Содержание
Введение3
1. Детство и молодые годы Гюго. Первые литературные опыты4
2. Удар Гюго по классицизму7
3. Июльская революция 1830 года в судьбе Гюго. «Собор Парижской богоматери»9
4. Жизнь Гюго в годы «первой великой битвы»12
5. Гюго в изгнании. «Отверженные». «Труженики моря». «Человек, который смеется»14
6. Возвращение Гюго на родину. «Девяносто третий год». Последние годы жизни20
Заключение23
Список литературы24
Выдержка из текста работы
Виктор Михайлович Васнецов родился в 1848 году в одномиз сёл Вятской губернии. В городе Вятке прошла его ранняя юность. В Вятскойгубернии издавна процветали по сёлам кустарные промыслы, далеко шла слава обискусных вятских умельцах, о резной деревянной утвари, расписной посуде,нарядных глиняных игрушках и кружевах тончайшего плетения. Странники, богомольцы,монахи не раз заходили в дом священника Васнецова – отца будущего художника. И,примостившись где-нибудь на печке, мальчик жадно слушал их наивные, но захватывающиесвоей новизной повествования, такие несхожие с привычной, повседневной жизнью,- о «святых» старцах, спасающихся в глухих местах, о разбойниках, «болотницах»и леших, о неведомых городах у моря с мечетями вместо церквей, очудодейственных источниках высоко в горах, об иконах чудесного письма. Этирассказы во многом определили направление будущей деятельности юного Виктора.
Решениестать художником возникло у Васнецова ещё в Вятской духовной семинарии, где онучился, и особенно укрепилось после разговора с одним из образованнейших людей,проживающих в Вятке в те годы, — ссыльным польским художником ЭльвироАндриолли. Просмотрев рисунки юного семинариста, который помогал емурасписывать местный храм, он сказал: «Бросьте семинарию, поезжайте в Питер ипоступайте в Академию художеств. Это ваше настоящее дело». Примечательно, чтоденьги на дорогу в Петербург молодой Васнецов выручил за свои картины,разыгранные в лотерею. Очевидно, уже тогда дарование юноши было незаурядным – влотерее участвовала вся местная интеллигенция.
В 1867 годуВаснецов выдержал экзамены в Академию, но, застенчивый и скромный от природы,он даже не решился проверить себя в списках зачисленных. Уж очень всё, чтоокружало его здесь, было ново и необычно и вселяло в молодого вятича чувствонеуверенности в себе. Нет, рано ему – недоучившемуся семинаристу – мечтать обАкадемии, думал юноша, надо повременить, подучиться. Но всё же он не уехал.
И началисьмытарства в чужом городе; почти без денег, в поисках дешёвого угла и хотькакой-нибудь работы – обычный путь многих юношей из разночинцев, со всех концовРоссии устремляющихся в этот огромный город. Первые опыты в литографированиирисунков, заказы на которые удалось получить в типографии Ильина, оказалисьнастолько удачными, что открыли Васнецову путь в иллюстрированные журналы(возможность для начинающего провинциала-самоучки довольно редкая).Одновременно юноша стал посещать рисовальную школу Общества поощренияхудожеств. Васнецову повезло: преподавал там И.Н. Крамской – интереснейшийчеловек своего времени, выдающийся художник, идеолог и вдохновительпередвижников. Он был замечательным педагогом и незауряднымкритиком-публицистом. То, что проповедовал Крамской, было близко и понятноВаснецову. Всё это помогло молодому художнику проникнуться эстетическимиидеалами своего времени, разделить духовные интересы сверстников и вместе с темосвоиться в огромном и, как казалось совсем недавно, таком неприступном городе.И когда осенью 1868 года Васнецов направился к строгому и величавому зданиюАкадемии, он уже не чувствовал себя неуверенным и одиноким.
Узнав вакадемической канцелярии, что экзамены он выдержал и зачислен в Академию ещё впрошлом году, юноша даже не очень огорчился – что же, время прошло недаром… Благодарякропотливой работе над литографиями окрепла рука, глаз стал зорче, а сколькопомимо заказных работ удалось запечатлеть на бумаге того, что задело сердце,поразило воображение! Началось обучение в Академии, к которому молодой Васнецовотносился с присущим ему усердием и серьёзностью. Особенно потянуло юношу ктолько что вернувшемуся из Италии Павлу Петровичу Чистякову, который былудостоен звания академика. Васнецова и его товарищей привлекал в молодомпедагоге не только свободный от академической рутины метод преподавания, но исердечные, какие-то очень дружеские беседы, стремление бережно и тактично сохранитьи развить творческую индивидуальность, присущую каждому из его учеников. Обычнозастенчивый, далеко не сразу сходящийся с людьми, Васнецов всё охотнее делилсяс любимым преподавателем своими замыслами, спешил показать наброски будущихкартин и верил ему беззаветно.
