Выдержка из текста работы
XVIII век вошел в историю под названием века Просвещения и в философском смысле завершил те идеи, которые появились в эпоху Возрождения и развивалось далее в XVII веке. Просвещение было общеевропейским явлением, но более всего оно развернулось во Франции. Знаменитыми французскими просветителями были Ф. Вольтер, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, Э. Кондильяк, Ж. Ламетри, Д. Дидро, П. Гольбах и др.
Просветители одной из своих основных задач считали повсеместное распространение и популяризацию главных идей новой философии, то есть в буквальном смысле стремились к просвещению широких масс населения, в силу чего их культурная деятельность и вошла в историю под названием Просвещения. [1]
Французская философия XVIII века была более живой, более остроумной, более критической, чем английская. И этот ее радикализм объяснялся теми острейшими противоречиями, которые назрели во французском обществе, и тем вопиющим безобразием, в состоянии которого находилась официальная верхушка этого общества. «Нам легко делать упреки французам, — писал Гегель, — за их нападки на религию и государство; нужно представить себе картину ужасного состояния общества, бедственности, подлости, царивших во Франции, чтобы понять заслугу этих философов». Французских просветителей называли также энциклопедистами, потому что почти все они группировались вокруг «Энциклопедии», полное название которой «Энциклопедия, или Толковый словарь наук, искусств и ремесел».
Идея энциклопедии созвучна идее просвещения, ведь просветители стремились, прежде всего, к тому, чтобы распространять научные и полезные практические знания среди широких масс, а для этого жанр энциклопедии, или толкового словаря, был самым подходящим.
1. Антиклерикальные идеи и деизм просветителей
Просвещение было направлено против церкви и христианства как идеологии, охранительной по отношению к феодализму. Необходимым элементом Просвещения явился, таким образом, атеизм, который, как более или менее широкое и влиятельное течение, появился именно в это время и, прежде всего, во Франции.
Атеистическая направленность Просвещения с необходимостью приводила к дальнейшему отделению философии от теологии, религии и церкви. Философия понимается здесь как Разум, противопоставляющий себя неразумию феодального общества. Поэтому французских просветителей иногда называли просто «философами». Слова «философия» и «философ» в разное время могут означать очень разное. В XVIII веке они означали Разум, в наше время они часто означают обратное.
Одним из ярких представителей эпохи просвещения был Вольтер (1694-1778). Вольтер — едва ли не самый известный просветитель Франции и всей Европы.
Вольтер — это псевдоним. Настоящее имя Вольтера — Франсуа Мари Аруэ. Родился он в Париже в семье богатого нотариуса. Поборник вольности — он мог пресмыкаться перед сильными мира сего. Он стремился просвещать народ и, одновременно, презирал его. И в личности Вольтера, и в его творчестве отразился противоречивый характер всего Просвещения. В своем желании вывести народ из темноты и невежества просветители не могли опираться на народные низы именно в силу их темноты и забитости, а потому вынуждены были уповать на поддержку дворянства, вельмож, двора.
Литературное наследие Вольтера столь обширно, что одно перечисление его работ заняло бы целые страницы. Он, прежде всего, блестящий мастер критики, и его философские работы — это или критика, или популяризация.
Отрицание провиденциализма, т.е. предопределенности всех событий богом, связано у Вольтера с его деизмом, заимствованным у Ньютона.
В деизме, берущем свое начало от Декарта, бог понимается как инженер-механик и конструктор этого мира, который устраивает его по законам науки, прежде всего — по законам механики. У Декарта и Ньютона с деизмом было связано решение совершенно конкретной проблемы — проблемы так называемого первотолчка. Дело в том, что механика хорошо объясняет, по каким законам происходит движение в этом мире, как оно передается от одного тела к другому, но она не объясняет, и объяснить не может, откуда берется это движение. Чтобы часы пошли, их надо завести. Дальше они идут «собственным ходом». В роли такого «часовщика», который заводит «часы» мира, у деистов и выступает Бог.
С помощью деизма решается не только проблема первотолчка, через который мир зависим от бога, но и автономии, т.е. независимости мира от него. Ведь мир у деистов, хотя он и движется по законам, данным Богом, существует в дальнейшем без вмешательства бога в его дела. И это для просветителей более важный момент, чем сам по себе первотолчок.
Бог деистов, который не вмешивается в действие физических законов, не может быть столь мелочным, чтобы непосредственно опекать судьбу каждого отдельного человека.
Мудрое устройство этого мира, подчеркивает Вольтер, доказывает существование мудрого творца. Но его существование, согласно Вольтеру, не требует слепой веры. Оно обосновывается наукой и философией.
