Выдержка из текста работы
Проблема афазии в настоящее время представляет большой интерес для многих исследователей не только в области логопедии, но и в психологии, психиатрии, невропатологии, лингвистике и других областях. Он основан на значимости ее изучения для углубления представлений о законах работы мозга, о связи речи с мозгом, о ее психофизиологических основах, о взаимодействии речи и афазии с другими психофизиологическими процессами. Несмотря на многочисленные исследования этой проблемы, она еще продолжает оставаться недостаточно изученной, а поэтому актуальной.
Большой вклад в развитие афазиологии внесли такие выдающиеся исследователи, как А. Р. Лурия, Э. С. Бэйн, В. М. Коган, М. К. Бурлакова, Л. С. Цветкова, Т. Г. Визель, В. М. Шкловский и др. Предметом исследования нашей курсовой работы являются методы и приемы, используемые для восстановления речевой функции больных с семантической формой афазии. Объект исследования — особенности речи у больных с семантической афазией. Цель исследования — теоретически изучить содержание восстановительной работы при семантической афазии, сделать соответствующие выводы. Задачи:
1. Теоретически изучить особенности речи у больных с семантической афазией.
2. Теоретически изучить содержание логопедической работы по преодолению данной формы афазии.
3. Подобрать специальные методики по восстановлению речи при семантической форме афазии.
4. Проанализировать данные результаты.
Курсовая работа состоит из введения, 2-х глав, заключения, списка литературы и приложений.
Глава I. Теоретические основы изучения восстановления речи при семантической афазии
1.1 Понятие об афазии
семантический афазия дети речь
По определению Т. Б. Филичевой, афазия (от греч. а — частица, означающая отрицание, и phasis — речь) — это полная или частичная утрата речи, обусловленная локальными поражениями головного мозга.
В. И. Селиверстов дает более полное определение: «Афазия — это полная или частичная утрата речи, обусловленная поражением коры доминантного полушария головного мозга при отсутствии расстройств артикуляционного аппарата и слуха».
Т. Б. Филичева отмечает, что афазия относится к числу наиболее тяжелых нарушений речи органического центрального происхождения. Чаще она возникает у людей пожилого возраста на почве нарушений мозгового кровообращения. Но иногда афазия наблюдается и у детей. Как правило, детская афазия бывает двух видов: моторная и сенсорная.
Причины афазии заключаются в разнообразных органических нарушениях речевых систем головного мозга в период уже сформировавшейся речи. При данной патологии наблюдаются повреждения в лобных, теменных, затылочных и височных долях коры левого полушария.
По мнению Л. С. Волковой, причинами возникновения афазии являются нарушения мозгового кровообращения (ишемия, геморрагия), травмы, опухоли, инфекционные заболевания головного мозга. Афазии сосудистого генеза чаще всего возникают у взрослых людей. В результате разрыва сосудов головного мозга, тромбоэмболий, вызванных ревматическим пороком сердца, и черепно-мозговых травм афазии нередко наблюдаются у подростков и лиц молодого возраста.
Афазия возникает примерно в трети случаев нарушений мозгового кровообращения, наиболее часто наблюдается моторная афазия. У детей афазия возникает реже, как результат черепно-мозговой травмы, опухолевого образования или осложнения после инфекционной болезни.
Т. Б. Филичева указывает, что форма афазии, тяжесть дефекта и характер его протекания зависят от следующих факторов:
а) обширность очага поражения и его локализация;
б) характер нарушения мозгового кровообращения;
в) состояние непострадавших отделов мозга, которые выполняют компенсаторные функции.
О. В. Правдина отмечает, что афазия всегда характеризуется тем или иным видом распада уже сложившейся речевой функции, который влияет на все ее стороны.
В основе любой формы афазии лежит та или иная первично нарушенная нейрофизиологическая и нейропсихологическая предпосылка (например, нарушение динамического или конструктивного праксиса, фонематического слуха, апраксии артикуляционного аппарата и т. п.), которая ведет к специфическому системному нарушению понимания речи, письма, чтения, счета. При афазии специфически системно нарушается реализация разных уровней, сторон, видов речевой деятельности (устная речь, речевая память, фонематический слух, понимание речи, письменная речь, чтение, счет и т. д.) Большой вклад в понимание нарушения речи при афазиях внесен как нейрофизиологией, так и нейропсихологией и нейролингвистикой. По мнению Т. Г. Визель, афазия — это не просто потеря способности говорить, выражать свои мысли устно, но и невозможность читать, писать, понимать речь. Изучением афазии занимались многие советские ученые: А. Р. Лурия, Э. С. Бейн, М. В. Коган и др. Л. С. Волкова указывает, что существуют различные классификации афазий: классическая, неврологическая классификация Вернике-Лихтгейма, лингвистические классификации Х. Хэда, В. К. Орфинской и других, каждая из которых отражает уровень развития неврологической, психологической, физиологической и лингвистической наук, характерный для того или иного исторического периода развития учения речи.
По мнению Л. С. Цветковой, в настоящее время единственно правильной, «работающей» классификацией, отвечающей современному состоянию научных знаний, является классификация А. Р. Лурии. Она отличается от других классификаций прежде всего тем, что в нее заложен принцип вычленения механизма (фактора), лежащего в основе нарушения функциональной системы, обеспечивающей речь и синдромный анализ нарушения речи. Было выделено семь форм афазии:
1. Эфферентная моторная афазия (поражение заднелобных отделов коры мозга — 44 поле, или зона Брока).
2. Афферентная моторная афазия (поражение задних постцентральных отделов двигательного анализатора, нижние теменные отделы).
3. Динамическая афазия (отделы мозга, располагающиеся кпереди от зоны Брока, и дополнительная речевая «зона Пенфилда»).
4. Сенсорная афазия (поражение задней трети верхней височной извилины — поле 22, зона Вернике).
5. Акустико — мнестическая афазия (поражение средней височной извилины — поля 21 и 37).
6. Семантическая афазия (поражение зоны ТРО).
7. Амнестическая афазия (поражение теменно — височно — затылочной области).
Исходя из современных представлений в психологии и лингвистике о двух видах (или способах) организации речи, связного высказывания — синтагматической и парадигматической, было выделено две группы речевых расстройств. Парадигматика — это иерархически построенная система кодов, с помощью которых звуки вводятся в определенную систему фонематических оппозиций, а слово — в системы понятий, в семантические поля и др. Синтагматика имеет другую природу — она связывает слова в плавную речь и опирается на синтаксические средства языка.
В первой группе, связанной с поражением передних отделов мозга, которое ведет к дефектам двигательных актов, в том числе и артикуляторных, преимущественно страдает связное, развернутое, синтагматически организованное высказывание, а парадигматические коды языка остаются относительно сохранными. К этой форме афазий относятся эфферентная моторная и динамическая формы афазии.
Во второй группе в основном нарушен процесс использования парадигматически организованных единиц речи, а синтагматическая организация речи остается относительно сохранной. Такая картина расстройств речи возникает при поражении задних модально-специфических зон мозговой коры (постцентральных, височных и теменно-затылочных отделов). Поражение этой задней речевой зоны ведет к формировании. Остальных форм афазии, перечисленных выше.
