Содержание
Оглавление
Введение3
Глава 1. Система среднего и высшего медицинского образования5
Глава 2. Анализ современного состояния сестринского дела8
2.1. Развитие системы сестринского образования и кадровая политика8
2.2. Ресурсное обеспечение сестринского дела11
2.3. Технологии сестринской помощи12
Глава 3. Реформирование сестринского образования15
Заключение20
Список литературы21
Выдержка из текста работы
Экономическое и социальное развитие Российской империи в середине XIX века требовало всё большего числа высокообразованных и подготовленных в профессиональном отношении людей, и, следовательно, правительство ставило новые задачи перед университетами. Действующий университетский устав 1835 года и дополнявшие его позднейшие постановления не только не отвечали этим требованиям, но, напротив, целиком противоречили им. Эти противоречия проявились особенно после поражения Российской империи в Крымской войне 1853-1856 года. Стало очевидно, что все сферы жизни требовали преобразования, начиная от экономики и заканчивая переменами в социальной области. В этих условиях и началась подготовка университетской реформы. Одной из основных предпосылок стало недовольство самих студентов действующими правилами, которое в сер. 50-60-х гг. XIX века имело место в виде серьёзных студенческих волнений. Нужно отметить, что студенческие волнения первоначально были направлены на увеличение академических прав, на изменение университетских порядков. Однако вскоре эта борьба стала иметь и антиправительственный характер, так как в студенческой среде ломались определённые стереотипы, нужно подчеркнуть так же и, то, что именно эта часть общества была более всего подвержена демократическим идеям.
Во многом будущие преобразования в судебной, административной, финансовой областях зависели от университетской реформы, так как без высококвалифицированных специалистов в будущем все эти реформы были бы бессмысленными. Правительство в силу этих условий вынужденно было стать реформатором, но при этом проведение своих начинаний оно всегда старалось поставить на скрытые тормоза. Нужно также отметить, что правительство не собиралось выпускать университеты из под своего контроля и хотело ограничиться минимальными уступками. Именно поэтому бесспорной представляется значимость изучения истории университетской реформы 1863 года. Исследованием этой темы занимались многие специалисты: Р. Г. Эймонтова, В. А. Змеев и др., однако далеко не все стороны данной проблемы получили обстоятельное изучение.
Цель данной курсовой работы состоит в том, чтобы на основе доступных источников и литературы рассмотреть университетскую реформу 1863 года, при этом уделить должное внимание условиям, побудившим эту реформу, а также проследить дальнейшую жизнь университетов при реформе 1863 года. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
?рассмотреть студенческие волнения накануне принятия университетской реформы;
? подробно проследить этапы разработки университетской реформы 1863 года;
? проанализировать университетский устав 1863 года;
?исследовать положение университетов после принятия нового университетского устава 1863 года.
Объект курсового исследования является высшее светское образование в России в сер. 50-60-е гг. XIX века.
Предметом исследования является университетская реформа 1863 года.
Методологической основой исследования темы послужили принципы историзма и объективизма. Методами исследования темы является историко-описательный и общенаучные методы сравнительного анализа.
1. ИСТОРИОГРАФИЯ И ИСТОЧНИКИ
Дореволюционная историография об университетской реформе 1863 года оставила несколько популярных статей и работ публицистического характера, которые касаются периода, предшествовавшего введению университетского устава, а самому уставу отводится не много места. Однако работ более широкого характера, затрагивающих в том числе и этот вопрос имеется немало. Г. А. Джаншиев, И. Н. Бороздин, И. М. Соловьёв, Б. Б. Глинский, П. И. Милюков, А.А. Корнилов, В. В. Григорьев, С. В. Рождественский, С. С. Татищев — в целом рассматривали положительно в своих трудах университетский устав 1863 года. Все они были склонны объяснять введение университетского устава 1863 года «новым влияниям», «переворотом в умах», доброй волей Александра II [19]. Эти исследователи в своих работах преувеличивали роль правительства и недооценивали роль общественности и, конечно же, той роли, которую сыграли студенческие волнения. Сам университетский устав идеализируется, права, данные университетам, преувеличиваются, приравниваются к автономии. На первый план выдвигаются вопросы управления и положения студенчества. Недостаточное внимание уделяется влиянию реформы на условия учебно-научной работы. Вопрос о проведении устава в жизнь, то есть собственно о реформе, большинством указанных авторов вообще не ставится. Анализ действительных изменений, происшедших в результате университетской реформы, подменяется юридическим анализом устава.
Авторы работ официальной, консервативно-монархической направленности — В. В. Григорьев, С. В. Рождественский, С. С.Татищев — выступали апологетами правительственной политики в университетском вопросе. Вполне естественно, что какие-либо элементы критики реформы в их трудах отсутствуют [30, с. 163-164].
«Курс русской истории XIX века» А. А. Корнилова, состоит из двух частей, впервые был издана 1918 году в частной типографии [9]. Первая часть представляет собой анализ общего хода развития государственно- политической и общественной жизни в России в первой половине XIX века, которая заканчивается Крымской войной 1853-1856 годов. Вторая часть содержит сведения о правлении Александра II и реформах этой эпохи. В одной из лекций второй части рассматривается вопрос о студенческом движении и об уставе 1863 года. В этой лекции А. А. Корнилов очень хорошо описал предшествующие новому уставу 1863 года студенческие волнения, однако не придавал студенческим волнениям значимости толчка к принятию новой реформы [19]. Нужно отметить, что в советское время работа А. А. Корнилова была явно недооценена по политическим мотивам из-за того, что он до 1917 года был секретарем ЦК партии кадетов. Сам же труд является хорошей обобщающей работой по истории XIX века.
Работа С. С. Татищева «Император Александр II. Его жизнь и царствование», которая впервые была издана в 1903 году, состоит из двух книг [23-24]. Автор подробно описывает событие, предшествующие университетской реформе, — студенческие движения и смену министров просвещения. Однако в его работе не упоминается сам университетский устав 1863 года, а только некоторые пометки по проектам университетского устава 1863 года, представляемые императору Александру II министрами просвещения. Сама университетская реформа 1863 года рассматривается только как положительный переворот в уме Александра II. Нужно так же отметить, что автор в своей работе преувеличил роль свободы, данной университетам. Реакционные же преобразования, которые проходили после принятия нового устава 1863 года в университетах, связывал только с террористическими действиями студента Д. В. Каракозова. Работа С. С. Татищева в советское время была подвергнута забвению, хотя она неплохо раскрывает и характеризует личность императора Александра II.
В советской историографии университетская реформа 1863 года рассматривалась многими исследователями, однако распространённые и общепринятые в советской исторической научно-учебной литературе взгляды по этому вопросу, во многом неправильны и вызывают серьёзные возражения. Во многих работах преувеличивалась роль студенческих движений, им придавалось понятие классовой борьбы. В одних работах устав 1863 года рассматривали с односторонней оценкой — в основном с юридической точки зрения, в других при рассмотрении университетской реформы вовсе не рассматривали устав 1863 года. К этим трудам относятся «Ленинградский университет 1819-1944» ( отв. ред. В. В. Мавродин), изданный в 1945 году; В. В. Мавродин, Н. Г. Сладкевич, Л. А. Шилов «Ленинградский университет. Краткий очерк», изданный 1957 году, «Одесский университет за 75 лет», изданный в 1940; Ю. П. Аксёнов «Буржуазные реформы 60-70 годов в России», («Преподавание истории в школе»), изданный в 1954 году; В. И. Орлов «Студенческое движение Московского университета в XIX столетии», изданный в 1934 году [30, с.164].
Исключение составляет диссертационное исследование Р. Г. Эймонтовой «Университетский вопрос в конце 50-х — начале 70-х годов XIX века и университетская реформа 1863 года», изданное в 1953 году, статья «Университетская реформа 1863 года», опубликованная в журнале «Исторические записки» за 1961 год [30], а также статья «Накануне университетской реформы 1863 года: толки и мнения о профессуре» [28], изданная в журнале «Страницы истории» за 1991год и монография «Русские университеты на грани двух эпох. От России крепостнической к России капиталистической» [29], увидевшая свет в 1985 году. Автор этих исследований подробно рассматривает обстановку накануне принятия университетской реформы, университетский устав 1863 года и мероприятия принимавшиеся после принятия университетского устава. Р. Г. Эймонтова в этих исследованиях также выступает с соображениями о характере и итогах университетской реформы. Она подробно описывает положение профессоров как до принятия университетской реформы, так и после её принятия. Исследователь рассмотрела подробно университетские волнения и попыталась выявить их причины. Учёный детально проработала университетский устав 1863 года. Автор отметила все позитивные улучшения в университетах после принятия нового устава. Однако в своих работах Эймонтова мало уделила внимания студенческим корпорациям и роли касс взаимопомощи, а также общих библиотек и читален. Нужно также отметить, что Р. Г. Эймонтова в своей монографии «Русские университеты на грани двух эпох. От России крепостнической к России капиталистической» характеризует университеты после принятия нового устава 1863 года как вольные, однако это понятие не совсем подходит для характеристики университетов данного периода. Позднее в исследовании Г. А. Новицкого «Истории Московского университета» была также дана общая оценка устава 1863 года, очень близкая к оценке исследований Р. Г. Эймонтовой.
