Выдержка из текста работы
Обращение к далекому и недавнему прошлому позволяет восстановить связь времен и поколений, найти в истории ответы на острые вопросы современной жизни. Россия имеет богатую историю предпринимательства, которая является важнейшей составляющей экономической истории страны. Тем не менее до сих пор это история не выделялась, а как бы растворялась в массе исторической литературы. Сегодня представляется особенно важным уточнить роль и значение российских купцов и фабрикантов, заводчиков и банкиров в экономическом, социальном, духовном развитии страны.
Сложилось, что русская буржуазия, ее многогранная созидательная деятельность на благо отечества не получила справедливой оценки, многовековая история предпринимательства по сути не изучалась. В свое время замалчивание данного раздела истории происходило по идеологическим мотивам, однако и в дореволюционной России это имело место. Для правящих классов, дворянства и чиновников, купечество было представителями низкого, «подлого» сословия, в глазах же народа, крестьян и рабочих, оно было эксплуататором. Уничтожение большевиками буржуазии «как класса» и десятилетия господства советского строя обернулись для страны глубочайшим кризисом.
Возрождение России на рыночных рельсах предполагает использование энергии предпринимателей. Вот почему так важно дать адекватную оценку роли и заслуг русской буржуазии и этим, прежде всего, обратить историческую справедливость.
История российского предпринимательства очевидно интересна и поучительна. В этой связи особенно важно обратиться к опыту предков, к образцам сочетания предприимчивости, деловой хватки с духовностью, служением отечеству, которые отличало лучших представителей деловой России. Примером тому может служить один из таких людей – Петра Михайловича Третьякова. То, что он собрал великолепную коллекцию русской живописи и подарил ее городу, знают все, а то, что он был купцом, передовым предпринимателем своего времени, — немногие. И именно доходы от коммерческой деятельности дали ему возможность осуществить цель жизни. В данной работе мы и планируем показать, как сочетались в жизни Павла Михайловича, казалось бы, совсем разные занятия – предпринимательство и собирание картин. Наша задача показать, как год за годом, по крупицам составлял он своей коллекцией историю отечественного искусства.
В исследовании использованы многочисленные источники. Это, прежде всего переписка П.М.Третьякова с художниками (И.Н.Крамским, В.В.Верещагиным, И.Е.Репиным, Поленовым и др.), писателями (Л.Н.Толстым), известными критиками Х1Х века (В.В.Стасовым), воспоминания дочери Петра Михайловича – А.П.Боткиной, мемуары историка искусства Н.П.Собко, очерки истории 1836-1917 годов.
Также использовались труды отечественных историков – Д.Я.Безруковой, А.И.Грязнова,. С.Д.Мартынова, И.С.Ненарокомовой, учебное пособие Сан-Петербургского государственного технического университета «История. Российское предпринимательство» С.Д.Мартынова и О.К.Павловой.
Работа состоит из 2-х глав, введения и заключения. Хронологические рамки исследования – Х1Х век.
Глава 1. НАЧАЛО СЛАВНОГО ПУТИ
1.1. Павел Третьяков – купеческий сын
Павел Михайлович Третьяков родился 15 декабря 1832 г. в Москве в семье купца второй гильдии. Отец его, Михаил Захарович, желая вырастить из своих детей людей образованных, деловых, приглашал к ним лучших учителей и приучал их сызмальства к труду. Являясь старшим сыном в многодетной семье, Павел с детства отличался ответственностью и исполнительностью. Он любил уединение, много читал и все свои личные сбережения тратил на книги. Люди отмечали исключительную скромность, почти болезненную застенчивость и молчаливость Третьякова, его благородство, принципиальность, абсолютную правдивость во всем, доброту, широту ума и многое другое.
В январе 1860 г. в Москве был открыт торговый дом в образе полного товарищества под фирмою П. и С.Третьяковы и В.Копнин. Павел Михайлович стал главой семейного торгового предприятия (отец его умер еще в 1850 г., а мать к тому времени отошла от дел). Деятельность фирмы с первых же дней шла успешно, чему способствовал в первую очередь незаурядный талант экономиста, отличавший Павла Михайловича, его безукоризненная честность и феноменальное трудолюбие.
1.2. Переломный момент в жизни П.М.Третьякова
В октябре 1852 г. Третьяков впервые едет в Петербург. Он посещает Художественную академию, цирк, соборы, пассаж, публичную библиотеку, музеи, театр, Эрмитаж, выставки. Так начинались первые шаги на пути познания искусства. В 1854 г., после второй поездки в Петербург, Павел впервые начал покупать живопись – картины голландских мастеров.
Третья поездка в северную столицу во многом решила его судьбу. Павел ознакомился с коллекцией Ф.И.Прянишникова, насчитывавшей 137 картин русских художников, которую тот собирал 25 лет. Изучая ее, Третьяков впервые понял, что не случайный картины голландцев следует покупать, не понравившиеся гравюры и акварели, а последовательно, серьезно подбирать произведения русской художественной литературы. И так, шаг за шагом, составлять своей коллекцией историю отечественного искусства.
Павел Михайлович мечтал купить коллекцию Прянишникова, а затем продолжить собирание, чтобы представить в своем будущем, обязательно всенародном музее весь путь, пройденный русскими художниками. Однако слишком высокая цена – 70 тыс. оказалась не под силу начинающему собирателю[1] .
Первой заказанной им картиной было «Искушение» Н.Г.Шильдера. Было бы даже странно, если бы она оказалась шедевром. Еще пройдет некоторое время, пока станет точен глаз собирателя и появится чутье на истинно хорошие произведения.
Третьяков быстро завоевывает уважение в художественной среде. Живописцев сразу же покоряет серьезность, искренняя заинтересованность начинающего коллекционера, то глубокое почтение и уважение, с которыми отнесся он к их труду «Мне очень приятно будет вести переписку с любителем, с молодым, сочувствующим всему изящному и прекрасному.» (В.Г.Худяков)[2] . «Я очень ценю деяния Ваши, беру в пример и считаю Вас за то истинным другом.» (Горавский)[3] . «Я люблю слушать Ваши суждения, они все основаны на здравом смысле и понятии в искусстве.» (Трутнев)[4] . Художники становятся помощниками и советчиками коллекционера, сообщают ему о работах своих коллег, о выставках и присуждении медалей и премий, о продаже картин по случаю. Третьяков же, со своей стороны, поддерживает живописцев деньгами и советами, помогает многим продавать среди знакомых купцов картины, ведет финансовые дела некоторых художников.
В 50-60 годах ХУШ века собиранием картин активно занялось московское именитое купечество: В.А.Кокорев, К.Т.Солдатенков, Г.И.Хлудов, Д.П.Боткин, С.А.Мазурин и многие другие.[5] Однако никто из коллекционеров не мог равняться с Третьяковым по продуманности и глубине поставленной перед собой задачи. Никто из них не «воспитал» в себе такого безошибочного глаза на истинное искусство, не обладал такой подлинной любовью, таким упорством в достижении цели. Быть гражданином своей страны, приносить посильную пользу ее народу – об этом мечтал и Третьяков.
1.3. П.М.Третьякова мечтает о создании народной картинной галереи
Уже в мае 1860 г., находясь в Варшаве, П.М.Третьяков составляет завещание, в котором основной капитал, нажитый им за прошедшие десять лет, определяет на осуществление своей мечты — «на устройство в Москве художественного музеума или общественной картинной галереи"[6] . Путешествуя по Европе, Павел Михайлович впервые знакомился с культурой других народов. Он будет продолжать его в течение всей жизни, изучая страну за страной по заранее намеченному плану, ежегодно тратя на поездки единственный месяц отдыха.