О. В. Правдина отмечает, что моторная афазия характеризуется распадом собственной речи больного, что связано с поражением речедвигательного анализатора.
В одних случаях больные не в состоянии произнести или повторить речевые звуки и их сочетания (кинестетическая оральная апраксия), в других случаях расстраивается динамика речевого акта: произношение и повторение отдельных звуков, слогов и даже слов оказывается доступным, но затруднен переход к следующему звену речи (кинетическая оральная апраксия).
По мнению А. Р. Лурия, эфферентная моторная афазия обусловлена поражением нижних отделов премоторной зоны. В норме она обеспечивает плавную смену одного орального или артикуляционного акта другим, что необходимо для слияния артикуляций в сукцессивно последовательно организованные ряды — «кинетические двигательные мелодии».
В. М. Шкловский отмечает, что при очаговых поражениях премоторной зоны возникает патологическая инертность артикуляторных актов, появляются персеверации, препятствующие свободному переключению с одной артикуляционной позы на другую. В результате речь больных становится разорванной, сопровождается застреванием на отдельных элементах высказывания. Эти дефекты произносительной стороны речи вызывают системные расстройства и других сторон речевой функции: чтения, письма, а частично и понимания речи.
При афферентной моторной афазии центральным расстройством является нарушение кинестетической афферентации произвольных оральных движений. Больные теряют способность совершать по заданию те или иные движения языком, губами и другими органами артикуляции. Непроизвольно эти движения легко могут быть выполнены ими, поскольку не имеется парезов, ограничивающих объем оральных движений. Это носит название оральной апраксии.
Оральная апраксия лежит в основе артикуляционной апраксии, имеющей непосредственное отношение к произнесению звуков речи. Она проявляется в распаде отдельных артикуляционных поз, или, иначе, артикулем. В устной речи больных в зависимости от степени грубости апраксии это проявляется в:
1) отсутствии артикулированной речи;
2) искаженном воспроизведении поз;
3) поисках артикуляции.
Вторично системно нарушены другие стороны речевой функции.
Л. С. Волкова указывает, что основным речевым дефектом при динамической афазии является трудность, а иногда и полная невозможность активного развертывания высказывания. При динамической афазии правильно произносятся отдельные звуки, повторяются без артикуляторных трудностей слова и короткие предложения, однако коммуникативная функция речи все же оказывается нарушенной. При грубой выраженности расстройства отмечается не только речевая, но и общая аспонтанность, безынициативность, возникает выраженная эхолалия, а иногда и эхопраксия, когда как бы механически повторяются за собеседником не только произнесенные им слова, вопросы, но и движения.
В. И. Селиверстов определяет сенсорную афазию, как форму афазии, проявляющуюся утратой способности понимания речи.
В. М. Шкловский отмечает, что при сенсорной афазии (акустико-гностической) в качестве первичного дефекта рассматривается речевая слуховая агнозия, лежащая в основе нарушений фонетического слуха. Больные теряют способность дифференцировать фонемы, т. е. выделять признаки звуков речи, несущих в языке смыслоразличительные функции. Расстройства фонематического слуха, в свою очередь обусловливают грубые нарушения импрессивной речи — понимания. Появляется феномен «отчуждения смысла слова», который характеризуется расслоением звуковой оболочки слова и обозначаемого им предмета. Звуки речи теряют для больного свое стабильное звучание и каждый раз воспринимаются искаженно, смешиваются между собой по тем или иным параметрам. В результате этой звуковой лабильности в экспрессивной речи больных появляются характерные дефекты: логоррея (обилие речевой продукции) как результат «погони за ускользающим звуком», замены одних слов другими, одних звуков другими — вербальные и литеральные парафазии.
А. Р. Лурия считает, что в основе акустико-мнестической афазии лежит снижение слухоречевой памяти, которое вызвано повышенной тормозностью слуховых следов. При восприятии каждого нового слова и его осознании больной утрачивает предыдущее слово. Это нарушение проявляется также при повторении серий слогов и слов.
Для данной формы афазии характерна диссоциация между относительно сохранной способностью повторить отдельные слова и нарушением возможности повторения трех-четырех не связанных по смыслу слов (например: рука — дом — небо; ложка — диван. — кот; лес — дом — ухо и т. д.). Обычно больные повторяют первое и последнее слово, в более тяжелых случаях — лишь одно слово из заданной серии слов, объясняя это тем, что не запомнили все слова. При повторном прослушивании они также не удерживают либо их последовательность, либо опускают одно из них.
Нарушение слухоречевой памяти наблюдается и при других формах афазий, однако при акустико-мнестической афазии это нарушение речевой памяти является основным дефектом, так как оказываются сохранными фонематический слух, артикуляторная сторона речи. У больных наблюдается повышенная речевая активность, компенсирующая трудности коммуникации.
Л.С. Волкова отмечает, что при семантической (акустико-семантической) афазии наблюдаются специфические амнестические трудности при поисках нужного слова или произвольном назывании предмета, когда больные при трудностях нахождения лексической парадигмы обращаются к описанию функций и качеств этого предмета синтагматическими средствами, т. е. не заменяют одно слово другим (вербальные парафразии), а заменяют слово целой фразой, говорят: «Ну, это то, чем пишут», «…это то, чем режут» и т. д., а с другой стороны, имеется характерный для этой формы афазии сложный импрессивный аграмматизм.
Импрессивный аграмматизм и амнестические трудности при амнестико-семантической афазии имеет много общего с выраженной пространственно-конструктивной апраксией, так как первично нарушенной предпосылкой при этой форме афазии является ориентировка в пространственно организованных семантических координатах, характерных для сложных парадигм, парадигм-синонимов: например, брат отца — дядя (инвариантом значения слова дядя является мужчина, а не определенный родственник отца, находящийся в сложном семантическом пространстве родственных взаимоотношений).
Как отмечает О. В. Правдина, амнестическая афазия характеризуется тем, что больному трудно назвать тот или иной предмет, хотя он хорошо знает его и возможность собственной речи у него сохранна. Больной достаточно подробно описывает предмет (например: вместо слова сестра говорит: «Ну, она из нашей семьи, живет с нами, молодая, она учится…»; вместо слова стол объясняет: «На нем пишут, можно обедать, у него четыре ножки» и т. п.). Подсказ начала слова помогает ему вспомнить и произнести нужное слово.
Л. О. Бадалян указывает, что особенностью афазии в детском возрасте является частое сочетание моторных и сенсорных нарушений. Кроме того, у больных афазией детей наблюдаются более выраженные расстройства мышления и (иногда) поведения. Однако у детей афазии наблюдаются относительно редко. Это связано с большими компенсаторными возможностями детского мозга.
Каждая форма афазии может носить более тяжелый и более легкий характер.
Таким образом, поскольку речь прежде всего является средством общения, то центральным дефектом при всех формах афазии является нарушение ее коммуникативной функции, ведущее в сложных случаях к полной неспособности больных к вербальной форме общения. Это нарушение проявляется в дефектах не только внешних форм коммуникации — сообщения, побуждения к речевому сообщению и речевого воздействия, но распространяется и на внутренние ее формы — нарушается общение человека с самим собой, поскольку речью человек не только выражает что-либо, но и он ею выражает также и самого себя. При афазии нарушается семантика речи (и значение, и смысл, и предметная отнесенность слова), многозначность и частотность лексики, функция обобщения слова и т. д. Однако эти нарушения проявляются по-разному, в зависимости от формы афазии и степени ее выраженности.