В статье Л. М. Искра «Б. Н. Чичерин и университетская реформа 1863 года» [1] показано на примере профессора Б. Н. Чичерина отношение либеральной профессуры к правительственным преобразованиям в университетах накануне принятия университетского устава 1863 года, а также раскрываются противоречия, возникшие между правительством и профессурой после принятия университетского устава 1863 года. До Л. М. Искра эта проблема никем не была исследована.
В современной историографии произошла некоторая переоценка взглядов характерных для советского периода, а марксистко-ленинская методология признана устарелой и не соответствующей научным потребностям современности. В современной историографии университетская реформа в некоторой степени слабо изучена. Её рассматривали Л. М. Волосникова, В. А. Змеев, косвенно А. Г. Глухов и Е. Стафёрова.
Для написания данной курсовой работы использовались статьи В. А. Змеева: «Реформирование высшей школы России в 50-60-е годы XIX века» [7], «Высшая школа России: от реформы 60-х к реформе 80-х XIX века»[8]. Автор в своих исследованиях даёт широкое описание деятельности министров народного просвещения, которые работали накануне принятия реформы и в годы её действия. Здесь также представлен анализ университетского устава 1863 года. В тоже время нужно заметить, что В. А. Змеев не предоставил никакой авторской оценки и не сделал собственных выводов по данным аспектам. Иначе обстоит дело со студенческими волнениями, автор даёт их подробную характеристику и пытается найти корень проблемы. Нужно также отметить, что данные статьи построены на архивных и документальных материалах, а также с использованием литературы XIX века.
В монографии «Правовой статус университета: история и современность» Л. М. Волосниковой [4] одна из глав посвящена университетскому уставу 1863 года. В ней кратко описывается деятельность министров народного просвещёния накануне принятия реформы, правда, без оценки их деятельности. В исследовании содержится также описание статей университетского устава 1863 года. Однако характеристика этих статей производится с юридической точки зрения. В ней ничего не упоминается о студенческих волнениях и о тех факторах, которые побудили к пересмотру старого и принятию нового университетского устава. Здесь нет и оценки событий, которые происходили после принятия нового университетского устава 1863 года.
В статье «Накануне великих реформ (1850- 1860)» [5] А. Г. Глухов лишь косвенно касается университетской реформы, она больше направлена в сторону раскрытия проблем реформирования гимназий и начальных училищ. В статье автор охарактеризовал причины, побудившие к принятию университетской реформы и роль воскресных школ как для студентов высших учебных заведений, так и для студентов гимназий.
Е. Стафёрова свою статью « А. В. Головнин: отставка реформатора» [22] посвятила министру народного просвещения А. В. Головнину и его работе при министерстве просвещения. Автор подробно охарактеризовала личность министра просвещения, дала подробную оценку его деятельности, а также дала оценку отношению императора Александра II к министру А. В. Головнину. Нужно также отметить, что данная тема до Е. Стафёровой не была никем исследована.
Для написания данной курсовой работы был использован «Сборник постановлений по Министерству народного просвещения» 1855-1864 годов. В статьях данного сборника опубликованы ценные данные периода студенческих волнений и принятия университетского устава, которые ярко раскрывают отношение правительства к студенческим волнениям и к самому пересмотру университетского устава. Статьи «О дозволении принимать во все Университеты неограниченное число студентов» [12] и «О прекращении преподавания военных наук в столичных Университетах и Гимназиях» [16] раскрывают обстановку в университете при вступлении Александра II на престол. В статьях «О некоторых преобразованиях по Университетам» [15], «О мерах относительно надзора за студентами Университетов и дозволении им не носить форменной одежды вне университетских зданий» [14] и «О закрытии С.- Петербургского университета впредь до пересмотра университетского Устава и выдаче пособий студентам, желающим переселиться в другие университетские города» [13] показываются те меры, которые предпринимало правительство, чтобы успокоить студенческие массы.
К числу основных источников принадлежат университетские уставы 1835 года и 1863 года [18-19]. Университетский устав 1863 года состоит из 12 глав. В каждой главе расписаны права и обязанности, которые выражены отдельными параграфами — всего 147 параграфов. Устав 1863 и 1835 годов позволяет проследить цепь изменений происшедших во время их действия в университетах.
Ценным источником по заявленной в курсовой работе проблеме является личный дневник цензора, профессора петербургского университета А. В. Никитенко [10-11], который в изданном виде состоит из трех частей. В данной курсовой работе используются 2 и 3 часть. Этот дневник велся автором с 14 лет и до последних дней жизни. В нем автор отражал все значительные события своего времени и, так как являлся профессором петербургского университета, упоминал деятельности этих заведений. Дневник представляется уникальным источником по университетскому вопросу второй половины XIX века. При этом сам Никитенко не всегда был согласен с мнением властей. В своём дневнике он объективно оценивает как проекты уставов, так и сам принятый устав 1863 года. Дневник был впервые издан в 1893 году. После этого еще несколько раз переиздавался.
Ценным и важным также является Дневник П. А. Валуева [2], который занимал пост министра внутренних дел с 1861 года по 1878 год. Много внимания в своем дневнике Валуев отводит освещению правительственной политике в области разработки различных охранительных мер, принимавшихся в связи с ростом революционного движения. Он указывает на студенческие беспорядки, которые проходили в 1861 году. Обвинения в их распространении он налагает на министра народного просвещения графа путятина. Валуев в своём дневнике приводит интересные факты, характеризующие разногласия внутри правительственного лагеря, сообщает не лишенные интереса сведения о различных придворных интригах, оказывавших немалое влияние на правительственную политику. Все это, естественно, рассматривается сквозь призму восприятий крупного сановника. Служа верой и правдой монархии, Валуев, однако, понимал недостатки этого строя и был проникнут страхом перед неизбежностью его гибели. В отличие от других мемуаров государственных деятелей России второй половины XIX в., дневник Валуева не является апологией существующего режима.
студенческий реформа университет власть
2. ОБСТАНОВКА В РОССИИ НАКАНУНЕ УНИВЕРСИТЕТСКОЙ РЕФОРМЫ 1863 Г.
2.1 Внутренняя политика властей в сер. 50-первой пол. 60-х гг. XIX века
Первое десятилетие второй половины XIX века в России можно определить двумя важными событиями: поражение страны в Крымской войне и вступление на престол императора Александра II.
Крымская война 1853 — 1856 гг., закончившаяся поражением России, показала экономическую, политическую и военную несостоятельность царизма, обнажив пороки и язвы социально-экономической системы, базирующейся на крепостничестве. «Теперь только, — констатировал А. В. Никитенко, — открывается, как ужасны были для России прошедшие 29 лет. Администрация в хаосе; нравственное чувство подавлено, умственное развитие остановлено, злоупотребления и воровство выросло до чудовищных размеров» [1, с.7].
В середине XIX в. Россия оставалась одной из немногих великих держав, где сохранялось крепостное право. Наступавшая новая эпоха ярко отражала в себе и происходящий перелом в экономических отношениях, и крупные изменения в общественной жизни. Экономические противоречия были обусловлены ростом товарных отношений и тормозящим влиянием крепостничества. И помещичье, и крестьянское хозяйства были вынуждены подчиняться требованиям всероссийского рынка. В экономику всё более проникали товарные отношения. Русский помещик под принудительным влиянием сложившихся отношений должен был отказаться от патриархальных традиций минувшего и искать новые пути развития хозяйства. Новое экономическое развитие стало шириться и расти, нанося удары разлагавшемуся натуральному хозяйству; росло строительство фабрично-заводской промышленности, оно стало охватывать всё больше и больше районов.
С определёнными интересами и потребностями стала выступать буржуазия, и к её голосу во многих отношениях теперь должно было прислушиваться поместное дворянство. Заметно возрасло значение общественного мнения. Все классы общества находились в так называемом брожении, происходила крупная и резкая переоценка всех ценностей.