После торговли коллекционирование стало его вторым делом, которому, к сожалению, приходилось уделять пока меньше времени, но которое владело его помыслами значительно глубже и сильнее. Без его успешной торговли не было бы и коллекции, но именно начинавшаяся складываться галереи составляла заветную мечту всей его жизни. Осуществление ее он расценивал как свой гражданский долг.
Все новые и новые картины прибывают в коллекцию Третьякова: «Портрет Ваш» К.Брюллова, «Вид в Ораниенбауме» А.К.Саврасова, «Больной музыкант» и «Последняя весна« М.П.Клодта, «Привал арестантов» В.И.Якоби, «Сельский крестный ход на Пасхе» В.Г.Перова. В 1862 г. три картины из коллекции Третьякова впервые были отправлены на Всемирную выставку в Лондон.
Завязывается дружба Третьякова с Перовым. Критическое направление живописи последнего соответствовало взглядам собирателя. За выставление «Сельского крестного хода на Пасхе» на Петербургской выставке Третьяков получает выговор властей, но упорно продолжает покупать произведения критического реализма. Павел Михайлович приобретает картину В.В.Пукирева «Неравный брак».
Под влиянием происходящего в стране общественного движения, под влиянием взглядов революционной демократии реалистическая жанровая (бытовая) живопись начинала занимать ведущее место, т.к. именно она с наибольшей полнотой отражала социальную жизнь России, обличала существующие порядки. Неудивительным на этом фоне явился выход из Академии художеств четырнадцати лучших учеников, возглавляемых И.Н.Крамским, который, наряду с Перовым, и впредь будет идеологом демократического направления в живописи, и Третьяков свяжет с ним теснейшие, доверительные отношения.
1.4. Новый этап в жизни
22 августа 1865 года Павел Михайлович женился на 21-летней В.Н.Мамонтовой, высокообразованной, музыкально одаренной девушки из богатой купеческой семьи. В последующие два года родились две девочки – Вера и Саша. Вера Николаевна с радостью занялась воспитанием детей и стала верным другом и, по возможности, помощником мужа во всех его художественных, общественных, благотворительных начинаниях. С ней в домашнюю жизнь Третьякова вошли оживление, музыка, теплота, которой ему так недоставало.
Третьякову постоянно приходилось бывать в разъездах. То по делам художественным в Петербурге, то по торговым – в Нижнем Новгороде на ярмарке или в Костроме, где торговый дом Третьяковых и Коншина вместе с купцом Кашиным открыл в 1866 г. на паях фабрику – Товарищество Новой Костромской льняной мануфактуры. Фабрика была предприятием процветающим и, по тому времени, достаточно передовым. Нижегородская ярмарка неоднократно отмечала ее добротные ткани золотыми медалями. Руководство фабрикой осуществлялось умело и рачительно. Условия найма здесь были лучше, чем на соседних фабриках, и когда в середине 1880-х годов у других хозяев начались стачки, на фабрике Кашина и Третьякова никто не бастовал. Прибыль была солидной. Павел Михайлович большую часть своего заработка расходовал на пополнение любимой коллекции.
Тем временем коллекция Павла Михайловича все увеличивалась. В 1867 году Павлу Михайловичу удалось купить картину на историческую тему – «Княжну Тараканову в темнице» К.Д.Флавицкого, а также полотно «Бабушкины сказки» В.М.Максимова, получившее первую премию Общества поощрения художников.
В том же году он приобрел драматическую картину «Ученики мастеровых везут воду» («Тройку») В.Г.Перова, за которую (вкупе с картиной «Приезд гувернантки в купеческий дом») живописец был удостоен в 1866 г. звания академика. Вскоре к ним прибавились произведения Боголюбова, Айвазовского, Риццони, М.К.Клодта. Коллекция Третьякова росла, его деятельная помощь молодых художникам сделалась уже широко известной.
Хотя в своем собирательстве коллекционер оставался последовательным противником академической рутины, Академия художеств не могла игнорировать его деятельность и в сентябре 1868 г. присудила ему звание Почетного члена Академии художеств (Почетного Вольного Общника). В 1869 г. Третьяков дарит Академии собранную им в Европе большую коллекцию литографий с картин европейских мастеров.
В этот период Третьяков покупает у разорившегося промышленника Кокорева 9 картин из его коллекции, в т.ч. «Военную дорогу между Севастополем и Симферополем во время Крымской войны» К.Н.Филиппова, несколько портретов кисти К.П.Брюллова. В том же году приобрел работу одного из родоначальников русского реалистического пейзажа И.И.Шишкина «Полдень в окрестностях Москвы».
Павел Михайлович покупал картины и с выставок, и в мастерских художников, и заказывал сам. Собрание его в начале 70-х годов Х1Х века действительно уже стало богатым. И хотя дома им любовались пока лишь семья и знакомые, коллекция уже давно служила общественной пользе, так как Павел Михайлович, по первой же просьбе художников, Академии художеств или художественных обществ, отсылал требуемые картины на всевозможные выставки, русские и заграничные. Помимо чисто собирательской деятельности, он постоянно участвовал теперь в работе художественных обществ Москвы и Петербурга. Мнение Павла Михайловича, человека серьезного и нелицеприятного, давно уже ценилось очень высоко.
В марте 1870 г. у Третьяковых родилась третья дочь, Люба, затем Миша, к сожалению, больной мальчик. Пятой была девочка Мария. Конец же этого десятилетия ознаменовался счастливейшим для Павла Михайловича событием – в 1878 году после многих лет ожидания родился долгожданный сын Ванечка – шестой, последний ребенок в семье.
1.5. Первая Передвижная выставка России
29 ноября 1871 г. в Петербурге открывается Первая выставка Товарищества передвижников, на которой выставлялось 46 картин. Необычайный интерес к ней был вызван тем, что и тематика произведений, и живописные приемы не имели ничего общего с академической школой того времени. Полотна не потрясали ни красочными эффектами, ни сложностью композиций, ни искусственностью поз – они заставляли задуматься о жизни. Именно на 1 Передвижной выставке Россия впервые увидела картины, которые теперь знает каждый ребенок.
Бесхитростный, до боли трогающий душу пейзаж Саврасова «Грачи прилетели». Взятые из жизни сценки «Охотники на привале» и «Рыболов» Перова. Поэтическая «Майская ночь» Крамского. Историческое, полное глубокого психологизма произведение Н.Н.Ге «Петр 1 допрашивает царевича Алексея в Петергофе». Картины эти, так же как и прекрасные портреты драматурга Островского и художника Васильева, первый кисти Перова, второй — Крамского, были куплены коллекционером еще в мастерских художников, некоторые даже незаконченными. Поразительное художественное чутье Третьякова и на этот раз оказалось безошибочным.
Статья известного критика В.В.Стасова явилась одним из первых печатных признаний огромных заслуг коллекционера. Все это еще более убеждало Третьякова в правильности подбора картин, подталкивало к еще более целенаправленному собирательству. Павел Михайлович по-прежнему помогал художникам и покупкой картин, и денежными ссудами. Не будет преувеличением сказать, что многие произведения смогли появиться на свет лишь благодаря этой благородной помощи.
Третьяков владел лучшими картинами безвременно умершего Ф.А.Васильева. Любя природу, Павел Михайлович имел особую слабость к пейзажам, коих в коллекции было множество. Лиричные и правдивые произведения Васильева были украшением его собрания («Оттепель», «Мокрый луг»). Третьяков купил и «Сосновый бор» Шишкина.
Продолжал Павел Михайлович собирать и жанровую живопись передвижников. В январе 1872 г. он приобретает картину Г.Г.Масоедова «Земство обедает». Самым крупным и интересным приобретением конца 1872 г. была картина И.Н.Крамского «Христос в пустыне» – одна из любимейших вещей Третьякова до конца его дней.