1.2 Развитие речи у детей в онтогенезе
По определению В. А. Калягина, речь — это сложившаяся исторически в процессе материальной преобразующей деятельности людей форма общения, опосредованная языком. Речь рассматривают в качестве основного механизма мышления, основы сознания, средства регуляции и контроля собственной деятельности, отражения структуры личности и деятельности, высшей психической функции, взаимодействующей с мышлением, сознанием, памятью и т. д.
Ведущие специалисты в области лингвистики, психологии, педагогики выделяют разное количество этапов развития речи детей (А. Н. Гвоздев, Т. Л. Розенгард — Пупко и др.). А. А. Леонтьев выделил следующие этапы развития речи детей: подготовительный (до 1 года), преддошкольный — этап первоначального овладения языком (от 1 года до 3 лет), дошкольный (от 3 до 7 лет) и школьный (со времени поступления в школу до ее окончания).
По мнению Ж. М. Флеровой, речь формируется у ребенка постепенно, вместе с его ростом и развитием, и проходит ряд качественно различных ступеней развития. Новорожденный может издавать непроизвольные звуки: крик, хныканье и другие, выражающие ощущение голода, боли или какого-либо дискомфорта. Они являются предшественниками речи, и по их интонационной выразительности мать может понять, что ребенок голоден, у него что-то болит и т.д. Хотя эти звуки еще не имеют ничего общего с речью, они очень важны, поскольку способствуют развитию тонких и разнообразных движений трех отделов речевого аппарата: дыхательного, голосового и артикуляционного.
Л. В. Нейман выделил несколько этапов в развитии произносительной стороны речи у ребенка. Первыми звуками ребенка являются крики, которые представляют собой безусловно-рефлекторную реакцию на действие сильных раздражителей, обычно отрицательного характера. Эти крики ребенок начинает издавать тотчас после рождения на свет, и они служат основой для последующего развития звукопроизносительной речи. Уже в первых криках младенца можно различать подобие некоторых гласных и согласных звуков типа аа, уа, нээ и т.п.
У детей период гуления (2 — 6 месяцев) совпадает с активизацией их общей моторики. У ребенка появляются ощупывающие движения, он оказывается в состоянии отводить большой палец, направлять руки к объекту, осуществлять его произвольный захват под контролем зрения. В это время у ребенка появляется «комплекс оживления». Входящие в его состав двигательные и голосовые реакции становятся активной формой общения ребенка со взрослым.
Период лепета (5 — 9 месяцев) характеризуется дальнейшим совершенствованием моторики ребенка: формируются функции сидения, ползанья, захвата предметов и манипулирования ими.
Как отмечает Л. В. Нейман, ранняя стадия лепета представляет собой, в отличие от крика, реакцию на раздражители положительного характера. Чаще всего ребенок лепечет после еды. В лепете можно различить довольно разнообразные звуковые комплексы: агу, убу, экхе и т. п. Эта ранняя стадия лепета не зависит от окружающей речевой среды. Дети разных народов в первые месяцы лепечут одинаково; лепечут и глухие от рождения дети.
Основой лепета служат врожденные двигательные координации, связанные с процессами сосания и глотания. Во время лепета у ребенка устанавливается связь между кинестетическими раздражениями от движений речевых органов и соответственными слуховыми раздражениями. Появляется тенденция к самоподражанию. Звуковой состав лепета постепенно обогащается. В лепете встречаются уже многочисленные согласные, преимущественно двугубные, типа т, д, н и заднеязычные типа к, г, х.
К самоподражанию вскоре присоединяется подражание речи окружающих. Ведущую роль в последующем развитии произносительных навыков у ребенка начинает играть слух, при помощи которого ребенок воспринимает речь окружающих и контролирует свое произношение.
Ж. М. Флерова отмечает, что, начиная с 6 месяцев, ребенок уже довольно четко произносит отдельные слоги (ма-ма-ма, ба-ба-ба, дя-дя-дя, и др.) и постепенно начинает перенимать от взрослых не только все элементы речи, но и интонации, ритм, темп и тон. Он уже научился воспринимать определенные звуки и может связывать их с предметами или действиями (тик-так, дай-дай, на, бух), что помогает образованию временных связей, т.е. запоминанию слов и реакции на них.
По данным Л. И. Беляковой, после 8-ми месяцев звуки, не соответствующие фонетической системе языка, постепенно начинают угасать.
Часть лепетных звуков, которые не соответствуют фонемам слышимой ребенком речи, утрачиваются, появляются новые речевые звуки, сходные с фонемами речевого окружения.
В этот период развития ребенка начинает формироваться собственно речевая онтогенетическая память. Постепенно у ребенка благодаря слуховым обратным афферентациям формируется фонетическая система родного языка.
Как указывает Т. Б. Филичева, в возрасте 7-9 месяцев ребенок начинает повторять за взрослым все более и более разнообразные сочетания звуков.
С 10-11 месяцев появляются реакции на самые слова (уже независимо от ситуации и интонации говорящего). В это время особо важное значение приобретают условия, в которых формируется речь ребенка (правильная речь окружающих, подражание взрослым и др.).
К концу первого года жизни появляются первые слова.
Как отмечает Л. И. Белякова, наблюдаются некоторые различия в темпах развития речи у мальчиков и девочек. Есть указания на то, что у девочек слова появляются на 8-9 месяце жизни, а у мальчиков — на 11-12 месяце.
Произнося первые слова, ребенок воспроизводит их общий звуковой облик, обычно в ущерб роли в нем отдельных звуков. Все исследователи детской речи единодушны в том, что фонетический строй речи и словарь дети усваивают не параллельно, а последовательными скачками. Освоение и развитие фонетической системы языка идет вслед за появлением слов, как семантических единиц.
Таким образом, доречевой период является подготовительным по отношению к собственно речевой деятельности. Ребенок практикуется в артикуляции отдельных звуков, слогов и слоговых комбинаций, происходит координация слуховых и речедвигательных образов, отрабатываются интонационные структуры родного языка, формируются предпосылки для развития фонематического слуха, без которого невозможно произнесение самого простого слова. Развитие фонематической стороны речи тесно связано с развитием двигательной сферы, с совершенствованием работы периферического речевого аппарата.
Л. И. Белякова также отмечает, что первые слова, употребляемые ребенком в речи, характеризуются целым рядом особенностей. Одним и тем же словом ребенок может выражать чувства, желания и обозначать предмет («мама» — обращение, указание, просьба, жалоба). Слова могут выражать законченное целостное сообщение, и в этом отношении равняться предложению. Первые слова обычно представляют собой сочетание открытых повторяющихся слогов (ма-ма, па-па, дя-дя и т.д.). Более сложные слова могут быть фонетически искажены при сохранении части слова: корня, начального или ударного слога.
Л. В. Нейман указывает, что наряду с расширением словаря, усвоением грамматических норм и уточнением слухового восприятия происходит постепенное совершенствование произношения. Работа речевого аппарата становится все более тонкой и дифференцированной. К 5-7 годам перечисленные выше дефекты произношения в большинстве случаев исчезают, и дети произносят все звуки речи правильно.
