Кельты, История

Содержание

1. Происхождение кельтов3

2. Кельты в древней истории8

Список литературы19

1. Происхождение кельтов

Древнейшие из дошедших до нас сведений о кельтах отрывочны и совершенно случайны. Геродот в середине V века до н. упоминает об этом народе, говоря о местонахожде¬нии истока Дуная, а Гекатей, который прославился чуть раньше (ок. 540475 до н. э.), но чья работа известна лишь по цитатам, приводимым другими авторами, описывает греческую колонию Массалмя (Марсель), располагавшуюся, по его словам, на земле лигуров рядом с владениями кельтов. В другом отрывке Гекатей называет кельтский город Ниракс это место, по всей вероятности, соответствует Нории на территории древнего Норика, который можно приблизительно соотнести с современной австрийской провинцией Штирией.

В своем великом труде «История» Геродот уделяет мало внимания как истоку Дуная, так и кельтам. Это прискорбно, поскольку археологические исследования доказали всю ценность и точность его суждений о других племенах, в особенности о скифах, информацию о которых он получал из первых уст. Однако важным представляется тот момент, что и Геродот, и, по всей видимости, Гекатей не считали необходимым подробно рассказывать грекам о нра¬вах и обычаях кельтов.

Геродот сетует на то, что его познания о дальнем западе Европы скудны, однако упоминания истори¬ка о кельтах представляют определенный интерес. Он дважды повторяет, что Дунай протекает по их землям и что кельты самый западный народ в Европе, не считая кинетов, заселявших, предполо¬жительно, Южную Португалию. В первом случае Ге¬родот помещает исток Дуная вблизи Пирены это название можно было бы соотнести с Пиренеями, однако известно, что именно так называлось гречес¬кое торговое поселение на северо-восточном побе¬режье Испании. Далее историк говорит, что кельты жили на некотором удалении от Геракловых стол¬бов, то есть от Гибралтарского пролива, едва ли он мог так нелепо ошибиться, поместив и Пирену в том же районе. Таким образом, сообщения Геро¬дота о кельтах Иберийского полуострова свидетель¬ствуют, что эти племена заселли обширные терри¬тории, в том числе области, прилегавшие к Массалии, и, весьма вероятно, древний Норик.

Выдержка из текста работы

Поразительные результаты,достигнутые современной археологической наукой, дают возможность проверитьимеющиеся данные и предположения исторического и филологического характера,пролить на них новый яркий свет и подвергнуть их критической оценке; они даютвозможность понять и те факты, которые раньше казались трудно объяснимыми идаже загадочными. Разумеется, и ныне не все вопросы решены, и нас ждет ещемного работы и много изысканий. Но все старания познать древнейшее прошлоекельтов, так тесно связанное с прошлым большей части Европы, дают намвозможность уже теперь восстановить сравнительно точно, без романтики ифантастических предположений, связную картину развития кельтского общества икельтской цивилизации, имевшей огромное значение для всего последующегоразвития Средней Европы. Интересные, часто волнующие результаты археологическихисследований наглядно показывают, что во многих отношениях уже в настоящеевремя археологическая наука берет на себя руководящую роль при решении важныхисторических проблем.

Эта картинаначертана на основе результатов, достигнутых вплоть до 1960 г. европейскойнаукой в целом; но в ее основу в первую очередь положено тщательное изучениеавтором среднеевропейских находок, не всегда полностью известных всемисследователям, а поэтому не всегда пользующихся надлежащим вниманием.Доступный язык реферата ни в коей мере не умаляет ее научной ценности;изложение везде опирается на факты, хотя не все они были до настоящего времени опубликованыв самостоятельных работах чисто научного характера. В работе отмечено, в какихслучаях результаты исследований можно считать проверенными, а в каких случаяхнаши выводы пока являются лишь предварительными.

Вместе с тем это перваяпопытка дать всестороннюю картину кельтского прошлого с точки зрения не толькозападноевропейской, но и среднеевропейской.

В первойполовине последнего тысячелетия до н. э. из массы безыменных первобытныхнародов на территории севернее от Альп первыми выделились кельтские племена,начальные страницы писаной истории которых были отмечены кровавыми битвами иопустошительными набегами на богатейшие центры того времени, что привело всмятение остальную Европу. Образованный южный, в частности греческий и римскиймир, которому мы обязаны первыми сведениями по древнейшей истории Европы, дотой поры о кельтах ничего не знал. А между тем на северо-запад от Альп всложном процессе рождалась общность этого удивительного народа, который первымиз варваров, как их любил называть южный мир, стал классическим представителем«варварского» мира. Народ этот сблизил Среднюю Европу с южной средойи благодаря своим творческим способностям завершил развитие первобытнойцивилизации на территории севернее от Альп.

К этомувремени, т. е. примерно к концу 6—5 вв. до н. э. в кельтской среде ужепроизошли важные экономические и общественные перемены, общественноерасслоение, вызванное в первую очередь местными условиями и предпосылками.Возникли многочисленные центры власти местной племенной знати, о которых южныймир узнавал тогда, когда для него было экономически выгодно поставлять им своиизделия, помогая таким образом повышать жизненный уровень и блескгосподствующего слоя. И вдруг хорошо вооруженные группы кельтов дерзко иотважно напали на важнейшие центры образованного юга, вторглись в СевернуюИталию, заняли даже Рим и проникли далеко к самой Сицилии; в то же время другаяволна направилась в Карпатскую котловину, на Балканы и даже в Малую Азию. Южныймир был ошеломлен их упорством в бою, их отвагой, мужеством и жадностью. Толькотеперь он оказался лицом к лицу с неприятным фактом, что за Альпами выросмногочисленный народ, который в течение следующей половины тысячелетияевропейской истории стал важным военным и политическим фактором. Поэтому уже в4 в. кельты считались одним из крупнейших варварских народов тогдашнего миранаряду с персами и скифами. И все-таки этот народ не достиг полного этническогоединства и не создал единого государственного образования, державы, котораяобъединила бы различные племена в единое организованное и устойчивое целое.Народ этот был раздроблен на множество более или менее крупных племенныхобразований, говоривших на разных, хотя и родственных диалектах, большинствокоторых исчезло в более позднее время.

Греческий мирназывал их Keltoi, кельты. По всей вероятности этоназвание распространилось именно в кульминационный период расцвета центроввласти господствующего слоя, если не ранее, то, во всяком случае, не позже 6в., и не исключено, что первоначально это было название одного из племен, авозможно и лишь господствующего рода, которое затем было присвоено всемународу. Было бы однако ошибкой предполагать, что существовал какой-топракельтский язык, как первоначальный, послуживший основой всех позднейшихдиалектов. Существовал ряд различных диалектов, как существовало в древнеевремя сплетение культур и культурных групп, которые позже послужилиобъединяющей основой кельтской культуры и единого стиля.

Название Keltoi стало известно остальному миру раньше других. Римлянеоднако называли кельтский народ «галлами» (Galli)и от этого слова позже произошли названия Цисальпинская Галлия (Gallia Cisalpinaв северной части современной Италии), Нарбонская Галлия (Gallia Narbonensis) в южной Франции) иТрансальпийская Галлия в центре современной Франции, хорошо известная поГалльской войне, которую в последнем столетии до нашей эры вел римскийвоеначальник Г. Ю. Цезарь. Позже, опять-таки в те времена, когда старые центрыгальштаттской культуры уже давно пришли в упадок, появляется название Galatae, галаты. Этим названием пользуется в своей«Всеобщей истории» Полибий, образованный грек, знакомый с римскойсредой, который лично побывал также в Испании и южной Франции (умер в 120 г. дон.э.), а вслед за ним и другие греческие писатели. Так называлась и внутренняячасть Малой Азии (Галатия), куда проникли галлы. Об этих галатах в Малой Азииутверждают, что их язык был родственен языку треверов, то есть кельтов, жившихв области нынешнего Трира (об этом свидетельствует еще в 4 в. св. Иероним). Новсе эти названия представляют собою более или менее синонимы. ДиодорСицилийский, объездивший большую часть Европы, и Цезарь, долгое время воевавшийв Галлии, говорят, что названия Galli и Galatae относятся к тому же народу, который называется Keltoi, по латыни Celtae; Диодорсчитает название «кельты» более правильным. Подобное толкование мынаходим и у историков и географов более позднего времени. Только в Британии,как кажется, это название не было столь обычным.

Областьрасселения кельтов первоначально была значительно меньше. Даже Галлия(современная Франция), основная опора кельтского могущества и арена римскойагрессии в последнем столетии, первоначально не вся была заселена ими. Однако вдревние времена в основную кельтскую территорию входила также Южная Германия ичасть Чехии, а в последующие столетия новые волны кельтов овладели почти всейСредней Европой, в том числе и нынешней Чехословакией. В средние века окельтских поселениях в Чехии забыли, так что и древнейший чешский летописецКозьма Пражский (умер в 1125 г.) считал, что первыми жителями Чехии были люди,сопровождавшие праотца Чеха. Это мнение продержалось вплоть до 15 в. ТолькоДаниэль из Велеславина, чешский книгоиздатель, выпустивший в 16 в. ХроникуСильвия и Кутена, отметил в предисловии, что, как установлено историей, первымнаселением в Чехии было галльское племя бойев, по имени которых и была названастрана Богемией (Boiohemum). С тех пор этот факт уже незабывался, а в 19 в. он был научно доказан, в частности Фр. Палацким. А Я. Э.Воцел в своей «Первобытной истории земли чешской» («Pravekzemeceske»), вышедшей в 1868 г., также считаетзаселение Чехии кельтами бесспорным. Поэтому картина древнейшего прошлогокельтов для нас особенно интересна и увлекательна, так как и территория СреднейЕвропы была ареной событий, составляющих немаловажную часть кельтской истории,а последующие эпохи унаследовали немало из древней цивилизации кельтов.Современное состояние науки позволяет нам обратиться и к древнейшей эпохе, кпраисторическому прошлому племен, позже ставших известными под названиемкельтских.

Начиная с 5 вдо н. э., название «кельты» быстро распространялось по тогдашнейЕвропе. Но то, что было до 5 в., долго оставалось загадкой. С конца 18 в. подвлиянием романтизма возрастает интерес к прошлому кельтов, проявлявшийся ужеранее в Западной Европе и на Британских островах, где жило много потомков этогонарода. Этот интерес превратился в настоящую кельтоманию, в результате чего, частобез какого-либо критического подхода, собирались подлинные и мнимыесвидетельства о славном прошлом кельтов. Еще с 17 в. существовало мнение, чтокельты на западном побережье Франции и Англии были строителями мегалитическихсооружений, возведенных из крупных каменных глыб, как менгиров (высоких стоячихмонолитов) и дольменов (похоронных камер из крупных камней), так и длинныхкаменных аллей или кругообразных сооружений (Stonehenge),которые считаются астрономическими обсерваториями и местами культа. Романтикисчитали кельтов древнейшим народом, отождествляли их с потомками библейскихперсонажей и часто на основе произвольных этимологических сравнений приходили квыводу, что кельты были расселены почти по всей Европе. Представления о высокомуровне развития кельтов подкреплялись также литературными фальсификатами.Самыми известными из них являются эпические произведения шотландского поэта Д.Макферсона, относящиеся к 1760—1763 гг., которые автор выдавал за перевод скельтского творений Оссиана, кельтского барда, жившего в 3 в. Отголоски пустогоэтимологизирования удержались очень долго, по существу до нашего времени, и втечение всего этого процесса самые разнообразные археологические находки безразбора приписывались кельтам. Еще в конце прошлого века наблюдалисьпанкельтские тенденции как противовес воинствующему германизму или английскомуимпериализму и до того же времени считались подлинными бретонские народныепесни, повествующие о сопротивлении друидов христианству или о борьбе сфранками; в действительности же это были произведения Эрсарта де ла Виллемарке,изданные в 1839 г.

На западе,следовательно, кельтские традиции были очень сильны и поддерживались самымиразнообразными источниками и памятниками; это были сообщения древних писателей,рассказывающих о жизни кельтов и их воинственности, литературные памятникигалльско — римской эпохи, в особенности надписи на надгробных камнях и подобныхсооружениях, этимологическая связь в названиях рек, местностей ивозвышенностей, кельтские монеты, находки которых быстро множились, предметыкельтского искусства и материальные памятники в природе и, наконец, случайныеантропологические исследования. Источники, как видно, всесторонние, разнойценности и по разному толкуемые. Еще в 19 в. появляются крупные работы исторического,филологического, нумизматического и, наконец, археологического характера, и внастоящее время эта литература почти необозрима. Да и не удивительно, так какразличные этапы развития кельтского общества и цивилизации были связаны стерриторией значительной части Европы, простирающейся от Ирландии и Шотландиина северо-западе до самого Черного моря на юго-востоке.

В прошломархеология едва ли могла соревноваться с работами в области языкознания илиистории, так как она в то время еще боролась за свое право на существование;отмежевываясь от дилетантства, она постепенно превращалась в научную отрасль ссобственными рабочими приемами и средствами. Культура кельтов в период расцветаих могущества в Европе (5—1 вв. до н.э.) была выделена лишь во второй половинепрошлого века и названа, как и весь этот период, латенской — по названиюизвестного поселения Латен (La Тёпе) на берегуНевшательского озера в Швейцарии. Это культура так называемого второго железноговека, пришедшая на смену культуре первого (или раннего) железного века,называемой гальштаттской. Неуверенные поиски и догадки постепенно уступилиместо систематическому изучению, в процессе которого углубились наши знаниялатенского времени и были сделаны попытки восстановить ход развития кельтскогообщества в более ранние времена, в период гальштаттский и периоды еще болеедревние. Счастливые случайные находки, результаты систематических раскопок ианалитические исследования самых различных направлений, проведенные со всейтщательностью и современными методами, дают возможность уже в настоящее времярешать некоторые проблемы прошлого кельтов почти до конца, не прибегая кнатяжке в отношении археологических источников. Они позволяют также подвергнутькритике во многих направлениях некоторые старые выводы, сделанные на основефилологических изысканий или толкования кратких и неполных заметок древнихписателей. Одним из таких новейших достижений европейской археологическойнауки, в которую внесли значительный вклад и чешские ученые, являетсяпредставшая перед нами новая картина гальштаттской эпохи. Эта часто волнующаякартина тем изумительнее, что она открылась неожиданно; она приподымает завесунад таким достопримечательным явлением, каким было появление древних кельтовеще до того, как они вошли в европейскую историю в качестве грозного ирешающего фактора. Здесь в настоящее время на долю археологии выпаларуководящая роль при решении основных вопросов этногенеза, а недалеко то время,когда археология возьмет ее на себя и в области более древней кельтскойистории, охватывающей конец каменного века и бронзовый век; имеющиесярезультаты исследований пока позволяют сделать только предварительные выводы.

В прошлом техстран, где путем сложного процесса медленно рождалось сознание принадлежности ккрупному целому, позже названному кельтским народом, в первобытную эпохусменилось много культур и культурных групп, и в научной литературе существуетнемало догадок и предположений об их природе и значении. Временные стоянкипервобытных охотников в раннем и среднем каменном веке вряд ли оставиликакие-либо глубокие и прочные следы. В 4—3 тысячелетиях до н. э. (новыйкаменный век, неолит) на плодородных и равнинных местах Подунавья мывстречаемся с древнейшими земледельцами, крупные поселения которых по всейвероятности стали субстратом, на котором формировались отношения и связи вболее позднее время. Их культура в настоящее время нам сравнительно хорошоизвестна, но их этническая принадлежность не совсем ясна и с помощью средств,которыми мы располагаем в настоящее время, ее установить нельзя. Поселенияэтого народа простирались не только по среднему течению Дуная, но тянулись ичерез Рейнскую область в восточную Францию и Бельгию. Далее на юго-западе изападе по соседству с этим народом находились.другие неолитические культуры,кортаиллодская в Швейцарии, родственная французской культуре Шассей (Chassey), в сущности это опять-таки крупная культурнаяобласть, охватывающая и Британские острова (культура Уиндмилл Хилл (Windmill Hill)).Пограничное переплетение этих двух обширных культурных областей —среднеевропейской и западноевропейской — имело место именно на той территории,где позже возникли центры кельтского могущества.

Положениеосложнилось в эпоху позднего неолита (энеолита) к концу 3 тысячелетия. Назападе появляются племена михельсберской культуры, которые по различнымпричинам укрепляли свои поселения, расположенные на возвышенностях; в последнеевремя эти племена связывают с обширной областью керамики воронкообразныхкубков, встречающейся также в Средней Европе. Кроме того, существовали и другиегруппы, которые мы не будем перечислять в этой связи. Проникновению кочующихплемен колоколовидных кубков, уже знакомых с медью (они пришли с юга, изИспании, а отчасти и с побережья Северной Африки), предшествовало продвижениеплемен культуры боевых топоров, или, как их иногда называют по характернойорнаментации глиняных сосудов, племен шнуровой керамики. По всей вероятности этобыли племена восточного происхождения, которые проникли на запад до самойРейнской области. Они уже пользовались прирученной лошадью. В некоторых частяхСредней и Западной Европы соприкосновение обоих племен было непосредственным,так как они жили совместно на одной и той же территории.

Нетнеобходимости излагать читателю подробности всех взаимосвязей, так как этивопросы — дело скорее научных кабинетов. Но остановиться на них все-такиследует по весьма серьезным причинам. Во-первых, племена культуры боевыхтопоров часто считают первыми индоевропейцами на территории Средней Европы.Многие исследователи полагают, что основной запас слов некоторых этническихгрупп, в том числе кельтов и германцев, следует отнести к тому времени, когдаотдельные языки или наречия еще не отличались большой своеобразностью.Кельтские наречия первоначально были в значительной мере родственны германскими италийским, особенно в отношении запаса слов. Предполагают, что этот запасслов формировался в эпоху неолита и бронзового века, так как в различныхиндоевропейских языках металл обозначается одним и тем же словом, но медьназывается по-разному. Поэтому и в настоящее время многие исследователисчитают, что расселение различных индоевропейских групп можно отнести ковремени, когда начали различать медь и бронзу, примерно к концу 3 тысячелетия.Появление новых индоевропейских групп в Малой Азии и Индии часто относят ковремени около 2000 года, а в Греции и Италии к более позднему периоду. В началежелезного века это расселение считают законченным, только между кельтами игерманцами около 1000 года мог еще существовать более тесный контакт: железоони называют одинаковым словом (по-кельтски isarno,по-готски eisarn). Эти выводы основаны нафилологических данных, но последний факт можно было бы объяснить и влияниемкельтской среды на германцев.

Археологиясама на основе своих источников не может воссоздать картину возникновения иразвития языковой общности в конце неолита. Данные археологии показывают, что вто время во всей области, о которой мы говорим, имелся ряд культур,возникновение которых различно и которые во многих случаях существовали рядомдруг с другом. Бесспорно, что вклад племен культуры шнуровой керамики (боевыхтопоров) был значителен в той области, которую мы считаем родиной кельтов.Английский ученый Хоукс не колеблясь называет кельтами (протокельтами) племенакультуры колоколовидных кубков, смешавшиеся с племенами культуры шнуровойкерамики; равно и француз Губер (мы приводим хотя бы наиболее известные в этойобласти науки имена) полагает, что прародину кельтов следует искать на островахеще в эпоху мегалитических сооружений и в конце неолита. Окончательное решениеэтого вопроса, конечно, принадлежит будущему.

Положениезначительно изменилось во 2 тысячелетии, в эпоху бронзы. Вместо мозаикиразличных культур на всей территории к северу и северо-западу от Альп выявилисьболее четкие культурные комплексы. К крупному среднеевропейскому округуунетицкой культуры прибавились в позднем бронзовом веке культуры страубинская иадлербергская в южной Германии. На юге Британии вскоре пышно расцвела культурауэссекская, использовавшая тесную связь с ирландскими источниками бронзовойиндустрии. На территории, сделавшейся позже ядром кельтских племен, в процесседальнейшего развития бронзового века появились так называемые курганныеплемена, могильники которых с большими или меньшими группами кургановсохранились до настоящего времени. Это были скорее скотоводческие племена,которые занимали и менее плодородные земли, а часто и не использовавшиеся дотого времени каменистые возвышенные области. От Бургундии и Лотарингии поЧехию, включая Шумаву, от массивов Фогельсберг и Рён севернее Майна поШвейцарию эти племена были расселены около середины 2 тысячелетия, а на среднемДунае, включая часть Моравии, жили им родственные группы. Исчезли захоронениясо скорченным трупоположением, которое было обязательным еще в позднийбронзовый век, в курганах появляются захоронения с вытянутым трупоположением, апозднее все чаще и чаще применяется трупосожжение. С течением времени ‘областькурганной культуры значительно расширилась, причем на северо-западе—вплоть доБельгии, Тевтобургского леса и хребта Гарц.

