Пример курсовой работы по религии и мифологии: Буддизм

Содержание

Содержание

Введение3

1. Традиционное паломничество в буддизме5

2. Буддизм в России – дацаны Бурятии и Калмыкии12

Заключение19

Список использованной литературы20

Выдержка из текста работы

1. Сущность религии буддизма.	2
2. Индивид, индивидуальность, личность.	8
Литература	16

Содержание

1. Сущность религии буддизма.

Буддизм — самая древняя из трех мировых религий. Христианство моложе его на пять, а ислам — на целых двенадцать столетий. Основное число его последователей живет в странах Южной, Юго-Восточной и Восточной Азии: Шри-Ланке, Индии, Непале, Бутане, Китае (а также китайское население Сингапура и Малайзии), Монголии, Корее, Вьетнаме, Японии, Камбодже, Мьянме (Бирма), Таиланде, Лаосе.[6, с. 114]

С конца XIX — начала XX в. последователи буддизма появились в странах Европы и в США: на сегодняшний день там представлены практически все сколько-нибудь значительные направления и школы, существующие на Востоке.

Две с половиной тысячи лет назад у Будды были уникальные возможности учить: он жил во времена расцвета цивилизации северной Индии и был окружен очень одаренными учениками. Это дало ему возможность на протяжении 45 лет показывать существам пути к полному раскрытию ума, что проявилось в многообразии данных им средств. Кангъюр — собрание собственных слов Будды, записанных после его смерти, — это 108 томов, содержащих 84 тысячи полезных наставлений. Появившиеся позднее комментарии учеников составляют еще 254 тома, каждый толщиной не менее двух сантиметров, они называются Тенгьюр. Именно из богатства методов и следует понимать последние слова Будды, которые он сказал в возрасте 80 лет, перед тем как покинуть тело: «Я могу умереть счастливо: я не оставил ни одного поучения в закрытой ладони. Все, что вам полезно, я уже дал».

Как следует из этого высказывания, он дал то, что можно непосредственно применять в жизни. На вопросы, почему и чему он учит, Будда неизменно отвечал: «Я учу потому, что вы и все существа стремитесь быть счастливыми и хотите избегать боли. Я учу тому, каким все является, — вещам, как они есть». И хотя впоследствии эти поучения стали основой целого ряда школ, эти школы объединяет то, что все они, каждая на своем уровне понимания жизни и учения Будды, нацелены на всестороннее развитие человека — осмысленное использование тела, речи и ума. [2, с. 489]

Поскольку буддийское учение многогранно и основывается на опыте, а не на вере, недостаточно ограничиться описанием его содержания. Его особенности становятся видны только в сравнении с другими мировоззрениями. В то же время приближаться к учению Будды стоит освободившись от слишком жестких представлений, так как полноту его мудрости невозможно описать как «то, а не это».

За легендарной фигурой основателя буддизма, вероятно, скрывается реально существовавший персонаж. Предание гласит, что знатный член племенного образования Шакья — царевич Свддхартха Гаутама (из рода Готама) после беспечной и счастливой молодости остро ощутил бренность и безысходность жизни, ужас перед бесконечной чередой перевоплощений души. Этическое истолкование священных текстов, а также интуитивные методы познания оставались в рамках традиционного брахманского мышления и не удовлетворяли его, поскольку не давали возможности понять смысл человеческого бытия и примириться с идеей космического воздания — кармы, определяющей судьбу человека в чередовании его рождений. Пришедшее к Гаутаме озарение позволило ему стать Буддой («буддха» — просветленный). Именно Будде Шакьямуни («мудрецу из племени шакьев») удалось доступно и убедительно выразить ожидания общества: жизнь есть страдание, от страдания можно спастись, есть путь спасения — этот путь нашел и описал Будда.

Основу учения составляют «четыре великие истины», которые, согласно традиции, открылись Сиддхартхе Гаутаме в момент его «просветления». Истины провозглашают, что 1) жизнь есть страдание, 2). причина всех страданий — желания, 3) страдания можно прекратить путем избавления от желаний, «погашением» последних, а для этого необходимо 4) вести добродетельную жизнь по законам «правильного поведения» и «правильного знания».