Таким образом, философия занимает у Вольтера то место, которое до этого принадлежало религии и теологии. Но Вольтер сознает, что деизм — это религия просвещенной публики.
Что же касается темной и забитой массы, то она может удерживаться в нравственной узде лишь при помощи традиционной религии с ее загробными карами и воздаяниями.
Именно по этому поводу Вольтер в свое время сказал: если бы бога даже не было на свете, то его следовало бы выдумать.
Другим представителем этой эпохи был Жан-Жак Руссо 1712-1778), выдающийся просветитель, который принимал деятельное участие в «Энциклопедии» Дидро и его единомышленников. Будучи сыном часовщика из Женевы и рано потеряв отца, Руссо самостоятельно пробивал себе дорогу в жизни, и это наложило отпечаток на его характер и его мировоззрение.
Руссо был деистом. Но его деизм не столько космологического, как у Вольтера, сколько нравственного свойства. И поскольку органическая нравственность является у Руссо отличительной чертой народной демократии, в противоположность безнравственному аристократизму, то он воспринимает атеизм как чисто аристократическое явление. При всей своей неприязни к официальной церкви Руссо считал, что нравственное чувство, которое у него лежит в основании человеческой личности, есть, по существу, религиозное чувство. [2]
2. Материалистически-иррелигиозные воззрения на природу
Последовательно выступать против религии можно только с позиций материализма. Отсюда понятно, почему философско-теоретической основой Просвещения, наряду с деизмом, стал материализм.
Французские материалисты создают научную картину мира, в которой нет места богу. Вся наблюдаемая действительность, все бесчисленные тела, подчеркивали они, есть не что иное, как материя. Все явления — это конкретные формы ее существования. Французские материалисты утверждали в своих работах вечность и несотворимость всего материального мира. Причем мир этот мыслился бесконечным не только во времени, но и в пространстве. Важнейшим свойством материи они рассматривали движение. Движение определялось ими как способ существования материи, необходимо вытекающий из самой ее сущности. Французские материалисты утверждали, что все в природе взаимосвязано и среди взаимосвязей выделяли причинно-следственные связи. Они доказывали, что природа подчинена объективным законам и что эти законы полностью определяют все изменения в ней. Природа представлялась им как царство одной лишь необходимости; случайность в самой природе отвергалась. Этот детерминизм, будучи распространенным на общественную жизнь, подводил их к фатализму, т.е. к убеждению, что и в нашей жизни (жизни человека) все уже предопределено объективными законами и судьба наша от нас не зависит. Французские материалисты утверждали познаваемость мира. А познание они определяли как процесс отражения в нашем сознании, в наших знаниях реальных явлений действительности.
Они отвергали идею существования бога, доказывали иллюзорность идеи бессмертия души и идеи сотворения мира. Церковь и религия, полагали они, дезориентирует массы и тем самым служат интересам короля и дворянства.
Конечно, французский материализм XVIII века отражал особенности естественных наук этого столетия. Он был механистическим, ибо в XVIII веке именно механика выделялась своими успехами в описании природы. В нем не было еще развернутых учений о развитии (хотя о самом развитии, об эволюции они говорили), ибо наука этого периода лишь подходила к основательному исследованию этой стороны природной действительности (Ж. Бюффон, Ж.Б. Ламарк и др.). В последующем многие философы, и в частности представители диалектического материализма, отмечали как недостаток французского материализма его «идеализм» в понимании общественной жизни и общественной истории, поскольку они, мол, и общественную жизнь и историю объясняют сознанием и волей людей. [3]
Вольтеровская философия принадлежит именно к деистской форме материализма, причем Вольтер сыграл решающую роль в том, что этот «материализм перекочевал из Англии во Францию», соединившись там с национальной материалистической традицией. Вольтеровский деизм еще длительное время продолжал играть во Франции немалую прогрессивную роль как могучее средство разрушения сердцевины религиозных верований и утверждения начал материалистического воззрения на природу. Говоря о значении материализма в идеологической подготовке Великой французской революции и о наличии в его составе «деистской формы», Энгельс отмечал: «Таким образом, в той или иной форме, — как открытый материализм, или как деизм, — материализм стал мировоззрением всей образованной молодежи во Франции. [4]
Что касается Руссо, он не был и не мог быть материалистом, потому что материализм связан с отрицанием Бога и религии. А для Руссо это означало отрицание основ человеческой нравственности. В этом корень его расхождения с просветителями материалистического толка, прежде всего с такими, как Дидро и Гольбах. [2]
3. Поиск идеала человеческого существования: «естественный человек» — «общественный человек»
Отвергая добуржуазные формы общности (и прежде всего феодальные), философы XVIII века предлагают новую — юридическую всеобщность, перед которой все индивиды равны. Юридическая всеобщность должна обеспечить необходимое согласование интересов индивидов с интересом, общим для всех граждан. Судьбу общности, его развитие они уверенно связывали с развитием просвещения. [3]
Одной из центральных идей, к которой было приковано внимание идеологов Просвещения была идея, что политические, правовые и эстетические нормы жизни должны создаваться, исходя из качеств «естественно» сложившегося индивидуума, не скованного никакими рамками политической и государственной системы. Этой идее просветители придавали особое значение, опираясь на исторически переходные формы жизни, в которых разложение феодальных отношений выделило личность, уже свободную от всяких родовых и феодально-иерархических..Пропаганда «естественного человека» и «естественного» права имела в то время громадное прогрессивное значение, так как была направлена против абсолютизма и католицизма с их полным подчинением личности авторитету церкви и государства. Науку о человеке просветители понимали как «антропологию» в широком смысле, в центре которой стоит изучение биологических и психических возможностей человеческого существа, взятого как самостоятельная единица, как «атом». Идея «естественного человека» сближает и связывает единой нитью все этапы освободительного движения буржуазной демократии, на знамени которой значились идеалы гуманизма уже в эпоху Возрождения.