В 1872 г. собрание Третьякова насчитывало более полутора сотен картин. Встал вопрос о необходимости постройки специального помещения – галереи, проект которого составляет зять Павла Михайловича А.С.Каминский На протяжении 1872-1873 гг. велось строительство галереи, а в марте 1874 года началась развеска картин. На первом, более низком, этаже Третьяков поместил картины старых мастеров – Боровиковского, Кипренского, Венецианова, Щедрина и других. На втором, в высоком просторном зале, — произведения своих современников. Павел Михайлович был счастлив. Теперь становилось возможным пускать посетителей. Таким образом, 1874 год явился важной вехой в истории собирательства Третьякова.
1.6. Собирание портретов
Третьяков всегда любил портреты. Сначала он покупал их, интересуясь не столько изображенными людьми, сколько кистью автора – Брюллова, Боровиковского. Но уже с 60-х годов замыслил коллекционер составить для потомков собрание портретов лучших представителей духовной жизни Родины.
В 1869 году он приобрел изображение литератора П.Кукольника кисти Брюллова. Был счастлив, когда смог купить в 1870 году у художника Ф.А.Моллера сделанный им прижизненный портрет Н.В.Гоголя. Третьяков не полагался теперь на случай – попадутся или нет портреты, необходимые для осуществления его идеи, а заказывал их сам. Именно ему, его инициативе и настойчивости обязаны мы тем, что имеем полные глубокого психологизма и высокого художественного достоинства изображения лучших русских людей Х1Х века, созданные лучшими русскими художниками того времени – Перовым, Крамским, Ге, Репиным и др.
В 1869 г. Третьяков приобретает портрет А.Ф.Писемского, М.И.Глинки, историка Н.И.Костомарова, в 1971 г. — драматурга А.Н.Островского, Т.Г.Шевченко, Ф.А.Васильева, М.М.Антопольского в 1872 г. – Ф.М.Достоевского, Н.А.Некрасова, В.Н.Третьяковой, П.М.Третьякова, А.И.Герцена. Крамской приступает к портретам Грибоедова, Фон Визита, Кольцова, Л.Н.Толстого, жены Третьякова Веры Николаевны и самого Павла Михайловича, в 1877 запечатляет на холсте Салтыкова-Щедрина и Некрасова.[7] Таким образом 70-е годы явились самыми «урожайными» по количеству приобретенных Третьяковым портретов.
Когда не существовало достойных портретов умерших деятелей культуры, Третьяков, стремясь к максимальному сходству изображения, принимает на себя дополнительную задачу – разыскивал фотографии, выписывал для художников описание внешности нужных личностей из воспоминаний современников, обращался к людям, хорошо знавшим умерших, с просьбой проконсультировать портретистов.
Третьяков обычно верно чувствовал место каждого в русской культуре, а следовательно, и необходимость иметь (или не иметь) портрет того или иного лица. Павел Михайлович беспокоился о чистоте коллекции не только в художественном, но и в социальном плане. Вскоре он заказывает Репину портреты замечательного хирурга Пирогова (1881), писателя А.Ф.Писемского (1880) и музыканта и композитора А.Г.Рубинштейна (1881).
1881 год принес тяжелые утраты. Один за другим умерли трое талантливейших сынов России: Достоевский, Н.Рубинштейн и Мусоргский. Потеря этих людей, так много значивших в истории русской культуры, была для Третьякова настоящим ударом. Однако портреты писателя и композитора (портрет Н.Рубинштейна работы Перова находился у Сергея Михайловича) остались в галереи коллекционера навсегда.
1.7. Приобретение коллекция Верещагина
Большим событием в жизни Третьякова была покупка серии работ В.В.Верещагина – Туркестанской коллекции.. Павел Михайлович считал, что столь интересное художественное собрание должно остаться неразделенным, находиться в Москве – сердце России и всегда быть доступным для посетителей. Заплатив огромную сумму за коллекцию, Павел Михайлович тут же подарит ее Третьяковым Училищу живописи, ваяния и зодчества, но … оно от подарка отказывается из-за отсутствия нужного помещения. Тогда Третьяков преподносит коллекцию Московскому Обществу любителей художеств, но с условием, что оно в трехгодичный срок устроит для нее специальное помещение. Так как это условие не было выполнено, в 1882 г. картины вернулись к Павлу Михайловичу и затем были выставлены во вновь отстроенных залах его галереи.
Теплое участие Крамского было единственным утешением для Третьякова во время других перипетий с коллекцией Верещагина. Приходится только поражаться стоической выдержкой Третьякова, с которой он переносил связанные с ней неприятности.
1.8. Коллекция расширяется
Все это время, пока тянулась история с верещагинской коллекцией, Третьяков, как и прежде, продолжал покупать картины. Прогнозы маловеров не оправдались – несмотря на большие траты и неприятности, собиратель не изменил своим замыслам. Напротив, полная беспомощность общественных художественных организаций со всей очевидностью показала коллекционеру, что идея создания национального музея им не по плечу, и еще больше убедили Павла Михайловича не только в необходимости продолжать начатое дело, но и в том, что совершить его сейчас способен лишь он один в России.
На 1У Передвижную выставку, проходившую в Москве в апреле 1875 года, Третьяков пришел, как обычно, первым и терпеливо дожидался у дверей, когда она откроется, хотя большинство картин Павел Михайлович видел еще в мастерских, а всю выставку — в Петербурге, где она экспонировалась с конца февраля по начало апреля. Он приобретает картины В.М.Максимова «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» и «Семейный раздел», этюд И.Н.Крамского «Полесовщик», а также «Ожидание» и «Посещение бедных» В.Е.Маковского, картину–портрет И.И.Шишкина Крамского.
Создание галереи требовало от него сосредоточения на этом деле всех основных сил и средств. 1876 год принес в его коллекцию «Украинскую ночь» Куинджи, «Семейный раздел» Максимова, «С квартиры на квартиру» В.Васнецова и др. В 1877 году Третьяков порадовал себя приобретением замечательных этюдов Александра Иванова, «Дьякона» Репина и «Кочегара» Ярошенко. В 1878 году купил эпическое полотно Шишкина «Рожь». Коллекция портретов также продолжала пополняться.
80-е годы начались с приобретения Индийской серии Верещагина. Покупка новой большой коллекции и возвращение обратно Туркестанского сериала потребовали постройки новых залов галереи, вскоре и начатой.
У Павла Михайловича дни были забиты делами. В Толмачах полным ходом шла пристройка галереи, залы же старого помещения все чаще заполнялись посетителями. Третьяков был доволен, чувствовал, что интерес к живописи растет. Когда в конце 1881 году он подвел итог посещений галереи, то полученная цифра выглядела уже внушительно: за год галерею посетило 8368 человек.[8]
Летом 1882 года строительство пристройки было завершено. Три новых зала внизу и три вверху расположились под углом к старой галереи, параллельно Малому Толмачевскому переулку. Коллекции Верещагина разместили все внизу.
Каждый день, по нескольку часов, Третьяков проводил теперь в галерее. Развеска картин требовала его неустанного внимания.
1.9. Материальные и моральные проблемы
Третьяков понимал, что не имеет права размениваться на побочные дела, пусть даже связанные с художествами. Так, в 1878 году он дважды отказывал Крамскому, а в его лице передвижникам, на просьбы о помощи по созданию их собственного павильона на Всемирной выставке в Париже и о помощи по устройству художественных школ и мастерских в противовес Академии.
Отказывать людям, с которыми коллекционер был связан едиными взглядами на искусство, которых всегда поддерживал и уважал, было трудно, даже мучительно. Но отрывать деньги у галереи он не мог себе позволить. Нужно было обладать очень сильным характером, чтобы так твердо и неуклонно следовать к главной цели. Павел Михайлович им обладал и именно поэтому считал, что передвижники и сами могли бы приложить побольше усилий для того, чтобы помогать молодым художникам развивать реалистические традиции в искусстве.
