Содержание
Введение3
1. Общие модели развития науки4
2. Анализ взглядов Т. Куна на проблему революций в науке10
3. Взгляды Н. Локатоса на закономерности развития науки17
Заключение23
Литература26
Выдержка из текста работы
Нет сомнений в том, что наука развивается, то есть необратимо качественно меняется со временем. Она наращивает свой объем, непрерывно разветвляется, усложняется. Как уже отмечалось, развитие это оказывается неравномерным: с "равным" ритмом, причудливым переплетением медленного кропотливого накопления новых знаний с "обвальным" эффектом внедрения в тело науки сумасшедших идей, перечеркивающих за непостижимо короткое время складывающиеся веками картины мира. Фактическая история науки внешне выглядит достаточно хаотично. Но наука изменила бы самой себе, если бы в этом "броуновском движении" гипотез, открытий, теорий не попыталась бы отыскать некую упорядоченность, закономерный ход становления и смены идей и концепций, то есть обнаружить скрытую логику развития научного знания.
Выявление логики развития науки означает уяснение закономерности научного прогресса, его движущих сил, причин и исторической обусловленности. Современное видение этой проблемы существенно отличается от того, которое господствовало, пожалуй, до середины нашего столетия. Прежде полагали, что в науке идет непрерывное приращение научного знания, постоянное накопление новых научных открытий и все более точных теорий, создающее в итоге кумулятивный эффект на разных направлениях познания природы. Ныне логика развития науки представляется иной: она развивается не только путем непрерывного накопления новых фактов и идей – шаг за шагом, но и через фундаментальные теоретические сдвиги. В один прекрасный момент они заставляют ученых перекраивать привычную общую картину мира и перестраивать свою деятельность на базе принципиально иных мировоззренческих установок. Логику неспешной эволюции науки (шаг за шагом) сменила логика научных революций и катастрофы. Ввиду новизны и сложности проблемы в методологии науки еще не сложилось общепризнанного подхода логики развития научного знания. Таких моделей множество, но некоторые приобрели приоритет.
1. Общие модели развития науки
Общий ход развития науки (и особенно естествознания) включает основные ступени познания и мира вообще:
1). Непосредственное созерцание природы как нерасчлененного целого — идет охват общей картины природы при пренебрежении частностями, что характерно для греческой натурфилософии.
2). Анализ природы, расчленение ее на части, выделение и изучение отдельных вещей и явлений, поиски отдельных причин и следствий, при этом за частностями исчезает общая картина универсальной связи явлений — характерно для начального этапа развития любых конкретных наук, в их историческом развитии, для позднего Средневековья и начала Нового времени.
3). Воссоздание целостной картины на основе уже познанных частностей путем соединения анализа с синтезом — характерно для зрелого периода развития конкретных наук и для современной науки вообще.
Очевидно, что научное знание не является раз и навсегда данным феноменом, объем, и содержание его постоянно меняются, происходит появление новых гипотез, теорий и отказ от старых. Но каков механизм развития научного знания, как соотносятся в науке старое и новое, какие существуют модели развития науки?
В настоящее время наиболее четко вырисовываются две основные модели развития науки:
а) история науки как кумулятивный, поступательный, прогрессивный процесс;
б) история науки как развитие через научные революции.
Каждая из этих моделей доминировала в конкретные периоды развития науки.
Долгое время господствующей моделью развития научного знания была кумулятивная, так как в науке больше, чем в любой другой сфере человеческой деятельности, происходит накопление знаний.
Кумулятивная модель строится на идее, что каждый последующий шаг в науке можно сделать лишь опираясь на предыдущие достижения, поэтому новое знание всегда лучше, совершеннее старого, точнее отображает действительность. В силу этого обстоятельства значение имеют только те элементы знания, которые соответствуют современным теориям; отвергнутые идеи, признаваясь ошибочными, являются не более чем заблуждениями, отклонениями от магистрального пути развития науки.
В середине ХХ века в науку проникают идеи прерывности развития. Они четко формулируются в модели научных революций. Работы ряда физиков, философов, методологов и историков науки были посвящены поиску более емкой структурно-понятийной научной формации, чем фундаментальная теория, с помощью которой удалось бы найти механизмы, приводящие к революциям в науке, обосновать смену стилей мышления, научных картин мира, типов научной рациональности. Наиболее известными являются следующие структурно-понятийные формации: научная парадигма Т. Куна, научно-исследовательская программа И. Лакотоса.
2. Модель развития науки Томаса Куна
Решающую роль в становлении философии и социологии научного знания сыграл выход в 1962 г. книги Томаса Куна «Структура научных революций», в которой было показано, что в познании реальности ученые постоянно опираются на особые (чаще всего неявные) соглашения-парадигмы о том, какие исследовательские задачи имеют смысл и какие методы допустимы при их решении.