Но в отличие от этой эпохи Просвещение несло свои гуманистические идеи в обществе с развитым мануфактурным производством, большей степенью классового расслоения и более равномерно развитыми элементами буржуазной цивилизации. Выделившаяся из распада феодального мира личность в эпоху Возрождения еще глубоко связана с народной почвой, тогда как общее образование и распространение художественных знаний в эпоху Просвещения более академично, верхушечно и отдалено от народа. Поэтому гуманизм просветителей, тоже горячих поборников интенсивной жизненной полноты и «естественного» личного развития, уже значительно более рассудочен. [5]
Идеал свободного человека в философском учении Вольтера занимает ведущее место. В его представлениях идеальный человек — это человек, пришедший к пониманию того, что личное благо, полученное во вред другим — временно, и очень опасно для самого этого человека, так как рано или поздно обернется злом по отношению к нему самому. Цель воспитания — человек, способный сделать сложный выбор меду сиюминутным благом и сознательным отказом от него, ради пользы других, а само воспитание, в русле рассуждений Вольтера, является процессом, приводящим в единство рациональную, волевую и чувственную стороны сознания.
Руссо же, в свою очередь, видел в самом обществе источник несправедливости, ставя под сомнение все, существовавшие политические и религиозные устои.
Человек, как считал Ж.-Ж. Руссо, добр и благороден от природы, ему изначально свойственны стремление к добру и «голос совести».
Рождаясь «идеальным», человек утрачивает свои врожденные высоконравственные побуждения, соприкасаясь с порочным обществом, нацеленным на несправедливость одних по отношению к другим. Идеи Ж.-Ж. Руссо подводили к представлениям об идеальном человеке, который воспитывался бы вне общества, вне культуры и того, что принято называть устоями морали. Его идеальный человек должен был жить в другом душевном мире и противостоять существующему строю и сложившимся нравственным представлениям и традициям. Конфликт с обществом представлялся неизбежным. [6]
4. Эгалитаризм воззрений Руссо. Разработка представлений о противоречивости социально-культурного прогресса, природе социального первенства и «общественном договоре»
Эгалитаризм (фр. egalitarisme, от egalite — равенство) — теория, согласно которой в обшестве должно быть установлено политическое, правовое и экономическое равенство. [7]
Противоречивый характер исторического прогресса, перехода от «естественного состояния» к гражданскому обществу, несоответствие возросших производительных возможностей людей жалкой участи подавляющего их большинства Руссо выразил в следующих словах:
«…исчезло равенство, появилась собственность, труд стал необходимостью; и обширные леса превратились в радующие глаз нивы, которые надо было орошать человеческим потом и на которых вскоре были посеяны и выросли вместе с урожаем рабство и нищета».
Внимательное изучение работ Руссо приводит к выводу, что его призывы вернуться к «идиллическим отношениям» прошлых веков, к исходным принципам «естественного состояния» были преимущественно средством развенчания всех форм социального неравенства» порабощения человека человеком. Исследование текстов Руссо убеждает, что он мечтал о новом «естественном состоянии», о новом «золотом веке», о новой форме собственности.
Конечно, эгалитаристский идеал Руссо, его мечты о реальном равенстве и свободе людей не могли реализоваться в условиях, когда на повестке дня стоял переход от феодализма к исторически более прогрессивному капитализму.