Несомненно,племена курганной культуры выросли на почве энеолита и раннего бронзового векаи заимствовали многие элементы у соседей, в особенности на востоке и даже вкарпатской области. Значительная концентрация их на территории к северо-западуот Альп, в исторической области кельтов, приводит многих исследователей кмысли, что племена курганной культуры следует считать кельтскими (Лантье).Действительно, можно с полным правом считать, что база племен курганнойкультуры, поселения которых располагались и на значительной части территорииЧехии, была той живительной средой, в которой хотя бы в некоторых областях шелпроцесс преобразования первобытной массы родственных племен, в результатекоторого появились кельты в том виде, в каком они известны истории. Завершениеэтого процесса, как кажется, не обошлось еще без одного фактора, культуры полейпогребальных урн конца 2 тысячелетия, на самой заре раннего железного века вСредней Европе. На юго-востоке в это время клонилась к закату славная эпохакрито-микенской культуры и власть тиранов материковых укрепленных городов(Микены, Тиринт) приближалась к концу, в Малой Азии приходила в упадок великаяХеттская держава, в сферу влияния которой до того времени входила дажеюго-восточная Европа и Карпатская котловина, в Египте появились чужеземныезахватчики. В определенной части Европы, особенно в Польше, Силезии, Лужице,Саксонии и прилегающей части Чехии, необыкновенно возросло значение племенлужицкой культуры, которые сжигали мертвых, а их останки помещали в урнах наобширных погребальных полях. Это были земледельческие племена, но им былахорошо известна обработка бронзы и они умели возводить укрепления. Их влияниескоро почувствовали соседние районы в средней и южной Чехии, а также область кюгу от Дуная по Тироль. Затем на рубеже 2 и 1 тысячелетий культура полейпогребальных урн внезапно появляется в южно-германской курганной области и взначительной части Подунавья, в северо-западной части Швейцарии и в окраинныхобластях Франции. Ее южно-германско-швейцарский вариант все глубже проникает воФранцию, а местами еще дальше. Всюду распространяется трупосожжение, всюду мынаходим родственный культурный инвентарь. Невероятным кажется факт, что впериод, который раньше обычно называли раннегальштаттским (ступени А и Вгальштаттского времени, согласно периодизации Рейнеке), а теперь почти всеназывают поздним или верхним бронзовым веком, на обширной территориизначительной части Европы от Карпатской котловины на востоке до Англии назападе, а несколько позже вплоть до Испании на юге, появляется целый рядлокальных групп культуры полей погребальных урн.

Европейскаяархеологическая наука уже долгое время пытается найти объяснение этого явления.Раньше много говорили об экспансии племен лужицкой культуры, но ее последствиячасто значительно переоценивались. Необходимо напомнить, что понятиеюжно-германских или прирейнских (северо-альпийских) полей погребальных урн нетождественно с понятием лужицкой культуры, хотя некоторые признаки общи дляобеих культур. Южно-германские поля погребальных урн являются результатомсложного процесса, в котором местные и восточные элементы занимают важноеместо. В этот период бросается в глаза количество оружия и особенно мечей. Неслучайно, что эти мечи появляются в могилах в качестве составной частипогребального инвентаря не только в поясе Подунавья, но и в альпийской области;не случайно также, что бронзовые мечи липтовского типа (гальштаттская ступень Аи начало ступени В), первоначально в большом количестве изготовляемые в областиу подножья Татр в Словакии, очень часто встречаются в южно-германском Подунавьеи что там создается их особый тип. Кроме того, необходимо напомнить, что многиечерты смешанной среднечешской кновизской культуры и южночешскойкновизско-милавечской культуры мы находим также и в культуре южно-германскихполей погребальных урн. Эти явления, таким образом, следует рассматривать некак изолированные, а как имеющие хотя бы некоторые общие черты, тем более, чтов течение всего бронзового века связи южной Германии с придунайскими областямина востоке были весьма оживленными.

Позже мывстречаемся с полями погребальных урн в глубине Франции, в Аквитании, вокрестностях Аркашона у западного побережья, на юге у Толозы(Гаскония—Лангедок); затем они появляются по другую сторону Пиренеев в Испании,в Каталонии и Кастилии. Исследователи сходятся во мнении, что эти поляпогребальных урн могут находиться в связи лишь с полями погребальных урнсевернее от Альп и считают исходным пунктом их распространения долину Рейна.Отсюда они, вероятно, распространялись в направлении на юг к нынешнему Лиону,на запад к Руану, Туру, Пуатье и к реке Дордонье. Киммиг считает, что с 8 векаэто продвижение идет дальше на юг по течению реки Роны в Прованс, Лангедок,Руссильон и через Пиренеи в Каталонию. Процесс развития южно-французских икаталонских полей погребальных урн продолжался; с конца 6 века в них появляютсягреческие привозные изделия, с середины тысячелетия в инвентаре все большезаметно влияние средиземноморских зрелых культур; они продолжают существоватьпо крайней мере до 3 века. Здесь явно имело место продвижение нескольких ветвейплемен погребальных урн, которые уже не участвовали в том процессе развития,что происходил в области их первоначального расселения. В связи с тем, что и наИберийском полуострове имеются определенные признаки пребывания кельтов,некоторые исследователи считают племена полей погребальных урн в Испаниикельтами (БошГимпера, Крафт, Наварро), другие же приписывают им скореелигурийский характер (М. Луи, П. Ламбоглия, в последнее время и М. Альмагро).Положение, следовательно, остается невыясненным, и с этой точки зрения следуеттакже расценивать гипотезы Бош-Гимпера о нескольких волнах кельтскогопродвижения в Испанию еще в галынтаттское время, из которых одну он прямоназывает гэльской (см. ниже), а другую — бретонской. Если согласиться срезультатами работ испанских исследователей (Малакер де Мотес, Д. Альмагро идр.), то поля погребальных урн появились в Испании не раньше 700 г., то есть вто время, когда в области северо-западнее от Альп начался уже новыйисторический процесс.

По иномутолкованию поля погребальных урн приписываются венетам, индоевропейской группеиз восточной части Средней Европы, которая в курганной области между Рейном иДунаем создала смешанную языковую группу; и в этом случае, по крайней мере,часть племен полей погребальных урн, в конечном счете, признается кельтами.

Предположенияо принадлежности к кельтам племен полей погребальных урн высказываются и наБританских островах. Но и там нет полного единства взглядов. Мы видели ужераньше, что некоторые исследователи относят первое кельтское нашествие наострова еще к рубежу между неолитом и бронзовым веком. Мнение же, что сплеменами полей погребальных урн в поздний бронзовый век на Британские островапопали протокельты, скорее всего гэлы, защищают выдающиеся английскиеархеологи; известный В. Гордон Чайлд полагал, что племена полей погребальныхурн в Англии (и культуры позднего железного века) говорили уже по-гэльски.Следующая менее крупная волна, по всей вероятности, с голландского побережья,шла, как полагают С. и Д. Хоукс около 750 г.; еще позднее более мощная волнапроникла из Франции через Канал. Пауэл также убежден, что носителями культурыраннего железного века на Британских островах были уже кельты и что, по крайнеймере, часть их носила название “претаны” (претены). Необходимо указать, что послепышного расцвета южно-английской уэссекской культуры на этой территориинаступил некоторый застой; положение изменилось лишь после прилива новыхпришельцев в эпоху полей погребальных урн.

Исходя изимеющихся в настоящее время данных, можно сказать, что в этногенезе кельтоввырисовываются два основных элемента — курганная культура бронзового века сболее древними корнями и культура полей погребальных урн, опирающаяся на старуюбазу курганной культуры. Нам кажется наиболее правдоподобным, что новаяпротокельтская группа окончательно выкристаллизовалась лишь после смешенияплемен полей погребальных урн с курганными племенами, объединив различныедокельтские элементы в одно крупное целое. Археологически вполне доказанный фактпроникновения в поздний бронзовый век племен полей погребальных урн в Англию, апозже и в Испанию, может с точки зрения принадлежности их к кельтам означать,что эти племена находились тогда в состоянии указанного выше процессаэтногенического формирования. Ниже мы постараемся показать, что этот процессбыл действительно необычайно важным фактором в развитии древней Европы.

Перекрытиекурганной области культурой полей погребальных урн в конечном итоге привело кобъединению различных культурных элементов и подготовило почву для последующеговесьма прогрессивного развития. Местные культуры под этими волнами пришельцевне погибли тотчас же; в результате постепенного слияния старых основ с новымитечениями создалась та питательная среда, которая дала дальнейшему развитиюновое направление. Это было введением к тому, что вскоре произошло наевропейской арене: здесь появляются уже в исторически сложившемся облике какиллирийцы на юго-востоке, так кельты на западе и германцы на севере Европы.Нельзя сомневаться в том, что в этот решающий период праистории Европы ужевыкристаллизовались отдельные группы диалектов последующих крупных этнических иязыковых групп и что в собственно гальштаттскую эпоху (ступень С и D по Рейнеке) в 7 и 6 веках до н. э. эти диалекты вполнесложились. Начиная с эпохи полей погребальных урн, кельтская общность в областисеверо-западнее от Альп проявляется все ярче. Вся эта культурная областьстановится исходным пунктом быстрого дальнейшего развития, связанного ссущественными переменами в экономической и общественной структуре. Совокупностьвсех данных, относящихся к собственно гальштаттской эпохе (ступень С—D), дает нам полное право говорить уже о кельтской среде отвосточной Франции вплоть до Чехии.

Еще в периодрасцвета культуры полей погребальных урн (ступень А—В гальштаттской эпохисогласно прежнему делению) мы наблюдаем признаки приближения перемен врасслоении общества. Погребальный инвентарь в захоронениях в Гардте в ВерхнейБаварии еще относится к эпохе полей погребальных урн: покойник, положенный начетырехколесную повозку и вооруженный бронзовым мечом липтовского типа, ножом истрелой, был сожжен на костре, а его останки помещены в просторной погребальнойкамере (4 х2 м) вместе с керамикой и бронзовой столовой утварью (ведро, кружка,ситечко). Затем количество подобных находок увеличивается. Кажется, что именнопериод В полон глубоких перемен. В его поздней фазе (В 2) появляются опятькурганные захоронения, среди которых можно без труда различить богатые и бедныепогребения. Если раньше курганы встречались не так часто, то в поздней фазеполей погребальных урн они появляются все чаще даже в южно-германской ульмскойобласти, в окрестностях Теутлингена, Сигмарингена, Мюнзингена, Балингена идругих современных городов, где несколько позже возникают важные центрыкельтского могущества. Погребальный инвентарь некоторых захоронений становитсябогаче, увеличивается количество керамики (захоронение в кургане в Сингененасчитывает 63 сосуда, в Ирингене — 38, в Элльге — 30). Постепенно появляется ирасписная керамика, как раз в это время на территории, простирающейся отвосточной Франции и Швейцарии до Баварии, появляются многочисленные поселенияна возвышенных местах, иногда и укрепленные, словно части населения приходилосьздесь искать защиты и безопасности Некоторые из этих поселений навозвышенностях с довольно тесными жилищами уже систематически обследованы,например, Виттнауэр Горн в Швейцарии (кантон Аргау, на юг от Секингена).Массовые находки бронзовых изделий, закопанных в то время (в период В) в землюв восточной Франции и Рейнской области, также говорят о тревожном времени.

Многиеисследователи ищут очаг опасности на востоке, в карпато-дунайской области, анекоторые из них убеждены в прямом проникновении чужеземцев из этой области досамой южной Германии. Правда, примерно в то же время на венгерской низменностипоявляются элементы, свойственные более отдаленным восточным областям, так наз.фракийско-киммерийскому округу. Считают, что напор скифов в южнорусской областивытеснил из степей, простирающихся на север от Черного моря, киммерийцев,заставил их двинуться как в Малую Азию, так ив низовья Дуная и что эта волнапринесла с собой в восточную половину Средней Европы своеобразные деталиконской сбруи, «фракийско-киммерийские» кинжалы и другие изделия.Некоторые исследователи полагают, что в период киммерийского продвижения вюго-восточную часть Средней Европы приблизительно между 775—725 гг. должны былипроизойти и известные этнические передвижения.

Все, что мыпривели выше, свидетельствует о том, что, начиная с конца 8 века в процессеисторического развития интересующих нас племен происходят действительносущественные изменения. В то же время все чаще начинает появляться железо,постепенно становясь широко используемым металлом, сначала, по крайней мере, ввысших общественных кругах. В экономической жизни создается тип хозяйственнойединицы в виде замкнутого двора (Бухау-ам-Федерзее); на Рейне, начиная с эпохиполей погребальных урн, развивается добыча золота, которое попадало в первую очередь,как мы увидим ниже, в руки знати.

Возрождениенекоторых элементов старой курганной культуры в 9 и 8 веках наблюдается по всейтерритории курганной культуры бронзового века, начиная с восточной Франциичерез южную Германию по самую Чехию. Часто на одних и тех же местах встречаютсякурганы с захоронениями, относящимися к бронзовому веку, к эпохе полейпогребальных урн и к собственно гальштаттскому времени. Так, например, в Чехиив Таянове-Гусине у г. Клатовы из 50 найденных курганов 14 относятся к бронзовомувеку, 12 к периоду кновизско-милавечскому, 7 к периоду гальштаттскому, а 5—кеще более позднему времени (12 было разграблено до начала систематическогообследования). То же наблюдается и в Уезде у Святого Кржижа в Пильзенскойобласти и в других районах. Лишь изредка курганы гальштаттского периодавстречаются обособленно. Возрождение курганных захоронений однако, ни в коемслучае не означает возврат к первоначальной курганной культуре бронзового века,а является лишь выражением симбиоза носителей курганной культуры с племенамиполей погребальных урн, который в создавшейся новой среде создал и новуюобстановку. Возврат к курганным захоронениям постепенно подвергался влияниямкельтской сферы и областей этрусско-италийской, карпатской или расположенных ещедалее на восток, где при похоронах представителей знати складывались сложныепогребальные обряды. Они привились, по крайней мере, при похоронах наиболеевыдающихся лиц, и в равнинных и плодородных областях средней Чехии, чтоособенно ярко проявилось в зрелой культуре биланской (по могильнику в Биланах уг. Чешский Брод). Южно-чешская курганная область была тесно связана с баварскойкурганной культурой (особенно в Верхнем Пфальце), во многих отношенияхродственной и среднечешской биланской культуре.

Такое жеположение мы наблюдаем на территории всего Подунавья от Австрии на запад поФранцию. Вюртембергско-баденские курганы по своему инвентарю родственныэльзасским курганам (Хагенау). Обширные курганные гробницы появляются позже вБургундии, в Франш-Комте и на запад от Швейцарии по направлению к Дижону ивозвышенности Кот д’Ор. Вероятно, в гальштаттское время количество населениябыстро росло, так как в некоторых областях в лесном массиве Форе де Муадон(департамент Юра) обнаружены могильники, насчитывающие много тысяч захоронений;некоторые исследователи даже склонны предполагать, что в то время численностьнаселения кое-где превышала в среднем численность населения в настоящее время.

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ БАЗА И УРОВЕНЬ ЦИВИЛИЗАЦИИ КЕЛЬТСКОГООБЩЕСТВА

Большая частькельтского населения жила в деревнях среди полей. Дома строились из дерева икрылись соломой, легко загорающейся, так что поджечь большое количествопоселений в военное время не представляло труда. Сведения, сообщаемые древнимиписателями Цезарем, Тацитом, Страбоном и Плинием, в общем, соответствуютрезультатам археологических исследований; они говорят не о каких-либо пышныхжилых постройках, а скорее о хижинах, возведение которых не было ни сложным, нислишком дорогим.

Найденные досих пор основания домов в Средней Европе в большинстве случаев несколькоуглублены в землю, иногда до полуметра, а в некоторых местах и более. Чаще этипостройки были четырехугольными. Вдоль длинной оси по краям дома находились двадеревянных столба на расстоянии около четырех метров друг от друга, которые,по-видимому, служили опорой основания крыши. У одной из стен, обычно болеедлинной, оставлялся небольшой земляной выступ — нечто вроде лавки. Примеровподобных построек достаточно (латенское поселение у Тухловиц в окрестностях г.Нове Страшеци, в Собесуках и Тршисколупах в районе г. Жатец, в Гостомицах у г.Билина в Чехии и др.). В большинстве случаев это небольшие дома, основаниекоторых, как установлено, обычно достигает в длину 5—7 м. Но в Чехии пока ещеочень трудно отличить жилые постройки поселившихся здесь позже кельтов отпостроек исконного местного населения.

Впозднелатенское время чаще всего начинают появляться постройки на каменномфундаменте (террасообразной кладки без раствора; последний применяется в кельтскойобласти благодаря римскому влиянию лишь в конце последнего столетия); ониизвестны и в Средней Европе, особенно в южной Чехии (Кбельнице у г. Страконице— хижина 6 х З м с каменным фундаментом). Иногда жилища углублялись в землю докаменистого основания (Куржимены у г. Страконице). Некоторые позднелатенскиепостройки довольно длинны (до 13 х 3,5 м), с глинобитным полом, отчастивыложенным камнями; стены из кругляка скреплены железными гвоздями и скобами,иногда оштукатурены, двери уже снабжены хорошими замками с железными ключами(Карлштейн у Рейхенгаля, Верхняя Бавария). Очаг помещался внутри жилища часто внебольшой нише. То же наблюдается и в некоторых оппидумах. Дома и хижины эдуевв Бибракте стояли на каменном фундаменте сухой кладки, а иногда также частичноуглублялись в землю, так что внутрь вели каменные ступени. Встречаются однако,и свайные постройки и хозяйственные пристройки с кольцевым основанием, способывозведения которых были различными (использовались, например, плетни).

В некоторых областяхчетырехугольные постройки с каменным фундаментом соединены стенами, образующимидвор, а несколько дворов составляют деревню (Вассервальд у Цаберна в Вогезах).Внутреннее устройство домов различно; чаще всего они состоят из одногопомещения, но иногда насчитывают несколько помещений, даже четыре. Системадворов встречается также в некоторых оппидумах, например, в Гразанах в Чехии.

В Шотландии иИрландии кельты строили жилые дома сухой кладкой, с двойными стенами,промежуток между которыми заполнялся мелкими камнями. В болотистых низменностяхИрландии они воздвигали большие избы и на искусственных островах, укрепленныхдеревом и камнем (crannogs). Кроме того, в Ирландиисуществовало много тысяч ,,raths”, укрепленныхкельтских поселений, в большинстве случаев на возвышенных местах, защищенныхземляным валом и рвом; в областях, богатых камнем, им соответствуют «cashets».

Экономическойбазой кельтского общества были земледелие и скотоводство, которыми на западекельты занимались сами. На востоке, особенно в Средней Европе, где кельтысоставляли лишь верхний слой, они отчасти опирались на сельскохозяйственноепроизводство местного населения.

Земледелие вГаллии приносило значительные доходы, и в последнем столетии до нашей эры странасчиталась богатой. Сам Цезарь в течение почти восьмилетней войны получал длясвоей многочисленной армии провиант, главным образом хлеб, непосредственно вГаллии. Там возделывались все виды зерновых пшеница, ячмень, рожь и овес.Ирландские кельты долгое время из зерновых возделывали главным образом ячмень,из которого варили кашу, пекли хлеб и приготовляли пиво; по-видимому, такое жеположение было и в других местах. Кроме того, культивировались свекла и репа,лен, конопля, затем лук, чеснок, некоторые виды овощей и растения, необходимыедля получения красителей. Главным образом использовался колос, зерно. Зернохранилось в особых складских ямах, вырытых в земле (silos)по соседству с домом или прямо во дворе; мы находим большое количество таких ямв оппидумах позднего времени (см. ниже), например, в Манхинге в Баварии. На югесовременной Франции (оппидумы в Анзерюн, Cayla de Mailhad) складские ямы выкапывались в известковой почве, апозже в лангедокской области были заменены большими глиняными сосудами. Помолзерна в латенское время производился уже на ручных мельницах, состоящих из двухкруглых жерновов того же типа, который в некоторых частях Европы сохранился донового времени.

Важную рольиграло скотоводство, которое в некоторых областях, в зависимости от иххарактера, например, в гористых районах Рейна или в Ирландии, имелопервостепенное значение. Большую часть года стада паслись на лугах и пастбищах,летом перегонялись на более высокие места. Разводились главным образом свиньи,крупный рогатый скот, овцы и лошади. Свиноводство базировалось на наличиидубовых зарослей. Однако и охота на диких вепрей, кабанов (наряду с охотой наоленей и других диких животных), была весьма распространена; зубы кабанов,обычно окованные и обработанные в виде подвесок, являлись гордостью иукрашением знати и клались в могилу. Уже начиная с гальштаттского времени мынаходим в погребениях части скелета вепря, в захоронениях знатных лиц и целыекостяки; в могиле женщины в с. Горни Ятов-Трнов на Ваге в Словакии, окруженнойчетырехугольным рвом, находилось больше половины приблизительно годовалогодомашнего кабана, как и в могиле воина № 362. Кабан или, по крайней мере, егоокорок является обычным приношением в латенских захоронениях; но голова всегдаотсутствует. Реже там находят и кости крупного рогатого скота, весьма редковстречается коза и гусь (в четырех могилах в Гурбанове в Словакии).

Сравнительношироко в Галлии было распространено овцеводство. Шерсть кельтских овецславилась даже в Риме. Выращивалось также много лошадей; согласно Тациту,галльская конница высоко ценилась еще в римскую эпоху. Галлия снабжала римскиеармии на Рейне как тягловыми, так и верховыми лошадьми. Эпона, галльскаябогиня—покровительница лошадей, почиталась не только на западе, но и ввосточных областях, например, в Паннонии.

В некоторыхобластях до настоящего времени сохранились следы древнего первобытногоразделения земли на отдельные поля и клинья. Эту полевую систему часто считаюткельтской, но она может быть и древнее, так как встречается и в тех областях,которые не были заселены кельтами: не только в южной Британии, но и всеверо-западной Германии и Дании. В кельтской среде, конечно, полевая системабыла связана с представлением собственности на землю. Некоторые поля были точноопределены или огорожены, другие оставались открытыми; размеры их различны. Вособенности в Британии и Ирландии был распространен обычай окружать земельныеучастки рвами или различными заборами.