Однако,давая основательные профессиональные навыки, Академия вместе с тем сознательноуводила своих воспитанников от жизни. Учебная программа по-прежнему былаограничена рамками мифологических, исторических и религиозных сюжетов. А в этовремя за массивными, казалось бы, такими надёжными стенами «святая святых»бурлили беспокойные 60-е годы: жизнь русская проснулась от долгой нравственнойи умственной спячки. Васнецов принадлежал именно к той части разночинноймолодёжи, которую «выделил из своей среды русский народ как художников и ждалот них понятного ему родного искусства». Юноша получал в учебных классахсерьёзные профессиональные знания, усердно и вдумчиво работал над учебнымипрограммами, но его духовные симпатии, его эстетические воззрения складывалисьне в учебных аудиториях, а в маленьких студенческих комнатушках где-нибудь наВасильевском острове. Всё чаще собиралась молодёжь и у «артельщиков» — такназывали группу художников, порвавших в 1863 году с официальной Академией художестви образовавших «на паях» своеобразную творческую артель. Пройдёт время – ичлены этого дружеского объединения вместе с другими художниками – петербуржцамии москвичами – подпишут проект устава Товарищества передвижных художественныхвыставок – организации, ознаменовавшей новый этап в передовой русской культуре.Так или иначе, демократический призыв: «Высшее назначение искусства – бытьучебником жизни» — не могло миновать молодого Васнецова – ученика Крамского,друга Репина и Антокольского, прилежного посетителя четвергов «артельщиков».Наиболее наглядно это сказалось в характере сюжетов, запечатлённых в егоюношеских альбомах.
Содержаниепервых рисунков Васнецова перекликается с наиболее популярной, «выстраданной»темой, уже давно тревожившей сердца и умы передовой творческой интеллигенции.Сочувствием и симпатией к людям «на чердаках и в подвалах» проникнутобольшинство ранних графических работ Васнецова. Это небольшие сценки,выхваченные из жизни «маленьких людей», затерявшихся среди «стройных громад»большого города, — «Поймали воришку», «Застрелился», «С квартиры на квартиру».В других рисунках скорбной вереницей проходят обитатели страшных «петербургскихуглов» и ночлежек – затаившаяся и хитрая «Яга», жуткая фигура «Владыки углов»,наглый и жалкий «Не помнящий родства», нищая старуха в изодранном салопе,прижимающая цепенеющими от холода руками поленца дров, — «Зима». Каждаяфизиономия здесь повествует о жизни, полной унижений и страданий. «Что ни лицо– то меткий тип», — писал Прахов в «Пчеле» о работах молодого Васнецова.
Первоезначительное живописное произведение Васнецова – «С квартиры на квартиру»(1876) – было отмечено Стасовым в «Новом времени» как лучшее, что было созданодо сих пор художником. Полотно экспонировалось на 5-й выставке Товариществапередвижных художественных выставок, на которых Васнецов с 1874 года участвовалкак экспонент. Сюжет был разработан Васнецовым первоначально в рисунке. Двежалкие фигуры немощных стариков, без надежды и веры плетущиеся «в никуда»,сквозь стужу и мрак по пустынной, заснеженной набережной, как бы объединяют втворчестве раннего Васнецова тему «маленького человека» с его безропотнойпокорностью судьбе.
В 1874 годуВаснецов оставляет Академию. Надо было зарабатывать на жизнь, кроме того, он считал,что настала пора работать самостоятельно, а академическая программа толькобудет сковывать его. К тому же у него возникли нелады с администрацией.
