирующее место, все более энергично отодвигая искусство, и нравственность. Внутри же научной жизни важнейшей характеристикой становится производительность (а не «теоретичность»). Ради развития производительности науки (как ее «короткой» эффективности) в ней развивается специализация.

«Только мощный скачок в развитии производительных сил, обеспечиваемый капитализмом, подводит общество… к новому перелому — смене труда наукой в качестве доминирующего источника общественных богатств… А если наука шаг за шагом, но неизбежно, станет главным источником общественных богатств, а значит, займет доминирующее место в общественной жизни, устраняя из нее все несуразицы и тормозящие прогресс социальные несправедливости, трудно представить, что такая наука не подвергнет критическому анализу все стороны общественной жизни с целью нахождения наиболее верного и надежного пути общественного прогресса…» . (И. Ставинский «Капитализм сегодня и капитализм завтра. 1996. США) — типичный современный сциентический взгляд на роль науки.

Все более существенное влияние тенденции дифференциации знания приводит к тому, что частное знание рассматривается как точное, а общее — как неточное.

Сила знания используется как производительная, конструирующая и производящая новую социальную реальность — материальную и виртуальную, медленно, но верно рационализм как стилистическая доминанта духовной жизни превращается в сциентизм — что по сути означает следующую — крайнюю — стадию сужения возможности субъектов социокультурного процесса видеть, адекватно отражать действительность.

Сциентизм можно определить как духовную слепоту, т. е. неспособность воспроизводить связность мира человеческих дел, отложенный эффект действий. На этом этапе научной жизни проявляются наиболее опасные тенденции развития человеческого знания.

«Обедненный, ущербный образ научного познания — это тот сциентический «идеал», который под видом превознесения науки сам же отрицает…ее человеко-воспитательное, субъективно-образующее значение…» (Ханс Дитер Зиммерман).

В современных условиях, когда «интервал» между теорией и практикой все сокращается, свобода творчества становится все более рискованной с точки зрения сохранения общества. Не случайно Э. Фромм пишет о «неосознанной некрофилии технической цивилизации», при которой расцветает цифровой вндализм. «Отсюда тезис: никто в такой степени не повлиял на оглупление людей в ХIХ и ХХ вв,как стан интеллектуалов. Все идеологические влияния ХХ в. пробовали уничтожить то, что было достигнуто в период Просвещения в веке ХVIII». В гонке за точным (точечным, «здесь и сейчас») знанием преодолевается, исключается из научной жизни знание неточное (общее, «всегда и везде»).

В ситуации осознания сциентизма как вызова в качестве ответа формируется новое отношение к научной жизни как к заново открывающейся диалоговой системе. Пределом точности в естественных науках является идентификация (а = а). в гуманитарных науках точность — преодоление чуждости чужого без превращения его в чисто свое. Точные науки — монополистическая система знаний. Гуманитарные науки — диалогичны и полилогичны.

На рубеже ХХ и ХХI вв. западноевропейская и североамериканская философская мысль обнаружила тенденцию к дальнейшей плюрализации своего внутреннего содержания и к растущему многообразию принятых методологических принципов. Провозглашенный в конце ХIХ в. Ф. Ницше «опыт переоценки всех ценностей» спустя столетие опять возник в качестве кардинальной проблемы как философии, так и всего гуманитарного знания, обществоведения. Современная цивилизация остро нуждается в разработке целостной концепции своего восходящего устойчивого развития в третьем тысячелетии.

Литература

1. Бохеньский Ю. Герменевтика. Гуманизм. Демократия. Психоанализ. экзистенция..// Сто суеверий. Краткий философский словарь. Пер.с польск. М., 1993.

2. Великие мыслители Запада. Пер.с англ. М., 1998.

3. Гуссерль. Э.«Философия, как строгая наука» М., 1911.

4. Гуссерль. Э.«Идеи чистой феноменологии» М., 1994.

5. Джемс В Прагматизм. Популярные лекции по философии. Пер. с англ. СПб. 1993.

6. Камю А. Миф о Сизифе. Эссе об абсурде // сборник Сумерки богов. М., 1990.

7. Камю А. Бунтующий человек. М., 1990.

8. Леви-Стресс Клод. Жан-Жак Руссо-основатель гуманитарных наук. М.,2000.

9. Маритен Ж. Краткий очерк о существовании и существующем. // Проблема человека в западной философии. Сб. М., 1988.

10. Маркузе Г. Одномерный человек. Исследование идеологии Развитого Индустриального Общества. Пер. с англ. М., 1994.

11. Мунье Э. Персонализм. Пер. с фр. М., 1992.

12. Новая философская энциклопедия. В 4-х томах. М., 2000 — 2002.

13. Поппер К. Логика научного исследования. //Логика и рост научного знания. Избр. Работы. Пер. с англ. М.,1983.

14. Рассел Б. История западной философии и ее связи с политическими и социальными условиями от античности до наших дней. В 2-х томах. Пер. с англ. Новосибирск. 1994.

15. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. В 4-х томах. Пер. с итал. СПб. 1994 — 1997.

16. Сартр Ж.-П. Экзистенциализм — это гуманизм // сборник. Сумерки богов. М., 1990.

17. Фрейд З. Собрание сочинений в 3-х томах. Новосибирск. 1990.

18. Фромм Э. Душа человека. М., 1992.

19. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1998.

20. Хайдеггер М. Основные понятия метафизики; что такое метафизика? // Время и бытие. Статьи и выступления. М., 1993.

21. Юнг К. Г. Структура души. // Проблемы души нашего времени. Пер.с нем. М., 1996.

22. Ясперс К. Истоки истории и ее цель // Смысл и назначение истории. М., 1991.

23. Stavinskij J. Capitalism today and capitalism tomorrow. N.Y., 1996.

Размещено на