Кельтскоепонятие собственности на землю во время экспансии означало, собственно говоря,коллективную оккупацию вновь занятой земли. Эта завоеванная земля делиласьмежду племенами, а затем внутри племени. Границей между племенами (особенно вГаллии) были пустопорожние земли, понятие границы отождествлялось с понятиемпустыря или леса. Такие пограничные области между племенами служили такжеместом общих собраний или торговых сделок.

Французскийученый Г. Губерт, прекрасный знаток кельтского прошлого, предполагает, что назападе существовали два типа собственности: пахотная земля, принадлежащаясемье, и пахотная земля, принадлежащая общине в целом. В Ирландии земля долгопринадлежала племени, которое и разделяло ее между семьями. В Галлии незадолгодо римского завоевания большая часть земли принадлежала знатным собственникам;частная собственность там была известна и весьма развита. Во время экспансииправо собственности на землю вытекало из права, основанного на победе отдельныхгрупп или частей племени, которые и давали территории свое имя. Однако в странеимелось коренное население, и кельтский слой, как нам прекрасно показываютзахоронения, вынужден был держать значительную часть мужского населения всостоянии боевой готовности, хотя, как кажется, регулярных воинских частей ввиде гарнизонов не было. Действительное соотношение между собственностью наземлю кельтов, с одной стороны, и коренного населения, с другой, нам неизвестно. Однако, несомненно, судя по археологическим материалам, что коренноенаселение продолжало вести хозяйство на своей прежней земле, хотя результатыего труда, по крайней мере, частично, служили экономической базойгосподствующего слоя. Можно сделать заключение, что пришлые кельты на частиземли вели хозяйство сами; об этом свидетельствуют и признаки перемещениянаселения внутри страны.

Еще в позднебронзовый векремесло у кельтов вышло за границы простого домашнего производства. Возросшаядобыча золота в рейнских областях послужила основой развития ювелирныхмастерских, которые в большинстве случаев при помощи чеканки превращали золотов диадемы, венцы, браслеты и другие украшения. В гальштаттское времяпроизводство во многих отношениях специализировалось. Сложное изготовлениедеревянных повозок с хорошо обработанными втулками и спицами колес требовало наличияискусных специалистов. Это еще в большей степени относится к оковке этихповозок, при изготовлении которых железу придавали различные формы и частокомбинировали его с бронзой. Кузнечная работа уже на рубеже 7 и 6 вековдостигает в Чехии довольно высокого уровня как в отношении изготовлениякинжалов или мечей, так и художественной обработки чек гальштаттских повозокили сложных втулок и иных поковок. О высоком уровне этих работ свидетельствуютмногочисленные находки. А так как речь идет о местных изделиях, то несомненно,что уже в это время, самое позднее в 6 веке, во всем кельтском мире,следовательно, и в Чехии, была сильно развита металлургия, даже в гораздобольшей мере, чем можно было бы судить по существующим находкам плавильныхпечей и следам металлургического процесса в целом.

Позднелатенскаяметаллургическая техника сделалась основой среднеевропейской цивилизациивообще. Во время кельтской экспансии необходимо было снабдить военные отрядывысококачественным оружием. С течением времени кельты овладели производствомжелеза и кузнечной техникой во всех деталях и изготовляли специализированныеорудия и инструменты: железные напильники, рашпили, сверла со спиральнымрезцом, различные виды топоров, молотов и клещей, пробойники, кочерги, клепки,специальные резцы для бондарей, ножи, пилки, косы, бороны, плуги и т.д.Разумеется, эти изобретения нельзя приписывать только кельтам. Во время своихпоходов кельты познакомились со способами производства в других, более развитыхстранах; заслуга же их состоит в том, что, стремясь увеличить производство, онине только внедрили различные рабочие процессы, но и приспособили к ним своиорудия, а затем весь этот технический прогресс стал достоянием Средней иСеверной Европы. Кельты планомерно отыскивали железную руду, особенно там, гдеона выходит на поверхность. Так в Чехии возникли крупные центры в районе г.Нове Страшеци, далее у подножья Крушных гор, а позже и в южной части страны, вМоравии в области городов Простейов и Брно.

У одного домав Мшецких Жехровицах у г. Нове Страшеци в Чехии, где также была найденаизвестная голова кельта из известняка, на пространстве перед крытым помещениемнаходилась железоплавильная печь (горн); мастер, занимавшийся производствомжелеза, одновременно занимался и изготовлением сапропелитовых кружков —украшений. Следы подобного сочетания обоих производств мы находим во многихместах в районе г. Нове Страшеци. Однако с конца 3 века и особенно во 2 векепроизводство явно приобретает массовый характер. Поэтому в Кладненской области существуюточень старые традиции, опирающиеся на обработку железной руды и сапропелита ещев последние века до н.э. Первоначально это было домашнее производство. Однакоколичество сапропелитового сырья, полуфабрикатов и почти готовых изделий,найденных при археологических исследованиях в области г. Сланы (Краловице,Горжешовице) и г. Нове Страшеци (Мшец, Мшецке Жехровице, Гонице и др.), намногопревышает предполагаемый местный спрос. Сапропелиты (сапропеливые угли,неправильно называемые лигнитом) в области городов Кладно — Раковник выступаютнад угольными слоями часто на самую поверхность: это отложения, бурое угольноевещество, похожее на шифер; оно легко обрабатывается, и ему придавался видчерных круговбраслетов (мы часто находим их в кельтских могилах) и небольшихколец. Кельты в этих местах систематически добывали сапропелит, обрабатывая егодля сбыта в отдаленные области. Другая, менее крупная область выхода наповерхность сапропелита в северо-восточной Чехии между городами Семилы и Ичин,эксплуатировалась лишь частично. Новейшие исследования М. Клауса обнаружилиизделия из сапропелита даже в Пипинсбурге у Остенрода (область массива Гарц вГермании), а лабораторные анализы обнаруженных там находок и находок вКраловицах у г. Сланы доказали тождество материала. На этом основании можнопредполагать, что уже во 2 веке до нашей эры была организована торговля этимсырьем и изделиями из него между Чехией и весьма отдаленными странами.

Вскоре кельтыпереходят также к массовому производству железа и железных изделий. В с.Тухловице западнее г. Кладно была открыта целая металлургическая мастерская сбатареей железоплавильных печей и со множеством железного шлака, в с. Хине —другая мастерская с печами, в г. Подборжаны — две печи, в с. Выклице у г. Устина Лабе — подобные же печи. В Костомлатах у г. Нимбурк была обнаруженанаполовину врытая в землю печь, предназначенная непосредственно дляпроизводства железа. Ко всему этому следует добавить развитое производствожелеза в кельтских оппидумах, как в Бибракте во Франции, так и в оппидумах вЧехии и Моравии (Градиште у г. Страдонице, Тршишов у г. Чески Крумлов, СтареГрадиско). Благодаря хорошо организованному производству железо сделалосьобычным металлом, доступным для всех деревенских поселений. Руда плавилась вшахтовых печах при помощи древесного угля; получаемому продукту иногдапридавался вид гривен продолговатой формы с двумя заостренными концами весом в6—7 кг. Мы находим их, начиная с позднегальштаттского времени, в Швейцарии,южной Германии, во Франции и Англии, о них говорит и Цезарь, который хвалитумение аквитанских и битурижских горняков. Железо в болванках вывозилось и внекельтские, в частности в германские, области и иногда играло роль монет приторговых сделках.

Не менееразвита была и добыча серебра и особенно золота. Галлия считалась золотоноснойстраной. Однако в 3 и 2 веках галлы добывали золото в разных частях Европы, нетолько на берегах Рейна и Дуная, но и в южной Чехии на берегах Отавы, где Б.Дубский обнаружил в Модлешовицах хижину кельтского старателя. Ф. Пошепныйприписал кельтам около 75 км (?) промытой породы в бассейне Отавы; весьмавозможно, что промывка производилась также в области г. Сушице. Большоеколичество полученного этим путем золота шло на чеканку кельтских монет.

Домашнее производство и последующее массовоепроизводство. Отдельные производственные отрасли

Можно было бы назватьмного других производственных отраслей, от высококачественного домашнегопроизводства до организованного производства массового характера крупныхмастерских, которые уже во 2 веке работали не только на местный рынок, но и навывоз в отдаленные области или которые кельтские предприниматели с конца 2 иначала последнего веков основывали также на некельтской территории, например, вчасти Польши или в средней Германии. Это, конечно, были не крупные предприятия,производство было в значительной степени распылено, так как в кельтском мирекаждое племя и каждая область хотели иметь свои рудники, свои литейные имастерские.

Блестящееискусство литья и чеканки металлов существовало еще в гальштаттское время. Мыпознакомились уже раньше с огромным количеством различных бронзовых застежек ипуговицеобразных украшений на богатой конской сбруе, которых в некоторыхмогилах насчитывается до нескольких сотен, а также различных пряжек, розеток идругих украшений ярм и разнообразных оковок повозок. В технике литья во всехподробностях были известны различные виды сплавов, и чем дальше, тем большеприменялось литье в обратную форму, особенно, когда в 5 веке мастерские началиизготовлять маскообразные фибулы и другие предметы с рельефами. Из воскаискусно изготовлялась сложная модель будущего изделия, которая покрываласьглиняной оболочкой; когда глиняная оболочка засыхала, ее обжигали, из готовойформы выливался растопленный воск, а форму наполняли расплавленной бронзой. Поокончании процесса глиняную форму разбивали, так что каждое изделие по существубыло драгоценным уникумом. Эта кельтская техника в латенское время неустанносовершенствовалась и достигла кульминации во 2 веке до н.э., в периоднаибольшего расцвета пластического стиля. В это же время весьмараспространилась и художественная ковка, когда из железа делались сложныеукрашения, фибулы и разные розеткообразные браслеты, которые выдерживают самуюстрогую критику (Понетовице в Моравии). Письменные источники свидетельствуют отом, что кельтские ремесленники сумели завоевать известность и в высокоразвитыхюжных областях: в Риме жил кельтский кузнец Геликон, которого там называлиБреннус.

В болеепозднее время латенского периода сильно распространилось эмальерное искусство.Оно вытеснило галынтаттско-латенский способ украшения кораллами, который уже неудовлетворял растущего спроса и, начиная со 2 века, вставками из эмалиукрашались различные предметы ежедневного обихода и военные щиты, оковка ларцовдля драгоценностей и детали конской сбруи. Мастерские эмальеров были рассеяныпо всему кельтскому миру и их существование доказано в Чехии, например, вГрадиште у Страдониц. С середины 2века возрос спрос на стеклянные браслеты, частоукрашенные бородавчатыми выступами (таб. XXIX) ипродольными ребрами с цветными стеклянными полосками на поверхности. Ихпроизводство было распространено в западной части кельтского мира, в рейнскихобластях, в части Франции и Швейцарии, где их находки особенно многочисленны.Здесь пустили корни традиции стеклоделия, которое позже сыграло такую важнуюроль в римскую эпоху и эпоху переселения народов. Самый восточный пункт этогопроизводства пока обнаружен в Баварии, в оппидуме в Манхинге, где были найдены такженеобработанные куски стеклянной массы, но не исключено, что это производствопроникло и в Чехию, хотя у нас пока нет бесспорных доказательств этого. Однакои в Чехии мы находили значительное количество стеклянных браслетов и различныхцветных бус.

Развитоекожевенное производство поставляло сырье для седельщиков и сапожников, абольшое количество кожи требовалось также для бытовых нужд населения иснаряжения воинов. Весьма распространены были кожаные куртки; мы находим их вкачестве приношения на алтаре в Пергаме в Малой Азии, а торс героя в Энтремоноблачен в такую же одежду. Длинный железный меч, который клали в могилу погалльскому обыкновению с правой стороны, чаще всего носился на кожаном поясе,из кожи же изготовлялся шлем или шапка. Некоторые французские области вкельтское время славились производством высококачественных тканей (Франш-Комте,Артуа, область лингонов). Аллоброги снабжали теплыми тканями войска Ганнибалаво время его похода через Альпы в Италию. Древние писатели говорят также о высококачественныхизделиях плотников и бондарей; это соответствует и результатам археологическихраскопок, при которых наряду с остатками строений и укреплений находятспециальные железные инструменты, например, для производства бочек, бочонков,стянутых обручами, и разных кадок. На берегах Атлантического океанаразвернулось строительство кораблей.

Особоезначение имели гончарные мастерские, производившие керамику на гончарном круге.Этот совершенный способ производства появился в некоторых местах уже в 5—4 веках,но большая часть керамики еще долго изготовлялась вручную. Однако во 2 и вначале последнего века мы наблюдаем уже по всей Европе, в том числе и в Чехии,Моравии и Словакии, весьма густую сеть гончарных мастерских, в совершенствевладеющих производством керамики на гончарном круге. Иногда это были своегорода поселки гончаров, как, например, в Братиславе у замка или в с. Шаровце. Вних были целые серии гончарных печей с топкой, приводными каналами и глинянымиколосниками с круглыми отверстиями. Такие центры, количество которых неустанновозрастало, снабжали широкую округу изделиями высокого качества и кроме чистокельтских типов керамики изготовляли и типы, обычные для коренного населения,удовлетворяя его спрос. Сближение обеих групп населения в странах,оккупированных кельтами, теперь шло очень быстро, и развитая латенская культураоказала огромное влияние на культуру исконного местного населения, которое вдругих отношениях до этого времени во многом сохранило свою самобытность.Графитная керамика, на которую был большой спрос, вывозилась и в отдаленныеобласти. Для периода расцвета кельтских оппидумов особенно характерна расписнаякерамика; в Карпатской котловине в последнем веке ее производством занималисьнекоторые некельтские или лишь кельтизированные центры.

Равно ипроизводство вращающихся мельниц для помола зерна было очень специализировано иопиралось на высококачественные виды каменного сырья, например, в Чехии уподножья Кунетицкого холма у г. Пардубице, в Словакии главным образом в районег. Штявница. Эти мельнички, составленные из двух каменных кругов из зернистогоматериала (иногда они весят свыше 40 кг), у нас распространились лишь влатенское время (рис. 48), а затем были в обиходе и в течение средневековья и вначале нового времени.

В периодрасцвета латенской культуры кельтские мастерские владели почти всемипроизводственными процессами и технологией и в этом отношении действительнозавершили развитие цивилизации в Средней и Северной Европе. Они создали основу,из которой исходили все последующие столетия. Мы видели уже выше, что неустанновозрастающая концентрация кельтского заселения в Средней Европе прямо вызывалаэти глубокие общественно-экономические изменения. Необходимо было собственнойхозяйственной деятельностью возместить то, что прежде приносила военная добыча,искать новые ресурсы, новые возможности и опереться непосредственно насреднеевропейскую среду. Поэтому этот период расцвета оказал на соседниеобласти столь сильное влияние, сказавшееся и в районах, расположенных далеко насевере (до самого Балтийского моря и южной Скандинавии), глубоко в Польше и взначительной части Украины. Предшествующая военная экспансия ныне смениласьэкономическо-торговой экспансией, отдельные группы кельтских производителейдаже основывали свои мастерские, по всей вероятности, и вне границ собственнокельтской сферы, например, в Польше, в области г. Кракова. Это переплетениекельтского и некельтского в середине последнего века зашло так далеко, что внекоторых европейских областях мы уже с трудом различаем, что являетсяпродуктом еще чисто кельтским, а что местным. Технику производства перенималатакже некельтская среда и развивала ее в соответствии с потребностями и прочимиусловиями.

Об этом напорекельтской цивилизации, экономики и торговли перед концом старой эры лучше всегосвидетельствуют два характерных, специфически кельтских признака: укрепленныекельтские центры — оппидумы с большой концентрацией населения и кельтскоемонетное дело, древнейшее во всей Средней Европе.

«0ппидум»означал первоначально укрепленное место, защищенное валом — стеной и рвом;обычно они были расположены на возвышенных или мало доступных местах. Название,по-видимому, возникло от латинского «ob pedes», так как это пространство,как замкнутый объект, приходилось обходить. В научной литературе отдельныхстран этим названием пользуются для обозначения укрепленных мест самогоразличного характера; иногда под ним подразумевают места, служащие убежищем(рефугиум) для населения всей области во время грозящей опасности, а иногдаместа, постоянно населенные, со значительным производством, отождествляемые невсегда правильно с понятием древнейших городов. Характер кельтских оппидумов неодинаков, и без систематического обследования отдельных объектов трудно решить,что здесь было — рефугиум, усадьба князя или центр, напоминающий в некоторыхчертах возникшие позже города.

Еще в древниевремена, кроме укрепленных замков князей, у кельтов были также укрепленныегородища-убежища, часто расположенные на высоких недоступных местах, которыеприобретают особо важное значение во время больших передвижений впозднегальштаттское и гальштаттско-латенское время, с конца 6 и вплоть до 4века. К ним относится также много мест в Средней Европе, особенно в южночешскойкурганной области. Городище Венец на холме Пржмо у Лчовиц в поречье Волынькирасположено на высоте 763 м над уровнем моря. На вершине до сих пор сохранилисьмощные каменные валы (отсюда название Венец). Сочетание крутых откосов искалистых обрывов с каменным валом делало Венец почти неприступной крепостью свнутренним доминирующим детинцем (90 х 70 м, вал протяжением 1529 м) и свнешним городищем, разделенным на две части, окружность которых равняется 668 и1140 м. Еще в 5 веке, а время от времени и позже, в латенский период городищенесомненно служило временным убежищем, но постоянного населения оно не имело,как и сильно укрепленное городище Седло у г. Сушице (таб. XVI),Седло — самое высоко расположенное городище в Чехии (около 900 м над уровнемморя). И здесь были использованы скалистые склоны и обрывы, которые дополнялиськаменным валом. Возникло сооружение продолговатой формы с осями 403 х 114-32 м,служившее убежищем уже в 5 веке, когда народ в беспокойное время уходил в лесаи горы вместе со своим скотом; для временного пребывания здесь были построеныпростые хижины. Городище служило убежищем и в более позднее время, не только влатенское, но и в эпоху Римской империи. Эти убежища, однако, не былиоппидумами в полном смысле слова. Необходимо напомнить, что вгальштаттско-латенское время был построен целый пояс таких более или менеекрупных городищ, который шел по нынешней юго-западной границе Чехии внаправлении на Байрейт в Баварии и по территории на север от реки Майн в южнойчасти Тюрингии.

С середины 2века до н.э. кельтские оппидумы в настоящем смысле слова строились какстратегические укрепления и производственные центры, из которых многие нарубеже 2 и последнего веков представляли собою поселения со значительнойконцентрацией населения. Кроме влияния городской среды южного мира июжно-французского примера (см. ниже), сказывалось также давление извне, состороны германских племен; натиск кимвров около 113 г. до н.э. был особенносилен. Этот напор на разные части кельтского мира вызвал во многих местахкатастрофу, а потому и в других областях необходимо было своевременно принятьмеры предосторожности. Если учесть происходящие перемены в экономическойструктуре Средней Европы, то становится понятным, что группы, производящиебольшое количество движимых ценностей, предпочитали пребывание за стенамиподобных сооружений.

Есть, конечно,разница между кельтскими оппидумами в современной Франции и Швейцарии иоппидумами в Средней Европе. Небольшие племенные крепости и крупные объекты,служащие убежищем, на западе существовали и раньше. О галльских оппидумахпоследнего столетия наиболее полные сведения нам дает Г. Ю. Цезарь. Отдельныеплемена имели несколько оппидумов, у гельветов, по его словам, их было 12, изкоторых лишь некоторые были очень крупными. Во всей Франции мы можемпредполагать существование не менее 200 оппидумов. Среднеевропейские оппидумыотличаются иногда более крупными размерами, и было бы ошибочным считать их вовсех случаях образованьями городского типа. Некоторые из них действительнопредставляли собою важные укрепленные центры с мастерскими и собственнымимонетными дворами и основывались в местностях, где были ископаемые богатства,железная руда или графит. Иногда использовалось уже заселенное или укрепленноеместо. Другие оппидумы имели в первую очередь стратегическое значение, иногдалишь оборонительное, когда в последнем веке усилился германский напор, инаскоро воздвигаемые укрепления (кое-где уже не законченные) должны были хотябы на время отдалить упадок кельтского могущества.

Стеныукреплений кельтских оппидумов строились двумя способами. Описание Цезарем такназываемой галльской стены (murus gallicus) в настоящее время подтверждено результатами многихархеологических исследований. Этот способ применялся в первую очередь натерритории современной Франции, где известно около 24 таких укреплений, затем вШвейцарии, в Бельгии, а кое-где и на британских островах. В Средней Европетакая стена встречается редко, самым восточным пунктом пока считается Манхинг уИнгольштадта, в Баварии. Галльская стена строилась на материковой земле (рис,27—28), причем продольные и поперечные балки, скрепленные на перекрестияхдлинными железными гвоздями (укрепление типа Аварик), образовывали клетки,заполняемые щебнем и камнем; лицевая сторона представляла собою стену сухойкладки из камня, уложенного слоями. Так сооружалась стена шириною до 3 м,устойчивость которой обеспечивалась ее деревянной конструкцией; ее трудно былопробить или поджечь, так как с внешней стороны были видны только концы поперечныхбалок, а не целые балки; за стеной, т.е. внутри укрепления, была еще широкаянаклонная насыпь, так что не только пехота, но и конница могла быстро поднятьсяна укрепление высотою в несколько метров. Некоторые исследователи ошибочноутверждают, что этот способ возведения укреплений стал обычным лишь во временаЦезаря. Он должен был быть известным еще в конце 2 века, так как в Манхингегалльская стена обнаружена наряду с более старыми укреплениями.