Для царского правительства опасность положения усиливалось тем, что государственный механизм начал давать сбои, что явилось следствием внутреннего кризиса. Это заставило всех и каждого выступать со своими планами и положениями. В это время выдвигаются на первый план крупноземледельческая аристократия с олигархическими требованиями, а так же либералы, которые являлись представителями части дворянства, стремившей увенчать самодержавие конституцией. Большую роль в общественной жизни России стала играть интеллигенция, которая стала происходить из разночинцев, и которая не желала останавливаться на полдороги и требовала движения вперёд. Кроме того в это время в стране фиксировалось большое количество крестьянских антифеодальных выступлений. В этих условиях и происходит попытка перехода от теоретических действий к практическому осуществлению идеалов общественного переустройства. В 1856 году Александр II произнес знаменитые слова: «лучше отменить крепостное право сверху, чем ждать, когда оно само будет отменено снизу» [26, с. 456]. Заявление Александра II о предполагаемой отмене крепостного права буквально всколыхнуло общественное мнение в стране. В 1856 году появилось два слова-символа — « оттепель» и «гласность». Начиная с января 1857 года, в правительстве стали создаваться различные комиссии и комитеты для разработки мер «по устройству быта помещичьих крестьян». В эту работу были включены губернаторы и представители помещиков. В ходе долгой работы было разработано «Положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости», которое было подписано Александром II 19 февраля 1861 года. Правительство в силу этих условий вынужденно было стать реформатором и в других сферах жизни, но при этом проведение своих начинаний оно всегда старалось поставить на скрытые тормоза. Каждое его движение вперед сопровождалось рефлекторным движением назад, и впоследствии реакционные действия стали сменять все недавние либеральные начинания. Превосходную характеристику новой эпохи даёт Герцен: «Новое время сказалось во всём, в правительстве, в литературе, в обществе, в народе. Много было неловкого, неискреннего, смутного, но все чувствовали, что мы тронулись, что пошли и идём. Немая страна приучилась к слову, страна канцелярской тайны — к гласности, страна крепостного рабства — роптать на ошейник. Правительство делало, как иерусалимские паломники, слишком много нагрешившие, три шага вперёд и два назад, один всё же оставался…» [26, с.453-454].
Положение, в котором оказалось Россия в середине XIX века, определило последующий ход её внутренний политики. Голос общественности перестал молчать, он требовал преобразований. Правительство в этот раз не могло бездействовать, и это прекрасно понимал Александр II, который переступил через свои убеждения в этой обстановке, чтобы после стать на путь своих же убеждений.
2.2 Студенчесие волнения
С сер. 50-х годов XIX века наступила, по мнению общественности, новая эпоха, связанная с началом правления императора Александра II. В воздухе летала весть о новых преобразованиях. В университетской жизни последовали заметные облегчения, которые переменили старые, стеснявшие студентов, правила, введённые при Ширинском-Шихматове. Однако эта первая помощь университетам не помогла, так как предшествующие правила николаевской эпохи всё-таки продолжали действовать. Без сомнения в первые годы нового царствования как студенты, так и вся общественность оптимистически встретили преобразования. Это можно связать ещё и с тем, что глухо замкнутые двери университетов николаевской эпохи широко распахнулись. Академическая аудитория стала доступна для всех и наполнялась самым разнообразным составом слушателей. Л. Ф. Пантелеев в своих воспоминаниях так описывает этот момент: «В то время университет как-то сам собой распахнулся для всех желающих, даже не надо было записываться в вольнослушатели, а просто — приходи и слушай. В аудиториях постоянно можно было видеть воспитанников Римско-католической духовной академии, чиновников, офицеров, особенно из высших учебных заведений…В аудитории появлялись известные литераторы, учителя, профессора других учебных заведений, люди почетные по своему возрасту и официальному положению» [26, с.380]. На смену разобщенности и случайности соединений николаевской эпохи идёт время больших общестуденческих организаций. Хроническая нужда большей части студенчества вызывает появление касс взаимопомощи, умственным запросам отвечает устройство библиотек, читален и литературных собраний.
Но уже с 1858 года стали наблюдаться первые студенческие волнения и стычки с полицией. На первых порах большинство выступлений носило случайный и, как правило, эпизодический характер, который был направлен против университетского начальства, непопулярных профессоров или общей полицейской власти. Возникало множество курьёзных случаев, связанных с ложными доносами и неосведомленностью полиции. Один из таких случаев произошел в Москве в 1857 году. В квартиру одного студента-медика, праздновавшего в кругу друзей именины, ворвалась полиция с квартальными во главе и совершила избиение присутствующих. Хозяина квартиры и два его товарища были арестованы и отправлены в Сретенскую часть. Как только на следующий день стали известны подробности о ночном происшествии, студенты в большом количестве явились в часть, вытащили оттуда товарищей и доставили их в больницу. А в это время граф Закревский сообщил Александру II, что в университете бунт [9, с. 244].
С течением времени студенческие волнения стали явлением хроническим и выражались: в неповиновение университетскому начальству, нарушении установленных правил, собирании недозволенных сходок.
Это можно объяснить тем, что студенты стали чувствовать себя более уверенными и изъявили желание участвовать в общественной жизни. Однако правительству, да и в первую очередь императору не нравилось участие многих студентов в демократическом движении, активное вмешательство в университетские порядки [30, с. 166]. Правительство также не доверяло профессорам, подозревая их в возбуждении в учащейся молодёжи вольнолюбивых и антиправительственных настроений [29, с. 66]. В мае 1859 года вопрос о студенческих волнениях рассматривался в Совете Министров, на котором приняли решение о повышении требовательности при вступительных и переводных экзаменах [23, с. 431].
Несмотря на принимавшиеся меры, студенческие беспорядки продолжались и в следующем году, в связи с этим были приняты новые правила 14 января 1860 года «О противоправных поступках студентов» [14, с.1398]. Беспорядки стали также следствием отставки министра народного просвещения Е. П. Ковалевского [24, с. 226]. Однако положение в университетах не улучшалось, так как чиновники и полиция в большинстве случаев действовали грубо, оскорбляя чувства и личное достоинство студентов [7, с. 160].
Весной 1861года университетские беспорядки рассматривались ещё раз в Совете Министров, где был поднят вопрос о закрытии университетов до полного их преобразования. Эту мысль поддерживал и император Александр II. Как свидетельствует Никитенко, Александр II призвал к себе министра просвещения и объявил ему, что он намерен приступить к решительной мере — закрыть некоторые университеты [10, с. 184]. Император на этот раз ограничился избранием нового министра народного просвещения графа Путятина [23, с. 431].
Комиссия по университетскому вопросу и граф Путятин разработали новый циркуляр от 21 июля 1861 года, которым вызвали возмущение и гнев у студентов. Таких строгих правил уже не было со времён министра Ширинского-Шихматова. Собственно с новыми правилами студенты познакомились с началом занятий, которые по вине чиновников начались 18 сентября. Но ответ студентов на данные правила не заставил себя ждать, негодование переросло в отказ посещать университеты вообще [7, с. 162]. На сторону студентов склонялось большая часть университетских сотрудников, в том числе профессора. 22 сентября был закрыт Петербургский университет, но это лишь усилило возмущение молодёжи [24, с. 229].
В столице начались демонстрации студентов и сочувствующих им жителей. Валуев отмечал: «В университетах беспорядки увеличиваются… Толпа шумела, кричала, осыпала бранью графа Шувалова и обер-полицмейстера, весьма нецеремонно обошлась с вышедшим к ним попечителем. На дворе университета произносились речи, и явно организовалось университетское восстание» [2, с. 117]. Вскоре последовали аресты полицией, в Петропавловской крепости оказалось около 300 студентов [7, с. 162].В Москве произошли такие же беспорядки с выходом студентов на улицу. Но здесь полиция натравила на студентов простонародье, распустив слух, что это бунтуют господа, требующие будто бы восстановления крепостного права. Студенты были избиты и арестованы, а затем исключены из университета [9, с. 246-247].
Итогом осенних студенческих беспорядков стало смещение в ноябре- декабре министра просвещения Путятина, петербургского генерал-губернатора Игнатьева, управляющего III отделением Шувалова, обер-полицмейстера генерала Паткуля. Они были заменены либерально-настоенными представителями дворянства [29, с. 307].
Новым министром народного просвещения стал А. В. Головнин. Он был сыном знаменитого мореплавателя и писателя В.М. Головнина. Его назначение министром народного просвещения и было первым шагом к либерализации университетов. Головнин являлся яркой личностью, сформированный и воспитанный николаевской эпохой, он оказался спасением для университетов в эпоху реформ [22, с. 6].
С принятием нового университетского устава происходит замирание в студенческой среде. Этот период можно охарактеризовать, как период обдумывания и анализа новых правил, который продлился до увольнения А.В. Головнина с поста министра народного просвещения [24, с. 229].