Как пишет автор в предисловии к своей работе, первая возможность углубиться в разработку не идей, которые изложены в «Структуре научных революций», представилась во время стажировки при Гарвардском университете. Изучение истории науки показало Куну, что значило мыслить научно в тот период времени, когда каноны научного мышления весьма отличались от современных.
Автор потратил много времени на разработку областей, не имеющих явного отношения к истории науки, но тем не менее содержащих ряд проблем, сходных с проблемами истории науки.
Основой концепции Куна, отраженной в работе являются такие понятия, как «нормальная наука», «парадигма» и «научное сообщество».
Новым в толковании научной революции у Куна является разработка понятия «парадигма» и ее роли в движении науки. Парадигма, по Куну, это не только теория, но и способ действования в науке, или, как он называет, модель, образец решения исследовательских задач. Позднее, в связи с тем что понятие парадигмы вызвало толкование, неадекватное тому, какое ему придавал Кун, он заменил его термином «дисциплинарная матрица» и тем самым еще более отдалил это понятие по содержанию от понятия теории и теснее связал его с механической работой ученого в соответствии с определенными правилами.
Термин «парадигма» вводится на первых же страницах книги, причем способ его введения таит в себе логический круг. Парадигма – это то, что объединяет членов научного сообщества, и, наоборот, научное сообщество состоит из людей, признающих парадигму. Хотя не всякий логический круг является порочным, однако в данном случае логический круг является источником реальных трудностей. Используя термин «парадигма», Кун имеет ввиду «некоторое общепринятые примеры фактической практики научных исследований – примеры, которые включают закон, теорию, их практическое применение и необходимое оборудование, – все в совокупности дают нам модели, из которых возникают конкретные традиции научного исследования.».
Научные сообщества могут и должны быть выделены как объект без обращения к парадигме; последняя может быть обнаружена затем путем тщательного изучения поведения членов данного сообщества.
Парадигма является основанием выбора проблем, а также моделью, образцом для решения исследовательских задач. Согласно Куну парадигма позволяет решить возникающие в исследовательской работе затруднения, фиксировать изменения в структуре знания, происходящие в результате научной революции и связанные с ассимиляцией новых эмпирических данных.
Таким образом, понятие парадигма у Куна характеризуется совокупностью знаний и особенностью подхода к решению научных проблем, принятых в научном сообществе. Это не только теория, но и способ действования в науке, то есть «принятая модель или образец» исследования научных задач.
Термин «парадигма» часто используется в книге в двух различных смыслах. С одной стороны, он обозначает всю совокупность убеждений, ценностей, технических средств и т.д., которая характерна для членов данного сообщества. С другой – указывает один вид элемента в этой совокупности – конкретные решения головоломок. В философском отношении этот второй смысл «парадигмы» является более глубоким.
Ключевым понятием в концепции Куна, однако, является не парадигма, как об этом часто пишут, а понятие научного сообщества. Введение понятия научного сообщества наряду с представлением о характере так называемой, нормальной науки, является самым оригинальным в концепции Куна. На них держится вся его теория. Научное сообщество в контексте его теории выступает как логический субъект научной деятельности. Ученый, согласно концепции Куна, может быть понят как ученый только по его принадлежности к научному сообществу, все члены которого придерживаются определенной парадигмы; последняя же в свою очередь характеризуется совокупностью знаний и особенностями подхода к решению научных проблем, принятых данным научным сообществом.
Таким образом, в противоположность так называемому интерналистскому, или имманентному, направлению в историографии науки, для представителей которого история науки – это лишь история идей, Кун через научное сообщество вводит в свою концепцию человека.
Это дало ему возможность в известной мере выйти за пределы чисто имманентного толкования развития науки, в рамках которого он вел свою работу, и открыло новые возможности для объяснения механизма движения науки.
Третий основополагающий термин по Куну – «нормальная наука» – означает исследование, прочно опирающееся на одно или несколько прошлых научных достижений – достижений, которые в течение некоторого времени признаются определенным научным сообществом как основа для его дальнейшей практической деятельности.
С понятием «нормальная наука» непосредственно связано понятие «парадигмы», так как нормальная наука, по Куну, это период безраздельного господства парадигмы.
Кун показывает, что ученые, придерживаясь парадигмы, направляют свои усилия на решения только тех проблем, решение которых гарантирует парадигма: «Исследование в нормальной науке направлено на разработку тех явлений и теорий, существование которых парадигма заведомо предполагает» То есть существование парадигмы заведомо предполагает, что проблема разрешима. Поэтому те задачи, которые решают ученые в рамках нормальной науки, Кун называет «головоломками».