Второй способукреплений оппидумов более древний, он был известен еще в гальштаттское время ишироко применялся и в латенское время, иногда даже при перестройке оппидумовили реконструкции их укреплений, так что в некоторых оппидумах мы встречаемся собоими типами (Манхинг). Со вторым способом мы познакомились уже в замкеГейнебург (рис. 4), а при археологических исследованиях он был обнаружен и воппидумах Чехии. И здесь укрепление имеет деревянную конструкцию и каменнуюстену с внешней стороны, но последняя поддерживается вертикальными, врытыми вземлю балками, видимыми издалека; до настоящего времени в лицевой стороне такихстен мы обнаруживаем вертикальные пустые полосы.

Ворота ванглийских и германских оппидумах имеют часто «улице образный» (такназ. клещевидный) профиль: стены с обеих сторон загибаются внутрь и образуютузкий коридор, иногда длиною 20—40м. И этот способ был уже известен вгальштаттское время. В Чехии, например, мы встречаемся с ним в городищеПлешивец у г. Горжовице.

Сооружениемногих из этих оппидумов было очень трудоемким; необходимо было собратьогромное количество камня и дерева. Только при хорошо организованной работекрупных коллективов можно было в короткое время построить такие укреплениявысотою и шириною в несколько метров.

Из галльскихоппидумов Цезарь описывает Аварик, центр битуригов. Это единственный галльскийоппидум, который Цезарь взял штурмом в 52 г. во время галльского восстания подруководством Венцигеторига и который несколько напоминает Отценхаузен врейнской области, главный центр треверов. Многие галльские оппидумы возниклиименно во время римского продвижения и вследствие сильного римского влиянияприобрели полугородской характер. Аварик был якобы самым укрепленным и самымкрасивым, хорошо защищенным рекой и болотами.

Бибракту,главный центр эдуев на холме Бовре, примерно в 27 км от нынешнего города Отен,Цезарь описывает как самый крупный и самый богатый центр в Галлии; он самперезимовал в нем после своей победы. Этот центр был расположен на значительнойвысоте, около 800 м над уровнем моря, на четырех холмах, самый высокий изкоторых достигал 822 м. Он занимал площадь около 135 га, и по его склонам шлимногочисленные террасы с жилыми домами. До настоящего времени это самыйобследованный оппидум (раскопки производили Бульо и Дешелетт), и сделанные тамнаходки во многом совпадают с находками в городище (Страдонице) у г. Бероун вЧехии. При раскопках были найдены многочисленные основания домов как галльских,так и римского времени. В галльских домах, построенных на каменном фундаментесухой кладки или частично врытых в землю, в большинстве случаев было толькоодно помещение. Лишь после римского завоевания во второй половине последнеговека здесь были построены обширные жилища, в которых было много помещений (сперистилями и атриями). При императоре Августе (около 5 г. до н.э.) населениепереселилось во вновь основанный город Августодун (нынешний Отен), а в Бибрактеосталось лишь святилище.

Алезия встране мандубиев (нынешний Ализ-Сент-Рен), расположенная на высоком холме междудвумя реками, была окружена стенами и рвом и занимала площадь около 97 га.Герговия (современный Клермон) занимала площадь 75 га, Новиодун — около 40 га.Оппидумы белгов (типа Фекамп) с поперечным валом, расположенные в большинствеслучаев на мысе, часто имеют ворота улицеобразного (клещевидного) профиля. Нобелги иногда считали лучшей защитой леса и болота; то же самое можно сказать иоб Англии. Некоторые укрепления были возведены очень быстро. Нервии, которымугрожала опасность, обнесли якобы свой зимний лагерь насыпью в 10 футов и рвомшириною в 15 футов, окружностью около 3000 футов за неполные 3 часа. У них небыло достаточного количества необходимых железных орудий, и они, якобы,вырезали дерн своими мечами, землю выгребали руками и переносили ее в своихплащах. Огромное количество людей, вероятно, выполнило эту работу очень быстро,но в данном случае речь шла не о постройке настоящей крепостной стены, а овременной защите лагеря.

Оппидумвинделиков Манхинг у Ингольштадта в верхнем Подунавье в Баварии на важномперекрестке торговых путей, расположен на высоте 360 м над уровнем моря и внастоящее время систематически обследуется. Укрепления, первоначальнопротяжением свыше 7 км и шириной до 12м, окружали пространство приблизительно в380 га, то есть почти в два раза превосходящее по размерам площадь Бибракты.Многочисленные находки оружия, сломанных мечей, копий, железных поясных цепей иумбонов, как и лежащие в различных положениях человеческие скелеты говорят овоенной катастрофе. Этому предположению отвечает и наличие двух типовукреплений: старые укрепления в виде настоящей галльской стены и усиливавшие ихболее поздние, воздвигнутые старым местным способом, с вертикальнымидеревянными столбами на лицевой стороне каменной стены. Широкая полоса вдольвнутренней стороны стены не была заселена и, вероятно, предназначалась дляскота. Судя по находкам, очень густо был населен центр оппидума с местнымпроизводством оружия, стеклянных браслетов (стекло-сырец, по всей вероятности,сюда привозилось), керамики, развитым литьем металлов и собственным монетнымдвором. О местной чеканке монет свидетельствуют находки глиняных форм дляотливки маскообразных полуфабрикатов — монетных кружков и готовых золотыхмонет. Недалеко от оппидума (Штейнбихль) находится кельтский могильник, второйбыл внутри оппидума (Гунерюкен). В деревне Иршинг, примерно в 6 км насеверо-восток от оппидума, в 1858 г. было найдено свыше 1000 золотых кельтскихмонет («радужные чашечки»), в 1936 г. в самом оппидуме был обнаруженклад — сосуд с серебряными кельтскими монетами. Около 15 г. до н.э. оппидум былвзят римлянами, и его кельтское название в римскую эпоху было забыто.

ОппидумКельгейм на северном берегу Дуная приблизительно в 30 км на северо-восток отМанхинга (оппидум Алкимоеннис географа Клавдия Птолемея) был еще обширнее(площадь около 600 га), его защищали два поперечных вала между двумя реками,Альтмюлем и Дунаем (рис. 30). О других кельтских оппидумах на германскойтерритории в этой связи мы можем лишь коротко упомянуть. Гейдеграбен уГрабенштеттена севернее Ураха в Бюртемберге, расположенный на высоте около 700м над уровнем моря, представляет собою целую систему укреплений площадью свыше1400 га и имеет 30 км в окружности; его внутренний центр (1700 X 1800 м) прекрасно защищен клещевидными воротами. Цартен уФрейбурга в Бадене, Тародунум Птолемея, когда-то центр гельветов, окружен валоми рвом шириною в 12м (до сих пор он не был систематически обследован); егоплощадь занимает около 200га.Доннерсбергв Пфальце на Рейне, скорее рефугиум,одно из крупнейших укреплений в Германии, на высоте 800 м над уровнем моря,около 7,5 км в окружности, имеет более древнюю историю; сделанные там находкиотносятся к позднегальштаттскому времени. Позже укрепления расширялись, но,очевидно, работы не были доведены до конца; ворота имеют клещевидный профиль. ВАльткениге в области возвышенности Таунус на высоте 798 м над уровнем моря,защищенном двойным валом, обнаружены также находки гальштаттского и латенскоговремени; вместе с предградьем он занимает весьма обширную площадь. РазмерыШтаффельберга, расположенного на возвышенности, полностью господствующей надокружающей местностью, значительно меньше (около 40 га, таб, XXXIV).Штайнсбург на малом Глейхберге у Ремгильда в юго-западной Тюрингии на высоте600 м над уровнем моря занимает площадь около 65 га и окружен длиннымикаменными укреплениями протяжением свыше 10 км; он имел большое значение вначале латенского времени. Вопрос, кто же владел им в последнем столетии —кельты или уже германцы, пока без систематического обследования решить нельзя.

Ряд оппидумовможно найти и на швейцарской территории, у Берна (Энге-Гальбинзель), вАльтенбурге, у Шаффхаузена на Рейне, в районах нынешних городов Лозанна, Женеваи др.

Поздниекельтские оппидумы в Чехии в большинстве случаев расположены так, чтобы онибыли хорошо защищены с севера или рекой, или каким-либо другим препятствием.Самый известный из них и пока самый важный — Градиште у г. Страдонице недалекоот г. Бероуна на правом (южном) берегу реки Бероунки, занимает площадь около 82га и расположен на высоте около 380 м над уровнем моря. Здесь были обнаруженысамые богатые находки, хотя место не было систематически исследовано, а разрытово второй половине прошлого века без всякого плана. Находка клада, состоявшегоприблизительно из 200 золотых монет, в 1877 г. сразу привлекла внимание к этомуместу, и за короткое время — за 3 года — самозванными археологами иколлекционерами был разрыт и уничтожен один из важнейших и богатейших кельтскихцентров в Средней Европе. Интерес к находкам в Страдоницах быстро рос, инекоторые предприимчивые люди приступили к изготовлению фальсификатов, которыедо настоящего времени засоряют различные музеи в Европе. В большинстве случаевони попали туда из бывших частных коллекций, из которых коллекция Бергера внастоящее время находится в Национальном музее в Праге, а коллекция директораметаллургических заводов Гросса в Венском музее.

Городище уСтрадониц расположено на мысе, образованном слиянием Габровского ручья с рекойБероункой. Система укреплений мало известна, лишь в нескольких местах былиобнаружены остатки каменной стены сухой кладки шириною до 2,5 м. Общеерасположение дает основание предполагать наличие собственно городища ипредградья (таб. XXXV и XXXVII),находки доказывают, что здесь был постоянно заселенный оппидум, в которомсосредотачивалось значительное производство, литье металлов, кузнечное дело (втом числе массовое производство железных фибул), мастерские эмальеров, гончарови др. Нет сомнений в том, что здесь также чеканилась монета, так как кромемонет были найдены такие же предметы, как и в Манхинге (глиняные дощечки суглублениями для отливки маскообразных золотых кружков). Находки, относящиесяко второй половине последнего века, ясно говорят об оживленных торговых связяхс римской территорией, откуда привозились в Чехию различные товары, некоторыевиды фибул, бронзовые сосуды, геммы и амфоры для вина; среди находок обнаруженытакже рамки восковых табличек для письма и первые в нашей истории кавалерийскиешпоры, а также ключи от дверных замков. В конце последнего века кельты,по-видимому, утеряли власть над этим оппидумом и уже в начале новой эры, повсей вероятности, он находился некоторое время под властью германцев. Очевиднона основе некоторых находок, относящихся к периоду на рубеже эр, археолог И. Л.Пич, который публиковал материалы о находках в Страдоницах, высказалпредположение, что здесь был двор германского вождя Маробуда.

Обширнаякрепостная система Градиште на Зависти у г. Збраслав занимает вместе с так наз.Шанцами площадь около 170 га (само городище 27 га). Она состоит из двух частей,разделенных Бржежанским оврагом глубиною в 120 м. Собственно (южное) городищепереходит на западе в площадку, возвышающуюся приблизительно на 150 м надуровнем Влтавы; на 50 м выше находится самый высокий пункт, акрополь (рис, 29 итаб. XXXVI и XXXVII), Всегородище обнесено валом со рвом, местами (у акрополя) до сих пор высотою 6 м ишириною у основания 25 м. Площадь городища разделена на множество террас, накоторых, по всей вероятности, стояли жилища. На южной стороне, приблизительнона 100 м ниже, расположено подградье (“Адамково мыто”). От первоначальных стениз камня и дерева до нашего времени сохранился лишь каменный вал, до сих порподробно не исследованный. В собственно городище были обнаружены следызаселения, относящиеся еще к гальштаттскому периоду, а затем главным образом краннелатенскому времени, к последнему столетию и его концу, между прочим, ирасписная керамика. Ведется подготовка к систематическому исследованию городища,которое займет продолжительное время.

К городищусоединительными валами через Бржежанский овраг присоединены так наз. Шанцы,тоже укрепленные, так что все в целом образует обширную систему укреплений.

К Шанцампримыкает выдвинутая вперед какая-то крепостца, связывающая их с остальнойместностью. Некоторые признаки указывают, что эта вторая часть системыстроилась наскоро и не была закончена. Эта система укреплений в целом, общимпротяжением около 9 км, с несколькими воротами, из которых некоторые имеюткрылообразный (клещевидный) профиль, относится к наиболее мощным крепостнымсистемам в Средней Европе, и ее обследование в будущем, несомненно, даст ответна много важных вопросов, касающихся эпохи рубежа старой и новой эр.

В настоящеевремя ведутся исследования в обширном оппидумев Гразанах у г. Седльчаны направом берегу реки Влтавы, приблизительно в 40 км южнее Праги. Оппидумрасположен на мысе между Влтавой и ручьем Мастником на высоте около 400 м надуровнем моря. Место частично защищено скалистыми обрывами речного берега, ноглавным образом каменными стенами, на лицевой стороне которых осталисьвертикальные пустые полосы от столбов, врытых в землю. Нельзя, следовательно, вданном случае говорить о типичной «галльской стене». Площадь городищавместе с южным и северным предградьями составляет около 40 га. В городище велопо всей вероятности четверо ворот. Крылья ворот на севере, уже отрытые, былизагнуты внутрь и образовывали проход длиною около 15 и шириною 6 м (таб. XXXVIII). В воротах и на дороге к ним сохранились донастоящего времени глубокие колеи от повозок, которые свидетельствуют обоживленном движении. Ширина укреплений достигала 5—10 м, высота 4—5 м.

Внутриоппидума находятся отдельные жилые объекты, некоторые из них в видеобособленных дворов с деревянным забором. Целая система вырытых колодцевобеспечивала население водой. По-видимому, этот оппидум являлся одной изпоследних твердынь кельтской власти в этой области. Исследования, которые уже втечение нескольких лет ведет здесь Л. Янсова, до настоящего времени незакончены. Другой оппидум находится в Невезицах (район Мировице) на выступе уВлтавы; его стена на лицевой стороне также была укреплена вертикальными балкамиоколо 30 см в ширину, расположенными на расстоянии около 90 см друг от друга;за стеной была насыпь. Одним из укрепленных пунктов позднелатенского времени повсей вероятности был и Звиков.

Самый южныйчешский оппидум в Тршисове (район Чешский Крумлов) был основан в области,богатой графитом и железной рудой, на выгодном месте у изгиба Влтавы и устьяКремжского ручья на высоте около 549 м над уровнем моря. В западной частиглавного укрепления со рвом были ворота, образованные крыльями стены, загнутымивнутрь городища; стена из камня шириною в несколько метров с внешней стороны былаукреплена столбами толщиною до 30 см, расположенными в метровых интервалах.Общая площадь городища составляет около 21 га, и, судя по находкам, оноотносится к позднелатенскому времени. Находящееся на востоке Чехии Льготицкоегородище у г. Насаврки пока относится к самым маленьким, однако окруженовнушительными валами и рвами, частично сохранившимися до настоящего времени.Находок пока там сделано мало, главным образом это обломки позднелатенскихглиняных сосудов. Массовые находки золотых монет и железных изделий в областиг. Колина показывают, что и там можно предполагать наличие важного центра,существование которого еще не доказано.

Самымзначительным моравским оппидумом является Старе Градиско у Оклук на Драганскойвозвышенности, укрепленное так же, как и чешские оппидумы. Городище занимаетплощадь около 50 га. Вдоль главной дороги стояли отдельные дома, в большинствеслучаев деревянные, без единого плана, иногда обособленно, иногда скученно. Укрепостных стен домов не было, по-видимому, туда сгонялся скот. Внутреннеегородище также было отделено от предградья каменной стеной и рвом.Систематические исследования, которые велись перед второй мировой войной И.Бемом, до настоящего времени не закончены, и их результаты не публиковались.Однако на основании находок оппидум следует отнести, несомненно, кпозднелатенскому времени, и не исключено, что он продержался несколько дольшечем страдоницкий оппидум.

Некоторыепризнаки говорят о том, что и Братислава в Словакии могла быть впозднелатенское время важным кельтским центром, возможно даже оппидумом. Тамбыли найдены клады кельтских монет и обширные гончарные мастерские, но болееподробному исследованию мешает густая застройка пространства домами. Чтокасается земплинского центра в восточной Словакии, то пока нельзя точноустановить, относится ли он к эпохе кельтского господства или хоть частично ковторой половине последнего столетия, когда в Словакии проявились последствиянапора даков.

Еще во временаЦезаря существовал широкий пояс кельтских оппидумов с высоким уровнемцивилизации, тянущийся от Англии через Францию и южную Германию (на север добассейна реки Майн) и территорию Чехословакии до Карпатской котловины. Междуними поддерживались оживленные торговые связи, что отразилось и на соседнихобластях. Цивилизация оппидумов на территории вправо от Рейна существоваланесколько дольше, чем в собственно Галлии, куда уже в конце последнего столетиясильно проникла романизация. Однако постепенно римское влияние проникало и вкельтские оппидумы Средней Европы. Вместе с тем в последнем столетиивоздействие кельтской цивилизации на исконную среднеевропейскую среду достиглокульминации, накладывая на нее в значительной мере свой отпечаток и оказываятем самым влияние на дальнейшее развитие ее культуры. Усиливающийся напоргерманцев, однако, привел к изменениям в политической обстановке.

В последнемстолетии интересным явлением в части кельтского мира были обнесенные валомчетырехугольные площадки (Viereckschanzen). Мы находимих главным образом в южной Германии, они сосредоточены на территории отверхнего течения Неккара на юг до самого подножья Альп, а на восток — до Инна(до Регенсбурга), следовательно, в первую очередь в области Бадена, Бюртембергаи Баварии. В большинстве случаев они имеют квадратную форму (80 х 80 м иболее), их земляные валы со рвом и возвышениями по углам сооружались безвнутренней конструкции. Цезарь о них не упоминает, хотя они встречаются и вГаллии к югу от нижнего течения Сены примерно до среднего течения Луары. Впредальпийской области их насчитано уже свыше 250; иногда два таких сооружениярасположены на небольшом расстоянии друг от друга (Гольцхаузен уВольфратсхаузена — на расстоянии 100 м, Нидерлайендорф у Роттенбурга — нарасстоянии 40 м). Можно предполагать, что хотя бы в некоторых случаях болеепозднему сооружению вала предшествовал палисад (Гольцхаузен). Профиль некоторыхсооружений сложнее, а вход, ведущий к центру, углублен в виде рва. В последнеевремя Кл. Шварц, опираясь на результаты новых исследований, приписывает имскорее культовый характер, предполагая, что они были предшественникамигалльско-римских храмов. Ранее эти сооружения некоторые исследователи считалиусадьбами или даже загонами для скота, а иногда и военными объектами. Некоторыеиз них находятся на территории оппидумов (Доннерсберг), другие — вблизи усадебримской эпохи.

Кельтскаяобласть была издавна связана с отдаленными странами, так как через Францию июжную Германию проходили важные пути. С положением в позднегальштаттское времяи в начале латенского времени мы познакомились уже выше.

Альпыперестали быть препятствием для торговых связей, и некоторые места по обеимсторонам хребта превратились в перевалочные и важные опорные пункты торговлимежду отдаленными областями. Археологические материалы говорят о том, что влатенское время, особенно в более поздний период, эта торговля была хорошоорганизована. Дневные переходы на расстояние около тридцати километровпредполагали наличие мест, оборудованных для отдыха и ночлега. Некоторые пунктыпозднелатенского времени иногда даже считают таможнями, например сам Латен вШвейцарии. Значение постоянных торговых центров возрастало вследствиеэкономических и социальных изменений и сооружения оппидумов. Некоторые из нихосновывались на перекрестках старых торговых путей и славились своими торговымисвязями. В особенно выгодном положении были такие места, которые былирасположены на границе племенных территорий, как Новиомагус (Нижон) у лингонов.Некоторые центры, приобревшие большое значение позже, в римскую эпоху, вырослина месте кельтских центров и рынков: Форум Юлия (Фрежюс), Форум Нерона (Лодев),Форум Сегусиавора, Августомагус и др.

На кельтскихрынках велась торговля самыми разнообразными товарами. В Бибракте находилсякрупный склад зерна, а на месте базара было найдено множество монет различныхкельтские племен. Обширная система зерновых ям была обнаружена в прошлом годупри раскопках оппидума Манхинг; равно и находки в Страдоницах говорят о весьмаоживленных торговых связях. Учащаются находки деталей конской сбруи,кавалерийских шпор и конских подков, относящихся к позднелатенскому времени;по-видимому, многие дороги были уже вымощены камнем, и это заставлялопредохранять лошадиные копыта подковами. Торговые связи были весьмаоживленными, причем использовались самые различные средства. Частное движимоеимущество отдельных лиц быстро росло и хранилось в домах под солидными двернымизамками.

Еще впозднегальштаттское время вошло в обычай считать мерилом ценности кускинеобработанного железа приблизительно одинакового веса, которым придавали формузаостренных с обеих концов продолговатых гривен, расширяющихся в середине. Скельтской территории их вывозили во все соседние области, и они долгооставались, особенно в Британии, единицей стоимости. В остальном при обменесоблюдалось определенное соотношение. В Ирландии, согласно обычаю, 6 телок или3 дойных коровы соответствовали стоимости рабыни; рабы кельты принималисьвесьма охотно в обмен в средиземноморских областях; римские торговцы покупали,особенно в более позднее время, кельтский хлеб, мясо, галльское сало, ветчину ишерсть и поставляли в оппидумы различные изделия римских и провинциальныхмастерских, а также южное вино.