Руссо
Заметим, что эгалитаризм Руссо и другие его мелкобуржуазные идеалы и мечтания не могли когда-либо стать реальностью. Однако это обстоятельство не может перечеркнуть революционный потенциал и движущую силу идеалов наиболее порабощенных социальных слоев кануна Великой французской революции, идеологом которых оказался вдохновенный Руссо.
Итак, Руссо не верил в возврат к прошлому, к блаженным, сильно идеализированным временам первобытнообщинного строя, и не отстаивал такую возможность. Однако не исключал «возврат» в смысле воссоздания, оновления, развития утраченных добродетелей на качественно новой основе.
Трактат «Об общественном договоре» Ж.-Ж. Руссо — один из крупнейших литературных памятников общественно-политической мысли. Сейчас это произведение очень актуально, поскольку идеи общественного договора составляют основу современного демократического общества.
Понятие общественного договора имеет у Руссо определенное логическое, идеальное значение. В том, что каждый человек как бы передает объединению всех граждан свои силы и волю, Руссо видит логическую основу общественного, гражданского состояния.
В своем «Общественном договоре» Руссо развивает идею, согласно которой люди договорились между собой учредить государство для обеспечения общественной безопасности и охраны свободы граждан. Но государство, согласно Руссо, из института, обеспечивающего свободу и безопасность граждан, со временем превратилось в орган подавления и угнетения людей. [2]
Наиболее откровенно этот переход «в свое иное» происходит в монархическом абсолютистском государстве, давящее воздействие которого Руссо ощутил на самом себе.
До государственного и, соответственно, гражданского состояния люди жили, согласно Руссо, в «естественном состоянии». Заметим, что уже английский просветитель Джон Локк говорил о «естественных правах» человека. С помощью идеи «естественного права» им обосновывалась неотъемлемость таких прав человека, как право на жизнь, свободу и собственность. Разговор о «естественном состоянии» становится общим местом всего Просвещения. Что касается Руссо, то, в отличие от других просветителей, он, во-первых, не считает право собственности «естественным» правом человека, а видит в нем продукт исторического развития, а во-вторых, Руссо не связывает общественный идеал с частной собственностью и гражданским состоянием человека. Наоборот, Руссо идеализирует «дикаря» как существо, которое еще не знает частной собственности и других достижений культуры. [2]
Основой общественного договора является то, что все люди рождаются свободными.
Ни один человек не имеет естественной власти над себе подобными, сила не создает никакого права. Следовательно, основой любой законной власти среди людей могут быть только соглашения.
Чем лучше устроено Государство, тем больше у граждан заботы общественные превалируют над личными.
Существует только один Договор в Государстве — это Общественный договор, Правительство же учреждается законом суверена, т.е. исполнительная власть — не господа народа, а его чиновники.
В Государстве не существует никакого основного закона, который не может быть отменен, включая Общественное Соглашение.
Результатом общественного договора является то, что человек теряет свою естественную свободу, приобретает гражданскую свободу и право собственности на все, чем он обладает, приобретает равенство личностей.
Заключение
Итак, можно сказать, что взгляды Вольтера в основном были весьма прогрессивны и новы для его времени, многие из них шли в разрез с общественным мнением. Однако, важную роль в развитии изменений в общественном сознании дворянства и российской философско-педагогической мысли сыграли идеи Жана-Жака Руссо, идеолога так называемого третьего сословия, создавшего по выражению Вольтера «философию оборванцев».
Изучив литературу, источники Интернет, статьи по данному вопросу, я я не могу не согласиться с выводами о том, что наш интерес к философии эпохи Просвещения определяется не только тем, что эта философия является одним из важных этапов в развитии западноевропейской философской мысли, во многом повлиявшей на характер новых философских течений в XIX веке.
Философия эпохи Просвещения невольно привлекает к себе наше внимание еще и потому, что многие ее ориентиры, связанные с преувеличенными надеждами на разум, науку, просвещение, в середине XX столетия стала и нашими ориентирами, идейно в середине XX века мы были захвачены перспективами научно-технического прогресса и многие идеи философии истории» XVIII века получают свое второе рождение в «технологическом детерминизме» XX века. Я как в XVIII веке мы сталкиваемся с описаниями ряда философов по поводу возможных негативных последствий научного прогресса для человека, так и в XX веке в работах многих философов сквозит то же беспокойство и та же тревога за судьбу человека, увлеченного научно-техническим процессом и столкнувшегося с массой проблем, вызванных этим прогрессом. [9]
Размещено на