В 80-90-е годы, когда собирание картин во многом стало модой и цены на них очень возросли, Третьякову приходилось все тяжелее в материальном плане. Он пишет в 1879 году критику Стасову: «Я не располагаю такими средствами, какие некоторым могут казаться. Я не концессионер, не подрядчик, имею на своем попечении школу глухонемых; обязан продолжать начатое дело – собирание русских картин. /…/ Вот почему я вынужден выставлять денежный вопрос на первый план»[9] . Это писалось в тяжелую минуту, когда уже не было в живых его единомышленников, руководителей передвижничества Перова и Крамского, когда цены на картины очень повысились и художники, нуждавшиеся в средствах, далеко не всегда шли навстречу собирателю. Однако и тогда, и в 90-е годы мы находим немало примеров уступок художников Третьякову, лишь бы их картины попали в его собрание.
Так волновавший Павла Михайловича вопрос имел еще одну сторону: вправе ли он тратить большую часть своих доходов на галерею, имея собственную семью? Дважды высказывался он на эту тему: в 1876 году (письмо к Крамскому[10] ), второй – в 1893 году (письмо к дочери А.П.Боткиной[11] ). Можно заключить, что мысль эта не покидала его, но он был убежден в правоте своих действий. Таким образом вопрос о деньгах был проблемой не только материальной, но и моральной. Это была проблема высшего порядка: для него суть ее заключалась в вопросе долга перед семьей и долга перед Отечеством. Интересы общественные превалировали над его личными – таково было его жизненное кредо.
Высокие нравственные принципы освещали всю жизнь коллекционера, о чем так много говорено современниками. Именно в силу их не мог он отказаться только от одних постоянных расходов, не связанных с галереей, — на общественные и благотворительные нужды, каковые неизменно считал своим прямым долгом. Благотворительность, в которой он участвовал и делами, и деньгами, была огромна. На его личные стипендии получало образование бессчетное множество молодых людей – детей его служащих, бедных родственников, совсем незнакомых, но кем-либо рекомендованных. Павел Михайлович был членом Советов и Комитетов многих художественных и коммерческих обществ и учебных заведений. Его отношение к общественной работе было крайне серьезным. Так он относился и к главному предмету своих попечений – к Арнольдовскому училищу глухонемых.
Павла Михайловича горячо волновало все, что касалось России, ее внутренних дел, ее престижа на мировой арене. Балканские события и русско-турецкая война, развернувшиеся во второй половине 70-х годов, взбудоражили русское общество. Третьяков переживал происходящее, словно это касалось лично его. Гражданские и патриотические чувства вновь подтолкнули Третьякова к щедрым пожертвованиям, теперь – в пользу братских славянских народов. Он не мог уже оставаться в стороне.
События войны глубоко потрясли коллекционера, и он приобретает серию картин Верещагина, посвященных русско-турецкой войне: «Скобелева», «Перед атакой», «Под Плевной», «Побежденные. Панихида» и «После атаки. Перевязочный пункт под Плевной».
1.10. Реалистическое жанровое искусство
Реалистическое жанровое искусство, одним из родоначальников которого был Перов и развитию которого столь много способствовал Третьяков, достигло в 1880-х годах своих высот. Центральными фигурами русской художественной жизни этого периода стали И.Е.Репин и В.И.Суриков. Обращаясь к сложным, драматическим историко-социальным сюжетам и психологическим жанровым темам, они не могли уже удовлетворяться небольшими по размеру полотнами, какие любили в основном художники 60-х, и отображением событий. Сложность замысла их лучших картин требовала глубокого психологического проникновения в тему, влекла за собой «широкоэкранное», как правило, многофигурное построение и совершенство живописного мастерства. Все больше появлялось в галерее монументальных полотен. К картине В.Васнецова «После побоища Игоря Святославовича над половцами», купленной в 1880 году, прибавились «Утро стрелецкой казни» и «Меншиков в Березовке» В.И.Сурикова, «Крестный ход в Курской губернии» Репина. В 1884 году коллекционер купил «Неутешное горе» Крамского, писанное художником во многом с собственной жены, оплакивающей их умершего сына. В январе 1885 года он приобретает картину Репина «Иван Грозный и сын его Иван» и «Не ждали».
Собирая в первую очередь лучшие картины, Третьяков не забывал заботиться и о полноте собрания, должного, по его мнению, отражать историю развития русской живописи в целом. Новый пейзажи, жанровая живопись постоянно пополняли собрание. В 1885 году собиратель приобрел большую серию замечательных этюдов В.Д.Поленова (более ста), написанных им во время поездки на Восток – в Турцию, Египет, Сирию, Палестину – в начале 80-х годов. Очередная пристройка стала насущной необходимостью К осени 1885 года ее строительство завершилось
1.11. П.М.Третьяков в кругу семьи
Коллекционер очень любил сам лакировать картины и реставрировать. Запершись в своем кабинете, он получал от своего занятия истинное удовольствие. Никто не осмеливался тревожить его в такие часы. Домашние всячески старались соблюдать тишину, понимая, что «священнодействуя» над картинами, Павел Михайлович отдыхает душой.
Иногда Павел Михайлович присутствовал и на домашних музыкальных вечерах, устраиваемых Верой Николаевной и старшими дочерьми с приглашением знакомых музыкантов, русских и даже иностранных, гастролировавших в России. Замечательное исполнение притягивало на эти вечера многих художников, и без того часто захаживавших к Третьякову. Суриков всегда с особым удовольствием слушал своих любимых Бетховена и Баха. Частым посетителем был В.Маковский. В.Васнецов не пропускал почти ни одного такого вечера.
1.12. Конец 80-х годов ХУШ века. Творчество нового поколения художников .
Кризис творчества ранних передвижников
Павел Михайлович ни на день не оставлял дела, ни торговые, ни галерейные. Так же внимательно продолжал он следить за всем новым, что являлось на художественном поприще, не уставал посещать все выставки и мастерские не только известных, но и совсем молодых, начинающих художников. В 1886 году купил у младшего брата В.М.Васнецова, Аполлинария Михайловича, картину «Родина» (это была уже вторая картина А.Васнецова, приобретенная собирателем, первую – «Серенький денек» – он купил в 1883 году).
Художественная жизнь России того времени стала несоизмеримо более емкой и интересной, нежели в начале собирательской деятельности Третьякова. В 1886 году в Петербурге было, например, 22 выставки, а в Москве – 12. На них демонстрировались работы более чем 400 художников[12] . Публика ходила на выставки гораздо охотнее, чем раньше. И все же количество людей, посетивших выставки и музеи, следовало было признать незначительным даже по сравнению с Польшей, не говоря уже о Германии или Франции. Музеи же почти не делали новых приобретений. Историк искусства Н.П.Собко в статье «Русское искусство в 1886 году» писал: «Если же что продолжало жить и сильно развиваться, так это знаменитая галерея русской живописи П.М.Третьякова в Москве. Она обогатилась в отчетном году на целых 14 произведений, принадлежащих 13 художникам, и привлекла до 26680 посетителей. Кроме того, в ней устроился в том же году новый отдел – рисунков и акварелей русских мастеров в количестве 266 экземпляров, приобретенных в разное время. Но это надо отнести к особой энергии и необыкновенному самопожертвованию ее владельца, посвятившего всю свою жизнь на созидание действительно настоящего национального музея для русского искусства /…/ который завещается им своему городу.»[13]
В январе 1887 года страшная беда пришла в дом Третьяковых – тяжелая скарлатина, осложненная менингитом, оборвала жизнь любимого сына Павла Михайловича – Ванечки. Траур остался навечно в душе у Третьякова. Если и раньше он нечасто улыбался, то с этого момента и вовсе перестал. Скрепя сердце Павел Михайлович дал согласие на замужество дочери Веры. Первая половина 1887 года была самой тяжелой полосой в жизни коллекционера. В марте Третьяков лишился доброго советчика и друга, с которым почти двадцать лет его связывали глубокая взаимная симпатия, общие интересы и убеждения: скоропостижно скончался Крамской.