В 1876 годуВаснецов поехал в Париж после настоятельных приглашений находившихся там Репинаи Поленова. Здесь художник снова обращается к привычному сюжету и изображаетуличную сценку «Акробаты» («На празднике в окрестностях Парижа»). Интересно,что в этом полотне он отступает от своей обычной манеры последовательного иобстоятельного рассказчика, стремящегося оснастить изображение занимательнымиподробностями. На этот раз его больше увлекает передача общего настроения,состояние эмоциональной приподнятости, охватившей толпу, окружающую балаган.Подобная экспрессия, эмоциональная насыщенность встретятся лишь в эскизныхполотнах «Хороша наша деревня» (1874) и «Кабак» (1877). В дальнейшем он большене возвращается к этой манере, столь несвойственной его ясному, цельномувидению мира. Очевидно, образцы нового западного искусства, с которыми молодойВаснецов познакомился в салонах и музеях Парижа, хотя и обогатили в какой-тостепени его палитру, не оказали глубокого и длительного воздействия намировосприятие художника.
В марте1878 года Васнецов покидает Петербург и навсегда переселяется в Москву. Здесьначинается совершенно новый этап его жизни и творчества. После величественного,строгого Петербурга Москва сразу поразила Васнецова своим патриархальнымукладом жизни, всем своим обликом истинно русского города. «Когда я приехал вМоскву, то почувствовал, что приехал домой и больше ехать уже некуда: Кремль,Василий Блаженный заставляли чуть не плакать, до такой степени всё это веяло надушу родным, незабвенным!.. я набирался московского духа, запоминал встречныхлюдей, толкаясь среди народа на базарах и площадях». Так на склоне летвспоминал художник свои первые впечатления от Москвы, ставшей его творческойколыбелью. В Москве Васнецов получает всё большую известность какхудожник-бытописатель. В марте 1878 года он избирается действительным членомТоварищества передвижных художественных выставок. Его картины приобретаетТретьяков для своей галереи, Крамской выделяет Васнецова как одного из самыхярких талантов «в понимании типа… понимании характера». Однако сам художникболее, чем кто-либо другой, ощущал смутную тревогу и чувствонеудовлетворённости. Очевидно, даже в пору своих явных успехов в бытовойживописи Васнецову казалось, что он может выразить себя полнее и ярче вкаком-то ином жанре.
Смотря наокружающую жизнь с её бесчеловечными законами глазами художника-демократа,Васнецов уже в петербургский период своего творчества ощущал, по его словам,«неясные исторические грёзы», уносившие его в поисках идеала от этих грязных истрашных улиц в бескрайние просторы былинной и сказочной Руси, населённой людьмимогучими, способными на подвиг. Эти смутные замыслы со временем приобретутчёткость и цельность идейной и творческой программы, высказанной Васнецовыммного позже: «Плох тот народ, который не помнит, не ценит, не любит своейистории».
Ещё совсемюным начинающим художником Васнецов набросал фигуру витязя на коне с копьём у«вещего» камня. В Париже он создаёт эскиз трёх богатырей. Но всё это былинеосознанные мечты, смутные поиски новых национальных идеалов. «Решительный исознательный отход от жанра свершился в Москве златоглавой конечно», — утверждал Васнецов. О той роли, которую сыграла в его творческой судьбе Москва,художник с горячей сыновней благодарностью вспоминал всю жизнь.
В одной изкомнат дома, где поселился вначале Васнецов, был натянут большой холст. Ноникто пока не знал, даже близкие друзья, какие новые замыслы захватилихудожника. Скромный Васнецов вообще неохотно делился раньше времени своимитворческими планами, а в этот раз он был особенно сдержан. В напряжённой работепрошёл почти весь 1879 год и начало 1880-го, и вот в марте на 8-й Передвижнойвыставке появилось произведение Васнецова, которому суждено было внести нечтоновое в русскую историческую живопись. Это было монументальное полотно «Послепобоища Игоря Святославича с половцами» (1880), навеянное одним из литературныхпамятников Древней Руси. Ощущение грандиозности, необозримости пространства,пронизывающее «Слово», поэтическая символика образов поэмы, музыкальность слога– всё это подводит Васнецова к монументально-декоративному решению живописногостроя в картине. Васнецов запечатлел в своём грандиозном полотне трагическиймомент – гибель дружины Игоря в неравной схватке с половцами, однако картинавоспринимается не только как горестный итог смертельной битвы. Подобно оде вославу Отчизне и сложившим за неё головы сыновьям, предстаёт перед нами полебрани, где совсем недавно разыгралась страшная для отважного русского воинстватрагедия. Поразительно, что последовательный жанрист, приверженец народныхсценок из области «физиологии Петербурга», создавший столь характерные бытовыеполотна, как «С квартиры на квартиру» и «Преферанс», совершенно новаторскирешил сложный исторический сюжет. Васнецов безошибочно нашёл томонументально-декоративное решение, которое было созвучно свободному дыханию,пронизывающему «Слово», его эпическому размаху, страстному патриотизму,музыкальности стиха. Сейчас трудно представить, что картина, завоевавшаяподлинную популярность и любовь народа, которая не тускнеет с годами, была непонята и не оценена, за некоторым исключением, современниками художника. Впечати прямо указывалось, что полотно маловыразительно, в сцене не ощущаетсянакал происходящей битвы.