А. А. Катаева отмечает, что если к концу первого года жизни ребенок приходит почти без речи, лишь с предпосылками ее развития, имея в словаре от 1 до 16 лепетных слов, то к 3 годам его словарь начинает насчитывать более 400 слов. В его речи присутствуют сначала однословные предложения («каса» — каша, что означает «хочу каши» или «покорми меня кашей»). Чуть позже однословная фраза заменяется двусловной («на Сашу», т. е. возьми меня на руки). К трем годам появляются и многословные предложения, часто еще не оформленные грамматически.
Одновременно идут два процесса: совершенствуется понимание речи взрослого, т. е. развивается пассивная речь, и формируется собственная, активная речь ребенка. При этом связь между словом и обозначаемым им предметом или действием возникает только в ситуации общения ребенка и взрослого, в процессе совместной деятельности с предметами. Речь взрослого активно включается в освоение ребенком предметных действий: привлекает внимание к предмету, формирует задачу, руководит способами ее выполнения.
Большая часть слов, которые усваивают дети до трех лет — это названия предметов и действий, т. е. существительные и глаголы.
По мнению Н. М. Трофимовой, после трех лет начинается этап становления активной речи. В это время у ребенка появляется особое внимание к артикуляции окружающих. Первые слова ребенка носят обобщенно-смысловой характер, т. е. одними и теми же словами он выражает разные чувства. Понять ребенка можно по ситуации общения. Переход от данного вида речи к контекстной происходит к пяти годам.
О. В. Правдина отмечает, что с поступлением в школу, когда словарь и грамматический строй находятся уже на достаточно высоком уровне, происходит развитие монологической речи, — она охватывает весь период школьного обучения и продолжается у взрослого человека.
То же самое можно сказать и в отношении письменной речи. Одновременно с развитием монологической и письменной речи начинает развиваться и внутренняя речь.
По данным Л. И. Беляковой, примерно к шести годам формирование речи ребенка в лексико-грамматическом плане можно считать законченным.
К седьмому году жизни ребенок употребляет слова, обозначающие отвлеченные понятия, использует слова с переносным значением. К этому возрасту дети полностью овладевают разговорно-бытовым стилем речи.
Таким образом, речь представляет собой важнейший психический процесс, развитие которого у детей в норме в онтогенезе проходит ряд последовательных этапов. Выделят четыре основных периода развития речи: подготовительный, преддошкольный, дошкольный и школьный. Становление и формирование речевой функции зависит от психического и соматического развития ребенка, его речевого окружения, состояния других анализаторов (зрительного, слухового), потребности в речевом общении. Развитие речи на каждом этапе тесно связано с формированием всех других познавательных процессов (память, мышление и др.) и личности ребенка.
1.3 Особенности речи при семантической афазии
По определению В. И. Селиверстова, семантическая афазия — это сенсорная афазия, проявляющаяся нарушением понимания речи вследствие невозможности установить отношения между словами при достаточной сохранности понимания значений отдельных слов, нарушается понимание фраз сложной грамматической конструкции; причиной семантической афазии является поражение коры в месте стыка теменной, затылочной и височной областей.
По данным М. К. Бурлаковой, при семантической афазии сохраняется плавная синтагматическая организация речи, не отмечается никаких поисков звукового состава слова, отсутствуют явления снижения слухоречевой памяти или нарушения фонематического слуха, остается сохранным артикуляторно — фонематический уровень. Существенные нарушения кодирования и декодирования речевого сообщения выступают в явлениях забывания слов и в трудностях понимания и формулирования сложных логико — грамматических отношений.
Амнестико — семантическая афазия является единой формой афазии, при которой, с одной стороны, имеются характерные для нее амнестические трудности при поисках нужного слова или произвольного называния предмета, когда больные говорят: «Ну, это, чем пишут», «…Это то, чем режут» и т. д. С другой стороны, имеется характерный для этой формы афазии сложный импрессивный аграмматизм.
Л. С. Цветкова утверждает, что при семантической афазии, как правило, не обнаруживаются дефекты ни в артикуляторном, ни в акустическом звене психофизиологической основы речи. Центральным механизмом нарушения понимания речи будет нарушение симультанного пространственного восприятия, а центральным дефектом — нарушение понимания логико-грамматических конструкций. В клинической картине обычно не обнаруживается глубокого нарушения экспрессивной речи: больные могут разговаривать, используя простые конструкции предложений, понимать просто построенную обращенную речь. Они с трудом ориентируются в пространстве. Эти больные часто производят впечатление людей со снижением памяти, с сужением кругозора, растерявших свой опыт и знания. Однако за внешними симптомами и впечатлениями лежат вполне определенные механизмы: дефекты пространственного восприятия.
А. Р. Лурия отмечает, что в основе нарушения речи по типу амнестической афазии лежит распад смысловой, семантической структуры слова, обеднение ближних и далеких смысловых связей слова.
Эта форма афазии сочетается с выраженной пространственно — конструктивной апраксией, апраксией позы пальцев, а также с акалькулией.
Нарушение понимания словосочетаний получило название импрессивного аграмматизма, т. е. нарушения понимания сложных смысловых и грамматических взаимоотношений слов, выраженных предлогами и флексиями. У больных с семантической афазией сохраняется понимание обычных фраз, передающих коммуникацию событий.
Больные хорошо понимают значения отдельных предлогов, свободно кладут карандаш под ложку или ложку справа от вилки, но затрудняются в расположении трех предметов по инструкции: «Положите карандаш справа от вилки и слева от карандаша». Еще большие трудности испытываются при расположении геометрических фигур. Например, нарисовать крест под кругом или квадрат под крестом.
По мнению М. К. Бурлаковой, при семантической афазии грубо нарушена расшифровка флективных инвертированных словосочетаний, включенных в конструкцию: покажите гребешок ручкой, покажите ручку карандашом. При выполнении этих заданий больные соскальзывают на прямой порядок действия с предметами, игнорируя флективные семантические признаки пространственной направленности действия. Такие же трудности в определении направленности действия возникают у больных при понимании предложений: Колю ударил Петя. Кто драчун?, при нахождении аналогичного предложения из двух предъявленных: Солнце освещается Землей, Земля освещается солнцем или Земля освещает солнце, Солнце освещает землю.
Наибольшие трудности возникают у больных с семантической афазией в решении логико-грамматических словосочетаний, передающих коммуникацию отношений типа брат отца — отец брата, которые можно решить, лишь соотнося с определенными смысловыми родственными категориями: дядя — брат — отец.
М. К. Шохор-Троцкая указывает, что у больных с семантической афазией сохраняется понимание элементарных фраз, передающих «коммуникацию событий», например: «Дети идут в лес. Они будут собирать грибы. К вечеру они должны вернуться домой». Такие фразы могут состоять из 7 — 11 элементов и быть свободно поняты больными с этой формой афазии. Однако кроме словосочетаний по типу «коммуникации событий», организованных сугубо по законам синтагматической организации высказывания, существует сложная система «коммуникации отношений», которая обусловлена парадигматическим единством части и целого, сопричастности или пространственного взаимодействия предметов.