Однако служение великой цели помогало ему преодолевать себя. Уже в феврале 1887 года, через месяц после смерти сына, он сделал одно из самых бесценных приобретений – «Боярыню Морозову» Сурикова, над которой художник работал четыре года.
Сердце собирателя всегда принадлежало передвижникам. Их произведения составляли основу его коллекции. Но теперь новые силы бурно входили в художественную жизнь России. И Третьяков понимал, что талантливая художественная молодежь открывает новую интереснейшую страницу в истории русской живописи – И.И.Левитан, В.А.Серов, А.Е.Архипов, И.С.Остроухов, М.В.нестеров, К.А.Коровин.
Коллекционера очень огорчала нетерпимость Стасова и некоторых старших передвижников, особенно Мясоедова, В.Маковского, Прянишникова, Лемога, к исканиям молодежи. Тем более, что ее творчество вовсе не отвергало достижения передвижников. Оставаясь на завоеванных теми реалистических позициях, молодые художники проявили острый интерес к пленэрной живописи, к воспроизведению на полотнах солнечного света, к постоянной работе с этюдниками на природе. Они ушли вперед от живописи «стариков», восхищались прекрасной колористической живописью Сурикова, преклоняясь перед Репиным, учились на достижениях Поленова, постигая метод его художественного письма. Третьяков тоже любил творчество В.Д.Поленова, особенно его задушевный, солнечный «Московский дворик», купленный в 1878 году. А вот «серенькие» жанровые картины старых передвижников молодежь отвергала.
В письмах Третьякова 1890-х годов постоянно слышится неудовлетворенность передвижными выставками. Чутко и верно реагируя на все происходящее, Павел Михайлович раньше самих передвижников интуитивно почувствовал их отставание в плане чисто художественном. Потому-то он отнесся к новому поколению живописцев, заявивших о себе в конце 80-х, с вниманием, интересом и заботой. Третьяков покупал их картины, перенося нападки старых друзей со свойственными ему выдержкой и твердостью, он пытался понять, к чему же идет русская живопись, и «писал» своим собиранием ее историю.
В 1889 году ему пришлось испытать много неприятных минут по поводу купленной картины Серова «Девушка, освещенная солнцем». Нечто подобное повторилось в отношении работы Нестерова «Пустынник» и особенно «Видение отроку Варфоломею». Против «Варфоломея» стали в решительную оппозицию Мясоедов, В.Маковский, Волков, Лемох, Стасов.
Несмотря не на что, Третьяков все больше пополнял галерею произведениями молодых, понимая, что их творчество – новый этап развития русской живописи. Один за другим появляются у него в 1888-1890-х годах «По реке Оке» Архипова, «На Волге», «Вечер. Золотой плес», «После дождя. Плес», «Верхний дворик. Плес» Левитана, «Сиверко» Остроухова – произведения глубоко лирические. В каждом чувствовалось и сердце художника, и несомненное живописное мастерство.
Не прекращал, конечно, коллекционер собирать и произведения ранних передвижников, и старую русскую живопись. Одной из удачных в 1880 году была покупка около двадцати картин у петербургского коллекционера Н.Д.Быкова. Среди приобретенных произведений имелись две картины А.Г.Венецианова, в том числе «Пряха», портреты работы В.Л.Боровиковского и О.А.Кипренского, пейзажи М.И.Лебедева. Коллекционер продолжал оставаться «Нестором-летописцем русской живописи», по образному выражению художественного критика С.Голоушева.
В декабре 1889 года Репин сообщает Третьякову, что в одном из английских журналах появилась статья о новой русской живописи и Третьяковской галерее. Галерея получила мировую известность.
В ней теперь всегда было много народа. Помимо публики приходили молодые художники и ученики Московского училища живописи – копировали произведения мастеров. Фотографы с разрешения хозяина галереи снимали картины для публикации их в различных художественных изданиях. Устроители различных выставок брали для них картины из третьяковского собрания. Мало того, коллекционер всегда помогал устроителям добиться выдачи картин из других частных коллекций.
Коллекционер принимал участие в издании переписки Крамского, предпринятом В.В.Стасовым, в работе над монографией о Перове Н.П.Собко, предоставляя имевшиеся у него материалы и делясь необходимыми сведениями. Роль Третьякова в художественной жизни страны была огромна. Его музей сделался необходимым для всех центром искусства. 1890 год увенчался коронной цифрой посетителей — 50070.[14] Павел Михайлович с радостью видел, что общество всерьез заинтересовалось отечественной живописью. Его цель была достигнута.
Глава П. П.М.ТРЕТЬЯКОВ – ПОЧЕТНЫЙ ГРАЖДАНИН МОСКВЫ
2.1. Временное закрытие галереи
22 августа 1890 года Третьяковы отпраздновали серебряную свадьбу. Дважды в день он непременно бывал в своей галерее. Приходил, внимательно вглядываясь в дорогие его сердцу полотна. Однажды он обнаружил пятна на нескольких картинах. Выяснилось, что некоторые молодые художники и ученики Училища, копируя произведения и ища нужный тон, пробовали его прямо на висящих полотнах. На рынках стали появляться копии картин, выдаваемые за оригиналы. С тяжелым чувством Третьяков запретил копирование.
Однако неприятности на этом не кончились. В галерее, где теперь всегда толпился народ, начались карманные кражи. А потом из нее были украдены этюд Верещагина, этюд Поленова, небольшая картина В.Маковского и рисунок Боровиковского. Последние две вещи вскоре нашли, а этюды исчезли бесследно. Третьяков впал в отчаяние. Осенью 1891 года он с нелегким сердцем принял решение временно закрыть галерею для широкой публики.
2.2. Смерть С.М.Третьякова. Его коллекция
Третьяков, хотя думал о возможности передать галерею городу еще при жизни, пока окончательного решения не принимал. Судьба ускорила это событие. Летом 1892 года внезапно скончался Сергей Михайлович.
По примеру старшего брата, младший Третьяков с начала 70-х годов тоже собирал живопись, но по преимуществу иностранную. Однако в его коллекции было немало замечательных русских картин – два лучших пейзажа Александра Иванова – «В парке виллы Дориа» и «Вид из Помпеи на Кастелламаре», один из видов Соренто Сильвестра Щедрина, «Птицелов» Перова, «Украинская ночь» Куинджи, «Лунная ночь» Крамского, «Бабушкин сад» Поленова, этюды В.В.Верещагина «Повозка в Дели», «Гробница шейха Селима Чишти в Фатехпур-Сикри», «Факир Бомбейской провинции», картины А.П.Боголюбова «Ипатьевский монастырь близ Костромы» и «Летняя ночь на Неве у взморья», полотно К.Ф.Гуна «Попался!», картина Ф.А.Васильева «В Крымских горах». Все они по завещанию были переданы П.М.Третьякову одновременно с коллекцией иностранных мастеров. То обстоятельство, что Сергей Михайлович оставил капитал на приобретение только русских произведений, подтверждает его горячую любовь к русской живописи и ясное понимание высокой цели брата – создание русского художественного музея.
Вместе с огромным горем, обрушившимся на Павла Михайловича в связи с потерей любимого брата, на плечи знаменитого коллекционера легла ответственность за собранные им картины. Братья всегда были друзьями. В своем завещании С.М.Третьяков, по примеру брата, отписал в собственность города свою половину дома в Лаврушинском и все те принадлежавшие ему картины, которые Павел Михайлович сочтет достойными галереи. Кроме того, С.М.Третьяков жертвовал капитал в 100000 рублей (увеличенный его сыном до 125000), на проценты с которого следовало пополнять коллекцию новыми произведениями русских художников, на условиях, которые найдет необходимым предложить Павел Михайлович.