Московскаяжизнь проходила напряжённо. Как всегда, Васнецов работал сразу над несколькимикартинами, подготавливал материал для новых полотен, иногда долгое времяостававшихся в набросках. Когда удавалось выкроить время, художник спешил вЗамоскворечье, к Третьяковым. Здесь в просторной гостиной дома, который в те годысчитался одним из центров музыкальной жизни Москвы, Васнецов почувствовалдушой, что именно музыка необходима ему, чтобы постичь символику и образностьпоэтического вымысла. Многое забывалось с годами, время стирало из памяти лицаи события, но эти вечера у Третьяковых, где художник, слушая Баха, Моцарта,Римского-Корсакова, Чайковского, «старался понять великую эпопею человеческогодуха, рассказанную звуками», сохранились в памяти Васнецова до конца дней.Может быть, ещё более важным для творческой судьбы Васнецова было егознакомство и дружба с С.И. Мамонтовым. Необычайно одарённый, энергичный инеутомимый организатор, Мамонтов стал душой и вдохновителем своеобразноготворческого содружества, которому суждено было сыграть значительную роль вотечественной национальной культуре на рубеже XIX– XXвеков.Наделённый удивительным чутьём ко всему истинно талантливому, благодарябурлившей в нём несокрушимой энергии, артистизму, Мамонтов сумелсконцентрировать вокруг себя молодых художников, музыкантов, артистов, певцов.Он мечтал направить их вдохновение, их замыслы на утверждение русскогонационального искусства. Васнецов привлёк зоркое внимание С.И. Мамонтоваглубоко национальным характером своего таланта. Художник стал часто бывать вего особняке на Садовой, а летом 1880 года по настоятельному приглашению СаввыИвановича поселился в деревне Ахтырке, близ имения Мамонтова – Абрамцево. Самаприрода этого уголка подмосковной земли помогла Васнецову в создании образовглубоко национальных, проникнутых народной поэзией. В Абрамцеве организовалимастерскую кустарных художественных промыслов, руководство которой взяли насебя Васнецов и Поленова. Они стремились воссоздать и развивать своеобразиерусского народного орнамента, украшавшего когда-то предметы быта, домашнююутварь, архитектуру. Особенно ценным этот материал оказался для театральнойдеятельности мамонтовцев. Васнецов тоже был заражён притягательной страстью ксцене. Несмотря на природную застенчивость, его удалось растормошить, и он ужес головой ушёл в радостно-взволнованную атмосферу, сопутствующую созданиюспектакля. Он рисовал афиши, расписывал декорации, мог сутками обдумыватьэскизы костюмов, сам играл на сцене. Но главным и весьма важным для творческогостановления Виктора Михайловича Васнецова было то, что, обратившись к мирутеатра, художник обретал здесь размах и органичную, благодатную почву длясвоего монументально-декорационного дара, который проявился в станковыхполотнах живописца. Эскизы создавались Васнецовым в декабре 1881 года длядомашнего спектакля в Абрамцеве, а затем в 1885 году для Московского оперноготеатра С.И. Мамонтова в Москве.
Васнецоввыбрал единственно правильный путь. Также как Римский-Корсаков использовал длясвоей музыки к опере народные мотивы, художник создавал эскизы костюмов идекораций, взяв за основу народное творчество.
Бережноотносясь к творческим мечтаниям Васнецова, Мамонтов вскоре заказал ему дляправления Донецкой каменноугольной железной дороги три картины насказочно-былинные сюжеты: «Три царевны подземного царства» (1879),«Ковёр-самолёт» (1880), «Битва русских со скифами» (1881). В 1880 году Васнецовзакончил полотно на сказочную тему, давно им задуманное и сразу одобренноеМамонтовым. Это был «Ковёр-самолёт». Посетители Передвижной выставки с некоторымнедоумением останавливались перед большим полотном. Сюжет казался непривычным.На картине был изображён Иван-царевич с Жар-птицей на ковре-самолёте. Плавноескольжение сказочного ковра в воздухе уподобляется и движению облаков, и полётуиспуганных сов, и вместе с тем этот ковёр-самолёт, с уверенно стоящим на нёмвполне реальным молодцем, не вызывает недоумения и неловкости.