Как отмечает М. К. Бурлакова, трудности возникают и в понимании сложных синтаксических конструкций, выражающих причинно-следственные, временные и пространственные отношения, деепричастные и причастные обороты. Например: Я отправился в столовую после того, как поговорил с сестрой. Или не обнаруживают аналогичности предложения типа: Шел дождь, потому что было мокро; Слон не почувствовал укола, так как у него серая кожа и т. д. При семантической афазии утрачивается понимание метафор, пословиц, крылатых слов, не обнаруживается в них переносного смысла. Так, метафоры каменное сердце, железная рука, пословица Не плюй в колодец, пригодится воды напиться понимаются ими в прямом, конкретном смысле.
По мнению Л. С. Цветковой, семантическая афазия не дает, как правило, внешних признаков грубого нарушения речи: больные этой группы понимают обращенную к ним бытовую речь, адекватно отвечают на вопросы, затруднения в устной речи не выходят за пределы легкого забывания слов. Однако детальные исследования обнаруживают у них глубокое нарушение смыслового строя речи: от сложного строения слова остается лишь его непосредственная предметная отнесенность. Понимание речи доступно лишь в пределах просто построенных фраз, в то время как восприятие и понимание сложных грамматических конструкций и логико-грамматических отношений слов во фразе оказываются нарушенными. Поэтому грубые дефекты понимания речи выступают сразу же, как только больным предъявляются речевые конструкции, смысл которых не может быть понят ситуационно и становится ясным лишь из соотнесения входящих в фразу слов, из совмещения их в единой логико-грамматической системе.
М. К. Шохор-Троцкая отмечает, что экспрессивная речь при семантической афазии отличается сохранностью синтагматической стороны. Речь артикуляторно сохранна, не отмечается литеральных парафазий, отсутствует выраженный аграмматизм, но в письменной и устной речи больные с семантической афазией не употребляют сложных лексических комплексов, от чего лексический запас больного становится семантически бедным. Нередко больной испытывает ярко выраженные трудности при поиске нужного слова, заменяя его описанием функций или признаков предмета, вербальными парафазиями из того же семантического поля, что позволило А. Р. Лурия назвать это речевое нарушение семантическим вариантом амнестической афазии. Бедность лексики выражается в редком употреблении прилагательных, наречий, описательных оборотов, причастных и деепричастных оборотов, пословиц, поговорок, а также в трудностях нахождения точного или «меткого» слова, то есть тех средств языка, которыми человек овладевает в старшем школьном и зрелом возрасте. В связи с тем, что многозначные словосочетания ими не употребляются, больные не могут интонационно акцентировать, логически интонировать отдельные фрагменты высказывания.
Письменная речь отличается бедностью, стереотипностью синтаксических форм, в ней мало сложносочиненных и сложноподчиненных предложений. Резко сокращается употребление прилагательных.
М. К. Бурлакова указывает, что при семантической афазии нередко наблюдаются грубые нарушения счетных операций. Больные путают направление действий при решении многозначных арифметических примеров, то складывая, то вычитая числа в пределах одного примера. Кроме того, они испытывают определенные арифметические трудности при действии с переходом через десяток, с трудом записывают со слуха многозначные числа. Например, вместо числа 1081 они могут написать 1801, 1108 и т. д., то есть с трудом определяют разрядность числа. Нарушения счета выражаются в трудностях понимания текста задач, что также объясняется нарушением симультанного анализа и синтеза тех же логико-грамматических конструкций.
Многие особенности нарушения экспрессивной речи при семантической афазии остаются неизученными лишь в силу того, что ситуативная диалогическая и элементарная монологическая речь у них сохранна.
Таким образом, при семантической афазии, наступающей при поражении теменных отделов мозга, слово выпадает из системы грамматических понятий и воспринимается только как носитель непосредственного значения. Обобщение слов и их понимание у этих больных совершается на основе непосредственного переживания сущности слова, его вещественной отнесенности, а не на основе грамматической формы. Больные не могут отвлечься от вещественной стороны слова и сделать предметом сознания грамматическую форму, которая несет определенное значение, что ведет к дефектам точного понимания речи.
Вывод по I главе
Афазия представляет собой полную или частичную утрату речи, которая обусловлена поражением коры доминантного полушария головного мозга при отсутствии расстройств артикуляционного аппарата и слуха. Данное заболевание относится к числу наиболее тяжелых нарушений речи органического центрального происхождения.
Чаще афазия возникает у людей пожилого возраста. Причинами ее возникновения являются нарушения мозгового кровообращения (ишемия, геморрагия), травмы, опухоли, инфекционные заболевания головного мозга.
Семантическая афазия — это сенсорная афазия, проявляющаяся нарушением понимания речи вследствие невозможности установить отношения между словами при достаточной сохранности понимания значений отдельных слов, нарушается понимание фраз сложной грамматической конструкции; семантическая афазия возникает вследствие поражения коры в месте стыка теменной, затылочной и височной областей. При семантической афазии, как правило, не обнаруживаются дефекты ни в артикуляторном, ни в акустическом звене психофизиологической основы речи. Центральным механизмом нарушения понимания речи является нарушение симультанного пространственного восприятия, а центральным дефектом — нарушение понимания логико-грамматических конструкций.
Глава II. Теоретический анализ восстановления речи при семантической афазии
2.1 Методики восстановления речи при семантической афазии
Разработкой методик восстановления речи занимались такие авторы, как М. К. Шохор — Троцкая, В. М. Шкловский, Л. С. Цветкова и др.
Т. Б. Филичева отмечает, что коррекционное воздействие при всех формах афазии складывается из двух направлений:
1. Медицинское направление — прямое восстановление пострадавшей функции с использованием медикаментозных средств. Курс лечения проводится по назначению и под наблюдением врачей.
2. Логопедическое направление — непосредственное восстановительное обучение на специально организованных занятиях.
Логопедические занятия рекомендуется начинать как можно раньше, чтобы предупредить возникновение вторичных нарушений и закрепление патологических проявлений.
Восстановление речевой функции предусматривает использование различных приемов по растормаживанию сохранившихся элементов речевой системы. Одно из ведущих направлений в работе — восстановление пассивного и активного словарного запаса.
В. М. Шкловский указывает, что восстановление речевой функции при афазии носит поэтапный характер. На ранних стадиях заболевания, независимо от конкретной формы афазии, ставится задача включения главным образом непроизвольных, автоматизированных уровней речевой деятельности. В этот период наиболее эффективным оказывается использование автоматизированных речевых рядов, «оречевление» эмоционально значимых ситуаций, «оживление» речевых стереотипов, хорошо упроченных в прежней речевой практике.
Работа с больными, находящимися в острой стадии заболевания, должна быть строго дозирована в зависимости от особенностей общего состояния больного, носить щадящий, психотерапевтический характер. Кроме того, ставятся специальные задачи налаживания контакта с больным, вовлечения его в осмысленную деятельность.
При семантической афазии основной задачей является устранение импрессивного аграмматизма, т. е. восстановление способности к восприятию сложных логико-грамматических оборотов речи.