«Правильное поведение» означает жизнь в соответствии со следующими принципами: не убий и не причиняй никому вреда (принцип ахимсы), не укради, не лги, не прелюбодействуй, не употребляй дурманящих разум напитков. Для монашества к тому же основной линией поведения должен быть аскетизм, и поэтому буддийским монахам запрещено присутствовать при развлечениях, спать на удобной постели, пользоваться натираниями, благовониями, духами, владеть золотом ж серебром; а также есть после полудня. «Правильное знание» подразумевает самоуглубление и внутреннее созерцание — медитацию. «Правильное поведение» и «правильное знание» позволят человеку постепенно вырваться из бесконечной цепи перерождений, достичь нирваны.[6, с. 116]

По, буддийскому канону, люди не одиноки на пути к познанию истины, на своем пути к просветлению. В этом им помогает Будда (он не считается творцом мира; мир, по буддизму, существует сам по себе), а также бодхисаттвы — существа, которым осталось сделать последний шаг для достижения нирваны, но которые его не делают сознательно, помогая людям обрести спасение. Буддийский пантеон объединяет множество богов как индийского происхождения (например, Брахма), так и пришедших из верований неиндийских народов, принявших буддизм. Две тенденции раннего буддизма, эволюционируя в ходе его распространения, оформились к началу нашей эры в два направления: «узкий» путь спасения — хинаяна и «широкий» — махаяна. В хиваяне путь к спасению пролегал через членство в сангхе, через монашеское состояние; соответственно возрастала роль совершенствования в учении, коллективного знания; относительно простой была обрядность, менее значим и сложен пантеон; идеалом праведника является архат, т. е. человек, добившийся освобождения от всего мирского путем ухода в монашескую общину — сангху. Крайний аскетизм отличает обрядовую сторону хинаяны. В махаяне допускалась возможность спасения мирянина, в особенности под руководством сострадательного бодхисаттвы; соответственно возрастала значимость молитвы, эмоциональной, иррациональной связи с высшими существами, обряда, усложнялся пантеон.

В буддизме тхеравады сангхой называется монашеская община. Это слово может иметь и более узкий смысл: «сообщество святых» — всех тех, кто на протяжении многих мировых эпох достиг состояния архатаи, подобно Будде, представляет собой достойный объект преклонения и медитации.

Те, кто встает на путь монаха, принимают посвящение ради жизни, проводимой в бедности и строгой дисциплине. Монахов Тхеравады посвящает собрание старших монахов, состоящее как минимум из пяти человек для посвящения в послушники и десяти — для высшего посвящения.

Они дают обет соблюдать Десять Заповедей:

1.Никого не лишать жизни.

2.Не лгать

3.Не красть.

4.Не вступать в половые связи

5.Не употреблять алкогольных напитков.

6.Не принимать пищи от полудня до следующего утра

7.Не украшать тело ничем, кроме трех одеяний.

8.Не участвовать в публичных развлечениях и не присутствовать на них в качестве зрителя.

9.Не использовать высоких или удобных кроватей. 10. Не пользоваться деньгами.

Кроме того, монахи высшего чина посвящения обязуются соблюдать 227 правил монастырского устава («Пратимокшу») и регулярно (дважды в месяц) читать эти правила вслух и исповедоваться в любом их нарушении собранию монахов. Они должны проводить время в занятиях и медитации — за исключением тех часов, когда они отправляются в деревню или в город за подаянием или для того, чтобы совершить обряд, создающий заслуги для мирян.

Путь мирян, как он осуществляется в буддизме Тхеравады, заключается в соблюдении Пяти Заповедей (доступных в повседневной жизни в миру), в оказании почтения и материальной поддержки монахам, в проведении дней «воздержания» в монастыре (в это время строго соблюдаются Восемь Заповедей) и вообще в использовании любой возможности для того, чтобы получить долю благих заслуг из рук монахов. Крестьянин неизбежно лишает жизни мелких насекомых и животных, обрабатывая свои поля и защищая урожай. Миряне убивают животных ради пропитания. Муж и жена вступают в половые отношения ради рождения ребенка. Однако плохая карма, создаваемая такими деяниями, перевешивается приношением еды монахам и рождением сына, который примет монашеское посвящение. Мирянин или мирянка могут достичь состояния «вступившего в поток» (шрота-панна), даже живя в миру, и когда-нибудь (или в одной из следующих жизней) присоединиться к Сангхе. А в ближайшей перспективе они ищут гармоничной жизни в довольстве и благоприятного перерождения — возможно, на небесах, среди разнообразных удовольствий.