Неподалёкуот Абрамцева находился небольшой пруд. Он густо порос осокой и казался немногоколдовским, сказочным; вода его была тёмная и неподвижная, как в омуте, наберегу осели покрытые мхом валуны. Васнецов любил постоять здесь, прислушиваяськ невнятному шороху листьев. Может быть, у этого пруда и пригрезилась художникубедная простоволосая девочка, печально и заворожено смотрящая в тёмные водыомута. Васнецов в своей картине (1881) не следовал строго фабуле известнойсказки об Алёнушке, он хотел передать через этот облик девочки-крестьянкикрасоту и поэзию преданий о душевной красоте русской женщины, её долготерпении,самопожертвовании, о горькой судьбе. Его Алёнушка сидит, печально поникшая, наберегу заросшего пруда, со своим невысказанным горем, одинокая и гонимая.
В 1882 годухудожник возобновляет свою работу над «Витязем на распутье». Тема эта занималаего давно, так же как «Богатыри». «Витязь на распутье» (1882) – одно из самыхвдохновенных созданий Васнецова. Художник не только сумел воплотить в картине красоту народной поэзии,но каким-то особым чутьём проникнуться чувством и настроением человека ДревнейРуси. Кажется ничто не в силах нарушить безмолвие, пришедшее к нам из глубинывеков. Во всей картине слышится чуть печальная нотка о невозвратимостиушедшего.
В 1889 годуещё одно из своих монументальных полотен – «Иван-царевич на Сером волке». Этакартина написана на сюжет одной из самых известных и распространённых сказок.Васнецов работал над картиной главным образом в Киеве, а этюды к пейзажу былиим исполнены в Абрамцеве.
ИзвестностьВаснецова возрастала, может быть, несколько медленно, но неуклонно. Особеннопопулярным имя художника стало после постановки «Снегурочки», за нимзакрепилась слава «историка на фантастический лад», как он сам себя называл. КВаснецову обратились московские археологи и историки с просьбой исполнитьнесколько сцен из эпохи людей каменного века для Исторического музея.Профессору археологии А.В. Прахову казалось, что именно этот художник,наделённый чудесной способностью проникать душой в былые века, сможетсправиться со столь сложной задачей. Васнецов растерялся: одно дело былиннаяРусь – это для него близко, но первобытная эпоха… Уже отказавшись отпредложения, он вдруг ясно представил всю сцену – он изобразит охоту на мамонтаи буйное пиршество предков. В «Каменном веке» (1885) Васнецову понадобился весьего талант монументалиста, чтобы сохранить ритм отдельных сцен, добиться, чтобыего панно, несмотря на свой вполне реалистический характер, были выдержаны вдекоративном стиле, отвечающем их прямому назначению – украшать залы музея.
Послеудачного завершения «Каменного века» Васнецов был приглашён А.В. Праховым вКиев для участия в росписи Владимирского собора. Художник понимал, сколь великаответственность, которую он возлагает на себя, и какая огромная и сложнаяработа ожидает его в соборе, и всё же считал, что пройдёт не такой уж большойсрок, когда он сможет вернуться к завершению прежних замыслов. Он рассчитывалзавершить работу за три года, на самом же деле на создание эскизов и самойросписи ушло десять лет напряжённого труда. Прежде чем приступить к эскизам,Васнецов отправился в Италию, где он познакомился с образцами византийскоймозаики. Возвратившись из путешествия, он в Абрамцеве написал основные эскизыдля фресок, а в 1885 году выехал в Киев. Для Васнецова – человека, глубоковерующего, — роспись храма представлялась выполнением высоконравственногодолга, вместе с тем он не мог не почувствовать, что в пышной отрешённости храмане сможет до конца быть понятым и близким народу. В композициях, созданныхВаснецовым в Киеве, явно отразилось это состояние душевной растерянности.Последние месяцы работы в Киеве художник с нетерпением ждал, когда он сможетвозвратиться в Москву и очутиться в дорогом ему Абрамцеве. «Я чувствуюусталость общую, в особенности душа устала…» — жаловался друзьям Васнецов.Осенью 1896 года он наконец возвращается в Москву и полностью посвящает себяокончанию картины «Богатыри».