Необычайныйрост кельтского могущества в период наибольшего экономического расцвета иразвития торговли вызвал необходимость чеканки собственной монеты, первой«варварской» монеты в Галлии и в Средней Европе. Еще в 4 векекельтские военные отряды во время своих набегов на Грецию и Италию моглиубедиться в том, как удобны деньги, а кельтские наемники на иностранной службеполучали свое вознаграждение в монете. Пока кельты с успехом совершали военныепоходы, в собственной монете не было необходимости. Но постепенно, начиная с 3века, когда их экономической базой становится их собственное производство,выпускавшее продукции больше, чем было необходимо для удовлетворения местныхпотребностей, собственная кельтская монета сделалась предпосылкой дальнейшегоразвития.

В кельтскоммире существовали две монетных системы: серебряные монеты и монеты, чеканенныеиз золота; значительно реже монеты чеканились из иного металла, из меди — бронзы или потина (бронзового сплава со значительным содержанием олова). Вчешских землях кельты чеканили монету главным образом из золота, серебряныхмонет было меньше; восточнее, в Карпатской котловине, были более распространенысеребряные монеты. На западе были в обращении монеты из обоих металлов.Решающим было, конечно, достаточное количество нужного металла в определеннойобласти.

Самые старыекельтские монеты появляются во 2 веке, главным образом с его середины, иявляются подражанием македонско-греческим образцам. Таким образцом служилстатер Александра III Македонского с головой АфиныПаллады с высоким коринфским шлемом на аверсе (лицевой стороне) и крылатойбогиней победы Нике с лавровым венком в правой руке на реверсе (оборотнойстороне). Такие золотые монеты первоначально имели греческую надпись (легенду),весили около 8,4 ги их диаметр достигал 18—20 мм (целые статеры; кроме того,чеканились и их части — треть, восьмушка и двадцать четвертая). Они известны вЧехии (массовая находка в г. Неханице у г. Градец Кралове, Старый Биджов) и вомногих местах в Моравии, особенно в окрестностях оппидума Старе Градиско, а такжевстречаются и в Австрии и в части Венгрии. В последующее время чеканка этоготипа становится грубее, отходя от первоначального образца.

В СреднейЕвропе, с Силезии через Чехию и до Австрии обнаруживаются также золотые монетыс головой Афины Паллады на аверсе и фигурой воина со щитом, с поясом на бедрахи поднятым копьем на реверсе, то есть с мотивами более близкими местнойкельтской среде; они весят около 8,16 г, а диаметр их колеблется между 15—17мм. Чеканка этих монет также постепенно становится грубее, рисунок превращаетсяв неясные выпуклые очертания, а фигура воина иногда переходит в расплывчатыйконтур. Чистота золота однако, часто достигает 97 ^о. По-видимому, они были вобращении в период расцвета оппидумов, так как их находят и в страдоницком городище.Иногда пользовались штампом типа Афина-Алкис и для чеканки серебряных монет.

На монетноедело в современной Франции сильное влияние оказывала Массилия, которая с весьмараннего времени пользовалась монетами малоазиатских греческих колоний, затем чеканиласобственную монету по их образцам, а с 4 века выпускала собственные драхмы (сголовой нимфы и львом, позже и с быком на реверсе); в Массилии чеканились такжемонеты бронзовые и потиновые. Равно и Рода, Эмпории и другие колонии в севернойчасти восточного побережья Иберийского полуострова позже чеканили собственнуюмонету. Эти монеты попадали в Галлию, иногда и в Среднюю Европу, так какбронзовые монеты, вычеканенные по их образцу с изображением нападающего быкабыли найдены как в Бибр акте, так и в Страдоницах в Чехии. В собственно Галлиисильное влияние на чеканку монеты оказал статер Филиппа Македонского с головойАполлона и бигой (двухколесной повозкой с запряжкой и возницей). Изображениебыло упрощено, позже вместо двух коней появляется только один, как типичныйпризнак галльских монет. Коню на реверсе затем приделали еще человеческуюголову (андрокефальный конь, то есть конь с головой мужчины). Греческие имена(имя Филиппа) на этих монетах вскоре потеряли четкость и были заменены местнымикельтскими именами; позже имена на монетах появляются лишь изредка, чаще всегона территории треверов («Абукатос», на битурижском статере, “Нирос”,на золотой монете нервиев или треверов, «Поттина»,«Лукотиос», «Вокаран» и др.; возможно, что это именаплеменных вождей). Грубо отлитые «шарики» и «грудки»(глобулес) с почти неразличимыми изображениями встречаются как на западе вГаллии, так и в Чехии.

Позже в Галлиичеканились серебряные монеты по образцу римских республиканских денаров 2 века;в французско-швейцарской области с всадником, с конем и легендой«Кал», «Каледу», которые приписывают иногда эдуям (найденыкак в Латене, так и на страдоницком городище в Чехии) или с человеческойфигурой, держащей в руке торквес.

В то же времячеканка монет распространилась также и на юго-востоке, в Норике, на территориирумынско-венгерской, сербской и боснийской. В карпатских областях образцом дляместных монет служили также тетрадрахмы (монеты достоинством в четыре драхмы)Филиппа II Македонского, которые еще долго после егосмерти чеканились для выплаты жалования войскам и для торговли с соседнимиварварами. Чеканка этой монеты, которая производилась преимущественно вАмфиполе (на Эгейском побережье на восток от полуострова Халкиды), послепадения македонской державы (битва у Пидне в 186 г. до н.э.) прекращается, ипотому соседние племена чеканят собственную монету по ее образцу. Некоторыетипы этих монет, вероятно, чеканились и в современной Словакии, по-видимому, изместного серебра; так наз. аудолеонский тип (на реверсе изображение коня инеясная легенда “Аудолеон”) особенно часто встречается в окрестностяхвозвышенности Матра, родственный гонтский тип распространен от Бургенланда досамой братиславской области. Норицкие серебряные монеты, с конем или всадникомна реверсе и с головой Аполлона на аверсе иногда имеют легенду(«Бойо», «Тинко», «Немет», «Андамати»,и др.).

В СреднейЕвропе и особенно часто в Чехии на рубеже 2 и последнего столетия до н. э.появляются золотые монеты (статеры) с изображением кабана на реверсе, чтосогласуется с тем значением, которое придавали изображению кабана кельты.

В Чехии мынаходим также золотые статеры с грубым изображением головы на аверсе и сбегущим или преклоненным мужчиной с перекрещенными палочками в правой руке истатеры со свернувшимся драконом с открытой пастью на реверсе (Rolltier, этот мотив приписывается скифской области); ониизвестны по находкам в Осове и в особенности в Страдоницах у Бероуна, а также ив других местах.

В первойполовине последнего столетия распространяются два вида мисковидных золотыхмонет. Встречающиеся в западных областях мисковидные монеты, называемые внароде «радужными чашечками» (Regenbogenschusselchen,так как на свежевспаханном поле они светятся после дождя, когда появляетсярадуга), распространены главным образом в Баварии и потому их приписываютвинделикам; однако их находят по всей территории от восточной Франции и досамой Чехии. На них бывает изображен свернувшийся в кольцо дракон, а на реверсе— торквес с шестью шариками, а позже лишь голова дракона или птицы и простойвенок; в прирейнских районах он комбинируется с треугольником (triquetrum). Таких монет больше всего находят в кладах. ВИршинге у Манхинга в Баварии их было свыше 1000, в Гагерсе южнее Манхинга —около 1400; они встречаются также в Швейцарии и в страдоницком оппидуме. Ихбеловатое золото часто уже не достигает большой чистоты (иногда менее 70%).

Тяжелыезолотые «грудки» (Goldknolle) до 90% чистотыи весом в среднем 7,45 г не имеют еще ясно выраженной мисковидной формы.Рисунок на них груб, неясен, часто видны лишь нечеткие выпуклости. Онисоставляют часть известной находки монет, обнаруженной еще в 1771 г. недалекоот деревни Подмоклы около г. Збирога в районе Рокицан (юго-западная Чехия). Вбронзовом котелке, кроме серебряного браслета, находилось якобы около 5000золотых монет, целых, третей и восьмушек, то есть золотой клад весом внесколько килограммов. Находка была расхищена, только часть (около 1260 монет)удалось собрать в конторе князей Фюрстенбергов. Большая часть этих монет былазатем переплавлена в фюрстенбергские дукаты.

Вторую группумискообразных монет, распространенную в восточных областях, называютраковинообразными статерами или просто золотыми раковинами; в литературе ихчасто смешивают с радужными чашечками. Они бывают из высокопробного золота (до97%) весом около 6,5 г; чеканились также их трети и восьмушки. Они изготовленыболее грубо, на их реверсе — лучеобразный рисунок в мисковидном углублении(отсюда название «раковина», рис, 31), на лицевой, выпуклой стороне —клеймо с пятью лучами, напоминающее руку, иногда еще с шариками или с двумяполумесяцами. Эти монеты встречаются очень часто в кладах и в оппидумах(Подмоклы у Збирога, клад монет в страдоницком оппидуме, Старе Градиско вМоравии и др.). В некоторых местах раковинообразные монеты чеканились также изсеребра.

Чеканка монетиз серебра очень распространилась в последующее время, главным образом,по-видимому, для местного обращения. Серебряные монеты можно разбить намножество типов. «Эдуйские» монеты с изображением смотрящей влевоголовы, а на реверсе — прыгающего влево коня, весом около 0,45 г (в кладе вВильенев-о-Руа из 15 000 монет было около 2000 этого типа), монеты с крестом, аиногда еще и с шарикообразными выпуклостями, называемые нумизматами тектосагскими(часто встречаются в Вюртемберге, Бадене и швейцарско-французской области,обычно весом около 7 г), карлштейнский мисковидный тип с изображением коня нареверсе, весом: всего лишь около 4 г, и много других типов. В оппидумахвстречаются все эти типы монет, например, в кладе в Страдоницах (свыше 500монет). Некоторые из них, вероятно, чеканились прямо в Страдоницах, в частностимонета весом 0,4 г с головой на аверсе и со скачущим конем с гривой в виде«жемчужин» на реверсе. Среди находок в с. Старе Градиско встречаютсяглавным образом золотые монеты, серебряные же очень редки.

Самая поздняякельтская монета. На юго-западе Словакии часты находки больших серебряных монет(тетродрахм) типа «Биатек», которые являются самыми позднимикельтскими монетами в этой области, чеканившимися вплоть до занятия дакамиПаннонии и прилегающей части Словакии. По-видимому, они чеканились прямо вбратиславской области, где имеются и другие следы густого позднелатенскогозаселения, и относятся приблизительно ко второй четверти” последнего столетия,примерно к 75—60 гг. Для этих больших серебряных монет весом в среднем 16,5—17г служили образцом римские денары последнего столетия. На их лицевой стороне —простое изображение головы или двух голов, из которых одна частично закрываетдругую (рис, 32), на реверсе — изображение всадника, грифона, льва, кентавраили другого животного, а иногда свернувшегося дракона. Буквы на этих монетах —латинский капитель; это, собственно, самое древнее латинское письмо начехословацкой территории. На монетах приводятся личные имена, по-видимому,князей или вождей, чаще других имя «Биатек» или «Биат»(отсюда название — «биатековая монета»), но и много других:«Ноннос», «Девил», «Бузу», «Титто»,«Ковиомарус», «Фариарикс», «Маккиус» и др. Кромебольших серебряных монет чеканились и более мелкие, так наз. симмерингскоготипа (название по месту находки — Симмеринг — Вена), иногда с легендой«Ноннос».

Кладысеребряных монет типа «Биатек» встречаются преимущественно вСловакии, в братиславской области. Из известных до настоящего времени 14 кладов6 обнаружено в самой Братиславе (из последнего, найденного в 1942 г., былосохранено 270 монет), один был найден в Реце, остальные в Ступаве, Трнаве иЯровце (бывший Дейч-Ярндорф). В последнем находился также золотойраковинообразный статер с легендой «Биатек» того же типа, какойвстречается в Чехии без легенды; это говорит в пользу предположения, что частькельтов (бойев) перенесла свои поселения в первой половине последнего столетияиз Чехии в пайнонско-словацкую область. Находки монет типа «Биатек»встречаются и в соседней Австрии, в той части, которая является продолжениембратиславской области. Закапывание этих кладов в землю в юго-западной Словакии,несомненно, связано с тревожными временами в период войны между бойями и дакамиоколо 60 г. до н.э. После поражения бойев эти монеты, по всей вероятности, ещебыли в течение короткого времени в обращении, но новые уже не чеканились.

Более сложенвопрос, кто же имел право в кельтском мире чеканить монету. Многие исследователиполагают, что монеты выпускали главным образом крупные представители знати,князья и вожди (легенды некоторых монет подкрепляют это мнение), определенныетипы монет считают племенными или предполагают, что право чеканки ихпринадлежало оппидумам, которые также часто считаются местопребыванием князей.Процесс развития кельтского монетного дела в Средней Европе продолжался, вобщем, около одного столетия. Установить точно размещение кельтских племен вСредней Европе довольно трудно, и вопрос, была ли структура среднеевропейскихкельтских племен в период кульминации кельтского могущества, во время расцветаоппидумов, совершенно единообразной, остается открытым. В кельтских монетахясно отражаются характерные черты всего кельтского развития. И в чеканке нетполного единства; мы обнаруживаем множество типов монет и значительныеколебания в их весе. Поэтому двухплечные точные весы были неизбежнойпринадлежностью при торговых сделках и встречаются в оппидумах в большомколичестве (Бибракта, Градиште у Страдониц, Тршисов, Старе Градиско и др.). Внекоторых случаях, главным образом на западе, возникала даже необходимостьособо клеймить или контрамаркировать уже выпущенные монеты.

Поэтому можнопредполагать, что мест чеканки монеты было много и что они не всегда совпадалис центрами отдельных племен, так как даже производственные центры во времярасцвета кельтской среды не всегда совпадали с политическим центром племени.Торговые и экономические интересы в то время уже полностью превалировали истарая племенная общность постепенно теряла свое первоначальное значение;объединение отдельных частей различных племен становилось обычным. Чеканкамонет в некоторых оппидумах, например в Манхинге или в городище у Страдониц, снесомненностью доказана находками, главным образом глиняными табличками смисковидными углублениями для отливки грубой формы монеты, которая затем путемчеканки приобретала окончательный вид. На некоторых из этих табличек до сих поримеются следы золота. Но совершенно такие же таблички мы находим и на поселенияху г. Нове Страшеци (Тухловице). Очевидно, каждый крупный производственный центрмог приступить к выпуску монет, соблюдая лишь в общих чертах установившиеся вмонетном деле обычаи. При платежах же монеты взвешивались, и их стоимостьопределялась весом и качеством металла.

Во второйполовине последнего столетия собственно кельтское монетное дело в СреднейЕвропе приходит в упадок. Лишь кельтизированным эравискам в окрестностяхБудапешта приписывают монеты, которые чеканятся по образцу римских денаров ссередины последнего столетия. Мы находим их также в Словакии, часто с легендой«Ирависци», «Равис», «Равит». Равно и норицкиемонеты были в обращении до установления римского господства. В Галлии послепобеды римлян некоторые города сохранили еще в течение короткого времени правовыпускать собственную монету; но все это было уже закатом самостоятельногокельтского монетного дела.

Кельтскиемонеты встречаются также в погребениях в качестве приношения, иногда прямо ворту умершего, и помогают нам более точно датировать находки. Значительнаяхудожественная ценность заставляет включить кельтскую монету в общие рамкикельтского искусства, так как на монетах обнаруживаются различные, типичные длякельтов мотивы: кабан, конь, воин, мотив отрубленной головы, торквес,трискелес-трикветрум, колесо с лучами и т. д.

В языкекельтов можно различить две главные ветви: Qu-кельтскуюи P-кельтскую. Первую группу составляют гэльские языки(ирландцы и шотландцы), в которых индоевропейской kперешло в qu (к, с); их называют также гойдельскимиязыками, они древнее и, как полагают, на них говорили те кельты, которые ранопроникли на Ибеийский полуостров. Другую ветвь составляют галльские языки, ккоторым, кроме континентальных диалектов, до настоящего времени относится языкжителей Уэльса и Бретани. В этой группе k перешло в р(Р-кельты); но когда это произошло, точно установить нельзя. Все приведенныеязыки имеют определенное сходство в запасе слов и в отдельных моментовсклонения и спряжения; первоначально это были диалекты родственные.

Названия Гэль,Гэлия являются англизированной формой названия, которым в течение долгоговремени называли себя на собственном языке жители Ирландии. Название Гойдель,по-видимому, появилось только в конце 7 века и возникло, вероятно, от слова Gwyddel, уэльского названия ирландского языка. Слово Gwynedd встречается в северном Уэльсе и происходит отназвания ирландских поселенцев, которые в собственной стране до появленияхристианства были известны под названием фениев.

Галльскимязыком мы называем совокупность кельтских диалектов, на которых говорили вГаллии, в части Британии и в среднеевропейских областях в эпоху кельтскойэкспансии. Но и в Галлии (в широком понимании) не было полного единства. Цезарьуказывает, что Галлия делилась на три части, из которых одну населяли белги,другую аквитаны, а третью галлы, и что все эти три группы племен отличалисьдруг от друга языком и нравами.

Определенные круги средиэтих говоривших по-галльски племен, в частности жрецы и крупные торговцы,несомненно, владели хотя бы частично греческим языком, так как данные натаблицах, найденных в лагере гельветов во времена Цезаря, о численности бойев идругих кельтских племен, были написаны греческим письмом. Равно и на клинкелатенского меча, найденного в Порте в Швейцарии, выбита надпись«Корисиос» греческими буквами. Жреческое сословие друидов, весьмаважный фактор в галльской среде, избегало записей и не оставило никаких письменныхпамятников. Наряду с греческой азбукой в кельтскую среду проникало и знаниеэтрусской азбуки. В последнем столетии в собственно Галлии, а в меньшей мере ив некоторых кельтских среднеевропейских областях распространилось знаниелатинского языка. После побед Цезаря в Галлии латинский язык быстрораспространился в высших кругах, но простой народ, особенно в сельскихместностях, еще долго говорил на галльском языке. В Средней Европе такжеудержались остатки кельтских племен и при изменившихся условиях. Пребывание ихв Паннонии, например, засвидетельствовано письменными источниками иэпиграфическими памятниками. При усилившейся романизации современной Франции ичасти Швейцарии галльские языки как целое исчезли, а в романских языкахсохранились лишь их отдельные элементы.

Итак, сплошныхтекстов на галльских диалектах не сохранилось. Современные знания галльскогоязыка основываются главным образом на надписях, относящихся к 4—1 векам, сделанныхгреческими, этрусскими и латинскими буквами. Эти надписи содержат попреимуществу некоторые личные имена и географические названия. К ним следуетдобавить и некоторые слова из произведений греческих и латинских авторов,заимствованные из кельтской среды, затем некоторые надписи на кельтскихмонетах, а также и галльские имена с надгробий и надписей римского времени какв Паннонии, так и на западе в французско-рейнских областях; там металлические иглиняные изделия снабжались именами галльских ремесленников.

Толкованиеличных имен и географических названий весьма затруднительно и не единообразнодаже среди специалистов. Не всегда также можно с уверенностью сказать, неявляются ли некоторые географические названия, сохранившиеся до нашего времении считавшиеся первоначально кельтскими, более древнего, докельтскогопроисхождения.

Даже в самойФранции географические названия кельтского происхождения не так ужмногочисленны. Они сосредоточены главным образом на территории между Рейном иДунаем и по соседству с ней, что полностью отвечает и результатамархеологических исследований. Кельтскими там считаются и названия некоторых рек— Рейна, Дуная, Неккара, Майна и Рур-Раура; поэтому считают, что раураки, окоторых Цезарь говорит в связи с базельской областью, происходят из Рурскойобласти.

Что касаетсядревнего периода, то весьма древними считают названия с концовкой«брига» {-briga). Они означают укрепленноеместо и, согласно Г. Риксу, появились в то время, когда кельты в Галлии еще недошли на западе до атлантического побережья, но когда они уже проникали вИспанию. Позже якобы распространились названия с концовками «дунум» и«дунон» (-dunum, -dunon)подобного же значения, а именно в эпоху исторической кельтской экспансии,примерно в 4 и 3 веках. В то же время для незащищенных поселений привилисьназвания с концовкой «магус» (-magus, -magos). В качестве примеров можно привести в рейнской областиназвания Будобрига (Боппард) или Тародунум (Цартен). Конечно, картографическоеизображение местонахождения этих названий не всегда вносит ясность. Названия сконцовкой «брига», поскольку мы обращаемся только к тем,существование которых доказано уже в древности (а ни в коем случае не в средниевека), наиболее распространены в северо-западной части Иберийского полуостроваи в общем лишь спорадически встречаются в северо-восточной Франции и рейнскихобластях. Наоборот, названия, оканчивающиеся на «дунум», встречаютсяв значительной части Франции (кроме Аквитании) и в прирейнских областях, аместами и в верхнем Подунавье (в направлении на восток их количество убывает),в Британии и лишь спорадически на Иберийском полуострове. Бош-Гимпераиспользовал названия, оканчивающиеся на «дунум», для подкреплениясвоей кельтской теории, которая связывает каталанские поля погребальных урн скельтами.