Буддизм Тхеравады «работает» при взаимной зависимости Сангхи и общества мирян. Монахи, как правило, воплощают идеал самодисциплины, просветления и нирваны. Они святы, их отречение — ради чистоты и мудрости; их самоконтроль дает им власть над разрушительными силами природы, а также над физическими и психическими силами, вызывающими боль и горе в человеческой жизни. В то же время монашеская жизнь, проводимая в нравственной чистоте и медитации, невозможна без поддержки со стороны мирян, заключающейся в подношениях еды и одежды и в предоставлении крова. Эти дары, жизненно необходимые для благополучия монахов, являются для мирян средством извлечь пользу из чистоты и могущества монахов. Само присутствие монахов вдохновляет и действует благотворно. Они достойны почитания и даров. Принимая дары, они передают свои заслуги дающему. Исполняемое ими ритуальное чтение слов Будды порождает силу, которая может исцелить и защитить мирян, вызвать дождь, необходимый для урожая, и разогнать злобных духов. Могущество монахов — это побочный продукт их стремления к нирване. Миряне материально поддерживают монахов, монахи используют свое могущество, чтобы принести благополучие мирянам. Буддизм — это путь к нирване; но это также и путь к материальному благополучию, делающему возможным достижение нирваны. [4, с. 512]

2. Индивид, индивидуальность, личность.

Человек — это родовое понятие, указывающее на отнесенность существа к высшей степени развития живой природы — к человеческому роду. В понятии «человек» утверждается генетическая предопределенность развития собственно человеческих признаков и качеств.

Индивид — это единичный представитель вида «homo sapiens» . Как индивиды люди отличаются друг от друга не только морфологическими особенностями (такими, как рост, телесная конституция и цвет глаз), но и психологическими свойствами (способностями, темпераментом, эмоциональностью).

Индивидуальность — это единство неповторимых личностных свойств конкретного человека. Это своеобразие его психофизиологической структуры (тип темперамента, физические и психические особенности, интеллект, мировоззрение, жизненный опыт).

Соотношение индивидуальности и личности определяется тем, что это два способа бытия человека, два его различных определения. Несовпадение же этих понятий проявляется, в частности, в том, что существуют два отличающихся процесса становления личности и индивидуальности. [4, с. 512]

Становление личности есть процесс социализации человека, который состоит в освоении им родовой, общественной сущности. Это освоение всегда осуществляется в конкретно-исторических обстоятельствах жизни человека. Становление личности связано с принятием индивидом выработанных в обществе социальных функций и ролей, социальных норм и правил поведения, с формированием умений строить отношения с другими людьми. Сформированная личность есть субъект свободного, самостоятельного и ответственного поведения в социуме.

Становление индивидуальности есть процесс индивидуализации объекта. Индивидуализация — это процесс самоопределения и обособления личности, ее выделенность из сообщества, оформление ее отдельности, уникальности и неповторимости. Ставшая индивидуальностью личность — это самобытный, активно и творчески проявивший себя в жизни человек.

В понятиях «личность» и «индивидуальность» зафиксированы различные стороны, разные измерения духовной сущности человека. Суть этого различия хорошо выражена в языке. Со словом «личность» обычно употребляются такие эпитеты, как «сильная», «энергичная», «независимая», подчеркивая тем самым ее деятельностную представленность в глазах других. Об индивидуальности говорят «яркая», «неповторимая», «творческая», имея в виду качества самостоятельной сущности.

Для человека как индивидуального феномена философия использует множество выражений, отсылающих друг к другу и друг друга замещающих. Более или менее фиксированным смыслом, на наш взгляд, обладают три термина: индивид, индивидуальность и личность.