В связи с таким целенаправленным решением учеными в рамках парадигмы задач-головоломок, Кун считает, что нормальная наука в высшей степени кумулятивное предприятие, необычайно успешное в достижении своей цели, то есть в постоянном расширении пределов научного знания и в его уточнении.
Поэтому такое понятие, как научный прогресс, по Куну, имеет смысл только для нормальной науки, где его критерием является количество решенных проблем-головоломок, то есть парадигма гарантирует, что решение существует, она же задает допустимые методы и средства решения этих проблем.
Книга Томаса Куна «Структура научных революций» – самая известная из всех работ по истории науки, вышедших на Западе в последние десятилетия. Это бесспорно и уже само по себе привлекает внимание, тем более что речь идет не о книге, где захватывающе и доступно излагаются события из истории науки, а о теоретическом труде, который требует от читателя большой работы мысли и специальных знаний. Книга Т. Куна вызвала огромный интерес не только историков науки, но также философов, социологов, психологов, изучающих научное творчество, и многих естествоиспытателей различных стран мира.
Среди очень полезных и важных книг по истории науки книга Куна занимает особое место. Она не ограничивается описанием тех или иных событий, а является изложением определенной общей концепции развития науки. Эта концепция несовершенна, не отвечает на многие вопросы, но она решительно порвала с целым рядом старых традиций в анализе науки и так ярко, по-новому и выразительно поставила некоторые проблемы, потребность в решении которых осознавалась многими, что не могла не быть сразу замеченной.
3. Модель развития науки Имре Локатоса
Изучая закономерности развития научного знания, британский философ и историк науки Имре Лакатос (1922— 1974) цель своих исследований видел в логико-нормативной реконструкции процессов изменения знания и построения логики развития научных теорий на основе изучения реальной эмпирической истории науки. В своих ранних работах (из которых наиболее известная «Доказательства и опровержения») Лакатос предложил вариант логики догадок и опровержений, применив ее в качестве рациональной реконструкции развития знания в математике XVII—XIX вв.
Лакатос рассматривал свою концепцию как завершающий этап в развитии доктрины фальсификационизма – от наивного (догматического) к методологическому и далее – к утонченному методологическому фальсификационизму. Его методология рассматривает рост зрелой (развитой) науки как смену ряда непрерывно связанных теорий – притом не отдельных, а серии (совокупности) теорий, за которыми стоит исследовательская программа. Иначе говоря, сравниваются и оцениваются не просто две теории, а теории в их серии, в последовательности, определяемой реализацией исследовательской программы.
Лакатос называет свой подход историческим методом оценки конкурирующих методологических концепций, оговаривая при этом, что он никогда не претендовал на то, чтобы дать исчерпывающую теорию развития науки. Предложив «нормативно-историографический» вариант методологии научно-исследовательских программ, Лакатос, по его словам, попытался «диалектически развить этот историографический метод критики».
Применяя этот свой метод, философ стремился показать (и это было его главной целью), что всякая методологическая концепция функционирует в качестве историографической (или метаисторической) теории (или исследовательской программы) и может быть подвергнута критике посредством критического рассмотрения той рациональной исторической реконструкции, которую она предлагает.
Понятия «метод» и «методология» – одни из ключевых в концепции Лакатоса. Они тесно связаны с важнейшими для его концепции понятиями науки и теории. Он также подчеркивает тесную аналогию между научными и методологическими исследовательскими программами.
Лакатос считал, что ученые еще не научились быть «достаточно критичными и революционными». Одна из причин этого – невнимание к методологическим вопросам или даже их полное игнорирование. Однако если признавать, что высшая цель науки состоит в постижении истины, то следует отдавать себе отчет в том – какой путь ведет к истине, т. е. каковы способы, методы ее достижения. А это и есть проблемы методологии.
Лакатос выделяет 4 различных «логики открытия»: индуктивизм, конвенционализм, методологический фальсификационизм, методологические научно-исследовательские программы. Рассмотрев особенности этих методологических концепций, он подчеркивает, что, «исследовательские программы являются величайшими научными достижениями и их можно оценивать на основе прогрессивного или регрессивного сдвига проблем; при этом научные революции состоят в том, что одна исследовательская программа (прогрессивно) вытесняет другую». Выступая против априористского и антитеоретического подходов к методологии науки, Лакатос, отмечает, что мудрость научного суда и отдельные прецеденты не могут быть точно выражены общими законами. Дело в том, что, по его мнению, наука вполне может оказаться «нарушительницей правил научной игры», установленных философами. Поэтому, во-первых, необходима «плюралистическая система авторитетов», а, во-вторых, при выработке методологических рекомендаций (которые Лакатос отличает от методологических оценок) следует шире опираться на историю познания (философского и научного) и ее результаты.