Несостоятельность университетского устава 1835 года обнаружилась уже сер. 50-х годов XIX века. Правительство в это время дало много свобод студентам. Студенты, почувствовав себя увереннее, хотели активно участвовать в университетских делах. Они не хотели мириться со строгими правилами, принятыми при министре просвещения графе Путятине. Возмущения студентов выражались в форме волнений и бунтов, которые сыграли не последнюю роль в более быстром принятии нового университетского устава.
3. ЭТАПЫ ПРОВЕДЕНИЯ РЕФОРМЫ
3.1 Разработка реформы и ее принятие
В 1855 году министром народного просвещения был назначен А. С. Норов, который также был членом Академии наук. Он заложил предпосылки для дальнейшего реформирования университета. 5 марта 1856 года министр представил доклад Александру II, в котором сделал ряд предложений. Он предлагал восстановить в университетах классическое гуманитарное образование. Министр А. С. Норов полагал, что студент должен владеть иностранными языками для получения интересующей его информации из первоисточников.
Можно сказать, что при министре А. С. Норове начало очень очевидно проводиться либерализация университета. В частности, учебные округа были выведены из подчинения местных генерал-губернаторов, а также по совету министра в столичных университетах императором было отменено преподавание военных наук [16, с.57-58]. 23 ноября 1855 году был также разрешён неограниченный приём студентов, который при Николае I был ограничен до 300 человек [12, с.40-41]. В этом же года студентам медицинского факультета разрешили переходить на другие факультеты вследствие «отвращения от анатомических знаний» [17, с.43-44]. Отменялась инструкция деканам и ректорам 1850 года. В 1857 году возобновили преподавание государственного права и восстановили самостоятельность кафедры философии. С 1856 года стали вновь практиковаться командировки преподавателей за границу на стажировку для подготовки к профессорскому званию. В университетах появилось большое количество новых молодых профессоров. Главной заслугой министра можно считать восстановление Главного правления училищ и Ученый комитет [4, с.86].
Однако из-за волнений студентов 1857 года А. С. Норов вынужден был уйти в отставку, его преобразования в 1858 году продолжил новый министр народного просвещения Е.П. Ковалевский, который с 1856 года был попечителем Московского учебного округа. Он был хорошо осведомлён о проблемах университетов и должен был реформировать высшую школу [7, с. 159]. По мнению Е. П. Ковалевского, университеты не воспитательные, а высшие учебные заведения, куда молодые люди должны поступать «не для видных и служебных преимуществ, а единственно для научного образования» [5, с. 73]. В 1858 году было разрешено появление в университетах вольнослушателей. 2 сентября 1859 года выходят правила, по которым университетам разрешалось выписывать из-за границы книги и периодические издания без цензурного рассмотрения [15, с.374-375]. За время управления Е. П. Ковалевского был упразднён Главный педагогический институт и взамен при каждом университете основаны педагогические курсы для подготовки преподавателей средних и низших учебных заведений [18, с.294].
Уже к концу 50-х годов XIX века стала остро ощущаться необходимость преобразования устава 1835 года. В 1858 году министр просвещения Ковалевский предложил попечителям учебных округов высказать соображения о необходимых изменениях в действующим уставе. В том же году попечителем Петербургского учебного округа князем Г. А. Щербатовым был составлен первый проект нового университетского устава, который обсуждался в специальной университетской комиссии, а затем был передан в министерство.
Проект Петербургского университета отразил в значительной мере взгляды либеральной профессуры. Предусматривалось увеличение средств университетов, меры к улучшению уровня преподавания, уменьшение власти попечителя, следовательно, усиления власти ректора и учреждения совета университета. Все студенты, имевшие свидетельства о бедности, освобождались от оплаты за учение, разрешались корпоративные права студентам, открывались широкие права на получение учёных степеней [30, с.165]. Однако правительство отвергло предложения, так как хотело обойтись «малыми жертвами». Так, профессор А.В. Никитенко, участвовавший в подготовке проекта, писал в дневнике: «Вчера князь Щербатов читал мне свой устав университета. Сомнительный успех, ибо тут требуются деньги и новые права» [10, с.13].
Весь период министерской деятельности Е. П. Ковалевского, сопровождался беспорядками в студенческой среде. В связи с этим был образован совещательный комитет. Результатом его работы стал документ, названный «Правилами», утвержденный императором Александром II 14 января 1860 года, суть которого сводилось к тому, что студенты, не освобождаясь от надзора со стороны местной полиции, стали находиться под надзором со стороны университетских властей, а также предполагалось их сотрудничество между собой [14, с.1429-1430].Но так как волнения в университетах стали явлением хроническим, в начале 1861 года император попросил Е. П. Ковалевского уйти с занимаемого места, решив заменить его лицом, которое навело бы строгий порядок в студенческой среде. 28 июня 1861года министр народного просвещения Е.П. Ковалевский подал прошение об отставке [24, c.431].
Специальная комиссия, в состав которой вошли генерал-губернатор Петербурга П. Н. Игнатов, борон М. А. Корф, принц Ольденбургский и граф С. Г. Строганов, разработала новые правила. У комиссии и у императора Александра II, который просмотрел правила, были даже помыслы закрыть университеты, но это не было осуществлено из-за опасности социальных потрясений. 31 мая 1861года последовал императорский Указ «О некоторых преобразованиях в университетах», в котором уничтожается корпоративное устройство студентов, кассы взаимопомощи передавались под контроль начальства, из-за не хватки средств отменялась форма для студентов, вводилась обязательная плата за обучение [15, с.635-638]. Чичерин так высказывался об этих правилах: «Напуганные положением дел в университетах, власти пытались ввести новые университетские правила и этим только усугубили положение. России необходимы либеральные меры и сильная власть, а на деле осуществлялись половинчатые меры при слабой власти. Стеснительные меры вызвали сочувствие у общественности и даже у городских властей. Если же молодежь раздражать, с одной стороны, а с другой — позволять ей явно нарушать законы, то последствия могут быть только бедственными» [1 ,с.65].
Следующим министром народного просвещения стал граф Е.В. Путятин. Император Александр II видел именно в нём, то лицо, которое наведёт порядок в университетах. Тотчас же вступив в должность, граф Путятин начал проводить новые меры: при желании поступить в университет необходимо сдать экзамены в гимназии после сдачи выпускных экзаменов гимназистов высшего класса; студенты должны подчиняться правилам университетского начальства в стенах университета и запрещались различные собрания без разрешения начальства; устанавливались правила, по которым запрещалось пропускать лекции, а также на лекциях запрещалось нарушать тишину и порядок, выражать одобрение или порицание профессорам; нарушавших эти правила предписывалось увольнять из университета; вольнослушатели могли посещать лекции по усмотрению университетского начальства с правом профессора удалять их из зала за нарушение порядка. Студенты теперь впредь не могли быть приняты в университет, если они не достигли возраста 17 лет, форменная одежда отменялась. Запрещалось освобождать от оплаты более двух студентов от губернии данного учебного округа. Пособие и стипендии, назначались только отличившимся бедным студентам. Деньги, взыскиваемые со студентов за посещения лекций, предполагалось употребить на увеличение содержания профессорам и доцентам, а также на пособия и стипендии беднейшим отличившимся студентам [24, с.227-228].
Из-за неорганизованности чиновников занятия в Петербургском университете начались 18 сентября 1861года, тогда студенты и узнали о новых правилах обучения и оплате за посещение лекций. Это вызвало недовольство студентов и отказ посещать занятия. 22 сентября университет закрыли «впредь до пересмотра университетского устава», но это привело к ёще большим возмущениям. В положении было сказано, что все студенты являются уволенными из университета, однако им предоставлялось права обучаться в подобных университетах с разрешением попечителей учебных округов, со всеми правами и преимуществами [13, с.691-694]. Прокатилась ещё одна волна выступлений студентов, им сочувствовали и жители Петербурга. Начались аресты полиции, но демонстрации не прекращались. Такие выступления прошли и в других университетах.
13 ноября министр Е.В.Путятин предложил создать комиссию для обсуждения текущих проблем в университетах. Для этого в Петербург приглашались попечители Казанского, Харьковского, Дерптского и Киевского учебных округов, а также командируемые от каждого университета по одному из профессоров. В начале декабря попечителям Московского и Петербургского округов было также предложено отправить по два представителя от университетов, от Петербургского — по назначению попечителя, от Московского — по назначению министра.