Термин «индивид» употребляется прежде всего для обозначения всякого отдельно взятого представителя человеческого рода. Философия XIX столетия часто пользовалась в этих же целях предельно абстрактным выражением «единичный», встречающимся и в современной литературе. В обоих случаях не предполагается различение в человеке «природного» и «общественного», «внешнего» и «внутреннего», тела и духа. [9, с. 459]

Характеристика индивида как продукта общественных отношений вовсе не означает, однако, будто исходные условия индивидуального существования (например, характер воспитания, семейное и социальное окружение) раз и навсегда предопределяют последующее поведение людей. Полагать, что этническая, вероисповедная, классовая или, скажем, профессиональная принадлежность человека фатальным образом обрекает его на определенные поступки, означало бы вступить на путь вульгаризации — и притом опасной вульгаризации — всего новоевропейского философского наследия.

Человек — продукт и субъект общественных отношений. Если понятие индивида нацелено на первое из этих определений, то понятия индивидуальности и личности ставят во главу угла «самоустроение», благодаря которому данный конкретный человек в полной мере может стать активным субъектом общественной жизни.

Смысловая близость терминов «индивидуальность» и «личность» приводит к тому, что они нередко употребляются как однозначные, замещают друг друга. Вместе с тем (и это главное) понятия индивидуальности и личности фиксируют разные аспекты человеческого самоустроения.

Суть этого различия схватывает уже обычный язык. Мы склонны сопрягать слово «индивидуальность» с такими эпитетами, как «яркая» и «оригинальная». О личности же нам хочется сказать «сильная», «энергичная», «независимая». В индивидуальности мы отмечаем ее самобытность, в личности скорее самостоятельность, или, как писал психолог С. Л. Рубинштейн, «человек есть индивидуальность в силу наличия у него особенных, единичных, неповторимых свойств… человек есть личность, поскольку у него есть свое лицо» и поскольку даже в самых трудных жизненных испытаниях он этого лица не теряет.

понятие индивидуальности акцентирует внимание на том особенном, специфическом, своеобразном, что отличает данного конкретного человека от других людей. Оно может рассматриваться как антитеза по отношению к понятию среднетипичного. С представлением о развитой индивидуальности связывается наличие многообразных социальных качеств, сообщающих человеку подлинную неповторимость.

Чтобы сделать это утверждение более понятным, обратимся к такому наглядному примеру социальных качеств человека, как способности. Уметь многое, не быть профессионально ограниченным, соединять в своем занятии различные дарования и обладать способностью в случае необходимости быстро овладевать другими видами деятельности — таково, пожалуй, наиболее емкое выражение индивидуальной развитости. Не случайно в течение более двух веков философы и историки, поясняя, что они разумеют под индивидуальностью, указывают на выдающихся деятелей эпохи Возрождения.

Понятие индивидуальности можно назвать ренессансным по своему происхождению и духу. Не в том смысле, что эпоха Возрождения выработала это понятие (оно появилось значительно позже), а в том, что деятели Возрождения реально явили миру его содержание, хотя, конечно, многосторонне одаренные люди жили и прежде. Самобытность каждого из тогдашних мастеров (а она удивительна) была интегральным выражением многосторонности. В итальянских, южнофранцузских и немецких городах XV — первой трети XVI столетия родилась культура, деятели которой ярко продемонстрировали, чем вообще может быть человек, какие универсальные задатки кроются в каждом из людей. Сообщество деятелей ренессансной культуры было как бы наброском, провозвестием того, чем должно стать в отдаленном будущем все человечество: бесконечным многообразием многогранно одаренных индивидуальностей.

Конечно, культуру Возрождения неправильно было бы идеализировать. Нельзя забывать, что она еще во многих отношениях была элитарным духовным образованием, нуждалась в опеке богатых меценатов, а с конца XVI столетия вступила в фазу аристократического перерождения. И все-таки для большинства западных мыслителей, размышлявших над проблемой индивидуальности, Ренессанс был общекультурной мерой, с которой они соотносили и свои идеалы, и свои упреки по адресу развивающегося разделения труда.

Индивидуальность не только обладает различными способностями, но еще и представляет некую их целостность. Богато одаренный человек обладает не просто набором, совокупностью, но ансамблем различных задатков. При этом одно из его дарований, как правило, возвышается над всеми другими, определяя оригинальный способ их сочетания. Это обстоятельство было акцентировано эстетической теорией XIX века. Размышляя над загадкой художественного творчества, И. В. Гёте и философы-романтики (Ф. Шлегель, Новалис, Ф. Шлейермахер) приходили к выводу, что гармоническое многообразие способностей достигается путем реализации какого-то главного призвания-дарования, или «гения», отличающего отдельного конкретного индивида.