Совершенноиное положение создалось на британских островах и особенно в Ирландии. Римскаяоккупация в Британии распространялась только на часть территории и началасьпримерно на сто лет позже, чем в Галлии. Сама Ирландия никогда не была покоренаРимом, так что древний кельтский язык, предшественник современного гэльскогоязыка, сохранялся без влияний извне, а позже возникла и самостоятельнаялитература. В римское время это были по преимуществу народные легенды, вкоторых отразились картины прошлых времен и которые позже были записаны. Этисказания хорошо знали монаху ирландских монастырей и с течением времени делалиих литературную запись на местном наречии; эти записи являются старейшимлитературным памятником в «варварской» части Европы, следуя тотчас жеза литературой греческой и римской.

Древнейшимипамятниками ирландского языка считаются огамические надписи 5—6 веков. Ихалфавит состоит из точек и черточек (линий) и предполагает хотя бы частичноезнание латинского языка. Это письмо применялось главным образов в надписях нанадгробных и подобных памятниках (приблизительно так же, как в северной Европеруны) чаще всего в южной Ирландии и на противолежащем английском побережье.

В 5 и 6 векахв Ирландии уже распространилось христианство, и ирландские монастыри визвестном отношении взяли на себя задачу старых друидских «школ».Монахи, хорошо знакомые со старыми обычаями, сохранили древние сказания длябудущего. Древнейшие образцы ирландского языка сохранились в церковных книгах 8и 9 веков, в которых латинский текст сопровождается примечаниями (глоссами) народном языке монахов того времени. Эти церковные книги легко датировать,поэтому они становятся важным хронологическим критерием для оценки болеепоздних рукописей, относящихся даже к 15 и 16 векам.

Содержаниеэпических поэм и героической мифологии этого более позднего времени иногданастолько насыщено фантазией, что лишь с большим трудом можно отделитьдействительность от выдумки; тема смерти и посмертного бытия часто являетсяфоном всего повествования. Мы остановимся на этих памятниках еще в дальнейшемизложении и в заключительной главе. Но так как они в известной мере дают намвозможность понять природу кельтского общества в древнейшие времена, мыприводим здесь хотя бы важнейшие.

Основныепамятники ирландской письменности можно разбить на 3 цикла. Первый из них,«книга вторжений» (Lebhar na Gabala),часто считается схоластической компиляцией, относящейся ко времени между 8 и 11веками. В ней говорится о волнах пришельцев, пятой из которых были гойделы; онизаставили якобы побежденного врага искать спасения в больших мегалитическихсооружениях (построенных на рубеже позднекаменного и бронзового веков).Некоторые исследователи, однако, считают это произведение генеалогическойфикцией, которая пытается объяснить происхождение всех свободных ирландцев.Второй цикл рассказывает о переменных успехах в борьбе Ульстера противИрландии, третий — о судьбе Финна и его сына Ойсина и дает некоторые сведения окульте и древней общественной структуре.

В кельтскуюлитературу входит также рассказ об Артуре, кельтском короле Британии, которыйсо своей дружиной боролся против проникновения германских англов и саксов. Ковсему этому присоединяются истории различных мелких королевств. Шли века, впридворных стихах и произведениях сельских поэтов возрождались старые традиции,однако появлялись и новые влияния, а структура общества постепенно изменялась.В позднем облачении, таким образом, очень трудно найти первоначальноеисторическое ядро. Опорой исчезающего языка, нравов и обычаев был говорящийпо-кельтски народ, в жизни которого сохранилось до более поздних времен многопережитков прошлого.

С серединыпоследнего столетия до н.э. кельтский мир оказался в тисках с двух сторон. Сюга напирала Римская империя и быстро продвигала свои границы к Рейну и Дунаю,с севера двигались германцы, набеги которых становились все стремительнее иопаснее. К концу столетия положение определилось. Кельты утеряли на европейскомматерике решающие позиции, а Римская империя граничила непосредственно собластями, занятыми германцами. Таким образом, кельты на рубеже эр утратилисвое могущество и политическое значение, но их вклад в цивилизацию и культуруостался важным элементом европейской цивилизации, как в области техники, так ив изобразительном искусстве и литературе.

Для собственноГаллии галльская война Цезаря, победоносно законченная в середине последнего столетия,явилась рубежом. После нее наступил период романизации Галлии со всеми еепоследствиями. Мужчины были вынуждены сложить оружие и заняться в первуюочередь сельским хозяйством, так как римские армии нуждались в большомколичестве продовольствия.

Романизацияшла с юга Галлии, где римляне обосновались уже ранее, создав там прочную базудля дальнейшего продвижения. Территория, когда-то занятая лигурийскимиплеменами, народом суровым и жестоким, мужчины которого обладали силой дикихживотных, а женщины не уступали им в силе и ловкости, была уже давнокельтизирована, а затем занята римлянами. В Провансе еще при первом императореАвгусте была введена новая организация, и он во всех отношениях стал оченьпохожим на Италию.

В новой эреГаллия снабжает римлян главным образом продуктами сельского хозяйства. На югебыли оливковые рощи, плантации фиговых деревьев и виноградники, в остальнойГаллии возделывались злаки и разводились все виды скота. Римляне сломиливлияние и могущество друидов, опасных в моральном и интеллектуальном отношении,и ввели римское право. Римские чиновники и торговцы быстро наводнили всюстрану. Для нового режима было весьма целесообразным опереться главным образомна кельтскую знать, бывших «всадников», которая после потери независимостии падения оппидумов охотно и быстро приспосабливалась к римскому высокомууровню жизни. Строители и техники, призванные с юга, строили для них просторныежилые дома и деревенские усадьбы и обставляли их с южной роскошью; сустановлением римской власти при возведении построек уже повсеместно применялсяраствор.

Рим,следовательно, опирался на земельную аристократию, сохранившую в своих сельскихвладениях обширную клиентелу. Римская администрация юридически закрепила властьгосподствующего слоя. Были составлены земельные кадастры, связанные с переписьюнаселения и земельных владений; последние были обложены налогом. Земельныевладения тем самым были индивидуализированы, фундус (поместье) превратилось вобособленную единицу, в которую входили леса, поля, виноградники, плавильни имастерские; такая недвижимость получала и собственное наименование, неизменявшееся и при перемене его владельца.

Для местнойкельтской аристократии особую привлекательность приобрели основываемые новыегорода, предоставлявшие возможность жить с удобствами и на высоком жизненномуровне, а часто и возможность стать римским гражданином со всеми правами ипреимуществами. В этом отношении Рим уже на рубеже эр проявил большуюактивность. Количество городов быстро росло уже при Августе и его преемниках,как в Галлии, так и в Швейцарии, а позже и в бассейнах Рейна и Дуная. Выше мыуже назвали много новых городов на юге современной Франции с их театрами,водопроводами и другими сооружениями. Жителей Бибракты Август в 5 г. до н.э.переселил в новый город Августодун (Отен). В то же самое время, когда возникЛион, называют и Раурику (позже Августа Раурика) в конце пути через Альпы поперевалу Бол. Сен-Бернар. Еще при Цезаре для защиты от набегов знаменитойгельветской конницы была основана Колония Юлия Эквестрис, затем Новиодун идругие поселения. Сам император Август между 27 и 28 гг. до н.э. четыре разапосетил Галлию. Камбодун в районе нынешнего города Кемптен на берегу Иллеры былоснован во времена Тиберия (первоначальные деревянные постройки еще в 1 векебыли заменены каменными), как и лагерь легионеров Виндонисса в современнойШвейцарии, в связи с сооружением укреплений в Германии в 17 г. н.э.

Схема городовбыла единообразной и была приспособлена военным нуждам. В центре был форум,площадь—место народных собраний и рынок, затем храм, базилика для официальныхактов и отправления правосудия. На форуме перекрещивались пути, вокруг форумабыли расположены торговые кварталы и мастерские, на периферии в просторныхдомах с колоннадами жила аристократия. Строились прочные дороги — шоссе, вбольшинстве случаев на средства городов и собственников земли. Равно иколонизационная деятельность Рима в рейнских областях имела важное значение,которое можно приравнять к значению строительства в средние века. Возникаливеликолепные постройки и в сельской местности. Кроме домов вельмож скореегородского характера (вилла урбана), строились виллы-усадьбы (вилла рустика) спросторными жилыми и хозяйственными зданиями.

Безопасностьпровинции и всей империи обеспечивалась отборными войсками, римскими легионами,которые позже дополнялись вспомогательными отрядами из местного населения.Границы с германским миром на Рейне и Дунае требовали сильной и постояннойзащиты, и десятитысячные гарнизоны проводили здесь долгие годы. Постепенновозник крепостной пояс с военными лагерями (кастра и касталли) римскихгарнизонов, с небольшими крепостцами и сторожевыми башнями. В первых двух векахэта военная граница (limes romanus, рис. 50) установилась в прирейнских областях, откудатянулся пояс соединительных укреплений до самого Дуная, и продолжалась по Дунаюдо Карпатской котловины. Военные лагери были весьма благоустроенными, чтодолжно было облегчить жизнь легионеров, прибывающих из южных стран, нанегостеприимном и суровом севере. В жилые помещения подводилось центральноеотопление «hypocaustum», сооружались бани«balneum» и вводились другиеусовершенствования. Под защитой крепости вырастали саnаbае, поселки маркитантов и торговцев, так что возникал целыйвоенный город с собственным амфитеатром; неподалеку часто вырастал второйгород, гражданский, в котором также было все необходимое для обеспечениявысокого жизненного уровня населения. При галльских городах затем возникаликолонии ветеранов, отставных военнослужащих. Все эти существенные переменыоказывали влияние на жизнь как в Галлии, так и в провинциях на восток отГаллии, в Реции, Норике и в Паннонии до самой нынешней будапештской области.

Таким образом,победа Рима в Галлии не принесла с собой социальной революции. Большинство населенияпо-прежнему жило в деревнях, было более прочно привязано к земле. Романизацияпроникала туда значительно медленнее. Именно это деревенское населениесохранило язык, старый быт, старые правы и обычаи и иногда мятежами пыталосьпресечь процесс колонизации и романизации. Кроме того, эти широкие круги ссобственной продукцией сохраняли также старые технические знания ипроизводственные методы, приспосабливая их к изменявшимся требованиям, так чтогалльские мастерские продолжали работать и в римскую эпоху и даже стали основойвсего провинциально-римского производства.

Развитоекельтское производство керамики было предвестием крупного керамическогопроизводства в римский период. «Терра сигиллата», особо клейменнаяблагородная керамика с тонким красноватым покровом, часто украшенная рельефнымифигурными и растительными мотивами, первоначально, т. е. в первом веке до нашейэры, производилась в Италии, в частности в Ареццо (ареццинские товары). Позже,при Тиберии, производство было перенесено в Галлию, сначала на юг, затем вцентр и, наконец, в прирейнские области. Вскоре возникли мастерские во многихместах: в Ля-Грофесенк на юге, в Лезу в средней части, в Рейнцаберне и в рядедругих мест, иногда и на другом берегу Рейна. Однако крупные гончарныемастерские арвернов в Ля-Грофесенк и в Лезу (Пюи-де-Дом) работали еще доприхода римлян и снабжали значительную часть Галлии своими кувшинами и мисками.Производство благородной керамики, следовательно, перемещалось из Италии вгалльские области со старой гончарной традицией отсюда изделия развозились нетолько в провинции, но и в области, расположенные севернее, в современнуюГерманию, Польшу и в Чехию. Об участии местных гончаров в этом производствесвидетельствуют также клейма мастеров с галльскими именами. Это относится и кизготовлению бронзовых сосудов, поскольку позже им занимались в Галлии и вприрейнских областях, и к стекольной промышленности, которая в Галлии и,особенно в рейнских областях в римскую эпоху пустила глубокие корни. С первымишагами стекольной индустрии мы познакомились уже в период расцвета оппидумов, вкоторых по существу рождалась слава этой производственной отрасли.

В остальном,разумеется, общественная жизнь находилась под сильным влиянием италийскихобычаев. И в старые кельтские верования в значительной степени проникали нынеримские представления, для старых кельтских богов находились соответствующие имбоги в римском пантеоне, их имена отождествлялись и смешивались. Под влияниемримской среды и в кельтском мире появляется также храмовая архитектура болеечеткого типа. С того времени, как начало сказываться непосредственное римскоевлияние, начиная с рубежа старой и новой эр, а затем и в эпоху Римской империи,воздвигаются многоугольные или круглые храмы, обычно с внешней галереей. Внастоящее время таких храмов известно множество как на территории треверов имедиоматриков на Мозеле и Саре, так и на территории эдуев и мандубиев междуистоками Сены и Верхней Луарой и далее на запад; мы находим их также вБритании, главным образом там, где поселились племена белгов, реже в РециииПаннонии. Они воздвигались в стороне от поселений, что говорит о старыхрелигиозных представлениях, о священных местах на вершинах холмов, у истоковрек или на перекрестках. Центром этих святилищ являлось небольшое помещение (cella), часто овальное, диаметром лишь 5—10 м; вокруг этогоцентрального помещения шла терраса, с внешней стороны открытая или сколоннадой. Эти святилища были местами культа кельтских божеств, в ихустройстве перемежаются кельтские и римские элементы. Некоторые исследования,например в Трире, дают возможность предполагать, что в более старое время такиепостройки воздвигались из дерева, но уже в 1 веке появляются каменные постройкина известковом растворе, как многоугольные, которые часто считаются болеедревним типом, так и круглые. Небольшой храм в Бибракте (Dea Bibracte) относится по всейвероятности к периоду, когда население уже переселилось в новый городАвгустодун (Отен); это подтверждается и тем фактом, что в храме было найдено107 галльских монет и лишь 10 римских.

Равно и вскульптуре, как и в прочих отраслях, сказывается римское влияние. Более полноеиспользование пластической формы и более реалистический подход вытесняли старуюкельтскую стилизацию и схематизацию, как при изображении людей, так и животных.Кроме старых местных изображений кабана, собаки, коня, галльского петухапоявляются изображения и чужеземных экзотических животных—льва и другиевосточные мотивы. Статуи людей или головы из камня и бронзы обрабатываютсясовершеннее, реалистичнее, но старый кельтский характер сказывается и здесь,как в типично кельтском щите, которым вооружен галльский воин из Мондрагона(таб. XIX), так и в кельтском оружии и в символах натриумфальной арке в Нарбоне или в блестяще исполненной бронзовой головекельтского жителя современной Швейцарии (таб. XXI),которая несет следы кельтской орнаментики в отделке волос и бороды. Омногочисленных мелких вотивных статуэтках этого времени мы упоминали уже выше.

Часто трудноразличить, что является произведением местного галльского художника, а что —работой того, кто несколько обжился в Галлии. Галльская атмосфера влияла и нахудожников, переселявшихся из других областей. Отдельные элементы взаимнопереплетались. Влияние древнего кельтского искусства сказывается и впоследующие эпохи, во времена меровингов, каролингов и даже во временароманского и готического стилей; оно проявляется и в пластике, где используютсяотдельные декоративные мотивы, в изображении человеческих голов и в ихсочетаниях (Сен-Бенуа-сюр-Луар). Разумеется, над Францией пронеслось между теммного бурь, на нее напирали германцы, алламаны, а затем франки, онапочувствовала и давление гуннов при Аттиле; местная среда, таким образом,воспринимала много новых веяний.

Однако ниинфильтрация римских воззрений и римского образа жизни, ни последующие волныразличных течений не смогли полностью заглушить старые кельтские традиции. Ониживы во Франции до сих пор в языке и в топонимике. Во многих случаях названияплемен перешли в названия городов, остались названия гор и рек, донынесохранились многие названия в сельскохозяйственной среде; часто они не имеютничего общего с более поздней латынью, которая укоренилась лишь в церковнойсреде, когда церковь и храм одержали победу. Равно и многие черты феодального строяживо напоминают нам в некоторых отношениях то положение, которое в свое времябыло характерным для кельтского общества; в значительной степени это былопредвестием последующего развития, в ходе которого были созданы окончательныепредпосылки для победы нового общественного строя.

Главнымоплотом кельтских традиций и кельтского наследия остались британские острова иособенно Ирландия и Шотландия. Там процесс развития ничем не нарушался и в товремя, когда кельтская Галлия уже подвергалась глубокой романизации, почти втечение всего 1 века н. э. После походов Калигулы покорение островной областипродолжал Веспасиан, а в 86 г. н. э. Агрикола начал строить линию обороны междуКлайд и Ферт-оф-Форт, которая была закончена однако лишь во 2 веке приимператорах Адриане и Антонине Пие. В особенно выгодном положении находиласьИрландия, где не удалось укрепиться ни римской, ни позже англо-саксонскойвласти; она осталась культурным и религиозным центром кельтского мира, сохранивсвой кельтский характер вплоть до нового времени. Но и Шотландия имелавозможность сохранять кельтские традиции. Шотландцы, ирландские захватчики ипоселенцы в северной Британии, проникали туда еще во 2 веке, а в 4 веке н. э. оних уже прямо говорят источники. Они основали шотландское государство,поглотившее старых пиктов и каледонцев и умножившее кельтское население вУэльсе, Корнуэлле и на острове Мэн. Старые кельтские традиции держались тамочень упорно. Еще в 1249 г. там происходило торжественное возведение вдолжность шотландского короля. Король после церковной коронации в храмеприводился в процессии к священному камню, где ему читалась вся его родословнаяна гэльском языке, а народ воздавал ему почести.

Островноекельтское искусство развивалось самостоятельно еще в начале нашей эры, иримское влияние в конце 1 века коснулось сначала территории Англии. В это жевремя получила развитие особая кельтско-романская эмальерная индустрия,использовавшая стилизованный растительный орнамент и в общих чертах пороюблизкая галльским украшениям terrae sigillatae, часто применялась трехцветная эмаль, чтопозволяло более ярко выделить узор на фоне. В северной Англии, на территориивраждебно относящихся к Риму бригантов, еще во 2 веке достигает высокого уровняхудожественная обработка металлов. Свою долю в художественно-ремесленноепроизводство вносит и Шотландия, где изготовляются шейные обручи с чеканнымрельефом с видоизмененными кельтскими узорами. Это до известной степени некоевозрождение кельтского искусства, частично уже оплодотворённого южнымиэлементами; в нем снова проявляются уже хорошо известные способности кельтовперерабатывать чужие образцы в собственном духе. Абстрактность кельтскойорнаментики в островном искусстве была доведена до предела. Это уже не простостилизация естественных форм, а совершенно новое творчество, создающеенезависимые от природы и действительности формы.

Когдавосточной и центральной Англией в середине 5 века овладели англы и саксы, частьнаселения Британии передвинулась в арморийскую область в Бретани, частьосталась. Ирландия же осталась кельтской, как и Корнуэлл, Уэльс исеверо-западная Англия. Отстаивание кельтских позиций в этот период связано снекоторыми именами, как, например, Аврелий Амброс и король Артур; их подвигипослужили основой нового цикла легенд.

Очень рано,еще в 4 веке, в Ирландии появляется христианство, которое пускает там весьмаглубокие корни. В 5 веке обращению населения в христианство особенно помогПатрик. На территории отдельных племен в Ирландии возникали монастыри, мужскиеи женские, которые, однако, не образовыали единой организации, не были связаныединством устава и были вне системы папского централизма. Христианство вИрландии, таким образом, уже начиная с 4 века, развивалось изолированно и моглосохранять различные древние обычаи.

В 6 векегруппы ирландских миссионеров хлынули на европейский континент, в Галлию и вболее отдаленные области. Особенно важное значение имела деятельность Колумбанамладшего. Благодаря ему возникли монастыри в Бургундии (Аннеграй) и важныймонастырь в Люксей (северо-западнее от Бельфора у подножья хребта Вогез), центрлитературной деятельности и искусства иллюминирования книги. Из последователейКолумбана в начале 7 века работали в Баварии Эустазкй, а в Швейцарии Гавел;Килиан во 2 половине 7 века добрался до самой Тюрингии (он был потом убит уВюрцбурга). Позже эти пришельцы из Ирландии пользовались официальнойподдержкой. Карл Великий пригласил к своему двору в 782 г. Алкуина из Йорка, попроисхождению, вероятно, ирландца, и назначил его аббатом в Тур; в это же времявозникла и придворная школа, schola palatina. Ирландские миссионеры обосновались также в епархияхПассау и Зальцбург и, по всей вероятности, проникли даже в Моравию еще дорасцвета Великоморавской державы. Они распространяли не только веру; благодаряим появляются и некоторые типы церковных зданий.

Позднеекельтское искусство достигло полного расцвета в 7—9 веках, как в областихудожественной обработки металла, так и в области иллюминирования книг,носившего скорее каллиграфический характер (рисунки пером лишь слегкаоттенялись красками). Этот новокельтский стиль, отчасти идущий по стопамстарого кельтского искусства, особенно кельтской орнаментики, воспринял и многоиных элементов, заимствованных из поздней антики, с юго-востока и востока и,наконец, из искусства коптов и сирийцев. Ирландская область сделалась оплотомхристианства на европейском западе, и многие монахи с востока под напоромисламской экспансии иногда были вынуждены искать убежища в этих западныхмонастырях. Некоторые элементы новокельтского стиля старое кельтское искусствоне знало, например ленточную плетенку и вообще плетеные узоры. Но затобесспорно кельтский характер носит спиральный орнамент, который в ирландскихработах превращается в трубкообразно расширяющиеся спирали или в вихревыеспиральные узоры. Подобные элементы появляются как в украшении изделий изметаллов, так и в иллюминировании книг.