По мнению М. К. Бурлаковой, основой преодоления импрессивного аграмматизма и амнестических трудностей является опора на сохранные механизмы развернутого планируемого письменного и устного высказывания. Дефекты высшего парадигматического уровня кодирования и декодирования речевого сообщения преодолеваются посредством привлечения высших ступеней синтагматического уровня, а именно планирования, построения умственных действий, осуществляемых лобными отделами во взаимоотношении со всеми гностическими отделами, обеспечивающими более низкий, фонематический уровень речевого акта.
Как отмечает Л. С. Цветкова, исходя из природы нарушений понимания речи при семантической афазии, нетрудно понять, что в ее восстановлении наиболее продуктивным может оказаться путь, обеспечивающий перевод этой функции с уровня непосредственного усмотрения значений грамматических конструкций, характерного для нормы, на уровень осознания совершаемых операций по их расшифровки. Для этого логопед должен развернуть нарушенный у больного целостный процесс понимания речи, создавая серии последовательных операций, выполняемых с опорой на внешние средства и протекающих под контролем сознания. Работа по обучению пониманию логико-грамматической структуры речи начинается с преодоления основных, первичных дефектов пространственного гнозиса, лежащих в основе нарушений речи.
Восстановительное обучение начинается с простейших процессов узнавания нарисованных геометрических фигур путем отличения двух заданных образцов. Анализ фигур, направленный на восстановление умения находить одинаковые и неодинаковые в пространственном отношении элементы фигур, помогает направить внимание больного на осознанное восприятие отношений предметов в пространстве.
По мнению Л. С. Волковой, для развития конструктивно — пространственной деятельности необходимы упражнения в зрительном анализе геометрических фигур, орнаментов, складываемых из элементов, реконструируемых по наглядному образцу и по инструкции, восстановлении ориентированности больного в левом и правом, в частях света, в географической карте. Конструктивно-пространственная апраксия преодолевается путем обучения плану расчленения орнамента или рисунка на определенные сегменты и выполнения задания по плану (например, сначала нижний «этаж», затем второй, третий и т. д. или сначала первый столбик слева, затем второй и т. д.).
Л. С. Цветкова утверждает, что от узнавания пространственных отношений переходят к заданиям, от которых требуется воспроизведение заданных фигур по образцу, сначала с помощью метода рисовании (срисовывания), а позже методом активного конструирования заданных фигур из данных элементов (палочек, кубиков). Вся работа сначала ведется по рисованному образцу без концентрации внимания на специальных словах, обозначающих пространственные отношения (верх, низ, направо, налево и др.). Осознанное отношение к этим словам в связи с определенными действиями вводится позже, когда к образцу присоединяется и речевая инструкция (Положите палочку направо, а другую наверх и др.). Эти упражнения способствуют восстановлению анализа пространственных отношений и пониманию связи между определенным местом положения элемента конструкции в пространстве и речевым обозначением этого места пространства (верх — низ; наружу — внутрь и др.).
По мнению Л. С. Волковой для преодоления амнестических трудностей необходимо сопоставление различных смысловых связей слов по признакам, образующим различные семантические поля. Так, например, анализируются те признаки предметов, которые их объединяют в видовые категории (профессия, мебель, одежда и т. д.), и в то же время определяется общность слов по их корневой части (садовник, сад, посадка), по суффиксальным и префиксальным признакам (садовник, чернильница, сахарница). Ведется работа по описанию различий и сходств синонимов, антонимов, омонимов, использованию в письменной речи качественных определений предметов, сложносочиненных и сложноподчиненных предложений (с различными союзными словами), подчиненная часть которых стоит в начале, середине или конце предложения и относится к разным членам главного предложения.
Наиболее полно методика преодоления амнестических расстройств разработана В. М. Коганом в 1960г. Он показал, что каждое слово связано со сложной системой слов с разной степенью близости смысловых связей. Каждый предмет характеризуется множеством признаков, характерных как для этого предмета, так и для других. В целях преодоления амнестических трудностей больной обучается нахождению признаков предмета сначала при прослушивании системы описания ближних и дальних смысловых связей, а позже путем самостоятельного описания признаков предмета, его связей с другими группами предметов. Например, при начальных стадиях восстановления логопед перечисляет больному все признаки очков: из чего они сделаны, для чего они служат, какие бывают по форме, в каких ситуациях могут понадобиться (плохое зрение, яркий свет при сварке, яркий солнечный свет на пляже, яркий цвет снега в горах и т. д., уточняется, кто носит очки, можно вспомнить басню Крылова и т. д.). Слово вводится в различные фразеологические контексты. Затем больной составляет рассказ о предмете.
М. К. Шохор-Троцкая утверждает, что в процессе формирования ядра лексикона родного языка при афазии имеются свои законы. Это прежде всего то, что: 1) каждое слово чрезвычайно многозначно не только в зависимости от интонации, с которой оно произнесено, но и с исторически сложившимися традициями, так слова «окно» и «клетка» имеют множество конкретных и абстрактных значений («окно в Европу», «отворите мне темницу»); 2) множество синонимов, антонимов и омонимов; 3) каждое слово может «обрастать» множеством эпитетов, выражаемых прилагательными и другими частями речи; 4) каждое существительное может быть заменено довольно узким числом местоимений и т. д.; 5) обилие многообразия однокоренных слов, корень которых не так то легко обнаружить, многие из которых прочно вошли в русский язык из других языков и т. п.; 6) каждый корень слова является многозначной парадигмой в зависимости от присоединившихся к ним суффиксов и префиксов.
Л. С. Цветкова отмечает, что система разнообразных и многочисленных методов, приемов и упражнений, предусматривающих восстановление анализа соотношения предметов в пространстве и постепенный перевод действия на речевой уровень, создает почву, на которой начинается восстановление процесса понимания речи, ее логико-грамматических структур. Это и является задачей второй стадии обучения, на которой основное внимание уделяется восстановлению понимания предложных и флективных конструкций, наиболее глубоко нарушенных при данной форме афазии.
Как первая, так и вторая стадии обучения обеспечивают создание основы для восстановления понимания тех логико-грамматических конструкций, связь которых с восприятием пространственных отношений не бросается в глаза, но тем не менее имеет место. Поэтому восстановление понимания таких речевых конструкций, как атрибутивный родительный падеж, сравнительные конструкции и др., начинается сразу на речевом уровне, но лишь после и на основе восстановления процесса анализа отношений и связей между словами внутри фразы. Осознанное отношение к грамматической структуре высказывания создает условия для восстановления понимания речи.
Восстановительное обучение, направленное на внутрисистемную перестройку нарушенной речи путем перевода ее с одного уровня реализации на другой, более высокий, осознанный и произвольный, является продуктивным при данной форме афазии.
Таким образом, основными задачами логопедической работы при семантической афазии являются: преодоление импрессивного аграмматизма, расширение лексического состава речи больного; уточнение в памяти больного значений синонимов, антонимов и омонимов и многозначности слова и словосочетания; преодоление трудностей нахождения названий предметов.
2.2 Методика восстановления речи при семантической афазии по М. К. Бурлаковой
М. К. Бурлакова отмечает, что для семантической афазии характерно как нарушение произвольного нахождения названий предметов, бедность словаря и синтаксических средств выражения мысли, так и трудности в понимании сложных логико-грамматических конструкций. Эти больные достаточно активны в процессе преодоления речевых расстройств. Однако у них нередко отмечается возникновение комплексов неполноценности, высокой ранимости в связи с трудностями понимания сложных логико-грамматических оборотов, пословиц, поговорок, содержания басен. В связи с этим преодоление дефектов импрессивной речи при этой форме афазии должно проводиться в обход основного дефекта.