Процесс самореализации должен носить совершенно свободный характер. Призвание — не роль, не задача, которую человек может перед собой поставить, а затем планомерно и методично осуществлять. Вся его преднамеренность и воля должны быть как раз направлены на то, чтобы «не препятствовать гению», чтобы дарование-призвание «само в нем заговорило». Напряженная целенаправленная работа совершенно необходима для творчества, но сама по себе она лишь подготовляет момент вдохновения, озарения, открытия. Работая, мастер как бы просто разминает глину, ваять же из нее будет не он, а его разбуженный дар. Только так рождается на свет подлинный шедевр — произведение, которое поражает своей слаженностью, естественностью и непринужденностью. [10, с. 159]

Если понятие индивидуальности подводит деятельность человека под меру своеобразия и неповторимости, многосторонности и гармоничности, естественности и непринужденности, то понятие личности акцентирует в ней сознательно-волевое начало. Индивид тем больше заслуживает права называться личностью, чем яснее осознает мотивы своего поведения и чем строже его контролирует, подчиняя единой жизненной стратегии.

Слово «личность» (от лат. persona) первоначально обозначало маску, которую надевал актер в античном театре (ср. русское «личина»). Затем оно стало означать самого актера и его роль (персонаж). У римлян слово «persona» употреблялось не иначе как с указанием определенной социальной функции, роли, амплуа (личность отца, личность царя, судьи, обвинителя и т.д.). Превратившись в термин, в общее выражение, слово «личность» существенно изменило свой смысл и даже стало выражать нечто обратное тому, что разумели под ним в древности. Личность — это человек, который не играет выбранную им роль, ни в каком смысле не является «лицедеем». Социальная роль (скажем, роль врачевателя, исследователя, художника, учителя, отца) принимается им абсолютно всерьез; он возлагает ее на себя как миссию, как крест — свободно, но с готовностью нести всю полноту связанной с этой ролью ответственности.

Понятие личности имеет смысл лишь в системе общественного взаимопризнания, лишь там, где можно говорить о социальной роли и совокупности ролей. При этом, однако, оно предполагает не своеобразие и многообразие последних, а прежде всего специфическое понимание индивидом своей роли, внутреннее отношение к ней, свободное и заинтересованное (или наоборот — вынужденное и формальное) ее исполнение.

Человек как индивидуальность выражает себя в продуктивных действиях, и поступки его интересуют нас лишь в той мере, в какой они получают органичное предметное воплощение. О личности можно сказать обратное: в ней интересны именно поступки. Сами свершения личности (например, трудовые достижения, открытия, творческие успехи) истолковываются нами прежде всего в качестве поступков, то есть преднамеренных, произвольных поведенческих актов. Личность — это инициатор последовательного ряда жизненных событий, или, как точно определил М. М. Бахтин, «субъект поступания». Достоинство личности определяется не столько тем, много ли человеку удалось, состоялся он или не состоялся, сколько тем, что он взял под свою ответственность, что он позволяет себе вменить.

Быть личностью трудно. И это относится не только к великим, выдающимся личностям, возложившим на себя бремя ответственности за масштабные и важные дела, за значительное политическое или интеллектуальное движение; это относится ко всякой личности, к личности вообще. Ведь даже самая скромная роль, если она выбрана всерьез, предъявляет человеку целый комплекс обязанностей.

Личностное бытие — это непрекращающееся усилие. Его нет там, где индивид отказывается идти на риск выбора, пытается уклониться от объективной оценки своих поступков и от беспощадного анализа внутренних мотивов. Но и не быть личностью нелегко, или, если выразиться точнее, несладко. В реальной системе общественных отношений уклонение от самостоятельного решения и ответственности равносильно признанию своей личностной неразвитости и согласию на подопечное существование. За дефицит сознательно-волевого начала людям нередко приходится расплачиваться всеми бедствиями деспотического порядка. И это уже не говоря о том, что сам индивид, страдающий таким дефицитом, обычно доходит до жалкого состояния: впадает в лень, ипохондрию, мечтательность или завистливость.