2.3. Дар П.М.Третьякова городу
После огромных раздумий Павел Михайлович пришел к выводу, что и свою огромную коллекцию он не завещает, а подарит Москве теперь же, при жизни, вместе с коллекцией брата. На следующий день он составил «Заявление» в Московскую Городскую Думу о передаче собраний картин братьев Третьяковых вместе с домом городу.
«Желая способствовать устройству в дорогом для меня городе полезных учреждений, — писал коллекционер, — содействовать процветанию искусств в России и вместе с тем сохранить на вечное время собранную мною коллекцию, ныне же приношу в дар Московской Городской Думе всю мою картинную галерею со всеми художественными произведениями.»[15] Оставаясь пожизненно попечителем галереи, обусловливал за собой право заменять одну картину другой в целях улучшения коллекции и специально оговорил положение о том, чтобы галерея «была открыта на вечное время для бесплатного обозревания ее всеми желающими».
15 сентября 1892 года Дума постановила принять дар братьев Третьяковых и благодарить Павла Михайловича. В жизни Третьякова свершился громадный перелом. Сделав свою галерею общественным достоянием, коллекционер как бы подводил итог своей личной деятельность и готовил продолжить ее на новом этапе, как уже представитель государственного учреждения. При высоком чувстве ответственности, которым он всегда обладал, это требовало большой внутренней, нравственной перестройки На следующий же день после постановления Думы Павел Михайлович … отправляется за границу. Понимая, что отъезд его походил на бегство, он терзался из-за оставленных дел и, главное, сознавал, что почестей и поздравлений, связанных с передачей галереи городу, избежать все равно не удастся. Для него важно было лишь то, что поставленная им тридцать с лишнем лет назад задача выполнена и выполнена успешно — русский национальный музей живописи создан, принадлежит обществу, и сам он не собирается прекращать трудов по его пополнению. Так нужно ли благодарить за то, что он жил так, как почел единственно возможным и сделал для Родины то, что задумал.
2.4. Чествование П.М.Третьякова
Когда в середине ноября Павел Михайлович возвратился он в Москву, Москва ждала его, желая воздать должное его патриотическому поступку. На столе в его кабинете лежали горы писем от самых разных людей. Московское Общество любителей художеств преподнесло приветственный адрес, под которым стояла 101 подпись. Передвижники составили свое благодарственное письмо, и все, кто мог, побывали в знакомом доме в Лаврушинском, чтобы пожать руку, расцеловать, поклониться своему скромному и преданнейшему другу.
Столь же единодушно и восторженно, как Москва, откликнулся Петербург. Художники и художественные деятели, старые и молодые, 114 человека, с восхищением и благодарностью приветствовали Павла Михайловича. Пресса была переполнена статьями о передаче Третьяковым своей галереи Москве. Дар действительно был щедрым. И не только потому, что галерея оценивалась в огромную сумму. Коллекции этой Павел Михайлович долгие десятилетия отдавал всего себя. Колоссальные материальные расходы, которые он нес, все же не шли ни в какое сравнение с огромными затратами энергии, времени, нервов, здоровья – их невозможно оценить ничем. «Третьяков /…/ довел свое дело до грандиозных, беспримерных размеров и вынес один на своих плечах вопрос существования целой русской школы живописи. Колоссальный, необыкновенный подвиг!»[16] – писал Репин. Лишь всепоглощающая любовь к Родине и родному искусству давала коллекционеру душевные силы для столь беспримерного подвига.
Репин неоднократно уговаривал Третьякова написать еще один его портрет. Искренняя любовь и понимание значимости Третьякова для истории русского искусства заставляли Репина столь упорно и трогательно уговаривать Павла Михайловича. Но все было тщетно: Третьяков считал излишним занимать внимание замечательного художника своей особой. И только в 1901 году, после смерти собирателя художник, верный памяти дорогого ему человека, напишет, пользуясь старым портретом и рисунками, последнее его изображение на фоне родной галереи. Посмертный портрет, получившийся даже удачнее первого, писанного с натуры, Репин подарит Третьяковской галерее в 1902 году.
В момент передачи галереи городу Павел Михайлович заканчивал четвертую пристройку. Дел в музее все прибавлялось. Третьяков понимал, что теперь, когда галерея принадлежит его родному городу, на него ложится еще большая ответственность. Закончив в основном зимой размещение картин (в том числе собрание Сергея Михайловича), закончив работу с комиссией от Думы по обследованию галереи, он занялся весной 1893 года составлением первого краткого каталога галереи.
15 августа 1893 года «Московская городская галерея имени братьев Третьяковых» торжественно открыла свои двери. Из каталога, изданного тиражом пять тысяч экземпляров, явствовало, что галерея имеет 22 зала, в которых размещены 1276 картин, около 500 рисунков, 10 скульптур русской школы – коллекция Павла Михайловича и 84 картины и рисунки иностранных живописцев, собранные Сергеем Михайловичем[17] (теперь его собрание находится в Музее изобразительных искусств и частично в Эрмитаже). Внушительный итог тридцатипятилетнего собирательства! И это был еще далеко не конец. Третьяков знал, что продолжит пополнение теперь уже общественного собрания на свои средства. Он был благодарен Думе, отпускавшей ежегодно сумму в 12000 рублей на содержание галереи и 5 тысяч на покупку произведений. Но эта сумма, естественно, не смогла удовлетворить Третьякова. Его долг состоял в том, чтобы продолжать составление коллекции с прежней, если не с большей, тщательностью.
Остался позади шум, возникший в связи с его «щедрым даром», остался позади визит императора и членов императорского дома – единственный случай, когда Третьяков лично принимал в галерее высокопоставленных гостей, ибо тут уж не было никакой возможности уклониться. После этого визита Третьякову хотели пожаловать дворянское звание, от которого он с присущей ему твердостью отказался, сказав, что он «родился купцом и купцом умрет».
Отличия, звания, чины никогда не волновали его. Он относился к ним крайне отрицательно, когда речь шла о нем самом. Единственное звание, которое Павел Михайлович принял с радостью, — звание Почетного гражданина Москвы, пожалованное ему Думой, связано с передачей галереи городу. Но бюрократическая машина двигалась медленно, и звание официально было ему присвоено лишь в начале 1897 года. «За эту выдающуюся услугу населению Москвы и грядущим поколениям,»
2.5. П.М.Третьяков – попечитель городской галереи
Передача галереи в общественное пользование еще при жизни (случай беспрецедентный в истории России), действительно, слишком круто перевернула его жизнь. Он собирал галерею для народа – народу и передал.
И все же новое положение – не владельца, полновластного хозяина, а попечителя, т.е. служителя общественного городского учреждения, — давалось нелегко. Даже приобретать новые картины стало для Павла Михайловича морально много сложнее. К пополнению общественного музея, каким стала галерея, следовало подходить иначе. Этого требовало от него обостренное чувство долга. А долг перед обществом был для Третьякова превыше всего. Его поступки и слова, никогда не расходившиеся с делом, постоянно подтверждали это.
В 1893 году профессор Московского университета И.В.Цветаев обратился к Третьякову за материальной и моральной помощью в связи с созданием в Москве Музея изящных искусств. Благородное дело не могло оставить Павла Михайловича равнодушным. Павел Михайлович своим участием в новом полезном деле способствовал привлечению к нему других состоятельных дарителей, оказывая тем самым бесценную помощь.
В апреле 1898 года, когда образовался Комитет Музея изящных искусств, Иван Владимирович просит Третьякова вступить в его члены-учредители, но Третьяков отказывается «по расстроенному здоровью»[18] . Однако И.С.Ненарокомова[19] в своем исследовании считает, что Третьяков не захотел войти в состав Комитета, т.к. его возглавил генерал-губернатор Москвы Великий князь Сергей Александрович: именно из-за него в свое время Третьяков покинул Московское художественное общество, в работе которого принимал деятельное участие около тридцати лет.