4 декабря 1861 года председатель комиссии Е.Ф. фон Брадке получил от министра Путятина поручение пересмотреть университетское законодательство и составить новый устав. В этом документе впервые было заявлено от имени правительства о его решимости преобразовать университеты. 7 декабря комиссия преступила к работе и закончила к концу месяца проект нового университетского устава.
По проекту предусматривалось увеличение числа кафедр, а также облегчение доступа на кафедры молодым научным силам. Формы надзора за учащейся молодёжью несколько изменились. Права попечителей были явно уменьшены, на усмотрение совета почти полностью передавалась организация учебного процесса [30, с.167-168].
В конце декабря, к моменту окончания работы над уставом, министр народного просвещения Е. В. Путятин был смещён с поста. Однако профессор Чичерин говорил, что несмотря на то, что Путятин хотел по — солдафонски «подтянуть» университеты, не должен уйти в отставку, иначе студенты подумают, что это они его выгнали [1, с.66].
Во главе министерства народного просвещения стал либеральный чиновник, один из «константиновцев» Александр Васильевич Головнин, невысокий человек невзрачной наружности, неизменно поражавший собеседников изысканными манерами и обширной эрудицией. Его назначение вызвало волну восторга и надежд и среди профессуры, и среди литераторов [22, с.6]. Известен отзыв современника о неутомимой работоспособности министра, который мог «работать с утра до ночи без отдыха, почти никогда нельзя было застать его без занятий; подчинённым своим не давал он покоя, предлагая им разработать тот или другой вопрос, требуя от них сведений, объяснений и т. д.; видно было, что проекты самые разнообразные сменялись у него в голове, как в калейдоскопе, с изумительной быстротой» [27, с.137].
Именно по наставлению А.В. Головнина проект устава был разослан на отзыв всем университетам, членам Главного правления училищ, некоторым губернаторам, предводителям дворянства, митрополитам и т. д. Это говорит о том, что министр уделял огромное внимание мнению общественности по данному вопросу. Головнин посодействовал обновлению кадрового состава попечителей учебных округов. По его просьбе К. Д. Кавелин был отправлен в заграничную командировку для ознакомления с устройством университетов Западной Европы [30, с.169].
Общественность, ознакомившись с уставом, критически отнеслась к новым правилам. Это дало повод для пересмотра проекта устава. Дальнейшая работа по подготовке устава велась в Учёном комитете Главного правления училищ. В новую комиссию были включены некоторые профессора университетов, всего 15 человек. Проект бурно обсуждался летом и осенью 1862года, в течение которого прошло 18 бурных заседаний. Фактически был выработан новый устав, который глубоко затрагивал университетскую жизнь и создавал более благоприятные условия для деятельности университетов [7, с.164]. В первой половине декабря 1862 года проект был рассмотрен в Главном правлении училищ, которое внесло в него ряд поправок. Проект был представлен Александру II, а затем, по предложению министра А.В. Головина, должен был обсуждаться в Совете министров. Ознакомившись с проектом, император остался им недоволен и приказал предварительно обсудить его в особой комиссии под председательством графа Строганова. В комиссию вошли министр внутренних дел Валуев, шеф жандармов князь Долгорукий, управляющий II отделением собственной е.и.в. канцелярии барон Корф, обер — гофмейстер барон Мейендорф и военный министр Милютин. Согласно проекту, главная роль в управлении университетом отводилось университетского правления совету; ректор должен подчиняться совету и давать ему отчёт в своих действиях. Учреждался университетский суд. Власть попечителя сильно сужалась. Проект претерпел существенные изменения, направленные на урезание предусмотренных им прав университетов. Так расширялись права попечителей в жизни университета, лишили университетский совет самостоятельности даже в решении чисто научных и учебных вопросов. Сужался круг полномочий факультетских собраний. Также устав не предусматривал посещения женщинами университетов. Предусмотренная проектом сумма ассигнаций сокращалась [30, с. 169-170]. 20 февраля 1863 года проект с внесёнными поправками был ещё раз рассмотрен на заседании Главного правления училищ и после согласования проект передан в Государственный совет. В Государственном совете министр народного образования А.В. Головнин выступил с докладом, в котором перечислил причины упадка университетов: недостаток в хороших профессорах, а также мизерность их оклада, запрещение занимать кафедры иностранным учёным и затруднение при отправлении за границу молодых учёных для повышения уровня знаний, плохая оснащённость учебными пособиями университетов. Если говорить о студентах, то они отличались плохой подготовкой по древним и новейшим языкам при поступлении. Устав по требованию министра должен был решить эти недостатки [24, с.231]. После рассмотрения в Государственном совете проект, который действовал более 20 лет, был подписан императором Александром II 18 июня 1863 года.
Необходимость принятия новых университетских правил стала остро ощутима общественностью. Ощущало эту необходимость и правительство, однако, не собиралось выпускать университеты из-под своего контроля и хотело ограничиться минимальными уступками. Новый университетский устав всё-таки, благодаря министру Головнину и профессуре, стал либеральным. Не последнюю роль сыграли в этом и студенты, выражавшие недовольство старыми правилами бунтами и отказами посещать занятия в университетах.
3.2 Университетский устав 1863 года
Устав 1863 года был общим уставом российских университетов. Действие распространялось на Московский, Петербургский, Харьковский, Казанский и Киевский университеты, а впоследствии и на все университеты, возникшие после 1863 года. Основные положения этого устава поменялись и в Варшавском университете. По сравнению с уставом 1835 года новый устав раздвинул рамки университетского преподавания, значительно увеличив число кафедр, российским университетам было возвращено право самоуправления, а также даны некоторые другие важные права и привилегии.
По существу структура университетов осталась прежней. Из нововведений устава наиболее важными явилось те, которые были направлены на улучшения научной и учебной работы в университетах, однако, как и в уставе 1835 года сохранилось значительная власть попечителя в университетских делах [30, с. 171]. В первой главе изложены общие положения, а в §1 говорится «Каждый университет состоит из факультетов как составных частей одного целого» [19, с.924]. В университете предусматривались факультеты: историко-филологический, физико-математический, юридический, медицинский. Исключение составлял Петербургский университет, где вместо медицинского был факультет восточных языков. Каждый университет подчинялся министру просвещения и вверялся попечителю соответствующего округа. В университете управление принадлежало ректору. Органам управления вузом являлись совет университета, правление университета, проректор или инспектор [7, с. 165]. Вторая глава «О факультетах» состоит из двух отделений. В первом говорится о личном составе факультета, который включал декана, профессоров (ординарных и экстраординарных), доцентов и лекторов по штату. Деканы на собраниях факультета избирались на 3 года из ординарных профессоров и утверждались министром просвещения. В отсутствии декана его роль выполнял старший из штатных профессоров факультета, что поощрялось дополнительной оплатой [20, с.178-179]. Во втором отделении главы указывалось «О составе и распределение преподавания». Новый устав значительно увеличил число кафедр на всех факультетах (от 13 до 19 в каждом университете). На кафедрах вводились новые дисциплины. Многие раннее существовавшие кафедры разделялись на две. Некоторые предметы были заменены новыми. Фехтование, рисование и музыка были исключены из преподавания. По уставу при факультетах создавались новые лаборатории, музеи, кабинеты, клиники [30, с.171-172].
Число штатных преподавателей увеличилось с 265 человек (по уставу 1835 года) до 443 (по уставу 1865 года), то есть на 67%. Это позволило увеличить теоретический уровень преподавания [7, с.166]. Улучшения стали возможными, благодаря, значительному увеличению денежных средств университетам. До реформы университетам отпускалась сумма на содержание равная 988 357 руб., после эта сумма составляла 1 762 383 руб. Однако этих средств не хватало, чтобы удовлетворить потребности науки и преподавания [30, с.172].
По уставу 1863 года впервые вводилось звание доцента, который уже являлся самостоятельным преподавателем, вместо адъютанта, который был помощником профессора по уставу 1835 года. Доценты получили право участвовать в факультетских собраниях и по истечению двух лет получали право голоса. Также упрочилось положение приват-доцентов. Они по уставу могли пользоваться лабораториями, клиниками, а также правом участия в приёме выпускных экзаменов. Они также получили право участвовать в факультетских собраниях, но без права голоса [28, с. 69].
В третьей главе о попечителе говорится, что попечителю предоставляется право принимать окончательные решения по вопросам назначения и увольнения преподавателей и чиновников вуза (кроме профессоров), освобождение от оплаты за обучение и назначение пособий студентам с низкими доходами. За попечителем остались все права, касающиеся хозяйства университета [7, с. 166]. «Власть попечителя, — замечал в связи с этим Б. Н. Чичерин, — намеренно осталась несколько неопределённою для того, чтобы в случае нужды можно было придать ей нужную силу» [1, с. 68].