Делалисьпопытки разбить развитие этого новокельтского стиля на три главных периодаследующим образом: в первом из них (с середины 7 века) главное местопринадлежит Ирландии и Шотландии, где возрождается художественное творчество, вкотором постепенно появляются и фигурные мотивы; во втором периоде, во времяборьбы с викингами, спиральный орнамент отходит на задний план и на первоеместо выдвигается плетенка; в третий период, с начала IIвека, творческая деятельность сосредоточивается главным образом на предметахкульта и церковного обихода — мощехранильницах, футлярах для евангелия,колокольчиках и др. Много изделий ирландского художественного ремесла хранитсяв музеях на островах, особенно в Дублине. Однако и на континенте встречаетсямного изделий, связанных с новокельтским искусством. Такова, например,известная чаша Тассило (баварского герцога конца 8 века), которую некоторыеспециалисты считают подражанием англо-саксонскому образцу, и ряд другихбесспорно южноанглийских изделий.

Большоезначение имеет иллюминирование ирландских рукописей, независимо от того, былоли оно исполнено непосредственно в Ирландии (Scotia Major) или в Нортумберланде и Уэльсеили же в некотором из континентальных монастырей. Североанглийская область, гдепосле введения христианства возникла самостоятельная ирландская церковь, позже,после 664 г., была присоединена к римской церкви, но и там, в иллюминированиикниг продолжало отражаться ирландское влияние, которое сказывалось и наматерике. Иллюминирование книг в ирландско-английской среде достигло необыкновенногорасцвета, и до настоящего времени сохранилось много памятников этого искусства.Это книги религиозного содержания, главным образом евангелия. Их богатоеиллюминирование носит по преимуществу абстрактный и геометрический характер идаже фигурные мотивы подвергаются глубокой стилизации и орнаментации. Точноедатирование книг представляет большие трудности. Некоторые рукописи относятсяпо всей вероятности еще к 7 веку. В 8 веке развитие этого вида искусствадостигло своего расцвета (Дурроу, евангелие из Линдисферна, Эхтернах,Лихтфильд, евангелие из Св. Гавлав Швейцарии и много других). В роскошномевангелии из Келлса (BOOK of Kells,Ирландия, недалеко от Дублина), относящемся, вероятно, к концу 8 или началу 9века, абстрактная орнаментика комбинируется со звериными и фигурными мотивами,которые сами образуют почти орнаментальные узоры. Рукописи этого вида былирассеяны по всему кельтскому миру, повсюду, куда проникло ирландско-шотландскоевлияние.

На островахвикинги дошли до самой Шотландии, ирландская же область оказывала сопротивлениеи в результате битвы у Клонтарфа в 1014 г. обеспечила для себя еще определенныйпериод расцвета и консолидации, когда художественное творчество ориентировалосьглавным образом на нужды церкви.

Это творчествоследует уже оценивать с точки зрения средневекового церковного искусства. Кпамятникам в островной области необходимо причислить и каменные кельтскиекресты, часто очень богато орнаментированные; некоторые из них относятся уже к II веку (Керью в Уэльсе).

Кельтский духснова ожил в Европе, когда с II века бродячие певцыраспространяли во Франции и Германии старые кельтские легенды, а придворныйэпос облачал старый мир древнекельтских сказаний в новое одеяние (Хрестьен деТруае, Готфрид из Штрассбурга и особенно Вольфрам из Эшенбаха), воспевая короляАртура, Персифаля, св. Грааля и Тристана и Изольду. Во время крестовых походовв эти древнекельтские отзвуки вплетались многие восточные элементы. Когда подвлиянием романтизма в 18 веке снова возрос интерес к древнему прошлому народов,то именно кельтская среда и кельтское наследие и послужили богатейшимисточником, вдохновлявшим выдающихся представителей европейской культуры:Гердера, Гете, Шатобриана, Р. Вагнера и др.

Ирландскийнарод — единственный народ, который наиболее полно сохранил свой кельтскийхарактер. До настоящего времени существует и кельтское литературное творчество,в котором отражается глубокая любовь к природе. С произведениями некоторыхпоэтов нашего времени (Груффилд в Кардифе, Ропер Эр Марсон в Бретани и др.) впереводе хотя бы частично познакомил европейскую общественность в 1944 г.известный знаток кельтского языка и литературы Я. Покорный.

В СреднейЕвропе границы Римской империи еще до рубежа летоисчислении оказались у самыхберегов Дуная. Области на юг от Дуная до его северо-южного течения сделалисьримскими провинциями, как Реция и Норик, так и обе Паннонии, Верхняя и Нижняя.Римляне подорвали могущество даков, а местами продвинули свою границу на северот Дуная. К югу от Дуная расцвела новая жизнь, влияние которой просачивалось ив южную Моравию и в Словакию, так как обе эти страны стали непосредственнымисоседями Римской империи.

Римскоегосподство скоро оперлось на систему военных крепостей и городов с гарнизонамилегионеров при Дунае, Виндобоне-Вене, в Карнунте (Сагпип1ит), на современнойавстрийской территории против словацкого Девина, в Скарбанции — Шопроне уНизедерского озера и Аррабоне (нынешний Раб-Дьер), в Бригетии на венгерскойтерритории против Комарно и особенно в Аквинке (Аквинкум) в современнойбудапештской области. На некоторое время, особенно во 2 веке, римская властьукрепилась также севернее в Мушове у Микулова в Моравии или в Ступаве вСловакии; в самое последнее время была найдена римская усадьба в Милановцах уг. Нитра. Известная латинская надпись на скале в Тренчине свидетельствует отом, что около 179 г. римская армия проникла в эту часть Словакии.Непосредственно по соседству с современной Моравией и Словакией возникли дваособенно крупных центра, Карнунт, через который шли международные пути, иАквинк с военным и гражданским городом; в этих местах количество населениядостигало нескольких десятков тысяч. На южном берегу Дуная была построенаримская дорога, вымощенная камнем, а сообщение по Дунаю поддерживал римскийфлот.

Однако остаткикельтских поселений и племенной организации бойев удержались в Паннонии,несомненно, в течение всего 1 века нашей эры, и кажется, что «civitas Boiorum»’существовалаеще во 2 веке. Равно и кельтские имена в надгробных надписях свидетельствуют,что наряду с иллирийцами кельты составляли значительную часть тогдашнегонаселения; некоторые эмблемы на этих надгробных памятниках также говорят об ихкельтском происхождении. Кельтские влияния заметно сказываются как впроизводстве, так и в художественных ремеслах.

В серединепоследнего столетия до н.э. в тяжелом положении оказались также остатки чешскихкельтов. С севера их уже долгое время сильно теснили германцы, а небольшиегерманские группы уже прочно обосновались в стране не только там, где Эльбапереходит чешскую границу, но и в области г. Чешская Липа (Естржеби) и междугородами Турнов и Чешский Дуб (кобыльская группа погребений с трупосожжением).Кельты спешно возводили оппидумы в южной части страны, но это не могло ужеповлиять на ход событий. Примерно в 10—8 гг. до н. э. германские дружинырастеклись по всей стране, вызвали падение оставшихся кельтских твердынь ивскоре во главе с Маробудом и племенем маркоманов образовали новую политическуюсилу. Не исключено, что Маробуд обосновался в одном из захваченных кельтскихоппидумов. Можно предполагать, что в Чехии оппидумы еще жили определенное времяи при новой, германской власти, в начале нашей эры, главным образом там, гдееще работали некоторые кельтские мастерские.

Кельтскоемогущество в нашей стране пало, в Чехии, по всей вероятности, раньше, чем вМоравии, а власть бойев в Паннонии была уже за пятьдесят лет до этого сломленанапором даков. Однако нельзя забывать о том, что наследие кельтов между тем сделалосьпрочным достоянием культуры Средней и Северной Европы и послужило базойдальнейшего развития. Культура самих германцев, которые ускорили падение властикельтов в Чехии, а позже и в Моравии, была уже сильно кельтизированнойкультурой. Еще во 2 веке они переняли из кельтской среды много техническихнавыков в производстве, в изготовлении украшений (особенно фибул) и керамики.Иногда весьма трудно отличить, что является в материальной культуре германцевих собственным творчеством, а что возникло под кельтским влиянием. Равно ивпозднее римское время еще явно сказывается кельтское прошлое страны, еекельтское наследие, а возможно, и существование некоторых мелких кельтскихгрупп. Производство керамики на гончарном кругу прекратилось, но керамика,изготовляемая ручным способом, и в начале новой эры по своим формам, отдельнымэлементам и способу производства, напоминает в Чехии и Моравии кельтскиеобразцы. Производство украшений и особенно фибул во всем дунайском бассейнеисходит из позднелатенских форм, в художественных ажурных и других работахпостоянно используются мотивы кельтской орнаментики. Целые наборы кельтскихжелезных орудий и инструментов, сельскохозяйственных и ремесленных,использовались во всей Средней Европе и почти без изменений сохранились дорасцвета средневековья. Технические и технологические достижения кельтовпустили очень глубокие корни. Кельтские племена ушли со сцены как политическийфактор, но их наследие сделалось основой дальнейшего развития и переживало впоследующие эпохи моменты известного возрождения. Общим достоянием осталисьтакже многие названия, особенно некоторых рек и возвышенностей. Кельтскогопроисхождения, по-видимому, названия Лабы, Огрже. Изеры, а возможно и Мже, атакже некоторых рек в Словакии; кельтское происхождение приписывается старымназваниям среднеевропейских возвышенностей, Герцинскому лесу(«дубовый» лес), Судетским горам (горы «диких кабанов»?) иГабрете, древнему названию нашей Шумавы. Равно и многие имена«городов», приводимые во 2 веке александрийским ученым КлавдиемПтолемеем, по всей вероятности, происходят от старых кельтских торговых центровв Средней Европе.

Кельтскоевлияние и латенская культура проникли не только на польскую территорию к северуот Карпат и оказали там сильное влияние на последующее развитие, но и насеверовосток, на территорию современной Украины. В Закарпатье кельтскиепоселения обнаружены в районе г. Мукачево, еще далее на Украину прониклосильное культурное влияние и торговые связи, следы которых мы находим вкультурах на рубеже летоисчисления, например в северном Причерноморье, и взарубинецкой культуре Поднепровья. Наиболее ярко это влияние отражается впроизводстве фибул, которые исходят из кельтских образцов.

Такое жеположение было и в Северной Европе. Еще в раннелатенское время различныекельтские изделия попали в Данию и в южную Скандинавию, например некоторыеукрашения, особенно фибулы, художественно исполненные культовые котелки,культовые колесницы с богатой оковкой. Эти кельтские импортные товары позволяютархеологии разработать более точную хронологию развития Северной Европы ипроследить элементы кельтской культуры и в более позднее время. Когда во 2—3веках в галльско-римской среде настал период известного кельтского возрождения,носителем которого были, главным образом, народные массы, плодами этоговозрождения воспользовался и север Европы. Отдельные элементы кельтскогопроисхождения проявляются затем в 7—10 веках в деталях украшений осеберскойладьи, в еллингском стиле и в других работах; конечно, исключительно этими элементамихудожественное творчество не исчерпывается, это лишь реликты и отголоски,видоизмененные и дополненные в последующие эпохи.

Значениекельтов для европейской цивилизации не имеет аналогии в древнейшей историиЕвропы. В древнее время им принадлежит заслуга сближения «варварской»Европы с источниками развитой южной культуры и цивилизации рождающегосяантичного мира. Позже кельты использовали свои организаторские способности,свои технические достижения и содержание художественных произведений и создалиту экономическую и торговую базу, основные черты которой наложили свою печатьна среду в целом. Они обогатили европейскую цивилизацию более совершеннымипроизводственными методами и процессами, ввели большую специализациюпроизводства и тем самым создали предпосылки для последующего развития всредние века. Они завершили в Средней Европе древнейшее развитие цивилизации.Позже они потеряли свои политические и экономические позиции, но кельтскиетрадиции с очаровательными отголосками в мелких художественных произведениях иих таинственным миром героических подвигов, легенд и сказаний, так упорнокоренящиеся особенно на западе, сделались богатейшей сокровищницей европейскойкультуры, из которой черпали ее выдающиеся представители. Современный мир частодаже не сознает этого.

По описаниямнекоторых древних писателей, кельты были высокого роста, с голубыми глазами,русыми волосами и нежной кожей. Под это описание, однако, нельзя подвести всехкельтов. Захоронения кельтских воинов, то есть представителей ведущегообщественного слоя, найденные в Средней Европе, свидетельствуют о том, что вросте мужчин была большая разница. Так, например, на кельтском могильнике вБрно-Маломержицах наряду с вооруженными мужчинами довольно маленького роста(длина тела около 150 см) были похоронены и воины среднего и высокого роста (вмогиле №42 лежал мужчина ростом около 195 см). То же наблюдается и в словацкихмогильниках. В Горни Ятове-Трновце на Ваге погребения мужчин и женщин ростом всреднем 150—160 см — обычное явление, рост около 180 см встречается реже; вмогильнике в Дворах на Житаве рост погребенных 160—170 см — частое явление.

И сантропологической точки зрения нельзя говорить о ярко выраженной расе. Произведенныенекоторые антропологические измерения, например в швейцарских могильниках,свидетельствуют о чередовании длинноголовых (долихоцефальных)и короткоголовых(брахицефальных) типов. Старые и новые исследования костяков в Чехословакии идругих среднеевропейских областях подтверждают, что в этногеническом отношениикульты не были однородны. Лишь в Чехии, как кажется, длинноголовость(долихоцефалия) встречается чаще, что несколько отличает среднечешских кельтовот моравских и австрийских, у которых чаще встречается короткоголовость(брахицефалия). Важен и тот факт, что длинноголовость, установленную в Чехии,мы встречаем и в некоторых сравнительно ранних словацких могильниках, особеннов Горни Ятове-Трновце и в обоих могильниках в Гурбанове. Но материалов дляокончательных выводов все еще мало, так что эти результаты следует считать лишьпредварительными.

В общем,большой разницы между внешним видом кельтов и германцев не было. В своей«Географии», написанной еще при Августе и Тиберии, это подчеркивает иСтрабон, который наделяет германцев лишь более высоким ростом и более дикимнравом. По внешнему виду иногда было чрезвычайно трудно отличить кельтов отгерманцев. Когда императору Калигуле нужны были при триумфе в 37 г. статисты,которые представляли бы пленных германцев, он заменил их кельтами из Галлии.

Русые волосытакже нельзя считать общим признаком, так, как нам известно, из различныхисточников, что кельты часто изменяли цвет волос искусственными средствами,различными растворами, мылом и красками. Кроме того, они красились, и в Римепоэт Пропорций упрекает свою возлюбленную в том, что она красится, как кельт. Имужчины мазали себе волосы каким-то известковым раствором, чтобы прическа лучшедержалась, а затем зачесывали их назад, что делало их похожими на сатиров.Поэтому-то мы находим в древности упоминания о длинных жестких волосах кельтов.Как указывает Диодор, некоторые мужчины брились, другие носили бороды. Знатныебрили щеки, но оставляли такие длинные усы, что они закрывали им рот.

Характер кельтов.Характеризуя кельтов, в древности обычно отмечали, что они воинственны, отважныи ловки, но иногда по-детски наивны. Война будто бы была их страстью (Страбон).Они любили битвы и приключения, равно как и забавы и пиршества. Ихразговорчивость часто граничила с болтливостью. Они останавливали путников икупцов и расспрашивали их о тех странах, откуда те прибыли. Полученные сведенияими часто преувеличивались. Очень сильно у них было развито воображение, а посообщениям древних источников и пристрастие к религиозным традициям. По словамЦезаря, это был народ непостоянный, всегда падкий на все новое и обладавшийбольшой способностью подражать всему, что он видел и чему мог где-нибудьнаучиться. Археологические находки свидетельствуют о том, что кельты умели нетолько подражать чужим образцам, но что благодаря своим творческим способностямони переделывали их, давая им свое содержание. У них было очень развито такжестремление к внешнему блеску и пышности.

Как сообщаетДиодор, кельтский народ любил одежду пеструю, ткани в полоску и клетку. Еще вгальштаттское время шерстяные ткани были высокого качества и с пестрымиузорами. В латенское время женщины любили украшать одежду цветами, а знатныеженщины вышивали ее золотыми нитками, как в древние времена. До римскойоккупации частым украшением платья и плащей была якобы бахрома.

Одеждасостояла из цветного хитона, некоего подобия блузы, и штанов. Сверху взависимости от необходимости надевался плащ, зимой шерстяной, летом из болеетонкой гладкой ткани. Штаны в европейской среде являются новинкой, до тоговремени они были известны лишь на востоке, в Персии и у скифов, но не в Риме.Письменные источники подтверждают, что кельты носили штаны (braccae),но не совсем ясно, существовал ли этот обычай у всех племен или только унекоторых. Инсубры и бойи в Италии носили штаны и светлые плащи. Гезаты,призванные из-за Альп на помощь, сражались по старинному обычаю в первых рядахнагими. Во времена Цезаря галлы в отличие от германцев носили более широкие и длинныештаны, до самых колен.

Одежду изткани кельты скрепляли на плечах фибулами, воины обычно железными, знатныеженщины бронзовыми, а иногда и серебряными, часто высокохудожественной работыинкрустированными кораллами и эмалью. В некоторых захоронениях женщин бросаетсяв глаза большое количество фибул на плечах и на груди. В захоронении женщины№184 в могильнике у Мюнзингена, в Швейцарии, было найдено 16 фибул; примерно20-летняя женщина в Дитиконе, у Цюриха, была украшена 14 фибулами, в другоймогиле была найдена 21 фибула. В Енишове Уезде у Билины в Чехии в могилеженщины было 6 бронзовых и 4 железных фибулы. Такие богатые погребения женщинярче всего свидетельствуют об их пристрастии к украшениям; женщины носилизолотые, серебряные и бронзовые кольца, шейные гривны и ожерелья, браслеты наруках и ногах, сапропелитовые круги и стеклянные браслеты, прекрасные поясныецепи и другие украшения, с которыми мы познакомимся позже. В мужских могилахукрашения встречаются реже, однако большое внимание уделяется вооружению.

В талиикельтская одежда стягивалась поясом. В древние времена позднегальштаттские ираннелатенские пояса были богато украшены золотыми или бронзовыми нашивнымиукрашениями и бляшками. Простой народ носил скромные пояса из ткани или кожи. В3 веке, когда обстановка меняется и происходит экономическо-общественноерасслоение кельтского общества, пояс становится важной частью одеждымужчины-воина и женщины свободных слоев. С этих пор мужские и женские поясарезко отличаются друг от друга. Знатные женщины носят великолепные бронзовыепоясные цепи, блестящие изделия литейщиков и эмальеров. Пояса эти состоят излитых пластинообразных звеньев, инкрустированных красной эмалью и соединенныхмежду собой кольцами (рис. 24). Чаще встречаются более простые пояса в видеодинарных или парных бронзовых цепочек, которые также бывают, украшены краснойили белой эмалью, как и пояса из парных цепочек, соединенных кольцами. К болеепоздним формам, которые мы находим в могильниках и оппидумах, относятся цепи извосьмеркообразных звеньев. При ношении поясной цепи ее свободный конецпристегивался к поясу, образуя петлю, которая украшалась еще особыми подвескамина цепочках (рис. 25). Соединяющие крючки и застежки отличалисьвысокохудожественной обработкой.

К мужскимпоясам прикреплялись также ножны с мечом. Пояса делались или из кожи, или избронзовых восьмеркообразных звеньев и обычно состояли из двух частей. К рубежу2 и последнего веков относятся железные поясные цепи из плоских звеньев сбогатой чеканкой на лицевой стороне (горизонт чеканных «панцирных»поясов, встречающихся по всему кельтскому миру, рис. 20).

Кельтскаяобувь, как маленькие деревянные сандалии, так и полотняная или кожаная обувь сподошвой, была хорошо известна даже в Риме.

Торквес и егообщественно-религиозное значение в кельтском обществе

Особое местосреди украшений занимала шейная гривна, древнее название которой торк, торквесозначало собственно гривну, сплетенную из нескольких прядей. Таких шейныхгривен сохранилось мало. Чаще встречаются образцы, сделанные из массивного илиполого стержня с концами более или менее печаткообразно расширяющимися. Торквеспоявляется во второй половине 5 века. Идея эта не кельтская, так как навостоке, например, в Персии, мы находим великолепные экземпляры в качестве образцов.В период развития раннего стиля латенского искусства в конце 5 и в 4 векекельтские мастерские изготовляли такие гривны из золота, как предметы большойхудожественной ценности; особенно богато бывают украшены оба конца этих гривен,преимущественно рельефными растительными и маскообразными мотивами. Этивеликолепные гривны рассеяны по всему миру в тех местах, куда проникливооруженные кельтские отряды; они встречаются во Франции, в прирейнскихобластях, в Италии, Альпах, Болгарии, а также в Чехии (Оплоты) и в Словакии(Миява, Грковце, рис.12). Они носились представителями знати и были знаком ихобщественного положения и власти.