Любая научная (рациональная) методология не есть замкнутое в себе самом образование, а всегда, по мнению Лакатоса, нуждается в дополнении социально-психологической, «внешней историей» – и в этом широком контексте разрабатываться и функционировать.
Термин «реальная история» у Лакатоса совпадает по существу с тем, что можно выразить термином «реальная эмпирическая история науки». Последнюю он рассматривает в более широком контексте – в рамках истории как науки, которая, с его точки зрения, представляет собой теорию и реконструкцию истории как множества исторических событий и имеет оценочный характер.
Для Лакатоса история науки есть история «научных событий», выбранных и интерпретированных некоторым нормативным образом.
Методологический анализ, проводимый в целях выявления научности той или иной исследовательской программы, распадается, по мнению Лакатоса, на следующие этапы: выдвижение рациональной реконструкции; сравнение последней с действительной (реальной, эмпирической) историей соответствующей науки; критика рациональной реконструкции за отсутствие историчности и действительной истории науки — за отсутствие рациональности.
Важное методологическое требование, которое при этом надо соблюсти, состоит в том, что история без некоторых теоретических установок невозможна; все истории – хотят они того или нет – имеют некоторые теоретические установки, которые и направляют определенным образом процесс реконструкции науки в рациональном ее «измерении».
Заслуга Лакатоса в том, что он совершенно четко осознавал то обстоятельство, что рациональная реконструкция истории науки не может быть исчерпывающей в силу того, что люди не являются полностьюрациональными существами, и даже тогда, когда они действуют рационально, они могут иметь личные теории относительно собственных рациональных действий. Разъясняя это свое утверждение, он указывает, что никакая совокупность человеческих суждений не является полностью рациональной и поэтому рациональная реконструкция никогда не может совпасть с реальной историей. В силу данного обстоятельства, Лакатос отмечает, что его историографическая исследовательская программа не может и не должна объяснить всю историю науки как рациональную. Поясняя эту мысль, он напоминает, что даже выдающиеся ученые совершают ложные шаги и ошибаются в своих суждениях.
«Научно-исследовательская программа» – основное понятие концепции науки Лакатоса. Она, по его мнению, является основной единицей развития и оценки научного знания. Под научно-исследовательской программой философ понимает серию сменяющих друг друга теорий, объединяемых совокупностью фундаментальных идей и методологических принципов. Любая научная теория должна оцениваться вместе со своими вспомогательными гипотезами, начальными условиями и, главное, в ряду с предшествующими ей теориями. Строго говоря, объектом методологического анализа оказывается не отдельная гипотеза или теория, а серия теорий, т. е. некоторый тип развития.
Структура программы: согласно Лакатосу, каждая научно-исследовательская программа, как совокупность определенных теорий, включает в себя: а) «жесткое ядро» – целостная система фундаментальных, частнонаучных и онтологических допущений, сохраняющаяся во во всех теориях данной программы; б) «защитный пояс», состоящий из вспомогательных гипотез и обеспечивающий сохранность «жесткого ядра» от опровержений; он может быть модифицирован, частично или полностью заменен при столкновении с контрпримерами; в) нормативные, методологические правила-регулятивы, предписывающие, какие пути наиболее перспективны для дальнейшего исследования («положительная эвристика»), а каких путей следует избегать («негативная эвристика»).
Рост зрелой науки – это смена непрерывно связанных совокупностей теорий, за которыми стоит конкретная научно-исследовательская программа – «фундаментальная единица оценки» существующих программ. А это важнейшая задача методологии, которая должна давать эти оценки на основе «диалектически развитого историографического метода критики».
Характеризуя научно-исследовательские программы, Лакатос указывает такие их особенности: а) соперничество; б) универсальность – они могут быть применены, в частности, и к этике и к эстетике; в) предсказательная функция: каждый шаг программы должен вести к увеличению содержания, к «теоретическому сдвигу проблем»; г) основными этапами в развитии программ являются прогресс и регресс, граница этих стадий — «пункт насыщения». Новая программа должна объяснить то, что не могла старая. Смена программ и есть научная революция.
Заключение
Несмотря на все расхождения во взглядах сторонников того или иного философского направления, между ними существует некая фундаментальная общность – все авторы теории научного развития прибегают к аналогии с дарвиновской эволюционной теорией. Все вышеперечисленные позиции в теории, психологии и социологии науки с их на первый взгляд столь различной терминологией могут без труда быть преобразованы в одну более глубокую и универсальную эволюционную теорию и изложены в ее терминах.
Как следует тогда понимать структуру истории науки: как революцию или эволюцию? В результате непрерывного процесса не возникает ничего нового. Новое появляется лишь вследствие прерывности, т.е. революции. Таким образом, можно утверждать, что развитие научного знания происходит скорее революционным путём, чем эволюционным, но эволюция науки постоянно происходит через “квазиреволюции”.