Нравственные основы личности и признание обществом ее достоинства. Что такое личность (не великая, исключительная, а личность вообще, личность в достаточно массовом ее выражении), история продемонстрировала в ту же эпоху, когда миру была явлена плеяда самобытных и многосторонних ренессансных индивидуальностей. [550-570] фролов

Проблема личности в философии — это вопрос о том, в чем сущность человека как личности, каково ее место в мире и в истории. Личность здесь рассматривается как индивидуальное выражение и субъект общественных идеалов, ценностей, общественных отношений, деятельности и общения людей. Их качество как в историческом плане, так и в плане «наличного бытия» оказывает огромное влияние на формирование исторического типа личности, ее конкретные состояния и свойства. Особенно следует сказать о влиянии деятельности на личность. Деятельность человека является той основой, на которой и благодаря которой происходит развитие личности и выполнение ею различных социальных ролей в обществе. Только в деятельности индивид выступает и самоутверждается как личность, иначе он остается «вещью в себе». Сам человек может думать о себе что угодно, строить любые иллюзии на свой счет, но то, чем он является в действительности, обнаруживается только в деле. Не случайно, конечно, знаменитый Конфуций не только «слушал слова людей», но и «смотрел на их действия», а не менее известный Аристотель писал, что победные венки получают лишь те. «кто участвует в состязаниях».

В содержание личности и ее оценку в качестве важнейшего компонента включается направленность ее сознания, личностные ориентации, обусловленные уровнем ее сознания, мировоззрением, нравственностью и ответственностью. Безусловно, социальная среда оказывает существенное влияние на формирование и поведение личности. Но не в меньшей степени личностные ориентации и поведение обусловлены и внутренним, духовным миром человека. Не случайно говорят, что каждый сам кузнец своей судьбы и счастья. Чем ярче у человека выражены интеллектуально-нравственные и волевые качества, чем больше его жизненные ориентации совпадают с общечеловеческими ценностями, чем в большей степени он положительно влияет на развитие и утверждение этих ценностей, тем ярче и значительней сама личность. В этом плане она характеризуется со стороны силы ее духа, свободы, творчества и добра. С этой стороны личность возвышается над своей природной основой и в известном смысле даже преодолевает ее, оставляя свой след и плоды своей деятельности и после своей биологической смерти.

Поступки человека, являющиеся важнейшим фактором, характеризующим личность, — это не слова, а дела, и. видимо, не случайно даже в священном писании говорится о воздаянии «каждому по делам его». И именно тогда, когда дело доходит до реальных поступков, обнаруживается, как это трудно и тяжко быть личностью, быть свободным, быть честным, принципиальным и т.д. Потому что. если индивид действительно считает себя личностью или стремится быть ею, он должен быть ответственным, и не только в своих мыслях, но прежде всего в своих поступках, а это всегда тяжелое бремя. [10, с. 159]

Литература

1. Бердяев Н.А. Мое философское миросозерцание//Н.А.Бердяев о русской философии. Свердловск, 1991, — Ч. 1.
2. Горелов А.А. История мировых религий. Учебное пособие для ВУЗов. 3-е изд. – М.: Изд-во МПСИ, — 2007
3. Ивин А.А Философия. Энциклопедический словарь, — Гардарики, — 2006, — 1072 с.
4. Иэрхарт Байрон Религиозные традиции мира. В двух томах. Изд.: Крон-Пресс, — 1996, — 576 с.
5. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, — 1977
6. Основы религиоведения //Учеб. Ю. Ф. Борунков, И. Н. Яблоков, М. П. Новиков, и др.; Под ред. И. Н. Яблокова.- М.: Высш. шк., 1994.- 368 с.
7. Основы философии. Учебное пособие для ВУЗов /под ред. Е.В.Попова./ – Тамбов, Изд-во ТГТУ, — 2004
8. Религиоведение. Энциклопедический словарь. – М.: Изд-во «Академический проект», — 2006
9. Введение в философию. Учеб. пособие для вузов / Авт. колл.: Фролов И. Т. и др. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Республика, 2003. — 623 с.
10. Философия: Учебник / Под ред. проф. В.Н. Лавриненко. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Юристъ, 1998. — 163 с.