В четвертой главе о ректоре говорится, что ректор избирается советом на четыре года из ординарных профессоров университета и утверждается императором (§27). Ректор следил за исполнением правил и являлся председателем университетского совета и правления, он производил контроль над студентами, вольными слушателями, делал замечания и выговоры (§34). В отсутствии ректора его должность занимает проректор, а где его нет — один из деканов (§36) [20, с.184-185].
В пятой главе устава излагаются функции совета, правления, суда и канцелярии университета. В этой главе говорится, что собрания университета должны собираться один раз в месяц. Совет предоставляет все свои протоколы попечителю, а по истечению года Совет составляет полный отчет по истечению года. Согласно §50 правление производят деканы всех факультетов и проректор. Правлению университета подчинялись архитектор, казначей и экзекутор. Важные задачи возлагались на университетский суд: дела касающиеся нарушений студентов, столкновения студентов с преподавателями и чиновниками. В университетский суд избирались три судьи из профессоров, один из которых должен принадлежать к юридическому факультету. Канцелярия университета состоит из чиновников по штату и служащих по найму, которые определялись попечителем [7, с. 167-168].
Глава шестая называется «О проректоре или инспекторе». В главе говорится, что проректор избирается на 3 года из профессоров и утверждается Министром народного просвещения (§64). Проректор обязан принимать жалобы и просьбы студентов в пределах своей власти и разрешать конфликты (§66) [19, с.190-191].
О преподавателях и лицах, состоявших при учебно-вспомогательных учреждениях университета, шла речь в главе седьмой устава. В отличие от устава 1835 года, дававшего право выдвижения кандидатур на освободившиеся должности профессорам всех факультетов (§68) [21, с. 170], новый устав предоставлял это право профессорам и доцентам лишь того факультета, на котором имелось вакантное место. Желающий занять должность профессора, доцента или приват-доцента, «но неизвестный факультету своими преподавательскими способностями», обязан был прочесть в присутствии членов факультета две подробные лекции (§69). Чтобы быть избранным, требовалось получить в совете абсолютное большинство голосов [30, с. 173].
Можно выделить то, что увеличилось годовое денежное содержание как преподавателей, так и чиновников, и учебно-вспомогательного персонала университетов. Также устав способствовал пенсионному обеспечению профессоров вплоть до полного должностного оклада, а профессор при выслуге 25 лет в должности штатного преподавателя в вузе получал звание заслуженного профессора, что давало привилегии и его семье [7, с. 168-169].
В восьмой главе устава 1863 года большое место уделялось студенчеству, в частности занятости студентов. Устав опирался на то, чтобы полностью занять всё время студента и тем помешать ему участвовать в политической и общественной деятельности. В главе довольно хорошо описаны правила приема студентов, срок обучения, обязанности студента, определялась плата за обучение [30, с. 174-175].
«Об научных степенях и почетных членах» — так называлась глава девять устава 1863 года. Устанавливалось, что ученые степени приобретались постепенно, тот же порядок был и в уставе 1835 года. В годовом промежутке кандидат сменялся магистром, а тот в свою очередь доктором. Можно заметить, что в уставе 1863 года научные степени не могли получить посторонние лица, не принадлежащие к университету, в отличие от устава 1835 года. Получить учёную степень могли и иностранцы при соблюдении строгих правил. С утверждением попечителя выдавались звания почетного члена, которые могли подкрепляться дипломами на это звание (§110-118) [20, с.197-198].
В следующих двух главах говорится о значительном расширении учебно — материальной базы, которая в последствии привела к расширению научных знаний. Проявили себя знаменитые ученые и испытатели. Особую роль в развитии научных исследований играла библиотека [7, с. 170-171].
В двенадцатой главе изложены права и преимущества университетов. Одним из таких преимуществ является то, что университеты имеют собственную цензуру для тезисов, докладов и других изданий. Книги, которые поступали в университет из-за границы, не подлежали цензуре. Разрешалось иметь собственную типографию, труды которой можно продавать в собственной книжной лавке. Медицинский факультет мог держать собственную аптеку. Также пользовались привилегиями преподаватели и чиновники университета. Преподаватели не дворяне могли получить этот титул, также во время службы в университете освобождались от рекрутской повинности [20, с. 200-203].
Также в уставе 1863 года в последней главе указывается о правилах получения пенсий и стипендий одарённым студентам согласно Уставу о пенсиях и пособиях ст. 467- 529 [7, с. 171].
Новый устав был, конечно же, прогрессивным нововведением этого периода. Университеты получили определённые возможности для перестройки научной и учебной работы в соответствии с потребностями нынешней эпохи. Однако университетский устав не удовлетворил всех потребностей общества и не внёс коренных изменений в жизнь высшей школы. Примером может послужить то, что в университеты по-прежнему не допускали женщин, и это продлится вплоть до 1917 года. Устав также уничтожил все студенческие объединения. Из положительного нельзя не учитывать, что университетский устав сыграл серьёзную роль в повышении уровня преподавания и развитии науки в целом.
4. УНИВЕРСИТЕТЫ ПОСЛЕ ПРИНЯТИЯ РЕФОРМЫ 1863 Г.
Крестьянская, университетская, земская и судебная реформы начала 60-х годов XIX века создали необходимые предпосылки для развития капитализма в России. Начался трудный процесс стабилизации общественных отношений, революционное движение в Российской империи пошло на спад, особенно после подавления польского восстания 1863-1864 годов. Однако покушение на императора Александра II, совершённое террористом Д. В. Каракозовым 4 апреля 1866 года у ворот Летнего сада в Петербурге, вызвало новое обострение внутриполитической обстановки.
Поскольку Каракозов с 1861 года обучался в Казанском университете, а в 1864-1865 годах являлся вольнослушателем Московского университета, полиция стала искать соучастников государственного преступления в студенческой среде. Была создана специальная следственная комиссия, председателем которой был назначен граф М. Н. Муравьёв. Выяснилось, что Каракозов принадлежал к московскому тайному кружку, которым руководил его двоюродный брат С. Ишутин. Кружок состоял преимущественно из учащейся молодёжи, вольнослушателей университета, членов Петровской земледельческой академии и воспитанников других учебных заведений. Комиссия пришла к выводу, что целью данной организации, в конечном счёте, стал бы государственный переворот, а основой этих намерений стало увлечение студентов революционными учениями. Обнаружены также сношения членов московского кружка с петербургскими единомышленниками, со ссыльными поляками и с русскими выходцами за границей. Стало очевидным, что между студенческими волнениями и революционным народническим движением существовала прямая связь. Следствие обнаружило плохое состояние большей части учебных заведений, высших и средних, ненадёжность преподавателей, дух непокорства и своеволия студентов и даже гимназистов [24, с. 8]. Также после этого события министр просвещения А. В. Головнин был уволен в отставку, главной причиной которой названа позиция общественного мнения. На его место Александр II назначил обер-прокурора Святейшего Синода, крайнего реакционера, графа Д. А. Толстова [22, с. 10].
Ещё задолго до этого события, вскоре после рассылки в университеты нового устава, А. В. Головнин направил попечителям округов циркуляр по поводу введения нового устава, текст которого был одобрен императором Александром II. Циркуляр содержал указания о новых правилах, составление которых министр просвещения поручал университетским советам. Всё это, по мнению А.В.Головина, должно предотвратить студенческие волнения. Правительство стремилось уничтожить все студенческие объединения, возникшие в конце 50- начале 60-х годов. Министр советовал университетским собраниям указать в правилах некоторые моменты, которые ограничат студенческие собрания. В циркуляре указывалось о невозможности существования студенческих библиотек, читален, касс взаимопомощи, выборов депутатов, подачи каких бы то ни было коллективных заявлений, устройство концертов и театральных представлений, также говорилось о немедленном закрытии курительных комнат. Предлагалось постановить, что переход из одного университета в другой должен подкрепляться положительными отзывами из университета, где они раньше учились. Такой порядок должен был закрыть двери перед «неблагонадёжными» [30, с. 178].
Циркуляр показал отношение правительства к университетскому уставу 1863 года. Он являлся прямым нарушением этого устава. По уставу правила, о которых шла речь в циркуляре, должны были составляться университетским советом и утверждаться попечителем, то есть независимо от Министерства просвещения. В действительности же получилось так, что министерством были разработаны правила, а совету университета же оставалось их издать под своим именем. Тем самым правительство начало нарушать университетский устав с первых шагов проведения его в жизнь.