Основной задачей коррекционно-педагогической работы при этой форме афазии является восстановление смысловых единиц, в норме закодированных в сложной системе синонимов и инвертированных словосочетаний, а также преодоление равнозначности всех семантически значимых признаков предмета, создание предпосылок и улавливание основного признака предмета при нахождении обозначающего его слова.
Больные с семантической афазией в экспрессивной речи пользуются однотипными, малоразвернутыми предложениями. Так же разнообразна и их письменная речь. В целях восстановления, расширения использования больным различных синтаксических конструкций на начальной стадии восстановления используются упражнения на составление различных сложноподчиненных предложений с употреблением союзных слов если бы, чтобы, когда, после того как, как бы ни… и т. д.
По мере восстановления конструкций сложноподчиненных предложений больным предлагается использовать определенные словосочетания при написании сочинений по картинкам известных художников с учетом эпохи, изображенной на картине, сюжета, ее деталей, пояснения причины ее введения в сюжет картины.
Больные с семантической афазией тяжело переживают нарушения понимания на первый взгляд легких заданий. Работу по преодолению импрессивного аграмматизма следует проводить в обход прямого объяснения больному его затруднений, и в основном в тех случаях, когда больной может или должен вернуться к учебе или работе. Достаточная степень сохранности понимания ситуативной речи при семантической афазии у больных, которые не возвращаются к учебной или трудовой деятельности в силу преклонного возраста, позволяет ограничиться восстановлением у них ориентировки в циферблате часов, в решении простых арифметических действий (сложения, вычитания, умножения и деления в пределах одной — двух тысяч).
В повседневной бытовой речи наглядность ситуации и наличие элементарных парадигматических синонимов позволяет больным свободно справиться с теми же парадигмами, закодированными в сложные логико-грамматические единицы. Например, мы никогда не говорим в повседневной жизни: Положи нож справа от вилки и слева от ложки, а употребляем обороты: Положи нож между вилкой и ложкой, Поставь том Пушкина слева от томика Есенина и т. д. В быту мы не употребляем и выражения брат отца и отец брата, заменив их словами дядя и отец.
При семантической афазии коррекционно-педагогическая работа по преодолению импрессивного аграмматизма начинается не с прямого объяснения больному пространственных ориентиров, схем решения логико-грамматической задачи, а в обход этого дефекта, путем письменного описания расположения различных объектов.
Больному дается простая схема описания этих предметов с указанием центрального объекта или субъекта, от которого надо вести, как от точки отправления, последовательность описания. Иными словами: в работе с больными используются сохранные, планирующие, синтагматические функции передних речевых отделов. Например, при анализе рисунков «мужчина со шляпой», «лиса около норы», «девочка с куклой», «мать с дочерью», «хозяин с собакой» и т. д. больному предлагается решить вопрос, о ком или о чем он будет говорить, что является предметом его внимания. Над предметом, который обсуждается, ставится вопрос, даются соответствующие определения, характерные лишь для этого предмета: фетровая широкополая шляпа мужчины, вязаная шляпка с бантиком девочки, кукла девочки, машинка мальчика, маленькая дочка молодой матери, взрослая дочь пожилой женщины, умная собака доброго хозяина, злая собака недоброго хозяина (с опорой на соответствующие рисунки). Разбираются некоторые, наиболее часто встречающиеся породы собак, обсуждаются дети с разными характерами, составляются в связи с этим словосочетания: заботливая дочь, заботливый сын, т. е. отрабатывается главная парадигма в будущем свернутого словосочетания.
Затем переходят к описанию косвенной части словосочетательной парадигмы с уточнением того, кому этот предмет принадлежит, кто и почему не может без него обойтись. Производится сопоставление самых легких словосочетаний мамина дочка, дочкина мама. Больной уточняет лицо, о котором идет речь: мама дочки, дочка мамы, вводит эти словосочетания в различные контексты, снабжая их эпитетами и указывая на различных картинках дочек и мам в различной ситуации. Очень помогают шуточные развернутые обыгрывания фраз: Мама сидит в коляске и играет погремушкой, а дочка катает ее. Дочка кормит маму с ложки (этот вариант может иметь место в жизни: дочь может кормить тяжелобольную мать с ложки, но это надо обговорить).
При описании пространственного расположения трех предметов больной овладевает сложными конструкциями, включающими словосочетания с предлогами и наречиями: над — под, слева — справа, выше — ниже и т. д.
Восстановление понимания сложных логико-грамматических конструкций проходит этап развернутого, многократного описания и обсуждения в различных контекстах.
От составления простых предложений можно перейти к описанию репродукций (открыток) картин известных художников с описанием эпохи, времени года, с употреблением словосочетаний зимнее утро, осенний лес, эпоха Петра I, купеческий дом, московский дворник, хозяин дома. В этих целях используется описание известных картин. Больной учится описывать разных действующих лиц рисунка, находить главное и второстепенное слово.
Так незаметно для себя, в нетравмирующей, не создающей комплекса интеллектуальной неполноценности обстановке, в процессе творческой, интересной работы больной овладевает в экспрессивной речи различными синтаксическими конструкциями, причинно-следственными придаточными предложениями, причастными и деепричастными оборотами.
Читая свои «сочинения», больной декодирует близкие ему тексты, после чего переходит к чтению текстов разной степени сложности, их пересказу, уточнению смысла различных оборотов в тех случаях, когда он их неправильно понял.
Понимание смысла пословиц, поговорок проводится с опорой на эмоционально значимые, насыщенные большим юмором рисунки Х. Бидструпа, рисунки из юмористических журналов, на репродукции юмористических и драматических картин известных художников. Логопед предварительно их подробно обсуждает с больным, затем предлагает ему написать по ним «сочинение» с употреблением определенных метафор, пословиц и поговорок.
Для восстановления понимания метафор, пословиц, поговорок логопед дает задания на чтение и пересказ их своими словами с использованием некоторых смысловых оборотов басен И. А. Крылова, русских народных сказок, «Горе от ума» А. С. Грибоедова, юмористических текстов.
Особое место в работе по преодолению импрессивного аграмматизма занимают задания по решению арифметических задач для I — III классов средней школы. Начинается эта работа с уточнений значений слов больше — меньше, дальше — ближе, составления плана решения задачи, составления самим больным аналогичных задач и закрепления полученных знаний.
Таким образом, методика восстановления речи при семантической форме афазии, предложенная М. К. Бурлаковой, включает в себя методы и приемы, на которые опираются в своей работе многие другие исследователи. Основой восстановительной работы она считает использование сохранных функций речевого аппарата для преодоления у больных импрессивного аграмматизма, амнестических трудностей, нарушений счета и письма. Восстановительная работа ведется поэтапно, в комплексе с медикаментозной помощью и включает в себя работу над всеми сторонами речи.