«Богатыри»- одно из примечательных явлений отечественной живописи. Созданию этой картиныВаснецов посвятил почти все годы своего зрелого творческого пути. Первый набросокв карандаше был сделан ещё совсем юным художником в 1871 году, и лишь в 1898году полотно заняло своё почётное место в собрании Третьякова. Вплотную кработе над «Богатырями» Васнецов приступает летом 1881 года в Абрамцеве. Работанад полотном продолжалась непрерывно в Москве, картина кочевала с ним изквартиры в квартиру. «Богатыри» Васнецова – плоть от плоти того народа,которому он посвятил и завещал их. Он терпеливо выискивал модели для картинысреди городской толпы и среди крестьян. Однако образы, созданные художником,далеки от обыденности, они овеяны героическим дыханием народных преданий.Васнецов был особенно озабочен центральной фигурой, изображающей Илью Муромца,прообразом для которого послужил крестьянин Иван Петров. Глубоко патриотическийзамысел полотна – представить богатырскую заставу у границ родной земли,изобразить бесстрашных защитников своего народа. Картина пронизана внутреннейдинамикой, скрытой, уверенной силой. Это замечательное творениехудожника-гражданина, мощное по духу, совершенное по своим идейным ихудожественным достоинствам, ставшее национальной гордостью русской культуры.
Васнецов сдрузьями не раз посещал Кремль. Поиски примет давно ушедших времён не могли непривлечь его внимания к колоритнойисторической личности Ивана Грозного. В 1897 году Васнецов заканчивает картину«Царь Иван Васильевич Грозный», где Иван Грозный представлен во весь рост так,что зритель вынужден смотреть на него снизу вверх.
Давнеймечтой Васнецова было создание цикла картин «Поэма семи сказок», куда должныбыли войти полотна на темы популярных народных сказок. Самое удачное из этихполотен «Царевна-Лягушка»; царевна плывёт по кругу в плавном танце, темп всёубыстряется, и вот уже музыканты сами готовы пуститься в пляс.
В последнейтрети XIXвека в русском искусстве всё более явственноощущается стремление отойти от неприглядной реальности и найти прекрасное запределами повседневной обыденности. В художественном творчестве наблюдаетсятенденция к использованию авторами фольклорных и мифологических сюжетов в своихпроизведениях. В конце 90-х годов Васнецов создаёт декоративные панно «Сирин иАлконост. Песнь радости и печали» (1896) и «Гамаюн, птица вещая» (1897),долженствующие изобразить некие символические существа. Панно понравилисьпублике; особенно хорошо они были приняты в модных художественных салонах.Полотна эти были созданы уже зрелым мастером, с огромным опытом работы,приобретённым при росписи Владимирского собора. Выполнение декоративногоубранства собора принесло ему огромный успех.
Приверженность Васнецова к красоте былинной Руси, к самобытномукрестьянскому искусству, уходящему корнями в мифологическую старину, получиласвоё воплощение в тех немногих архитектурных работах, которые были имосуществлены. Наиболее значимая среди них – это фасад ГосударственнойТретьяковской галереи. Не всё, созданное Васнецовым в области архитектуры,оказалось равноценным, но он и здесь стремился показать, как поэтично исамобытно народное творчество Древней Руси.
С мольбертахудожника сходило не так уж много портретов, и в основном они были написаны сблизких людей, а раскрыть существенные черты их натуры ему помогал не столькозоркий глаз портретиста, сколько сердечное общение со своими моделями.«Портреты-лики» — это очень точное определение Асафьевым васнецовскихпортретных работ, под него особенно подходит «Портрет сына» (1892).
Последниегоды своей жизни Васнецов уже не брался за значительные полотна, но по-прежнемувсё свободное время проводил в мастерской. Не всё, что создано Васнецовым,равноценно и значительно, и он не избежал ошибок и заблуждений. Однако он былистинно национальным художником. Его творения пробуждают одно из самыхвозвышенных чувств человека – чувство любви к родной земле. Передать в своихтворениях величие своей земли, духовную красоту и мудрость своего народаВаснецов считал своим творческим долгом и остался верен этому долгу до конца.