В 1865 году А. В. Головнин предстал перед императором Александром II с докладом, в котором подводил итоги проведённой работы и раскрывал последующие планы, которые должны были осуществиться в Министерстве просвещения. Александр II распорядился передать доклад на рассмотрение особой комиссии в составе В. А. Долгорукова, Е. П. Ковалевского, М. А. Корфа, К.В. Чевкина и председателя С. Г. Строганова. Комиссия упрекала министра практически во всём и в особенности в недостаточной экономии в расходовании средств, особая критика была по поводу командировок профессоров. Было признано необходимым понизить содержание кандидатам с 1600 до 1200 рублей, а также отправлять за границу молодых учёных только со степенью магистра, исключительно по рекомендации университета. Император ознакомился с замечаниями строгановской комиссии и, признав их «вообще весьма основательными», распорядился передать их новому министру для будущего соображения [22, с. 9-10].
Всё это вызвало возмущения в преподавательско — профессорской среде и у руководства университета. Последней каплей стало то, что министр просвещения А. В. Головнин на собрании университетского совета продлил срок службы профессору В. Н. Лешкову, нарушив тем самым устав 1863 года. Это вызвало возмущение у части профессоров университета. Особую активность и непримиримость проявили Б. Н. Чичерин и Ф. М. Дмитриев. Однако каких-либо изменений не произошло и дело закончилось тем, что профессора Б. Н. Чичерин, М. Н. Капустин, С. А. Рычинский и Ф. М. Дмитриев ушли в отставку. Все эти лица били крайне умеренных взглядов, своими выступлениями против студенческих волнений 1861 года оказали немалую услугу царизму. Теперь же они, по горькому признанию Б. Н. Чичерина, «попали впросак и на своих боках почувствовали всю прелесть той власти, которую они защищали» [1, с. 68-71].
Отстаивание частью профессуры своих прав вызвало раздражение правительства и обостряло его недоброжелательное отношение к уставу 1863 года. В реакционных кругах всё больше поговаривали о том, что профессура пользуется слишком большими правами. Правительство не ограничивалось выражением недовольства, оно без зазрения предпринимало прямые отступления от устава. В 1868 году было принято решение правительства «О предоставлении министру народного просвещения права замещать кафедры по своему усмотрению», которое нарушало правила устава 1863 года. Согласно этому постановлению, министр получил право назначать на вакантные в течение года кафедры профессоров, которых предлагал университетский совет [30, с. 180].
Однако не только преподаватели ощутили перемены в настроении правительства к уставу, но и студенты стали остро ощущать нарушения действующих правил. В след за увольнением министра просвещения А. В. Головнина стали возникать недовольства и волнения в студенческой среде. Чтобы усмирить студентов в мае 1866 года была образована комиссия под председательством товарища (заместителя) министра народного просвещения И. Д. Делянова с целью установления разумных правил поведения молодых людей в высших учебных заведениях. Результатом работы комиссии стали Правила о надзоре за студентами вне стен университета и воспитанниками высших учебных заведений различных ведомств. Этот документ был подписан императором Александром II 26 мая 1867 года. Но студенческие волнения не прекратились даже после того, как император Александр II в начале 1869 года по случаю пятидесятилетия Петербургского университета учредил в нем 100 стипендий, которые стали именоваться императорскими [24, с. 246-247]. В марте 1869 года они распространились практически на все высшие учебные заведения, что вынудило правительство перейти ещё к более строгим мерам. Для выяснения причин происшедшего и подготовки предложений был создан особый комитет, куда вошли министры государственных имуществ, военный, народного просвещения и финансов, а также шеф жандармов и петербургский обер-полицмейстер. Комиссия разработала правила, которые заключались в следующем: ужесточение условий поступления в вузы, затруднение перехода уз одного университета в другой, привлечение учащихся к научно — исследовательской работе, распределение стипендий и пособий в соответствии с результатами учёбы и поведением студентов. Все эти правила 8 июня 1869года были утверждены императором Александром II. Принятые меры на некоторое время стабилизировали положение в российских высших учебных заведениях [8, с. 170-171]. Нужно заметить, что студенческие волнения в большей или меньшей интенсивности продолжались и в 70-е годы XIX века, что однозначно было связано с неоднородностью этой социальной группы Российской империи. Статистика министерства народного просвещения свидетельствовала, что наибольшую склонность к революционной деятельности проявляли студенты-разночинцы, а наименьшую студенты — дворяне. При этом нужно заметить, что удельный вес студентов-дворян из года в год уменьшался [25, с.114-115]. Склонность к различным революционным теориям обусловливалась не только их принадлежностью к низшим социальным слоям общества, но прежде всего материальным положением конкретных студентов. Например, террорист Д. В. Каракозов происходил из бедного дворянского рода и в 1865 году был отчислен из Московского университета за неуплату денежного взноса для продолжения обучения [8, с. 169-170].
Университетская реформа, несмотря на нарушения правительства в действующих правилах, сыграла важную роль в развитии университетской науки и повышении уровня преподавания. Пореформенное время — время оживления научной жизни в университетах, связанных с организацией съездов учёных, в заметном росте печатных изданий университета. Нужно отметить, что, начиная с 1863 года, в университетах проводились археологические съезды. Желающие могли принимать участие в международных съездах ботаников, зоологов, юристов, географов, физиков и т. д. В это время также трудились такие выдающиеся ученые в области естественных наук, как Д. И. Менделеев, И. М. Сеченов, К. А. Тимирязев, Л. С. Ценковский, И. И. Мечников и другие. Из крупных историков, правоведов и филологов работали С. М. Соловьёв, В.О. Ключевский, М. М. Ковалевский, С. А. Муромцев, М. Ф. Владимирский-Буданов, А. И. Чупров, В.Ф. Миллер, И. И. Срезневский и другие. Университетская реформа способствовала возникновению многих научных обществ. В 1864 году при Московском университете возникло Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии. Это общество имело свой филиал в Ташкенте. В конце 1867 года в Петербурге состоялся первый съезд естествоиспытателей России, в котором приняли участие профессора, преподаватели университетов и гимназий, врачи и т. д.- всего 465 человек [30, с.182]. Возникшие учебные общества занимались изучением природы посредством различных экспедиций и экскурсий. За работу по организации научных экспедиций Петербургское общество получило естествоиспытателей, получило почётный диплом на международном географическом конгрессе. Так же эти экспедиции и экскурсии содействовали пополнению коллекций университетских музеев и кабинетов. К концу 1872 года при университетах работало в общей сложности 23 научных общества. В 60-80-е годах многие научные общества имели свои печатные органы, а университеты стали издавать «Учебные записки». Деятельность научных обществ сыграла большую положительную роль в развитии российской науки и культуры.
Качественные изменения претерпел в результате реформы и учебный процесс. Большую роль в этом сыграло усиление научно-материальной базы университетов. Хотя нужно заметить, что состояние научно-учебных вспомогательных учреждений университетов улучшалось очень медленно. Однако со времени принятия университетского устава 1863года в состоянии научно-материальной базы произошёл крупный сдвиг.
До реформы в университетах преобладал лекционный метод преподавания. С введением устава 1863 года практические занятия стали проводиться на факультетах естественных и точных наук, а с 1869 года на гуманитарных факультетах. Одной из причин организации семинарских занятий стали студенческие волнения, по мнению правительства это должно было отвлечь студентов от революционных действий.
Реформа 1863 года привела к значительной дифференциации учебного процесса. До реформы специализация студенческих занятий была развита очень слабо. Предоставление университетам права разделять факультеты на отделения имело целью устранить этот недостаток [30, с. 187-188].
Положительным моментом можно считать также и то, что университеты стали готовить собственные научные кадры, в большинстве случаев это было связано с тем, что при кафедрах оставались вакантные места. Эти правила были предусмотрены ещё в уставе 1863 года. Именно в связи с новым уставом в университетах была создана система подготовки молодых учёных, которая в настоящие время определяется словом «аспирантура». Это мера была распространена на все университеты, кроме Дерптского [28, с. 70].
Видя в уставе 1863года вынужденную уступку, правительство поэтому выполняло обещания неохотно, с запозданием, а порой совсем не выполняло. Устав фактически за все время своего действия осуществлялся в урезанном виде. Он начал проводиться в жизнь в более или менее полном объёме лишь в конце 60-х годов. Но примерно с этого же времени правительство начало принимать постановления, противоречившие уставу 1863 года или даже прямо отменявшие его отдельные статьи. Вместе с тем было бы ошибочно считать, что реформа принесла только временные, скоропреходящие уступки правительства. Положительные результаты реформы 1863 года были очевидными и после её отмены.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Вступление на престол Александра II ознаменовало собой важный рубеж в российской истории. Крымская война 1853-1856 гг. вскрыла все язвы крепостнической системы, показалa несостоятельность николаевской системы правления как в экономике, так и в военной и политической сферах. Великая страна, привыкшая побеждать в последнее 150 лет, оказалась ошеломлена оглушительным поражением. Кроме того, после войны Россия находилась в разорённом состоянии, в ужаснейшем состоянии находились финансы и сельское хозяйство. Начало царствования Александра II характеризуется всплеском общественного движения. Все слои общества и консерваторы, и либералы были недовольны сложившийся обстановкой в стране. Голос общественности перестал молчать, он требовал преобразований. В этих условиях правительство вынужденно было пойти на осуществление реформ.