2.6. Первый съезд художников и любителей художеств
Достойно нес Третьяков свою репутацию благородного человека и ведущего коллекционера. Он надеялся, что весь шум, вызванный передачей галереи городу, остался позади. Но в апреле 1893 года Московское Общество любителей художеств созвало экстренное заседание своих членов, на повестке дня которого стоял один вопрос – о достойном чествовании передачи картинной галереи Третьяковых Москве. Общество постановило: собрать Первый имени П.М.Третьякова съезд художников и любителей художеств и провести его в апреле 1894 года.
Художественная, научная, музыкальная, артистическая общественность – все занялись подготовкой Первого съезда художников и любителей искусств. Члены комитета – В.Е.Маковский, К.А.Савицкий, С.И.Мамонтов, В.Д.Поленов … — всего 15 человек, координировали работу. Им помогали специально приглашенные комитетом историк И.Е.Забелин, художники А.М.Васнецов, К.А.Коровин, Н.А.Касаткин, Л.О.Пастернак, В.А.Серов и другие. Профессор консерватории А.С.Аренский изъявил желание написать специально к съезду одноактную оперу из жизни Рафаэля и принять участие в организации музыкального раздела праздника. Все были увлечены предстоящим событием. Только главный виновник -–Павел Михайлович Третьяков – чувствовал себя крайне неуютно. Сознание того, что ему самому придется какое-то время быть в центре всеобщего внимания, делало его участие в работе форума невозможным.
Пока все вокруг готовились к съезду, Стасов решил сам публично отдать долг замечательному поступку Третьякову. Пламенный пропагандист реалистического искусства, он счет необходимым рассказать современникам о прекрасном жизненном подвиге коллекционера и о его великом даре. И в декабре 1893 года он напечатал в «Русской старине» большую статью «П.М.Третьяков и его картинная галерея». Горячо любивший собирателя Стасов и не предполагал, что его восторженная статья принесет Павлу Михайловичу «великое огорчение».
Приближался съезд, а Третьяков собрался в дорогу — быть центром внимания огромной аудитории было выше его сил. Повод отъезда – рассмотрение нового, выработанного, наконец, Устава Академии художеств в Петербурге и спасительные неотложные дела на костромской фабрике. Представительствовать от фамилии Третьяковых просил племянника – Николая Сергеевича.
Первый съезд русских художников и любителей художеств открылся 23 апреля 1894 года в аудитории Исторического музея. Помещение было набито битком. Как писали потом газеты, Третьяковские дни в Москве по удивительному единению духовных сил напоминали Пушкинские дни 1880 г. Городской голова К.В.Рукавишников сказал о том, что сама идея съезда связана со знаменательным событием для Москвы – устройством Городской художественной галереи имени братьев Третьяковых. Приветствия съезду сменялись одно другим. От Университетов выступали крупнейшие ученые: от Петербургского – Ф.Ф.Петрушевский, от Казанского – Д.В.Айналов, от Московского – И.В.Цветаев. Съезд работал девять дней. На заседаниях обсуждались проблемы истории искусства, эстетики, художественного образования, меры развития искусства в России, общие вопросы, касавшиеся жизни и творчества художников. Съезд действительно был большим национальным событием, серьезной, важной работой и радостным праздником русской интеллигенции.
Подводя итоги съезда, со словами благодарности к Третьякову выступил председательствующий К.М.Быковский. Он отметил, что «Павел Михайлович, объединив в картинах целую эпоху русского художественного творчества, подвинул русских художников в первому шагу единения».
Наверное, Павлу Михайловичу было приятно еще раз услышать, какой глубокой признательностью платили ему люди за то большое и нужное дело, которому он посвятил свою жизнь. Он трудился не ради почестей и наград, поэтому слова благодарности, звучавшие в его адрес на съезде, занимали его меньше, нежели хлопоты по галерее, по ее содержанию и дальнейшему пополнению.
Ежегоднов в августе Третьяков давал Думе скрупулезный письменный отчет о произведениях, пополнивших галерею. В него входили приобретения и дары от частных лиц, которых становилось все больше.. С 1892 по август 1895 года он купил для галереи (уже после передачи ее городу) и подарил ей из имевшихся в его доме множество картин старых и новых мастеров: «Слуга со штофом, считающий деньги» Тропинина, «Возвращение с сельской ярмарки» Корзухина, «Над вечный покоем»,«У омута» Левитана, «Осенний букет» Репина, «Мать и дочь» В.Маковского, «Сходка» (теперь картина называется «На миру») С.Коровина, подготовительные работы для росписи Владимирского собора в Киеве В.Васнецова, «Кама» А.Васнецова, исполненные В.А.Серовым по заказу собирателя портреты Н.С.Лескова и С.М.Третьякова, написанный по почину самого портретиста портрет И.И.Левитана – и многие другие произведения. В 1896 году Третьяков купил и в том же году подарил галерее акварель А.Н.Бенуа «Замок».
2.7. Собирание древнерусской иконописи. Последние годы жизни
П.П.Третьякова
В 1890-х годах Третьяков приступил к серьезному собиранию древнерусской иконописи, помещая ее пока в своих комнатах. Старое иконное письмо для широкой публики было тогда незнакомой страницей искусства. Художественный и научный анализ его еще не определился. И приходится удивляться, как удавалось Павлу Михайловичу выбирать яркие образцы древней иконописи. К концу жизни у собирателя насчитывалось 62 иконы. Одним из первых Третьяков сумел оценить значение русской иконы как памятника художественной культуры.
В сентябре 1896 года Третьяков составляет последнее свое завещание, в котором, наряду с другими указаниями, 100 тысяч рублей выделяет на ремонт галереи, 125 тысяч – на приобретение картин. Отдельным пунктом выделил необходимость передачи в галерею собрания древнерусской живописи, а также всех картин, которые будут находиться в его квартире или на выставке. Определил Павел Михайлович и деньги на стипендии в советы Московского университета, Московской консерватории, Московского коммерческого училища и других учебных заведений. Словом, сделал для людей и родной Москвы все, что мог. Завещание его было свидетельством удивительной доброты, справедливости, заботы о ближних и об общей пользе – всего того, что вкладывается в понятие гуманизма.
В апреле Павел Михайлович начал работы по новой пристройке галереи, которой суждено было стать последней. Сюда Третьяков наметил поместить коллекцию западной живописи, собранную Сергеем Михайловичем.
В марте супругу Павла Михайловича парализовало. За эти тревожные месяцы Павел Михайлович очень сдал и морально, и физически. Однако галерея оставалась главным в его жизни. Он задумал новую развеску картин, что считал чрезвычайно важным. Глубокая заинтересованность художников, их поддержка в тяжелый для Третьякова период очень помогали ему. Сочувствия по поводу болезни Веры Николаевны согревало. Но здоровье Павла Михайловича стало ухудшаться.
Он спешил. Спешил оставить галерею в полном порядке, развесив картины более удачно, более выигрышно, чем было прежде.
Посетителей становилось все больше. В 1887 году побывало 88217 человек. Каждый год, начиная с 1893, Третьяков переиздавал каталог коллекции, добавляя новые картины, расширяя публикуемые в нем сведения. В последние два года коллекционер радует публику приобретением множества новых картин, в основном молодых художников. В музее появляются «Март», «Осень», «Вид на Мон-Блан» Левитана, «Зимой в лесу» Переплетчикова, «Начало весны» Святославского, «Устный счет» Богданова-Бельского, «Крестьянская девушка» Малявина, «Среди учителей» Поленова, «Иван Грозный» В.Васнецова, «Весенний вечер» Жуковского, «Женский портрет» Серова, «Гонец» Рериха и другие работы. Неудержимо растет и количество даров: И.И.Шишкин дарит два рисунка Ф.Васильева, А.И.Сомов – два рисунка Венецианова, К.Коровин – акварельный эскиз Врубеля «Хождение по водам», Е.Н.Орлова – «Северную идиллию» К.Коровина, В.Васнецов – два картона с изображением «Святителей», Нестеров – цикл работ, посвященных Сергию Радонежскому.