Вывод по II главе
Изучением проблемы семантической афазии и разработкой методик восстановления речевой функции при данном заболевании занимались многие как отечественные, так и зарубежные исследователи: М. К. Бурлакова (Шохор — Троцкая), Т. Г. Визель, Л. С. Цветкова, В. М. Шкловский, Э. С. Бэйн и другие. Все они сходятся во мнениях, что восстановительная работа как при семантической, так и при других формах афазии должна начинаться как можно раньше и носить комплексный и поэтапный характер. Если коррекционная работа не будет проводиться, речь больного может годами оставаться на одном и том же уровне, без изменений в лучшую сторону.
Центральной задачей восстановительного обучения при семантической афазии является преодоление дефектов пространственного гнозиса с целью восстановления понимания речи.
М. К. Бурлакова основой восстановительной работы считает использование сохранных функций речевого аппарата для преодоления у больных импрессивного аграмматизма, амнестических трудностей, нарушений счета и письма. При этом она предлагает опираться на сохранные механизмы развернутого планируемого письменного и устного высказывания.
Заключение
Изучением различных форм афазии занимались такие исследователи, как А. Р. Лурия, Э. С. Бэйн, В. М. Коган, М. К. Бурлакова, Л. С. Цветкова, Т. Г. Визель, В. М. Шкловский и др. Они выделяют семь основных ее видов: афферентная моторная, эфферентная моторная, динамическая, акустико-мнестическая, акустико-гностическая, семантическая и амнестическая афазия.
Центральным дефектом при всех формах афазии является нарушение ее коммуникативной функции, ведущее в сложных случаях к полной неспособности больных к вербальной форме общения. Это нарушение проявляется в дефектах не только внешних форм коммуникации — сообщения, побуждения к речевому сообщению и речевого воздействия, но распространяется и на внутренние ее формы — нарушается общение человека с самим собой, поскольку речью человек не только выражает что-либо, но и он ею выражает также и самого себя. При афазии нарушается семантика речи, многозначность и частотность лексики, функция обобщения слова и т. д. Однако эти нарушения проявляются по-разному, в зависимости от формы афазии и степени ее выраженности.
Семантическая афазия возникает вследствие поражения коры головного мозга в месте стыка теменной, затылочной и височной областей. При данной форме афазии, как правило, не обнаруживаются дефекты ни в артикуляторном, ни в акустическом звене психофизиологической основы речи. Центральным механизмом нарушения понимания речи является нарушение симультанного пространственного восприятия, а центральным дефектом — нарушение понимания логико-грамматических конструкций.
Основными задачами логопедической работы при семантической афазии являются: преодоление импрессивного аграмматизма, расширение лексического состава речи больного; уточнение в памяти больного значений синонимов, антонимов и омонимов и многозначности слова и словосочетания; преодоление трудностей нахождения названий предметов.
М. К. Бурлакова центральной задачей восстановительного обучения при семантической афазии считает преодоление дефектов пространственного гнозиса с целью восстановления понимания речи.
При своевременно начатой, комплексной, последовательно проводимой восстановительной работе речь больного может значительно улучшиться и вернуться свой прежний уровень развития. Успешность работы логопеда зависит от желания больного исправить свой дефект и должна сочетаться с медикаментозной, психологической помощью, а также помощью и поддержкой со стороны близких и родных больного.
В нашей работе были использованы методики восстановления речи при семантической афазии М. К. Шохор — Троцкой (Бурлаковой), В. М. Шкловского, Л. С. Цветковой и др.
Объем курсовой работы — 35 страниц печатного набора.
Поставленная нами цель работы достигнута, задачи выполнены.
Список литературы
1. Бадалян Л. О. Невропатология: Учебник для студ. дефектол. фак. высш. пед. учеб. заведений. — 2-е изд., испр. — М.: Издательский центр «Академия»
2. Белякова Л. И., Дьякова Е. А. Логопедия. Заикание. Учебное пособие для студентов дефектологических факультетов высших педагогических учебных заведений. — М.: Изд-во ЭКСМОПресс, 2001.
3. Бейн Э. С., Бурлакова М. К., Визель Т. Г. Восстановление речи у больных с афазией. — М.: Медицина, 1982.
4. Бурлакова М. К. Коррекционно-педагогическая работа при афазии: кн. для логопедов. — М.: Просвещение, 1991.
5. Визель Т. Г. Как вернуть речь. — М.: В. Секачев, 1998.
6. Волкова Л. С., Лалаева Р. И., Мастюкова Е. М. и др. Логопедия: Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов по спец. «Дефектология»/ Под ред. Л. С. Волковой. — М.: Просвещение: 1989.
7. Волкова Л. С., Селиверстов В. И. и др. Хрестоматия по логопедии. Учебное пособие для студентов высших и средних специальных педагогических учебных заведений./ Под ред. Л. С. Волковой и В. И. Селиверстова. — М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1997.
8. Волосовец Т. В. Основы логопедии с практикумом по звукопроизношению.
9. Калягин В. А. Логопсихология : учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / В. А. Калягин, Т. С. Овчинникова. — М.: Издательский центр
10. Катаева А. А., Стребелева Е. А. Дошкольная олигофренопедагогика: Учеб. для студ. Высш. Учеб. заведений. — М.6 Гуманит. Изд. Центр ВЛАДОС, 2001.
11. Левина Р. Е. Основы теории и практики логопедии. — М., 1968.
12. Лурия А. Р. Язык и сознание. Под редакцией Е. Д. Хомской. Изд-во Московского ун-та, 1979.
13. Нейман Л. В., Богомильский М. Р. Анатомия, физиология и патология органов слуха и речи: Учеб. для студ. высш. пед. учеб. заведений / Под ред. В. И. Селиверстова. — М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2003.
14. Поваляева М. А. Справочник логопеда. — Ростов н/Д : Феникс, 2007.
15. Понятийно — терминологический словарь логопеда / Под ред. В. И. Селиверстова. — М.: Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС, 1997.
16. Правдина О. В. Логопедия. — М.: Просвещение, 1973.
17. Трошин О. В., Жулина Е. В. Логопсихология: Учебное пособие.
18. Филичева Т. Б., Чевелева Н. А., Чиркина Г. В. Основы логопедии. М
19. Флерова Ж. М. Логопедия. — Изд. 4-е. Ростов н/Д : Феникс, 2008.
20. Цветкова Л. С. Афазия и восстановительное обучение: Учеб. пособие для студентов дефектол. фак. пед. ин-тов — М.: Просвещение, 1988.
21. Шаховская С. Н., Волосовец Т. В., Парамонова Л. Г. Логопедия. Методическое наследие: Пособие для логопедов и студ. дефектол. факультетов пед. вузов/Под ред. Л. С. Волковой: В 5 кн. — М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2003. — Кн. III: Системные нарушения речи: Алалия. Афазия.
22. Шкловский В.М., Визель Т.Г. Восстановление речевой функции у больных с разными формами афазии (Методические рекомендации). — М.: Мин. Здрав СССР, 1985.
23. Шохор-Троцкая (Бурлакова) М. К. Логопедическая работа при афазии на раннем этапе восстановления. — М.: «Институт общегуманитарных исследований», В. Секачев, 2002.
24. Шохор-Троцкая (Бурлакова) М. К. Речь и афазия. — М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, В. Секачев, 2001.
25. Шохор-Троцкая (Бурлакова) М. К.. Стратегия и тактика восстановления речи. — М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, В. Секачев, 2001.
Размещено на