Нужно отметить, что университетская реформа стала второй реформой после крестьянской. Несостоятельность университетского устава 1835 года обнаружилась уже в сер. 50-х годов XIX века. В николаевскую эпоху студенты были вынуждены подчиняться армейским правилам, новое же правительство дало студентам много вольностей. Почувствовавши себя более значимыми в обществе, студенты более не хотели мириться с запретами, которые диктовало правительство. Теперь студенты хотели активно участвовать как в студенческом правлении, так и вообще в политике страны. Студенты этого времени выражали не только свои потребности, они были своего рода барометром общественных мнений. На все противоречия, которые возникали у них с правительством, студенты отвечали неповиновением и бунтами. Нужно заметить, что эти студенческие протесты, волнения сыграли не последнюю роль в более скором пересмотре старого и в утверждении нового устава.
Но не только студенты видели необходимость принятия новых университетских правил, это стало понятно и просвещенной части общественности. Ощущало эту необходимость и правительство, однако, не собиралось выпускать университеты из-под своего контроля и хотело ограничиться минимальными уступками. Новый университетский устав всё-таки, благодаря министру Головнину и профессуре, стал либеральным, правительство же было удовлетворено теми малыми уступки, которые оно даровало университетам.
Новый устав, конечно же, был прогрессивным нововведением этого периода. Университеты получили определённые возможности для перестройки научной и учебной работы в соответствии с потребностями новой эпохи. Однако университетский устав не удовлетворил всех потребностей общества и не внёс коренных изменений в жизнь высшей школы. Примером может послужить то, что в университеты по-прежнему не допускали женщин, и это продлится вплоть до 1917 года. Устав также уничтожил все студенческие объединения. Из положительного нельзя не учитывать, что университетский устав сыграл серьёзную роль в повышении уровня преподавания и развития науки в целом.
Однако вскоре стало очевидным, что для правительства новый университетский устав — это временная уступка. Именно поэтому правительство выполняло обещания неохотно, с запозданием, а порой совсем не выполняло. Устав фактически за все время своего действия осуществлялся в урезанном виде. Он начал проводиться в жизнь в более или менее полном объёме лишь в конце 60-х годов. Но примерно с этого же времени правительство начало принимать постановления, противоречившие уставу 1863 года или даже прямо отменявшие его отдельные статьи. Вместе с тем было бы ошибочно считать, что реформа принесла только временные, скоропреходящие уступки правительства. Положительные результаты реформы 1863 года были очевидными и после её отмены.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАНЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1 Буржуазные реформы в России во второй пол. XIX века [Текст] / Отв. ред. М. Д. Карпачёв, М. Г. Коротких. — Воронеж: Издательство воронежского университета,1988. -137с.
2 Валуев, П. А. Дневник [Текст] / П. А. Валуев: В 2ч. — Ч.1 (1861-1864).-М. : АН СССР,1961.-421с.
3 Великие реформы в России 1856-1874 [Текст] / Отв. ред. Л. Г. Захарова.- М. : МГУ,1992.-333с.
4 Волосникова, Л. М. Правовой статус университета: история и современность [Текст] / Отв. ред. Г.Н.Чеботарёв — М. : Норма, 2007.-206с.
5 Глухов, А.Г. Накануне великих реформ (1850- 1860) [Текст] /А. Г. Глухов // Высшее образование сегодня.-2003.-№5.-С.70-74.
6 Долгоруков, П. В. Петербургские очерки. Памфлеты эмигранта [Текст] / П. В. Долгоруков.- М. : Наука,1992.-559с.
7 Змеев, В.А. Реформирование высшей школы России в 50-60-е годы XIX в. [Текст] / В. А. Змеев // Социально-гуманитарное знание. — 1998.-№4.-С.158-171.
8 Змеев, В.А. Высшая школа России: от реформы 60-х к реформе 80-х XIX в. [Текст] / В. А. Змеев // Социально-гуманитарное знание.-1998.-№5.-С.164-179.
9 Корнилов, А. Курс истории России XIX в. [Текст] / А. Корнилов: В 2ч. — Ч.2. — М. : М. и С. Сабашниковых,1918.-268с.
10 Никитенко, А.В. Дневник [Текст] /А.В. Никитенко: В 3т., Т.2.- М. : ГостЛитИздат, 1955.- 603с.
11 Никитенко, А.В. Дневник [Текст] / А.В. Никитенко: В 3т., Т.3.-М. : ГостЛитИздат, 1956.-582с.
12 О дозволении принимать во все Университеты неограниченное число студентов [Текст] // Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Царствование императора Александра II (1855- 1864) — С. — Петербург : в типографии Императорской Академии наук, 1865. -Т3. — 1434с.
13 О закрытии С.- Петербургского Университета впредь до пересмотра университетского Устава и выдаче пособий студентам, желающим переселиться в другие университетские города [Текст] // Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Царствование императора Александра II (1855- 1864) — С. — Петербург : в типографии Императорской Академии наук,1865. -Т3. — 1434с.
14 О мерах относительно надзора за студентами Университетов и дозволении им не носить форменной одежды вне университетских зданий [Текст] // Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Царствование императора Александра II (1855- 1864) — С. — Петербург: в типографии Императорской Академии наук,1865. -Т3. — 1434с.
15 О некоторых преобразованиях по Университетам [Текст] // Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Царствование императора Александра II (1855- 1864) — С. — Петербург: в типографии Императорской Академии наук,1865. -Т3. — 1434с.
16 О прекращении преподавания военных наук в столичных Университетах и Гимназиях [Текст] // Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Царствование императора Александра II (1855- 1864) — С. — Петербург: в типографии Императорской Академии наук,1865. -Т3. — 1434с.
17 О разрешении студентам медицинского факультета в Университетах переходить в другие факультеты [Текст] // Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Царствование императора Александра II (1855- 1864) — С. — Петербург: в типографии Императорской Академии наук,1865. -Т3. — 1434с.
18 Об упразднении Главного Педагогического Института и об учреждении особых педагогических курсов при Университетах [Текст] // Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Царствование императора Александра II (1855- 1864) — С. — Петербург: в типографии Императорской Академии наук,1865. -Т3. — 1434с.
19 Общий Устав Императорских Российских Университетов 1863 г. [Текст] // Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Царствование императора Александра II (1855- 1864) — С. — Петербург: в типографии Императорской Академии наук,1865. — Т3 — 1434с.
20 Общий Устав Императорских Российских Университетов 1863 г. [Текст] // Правовой статус университета: история и современность — М.: Норма, 2007.-206с.
21 Общий Устав Императорских Российских Университетов 1835 г. [Текст] Правовой статус университета: история и современность — М.: Норма, 2007.-206с.
22 Стафёрова, Е. Головнин: отставка реформатора [Текст] /Е. Стафёрова // Родина.-2007.-№ 1.-С.6-10.
23 Татищев, С. С. Император Александр II [Текст] / С. С. Татищев: в 2кн. — Кн-1.- М.: Алгоритом,1996.-606с.
24 Татищев, С. Император Александр II [Текст] / С. С. Татищев: в 2кн. — Кн-2.- М.: Алгоритом, 1996.-664с.
25 Ткаченко, П.С. Учащаяся молодежь в революционном движении 60-70-х гг. [Текст] / П.С. Ткаченко. — М.: Мысль, 1978 . -244с.
26 Университетский устав в России в эпоху 60-х годов [Текст] // История России в XIX веке. Эпоха реформ / И. Н. Бороздин. — М.: Центрполиграф, 2001.-523с.
27 Феоктистов, Е.М. За кулисами политики и литературы 1848-1896 [Текст] Е.М. Феоктистов.- М.: Наука, 1991.-458с.
28 Эймонтова, Р.Г. Накануне университетской реформы 1863 года: толки и мнения о профессуре [Текст] / Р.Г. Эймонтова // Страницы истории.-1991.-№9.-С.64-72.
29 Эймонтова, Р.Г. Русские университеты на грани двух эпох. От России крепостнической к России капиталистической [Текст] / Р.Г. Эймонтова. — М.: Наука, 1985.-345с.
Размещено на Allbest.ur