Коллекционера многое огорчало в русском искусстве конца века: в целом процесс развития русской живописи вселял в него тревогу. Нельзя было не увидеть творческого кризиса старшего поколения передвижников. Тенденции творчества молодых и их эстетические идеалы еще не определились окончательно. Поэтому Третьякову в мае 1898 года меняет один из важнейших пунктов завещания: деньги, предназначенные прежде на пополнение коллекции, определил он теперь на ремонт и содержание галереи, в дополнение к уже завещанной на это дело сумме.
В конце ноября Павлу Михайловичу стало хуже. 4 декабря его не стало.
2.8. Москва прощается с П.М.Третьяковым
Грустная весть о смерти П.М.Третьякова быстро разнеслась по Москве. «Художественная семья потеряла глубокого ценителя искусства и создателя замечательной художественной галереи, близкие люди – приветливого человека и доброго друга, а Россия – неподкупного честного гражданина.
7 декабря, в день похорон, к дому Павла Михайловича шел нескончаемый поток людей. Москва провожала в последний путь своего Почетного гражданина. Возглавляли процессию художники: Васнецов, Поленов, Репин, за ними Левитан, Остроухов, Серов, Архипов, К.Коровин, Неврев, Касаткин, Переплетчиков…, профессора Училища живописи, Университета, коммерческих училищ, торговая Москва, коллекционеры и меценаты, студенты, почти вся Московская Дума.
Вечером в своем дневнике профессор Московского университета И.В.Цветает запишет: «Ныне опустили в могилу на Даниловском кладбище Павла Михайловича Третьякова – одного из больших людей, да, пожалуй, самого большого человека в Москве. Да и в Москве ли одной? Его деяния служат украшением и гордостью всей России. /…/ Где же причина такой удивительной репутации этого человека? Она заключается в верности служения принятой на себя задаче, которую он поставил выше всех остальных интересов и забот жизни…».[20]
На следующий же день после похорон галерея, закрытая на это время, вновь распахнула для посетителей свои двери. Дело, которому П.М.Третьяков отдал всего себя, продолжало жить.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В данной работе мы показали, как осуществлял мечту своей жизни – собирание картин русской живописи – П.М.Третьяков, талантливый предприниматель и удивительный человек. Павел Михайлович стоял у истоков отечественного искусствознания и внес серьезный научный вклад в наше знание о русских художниках и о времени написания ими тех или иных произведений. Глубокое, научное отношение Третьякова к искусству подтверждалось всей его многогранной, долголетней деятельностью на этом поприще. Он делал для родного искусства все, что мог.
Еще в молодые годы Третьяков поставил перед собой задачу – создать общедоступный национальный художественный музей, показать миру русскую школу живописи, всячески содействовать ее развитию. Именно эта цель, так рано им осознанная, определила его судьбу. Он уже знал, что будет коллекционировать не лично для себя и своей семьи, а для всего русского общества. Вся его жизнь – неустанное служение обществу во имя всепоглощающей любви к искусству, к своему народу. Бесценные письма, которыми обменивался Третьяков с художниками, — интереснейшие документы эпохи. Эта переписка с годами составила целую летопись художественной жизни России второй половины Х1Х века, летопись зарождения и создания национальной галереи. Третьякова роднили с художниками не только любовь к живописи, дружеские отношения, человеческая забота коллекционера об их делах. В первую очередь их сближала общность взглядов на жизнь, на развитие русского искусства.
Обращение к истории деловой России, изучение славных больших дел, трудностей и проблем, с избытком выпавших на долю предков, это и путь к познанию себя и общества, реальному пониманию возможностей того огромного потенциала, который необходим для возрождения.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Безрукова Д.Я. Третьяков и история создания его галереи. – М., 1970.
2. Боткина А.П. Павел Михайлович Третьяков в жизни и в искусстве. М., 1951.
3. Государственная Третьяковская галерея: Очерки истории. 1836-1917. – Л., 1981.
4. Грязнов А.И. Почетный гражданин Москвы. – М., 1982.
5. Мартынов С.Д. Предприниматели, благотворители, меценаты. – СПб., 1993.
6. Мартынов С.Д., Павлова О.К. История. Российское предпринимательство: Учеб.пособие / С.-Петерб. гос. техн. ун-т. – СПб: Изд-во СПб ГТУ, 1996. – 166 с.
7. Ненарокомова И.С. Почетный гражданин Москвы П.Третьяков. – М.: Мол.гвардия, 1978. – С. 224.
8. ОР ГПБ. Фонд Н.П.Собко (ф. 708).
9. Переписка В.В.Верещагина и П.М.Третьякова. 1874-1898. – М., 1963.
10. Переписка И.Н.Крамского. И.Н.Крамской и П.М.Третьяков. 1869-1887. – М., 1953.
11. Переписка Л.Н.Толстого с П.М.Третьяковым. Публикация М.Бабенчикова. – Лит.наследство, 1939, кн. 2.
12. Переписка П.М.Третьякова и В.В.Стасова. 1874-1897. М.-Л., 1949.
13. Письма художников П.М.Третьякову. 1856-1869. – М., 1960.
14. Письма художников П.М.Третьякову. 1870-1879. – М., 1968.
15. Репин И.Е. Переписка С П.М.Третьяковым. 1873-1898. – М.-Л., 1949.
16. Стасов В.В. Павел Михайлович Третьяков и его картинная галерея. – Русская старина, 1893, дек., т. 80.
17. Эйгес И. Материалы из архива П.М.Третьякова. Переписка П.М.Третьякова. – Искусство, 1929, №№ 5-6.
[1] Только после смерти Третьякова его мечта осуществится: в 1925 г. желанная им коллекция вольется в собрание Третьяковской галереи в составе прекрасных коллекций Румянцевского музея.
[2] Письма художников П.М.Третьякову. 1856-1869. – М., 1960.
[3] Там же.
[4] Там же.
[5] Ненарокомова И.С. Почетный гражданин Москвы П.Третьяков. – М.: Мол.гвардия, 1978. – С. 224.
[6] Эйгес И. Материалы из архива П.М.Третьякова. Переписка П.М.Третьякова. – Искусство, 1929, № 5-6.
[7] Ненарокомова И.С. Павел Третьяков и его галерея. М.: Галарт, 1994.
[8] Ненарокомова И.С. Павел Третьяков и его галерея. М.: Галарт, 1994.
[9] Переписка П.М.Третьякова и В.В.Стасова, 1874-1897. М.-Л., 1949.
[10] Переписка И.Н.Крамского . И.Н.Крамской и П.М.Третьяков. 1869-1887. – М., 1953.
[11] Боткина А.П. Павел Михайлович Третьяков в жизни и в искусстве. – М., 1951.
[12] Ненарокомова И.С. Павел Третьяков и его галерея. М.: Галарт, 1994.
[13] ОР ГПБ. Фонд Н.П.Собко (ф. 708).
[14] Ненарокомова И.С. Павел Третьяков и его галерея. М.: Галарт, 1994.
[15] Ненарокомова И.С. Павел Третьяков и его галерея. М.: Галарт, 1994.
[16] Письма художников П.М.Третьякову. 1874-1898. – М., 1963.
[17] Ненарокомова И.С. Павел Третьяков и его галерея. М.: Галарт, 1994.
[18] ОР ГБЛ. Воспоминания И.В.Цветаева (ф. 324).
[19] Ненарокомова И.С. Павел Третьяков и его галерея. М.: Галарт, 1994.
[20] Ненарокомова И.С. Павел Третьяков и его галерея. М.: Галарт, 1994.