Позжеизготовлялись также бронзовые гривны, но более простые, с печаткообразными илишарикообразными концами (таб. XXVIII). Но и онивстречаются не так часто, чтобы можно было говорить о них как о народномукрашении; по всей вероятности, они также имели свое общественное значение, таккак часто мы находим их в могилах воинов и богатых женщин. Примерно во 2 векеположение постепенно изменялось. В период расцвета кельтского могуществаизображения гривен появляются на монетах в сильно схематизированном виде, носами гривны исчезают из погребального инвентаря. Однако они и их обломкивстречаются в кладах монет в качестве сырья для чеканки монет. Торквес,первоначально золотой, перестал быть знаком общественного положения отдельныхлиц в повседневной жизни и перешел в мир религиозно-мифологическихпредставлений, где оказался в тесной связи с представлениями о богах и героях.Эта перемена произошла самое позднее во 2 веке, так как затем торквеспоявляется как на скульптурах южного мира, представляющих кельтских богов игероев, так и на оригинальных кельтских произведениях (голова из МшецкихЖехровиц в Чехии, таб.XX), На культовых котелках изРинкеби или Гундеструпа мы находим те же мотивы (таб. XXIV—XXV).

Как указываетПосидоний, пища кельтов состояла из хлеба и большого количества мяса,сваренного в воде или поджаренного на горячих углях или на вертеле. Мужчиныотделяли мясо от костей маленьким железным ножом, который носили на поясе рядомс ножнами с мечом. Подавались говядина и баранина, а также соленая свинина(солонина) и печеная соленая рыба. Очень лакомой считалась свинина как жареная,так и сваренная в котле. Кости диких и домашних свиней — обычное явление вкельтских захоронениях; очевидно, они являются остатками погребального обряда ипиршества. В Ирландии, согласно легенде, нормальной порцией для борца считалсядаже целый откормленный поросенок. Рыба также варилась в соленой воде с уксусоми тмином.

Большоеобщество во время еды садилось в круг. Кельты во время еды сидели на земле илина разостланных мехах, иногда перед ними ставился низкий столик. При этомсоблюдались определенные правила первенства и гостеприимства. Места занималисьв зависимости от общественного положения или военной славы. Самый знатный сиделобычно в середине. Чужестранцу предлагалась еда раньше, чем заходила речь оторговых и иных делах. Пища подавалась на глиняных, бронзовых и деревянныхподносах; иногда к столу придвигалась жаровня с горячим углем и сковородами, сприготовленными на них кусками мяса. Во время некоторых пиршеств устраиваласьборьба. Дружеское единоборство иногда превращалось в настоящее, так что борцыоказывались ранеными, нередко и смертельно. Победитель получал окорок каклучший кусок мяса.

Напиткомбогатых в Галлии и в соседних областях было вино, чистое или иногда разведенноенебольшим количеством воды. Употребление вина необыкновенно распространилось вверхних кельтских слоях еще в 6 веке, а позже, во время военных походов, этапривычка еще больше укоренилась. Полибий прямо ставит в упрек кельтским воинамнеукротимое пристрастие к пьянству и обжорству. В большинстве случаев вино взападную половину кельтской области доставлялось с юга в провансальских иримских амфорах, которые иногда клались в могилы знатных лиц. Потребление винараспространилось также, хотя и в меньших масштабах, среди высших слоев нетолько в верхнем Подунавье, но и в некоторых районах Средней Европы, особенно вЧехии. Еще в 5 веке в Чехию попали наборы посуды для вина (клювовидный кувшин имиски из Градиште у Писека), а в последнем столетий, когда в кельтском миресильно возросло римское влияние, мы находим амфоры для вина в оппидумах, как например,в баварском Манхинге, так и в Чехии на городище у Страдониц. Через Массилиюдолго привозили греческое и южнофранцузское вино, а затем отчасти иитальянское. Начиная со 2 века итальянское вино преобладает. Торговля вином наюге нынешней Франции полностью оказалась в руках италийских торговцев. ЗанятиеПрованса римлянами по времени соответствует развитию виноградарства в южнойИталии. Впоследствие Галлия была ее важным рынком сбыта вплоть до начала 2 векан. э.

Простой народпил пиво домашнего приготовления из ячменя, иногда более качественное — сприбавлением хмеля. В вино добавлялся также тмин. Простое народное пивоназывалось «корма». Растительного масла среди кельтов потреблялосьмало, преимущество отдавалось коровьему маслу, которого было достаточно.

Во время пирапо обычаю певцы (барды) величали присутствующих, в первую очередь хозяев. Пелиони под аккомпанемент инструмента, похожего на лиру. У королей были свои особыебарды, восхвалявшие их героические подвиги. Традиции придворного восхваленияпустили глубокие корни и были живы еще в средневековье.

Постепенно приофициальных пирах создавался определенный церемониал, определявший различныесорта мяса для отдельных участвующих. В Ирландии королю подавалась нога,королеве окорок, возничему голова дикого кабана. По свидетельству Посидония,бедро подавалось всегда пользующемуся особым почетом мужчине. Во время военныхпоходов пирами отмечались благоприятные результаты похода. Всеми одобряетсячистоплотность кельтов, но их упрекают в жадности, с какой они поглощали пищу.

Семья и род.Основными единицами кельтского общества были семья и род (по-ирландски «fine»). По свидетельству Цезаря, отец обладалнеограниченной властью над членами семьи (в юридическом смысле), правом жизни исмерти (potestas vitae necisque).Если смерть кого-либо из мужчин вызывала подозрения, жену допрашивали и судили.Это не означает, что женщина не пользовалась уважением, особенно в высшемобществе. Нам уже известно, что в позднегальштаттский период некоторые женщиныжили в небывалой роскоши и что им воздавались высшие почести и при похоронах.Как сообщают древние источники, кельтская женщина не уступала мужчине в отваге.В Ирландии и Галлии у мужчины могло быть несколько жен, но, судя по ирландскимданным, лишь одна из них была главной. Остальные занимали второстепенноеположение, от второй жены почти до рабыни. В конце латенского периодамногоженство, правда, еще разрешалось, но фактически общество требовалоединобрачия. В том случае, когда отцовство ребенка было ясным, мать непользовалась какими-либо особыми правами. Следы материнского права можнонаблюдать в положении внебрачных детей, которые носили имя матери. Ирландскоеправо прямо связывало внебрачных детей с матерью и признавало за ними политическиеправа. В более позднее время жена приносила приданое, на западе в серебре. Этоимущество было общей собственностью супругов, после смерти одного егонаследовал другой.

Членов семьи ирода объединяло сознание общей ответственности и общих обязанностей. Можно былолишить члена рода некоторых прав и преимуществ, но от обязанностей он неосвобождался. Организация семьи определяла также порядок наследования, чтоиногда влекло за собой серьезные осложнения в высших слоях и даже в королевскойсемье. Если у короля не было сына, который мог бы стать его преемником,преемник избирался из той же линии наследников (из линии его отца, дяди,двоюродного брата). Воспитание определялось также известными порядками иобычаями. В Галлии сыновья не могли появляться в обществе вместе со своимиотцами и не могли носить оружия, пока не достигали совершеннолетия.

Развитиеродового общества в кельтской среде уже находилось на высокой ступени исопровождалось многочисленными явлениями, создавшими предпосылки дляформирования классового общества; этот процесс, однако, был прерван упадкомкельтского могущества. Наличие родовой аристократии, правда, свидетельствует опрогрессирующей стадии разложения первобытно-общинного строя, но еще неозначает образования классов. Процесс развития был различным в Средней Европе,в Галлии и на островах. Здесь мы не будем рассматривать подробности, им будетпосвящена отдельная работа; своеобразие положения на островах было подчеркнутоуже в прошлом столетии Ф. Энгельсом.

Племена.Высшим общественным образованием было племя (по-ирландски «туат», вГаллии — civitas, pagus), членыкоторого признавали общих предков. Следы родовой организации и тотемистическогомышления еще долго сохраняются (запрет некоторой пищи, культ животных,кельтское пристрастие к символам и т. п.).

Кельтскихплемен было очень много. Названия 60 галльских племен были, по свидетельствуСтрабона, написаны на алтаре, посвященном Цезарю Августу, в Лугдуне (нынешнийЛион). Некоторые племена были малочисленны, другие очень сильными, имели крупныевооруженные силы и боролись за первенство во всей Галлии. К ним нужно отнести впервую очередь арвернов и эдуев, из южнофранцузских племен саллиев, в составкоторых, по-видимому, хоть частично входили и кельты. В 124 г. они были разбитыримлянами, когда предприняли враждебные действия против Массилии.

Во времякельтской экспансии части отдельных племен проникли в различные европейскиестраны. Нельзя предполагать, что в процессе дальнейшего развития состав племенне подвергся изменениям. Как известно из исторических источников, кельты частопереселялись с места на место и нередко часть одного племени отделялась иприсоединялась к другому племени. Впрочем, археологические материалы изКарпатской котловины и Моравии дают основание предполагать, что во 2 векекельты находились уже в самой тесной связи с древним исконным населением, изкультуры которого немало перешло в латенскую культуру господствующего слоя.Некоторые группы, в том числе группы наемников, поступавших на иностраннуюслужбу, в новой среде постепенно растворялись, сливаясь с исконным населением.Нельзя забывать, что латенская культура в узком смысле слова в Средней Европеявляется культурой лишь одной этнической группы и господствующего слоя.

Можнопредполагать, что еще в латенский период у многих кельтских племен был обычнымкоролевский сан как древний институт, зарождение которого мы можем наблюдатьеще в позднегальштаттской среде княжеских городищ. Но в некоторых племенахкороли приходили к власти уже путем выборов. Король, торжественно вступая напрестол, становился носителем власти и всех прав; его сан обязывал его кширокому гостеприимству. В последнем столетии мы еще встречаемся с королевскимсаном у сенонов и нитиоброгов. Известен также триумф Фабия Максима, когда вчисле пленных шел и кельтский король. Флор рассказывает, что его колесница былаукрашена серебром, а его оружие играло всеми цветами радуги, по-видимому,украшенное золотом, серебром и эмалью. Своей расточительностью славился корольарвернов Луэрн, которого впоследствии разбили и взяли в плен римляне. Этоткороль арвернов, проезжая иногда в своей колеснице, разбрасывал народу золотыеи серебряные монеты. Однажды он якобы приказал поставить четырехугольнуюограду, за которой поместил бочки с напитками и много еды для всех желающих.

Нообщественная дифференциация возрастала, и аристократические семьи старалисьсосредоточить в своих руках как можно больше власти. Экономические конфликты иакты мести между отдельными семьями не были редкостью. Упадок королевскойвласти у отдельных племен был, согласно Цезарю также результатом расширениясистемы клиентелы, так как этим путем аристократия приобретала небывалуювласть. Вероятно, свое действие оказывало и возрастающее римское влияние, таккак племена, постепенно отказывающиеся от королевской власти (арверны, эдуи,гельветы), находились непосредственно под влиянием Нарбонской провинции. ВАквитании и в области бельгийских племен короли удержали свою власть и в болеепоздний период.

Во временаЦезаря в Галлии уже преобладала аристократическая форма правления, которая,однако, часто приводило к напряженному положению, борьбе отдельных партий ианархии. Господствующие круги старались опереть свою власть на системуклиентов, несколько напоминающую феодальные обычаи. О личной клиентеле уконтинентальных кельтов говорит Полибий, описывающий также ее выгоды для высшихслоев. Согласно Страбону, галлы ежегодно избирали вождя, а во время войны воглаве каждого войска был свой военачальник. В последнем столетии за первенствов Галлии боролись главным образом эдуи и секваны, так что Галлия была разделенана два лагеря. В свое время и арверны пользовались значительной властью. АрвернЦельтилл захватил власть над значительной частью Галлии, но был убит своимисоплеменниками, так как мечтал о королевском сане. Его сын Верцингеторигорганизовал в 52 г. восстание своих подданных, а по необходимости заставлялвступать в свою армию бедняков и разный сброд. Захватив власть в свои руки иподчинив себе сенонов и другие племена, он стал верховным военачальником ижестоко расправлялся с провинившимися, стараясь сохранить дисциплину ипослушание вооруженных масс.

В Ирландии пообычному праву общество было расчленено на туаты с королем, знатью и свободнымигражданами. Король избирался из родственников своего предшественника, и необязательно должен был быть сыном предшествующего властителя. Королевскаявласть включала также различные виды общественной деятельности, военные дела изаключение дружественных договоров с другими туатами. Свободными людьмиявлялись земледельцы и некоторые ремесленники, несвободными — рабы и смешанныесемьи. Мелкие королевства, образованные из отдельных туатов, не являлисьгосударствами в подлинном смысле слова, в них не было организованногообщественного управления. Свободный мужчина пользовался влиянием и уважением взависимости от его положения и богатства. И в Ирландии, кроме родственныхсвязей, была распространена система клиентелы. Клиенты были обязаны своемугосподину и защитнику военной службой и другими услугами, за что пользовалисьего покровительством и материальной поддержкой, не теряя при этом некоторыхсвоих прав и собственности. Отдельное лицо пользовалось правами только всобственном туате.

Положениепростого народа было далеко не завидным и иногда скорее походило на рабство.Многие утопали в долгах и притеснялись более сильными, угнетались большимиповинностями и податями. Поэтому они искали защиты у аристократии. Чем богаче изнатнее был свободный галл, тем больше у него было таких подопечных клиентов.

Цезарьсвидетельствует, что в кельтской Галлии были три основных слоя: друиды,всадники и народ. К этому необходимо еще добавить определенный вид клиентелы,как уже было указано, который, однако, не был совершенно схожим с подобным жеримским институтом.

Жреческоесословие друидов первоначально было построено на иерархических началах ипредставляло собой замкнутую аристократическую корпорацию, которая ведала нетолько делами религии, но и пользовалась большим политическим влиянием, гораздобольшим, чем слой всадников. Этот институт был общекельтским, известным набританских островах и в Галлии, и, очевидно, имел в течение определенногопериода влияние и в Средней Европе; только в Испании и в северной Италии о немнет ни письменных упоминаний, ни археологических данных. Мнение Цезаря, чтоэтот институт возник первоначально на британских островах, является лишь егопредположением. Древние источники (Цезарь, Плиний) приписывают друидам оченьобширную сферу деятельности, но в настоящее время трудно проверить, насколькоэто соответствовало действительности.

Какова быласущность их учения, философских и религиозных представлений, нам известно лишьотчасти. Они верили в бессмертие души, смерть, по их представлениям, означалане конец, а лишь середину долгой жизни. Под их покровительством находилисьсвященные дубовые рощи и само название их возникло якобы от слова«дуб» («дрис»). Жертвы (например, белые быки) неприносились без ветви этого дерева, так как все, растущее на дереве, они считалидаром небес, а производимые в связи с этим действия — указаниями богов. Большимпочетом пользовались также лунные эмблемы, так как галлы исчисляли время не подням, а по ночам, и приносили священные жертвы ночью при свете луны. Кромесовершения жертвоприношений, иногда якобы и человеческих, друиды предсказывалибудущее; они оказывали давление путем неблагоприятных предсказаний иопределяли, какое время более подходит для решения важных вопросов. Друидамтакже поручалось воспитание аристократической молодежи. Однако письмом они непользовались и не оставили письменных памятников: все обучение велось устно.

Сословиедруидов и «ватес» по существу пополнялось из рядов аристократов — всадников. Описывается особый случай транса друида во время выборов короляТары. Друид съел мясо принесенного в жертву быка, впал в сон и только послеэтого обрел способность установить правомерность акта и предсказать грядущее(так наз. бычий сон).

В болеепоздний период друиды уже не были ни столь замкнутой кастой, ни чисто жреческойкорпорацией. В начале римской оккупации друидизм был еще в полном расцвете,позже настал его упадок. Друиды боролись с романизацией, участвовали ввосстаниях и потому римская власть была особо заинтересована в ликвидации этогоинститута. Особенно долго этот институт удержался в Ирландии. Преемникамидруидов там были «filed», основателипостоянных средневековых школ.

Кроме друидовважную роль в кельтском обществе играли вооруженные свободные«всадники», своего рода военная аристократия. На западе у кельтов небыло постоянного войска, вооруженные дружины собирались во время грозящейопасности и войны. Когда угрожала опасность, по галльскому обычаю созывалсявоенный совет, в котором участвовали все вооруженные мужчины. Созыв этогосовета считался началом войны; бряцанием оружия и криком собравшийся народвыражал свое согласие с оглашаемыми решениями. Военные отряды и во время войныоставались разделенными по племенам.

Особые условияна территории Средней Европы, занятой кельтами в 4—1 веках, где, кроме кельтов,проживало много местного населения, требовали, чтобы определенная частьсвободных членов общества находилась в неустанной боевой готовности. Об этомясно говорят погребения воинов на могильниках в Чехии, Моравии и Словакии.Погребения мужчин, чаще всего вооруженных мечом в ножнах, копьем и дротиком, аиногда и щитом, составляют важную часть каждого кельтского могильника, иногдачетвертую часть всех зарегистрированных захоронений (Летки у Праги, Голубице вМоравии), в других местах около одной пятой или немного меньше. Общая картинаговорит о том, что мы имеем дело не просто с погребальным обычаем,предписывающим класть в могилы свободных мужчин оружие, а с погребениями людей,действительно принадлежавших к военному слою. В некоторых мужских захороненияхотсутствует оружие, а иногда и другой инвентарь, так что не все мужчиныпогребались с полным вооружением. В то же время мужчины, захороненные соружием, имеют явные следы военных столкновений. Следы заживших ран на черепахмужчин были обнаружены в кельтских могильниках в с. Забрдовице у Кршинеца, с.Дольни Добра Вода у Горжиц, с. Нова Вес у Вельвар и в других местах; вКршеновицах в Моравии череп погребенного воина был два раза пробит еще прижизни, в Трнове на Вагe у воина была зажившая рана натемени головы, в Гурбанове — зажившая рана на лбу. Иногда у погребенных нехватает даже части конечности (в Червеных Печках у Колина — предплечья, вБрно-Маломержицах и Гурбанове в Словакии — правой руки). Все это достаточнокрасноречиво говорит о характере этого военного слоя.

К этому жеобщественному слою воинов, несомненно, принадлежали и женщины, очень богатыезахоронения которых встречаются на могильниках в непосредственной близости отпогребений мужчин с оружием; иногда мужчина бывает похоронен в одной могиле сженщиной (Велка Маня в Словакии). Погребальный инвентарь этих захороненийженщин резко контрастирует с более скромным или совсем бедным инвентаремостальных погребений. Иногда эти женщины похоронены в роскошно убраннойпогребальной камере, обложенной деревом. Выше мы привели уже несколько примеровженских захоронений с большим количеством фибул; кроме того, встречаютсябраслеты, ножные браслеты, кольца (в том числе золотые и серебряные), ожерелья,украшенные эмалью роскошные поясные цепи, сапропелитовые и стеклянныекруги-браслеты, а обычно и кости кабана, оставшиеся после похоронного пира. Наисследованных археологами могильниках количество женских захоронений с такиминвентарем доходит до 10% и более (Енишув Уезд у Билины в Чехии,Брно-Маломержице, Бучовице в Моравии).

Археологическиеисследования последних лет позволяют нам среди этой среднеевропейскойпрослойки, которую Цезарь называет «эквитес» (всадники), различитьзахоронения знатных лиц, начальников или вождей, поскольку захоронения этисовершались по разному. В первую очередь мы встречаем захоронения вооруженныхмужчин и богатых женщин, которые были похоронены особым способом. В с. ГорниЯтов—Трновец на Ваге тело пожилого высокого мужчины с оружием, завернутое взвериную шкуру, лежало в просторной могильной яме (могила №362), в которой былитакже кости почти целого кабана; могила была окружена рвом, составляющимквадрат, сторона которого равна 10 м. Так же была похоронена и женщина сбогатым погребальным инвентарем (могила № 233), могила которой тоже окруженаквадратным рвом. Оба захоронения, по всей вероятности, относящиеся к концу 2века, несколько изолированы от остальных погребений с трупоположением. С тем жеявлением мы встречаемся в кельтском могильнике в Голиаре. Остатки трупосожжениямужчины-воина (могила №29) и женщины с богатым инвентарем (могила №186), средикоторого была роскошная бронзовая поясная цепь (рис. 25), находятся внепосредственной близости друг от друга и в отличие от остальных захороненийостатков трупосожжения окружены кольцеобразным рвом диаметром в 10 м. И вданном случае могилы несколько изолированы от остальных, что должно былоподчеркнуть их значение.

Основным оружием влатенское время был меч, затем копье или дротик, а позже и щит. Некоторые видымечей и ножен были выразительным знаком власти и общественного положения и даютнам возможность выделить в военной прослойке военачальников. Прежде всего,мечи, принадлежавшие военачальникам, как правило, были более короткими, сантропоморфной или псевдоантропоморфной рукоятью. По всей вероятности ихпраобразом были позднегальштаттские кинжалы подобного же типа, особенно вобласти у северо-западного подножья альпийского хребта, откуда вооруженныеотряды отправлялись в военные походы. Они появляются с конца 5 века и держатсядолго, до самого начала последнего века, сначала еще в курганной среде, а позжеи в области грунтовых могильников на всей территории, которую охватывала кельтскаяэкспансия, от Англии на восток вплоть до Карпатской котловины и даже до районаМукачева. В Чехии известно уже пять таких находок, такое же количество ихнайдено и в Моравии. Ствол рукояти этих мечей расщепляется наверху и внизу ввиде Дуги, так что общий вид напоминает букву «Х» или человеческуюфигурку. Между верхними рожками иногда на особом стерженьке прикрепленабронзовая человеческая головка (антропоморфные мечи) или другое украшение(псевдоантропоморфные мечи). Некоторые из этих мечей очень искусно обработаны,концы рожек украшены цветными вставками, а клинок выложен золотом. Меч вНемиланах в Моравии, украшенный золотом, лежал на груди воина, в захоронениикоторого находились еще два железных меча. На бронзовой рукояти железного мечаиз Клучова у Чешского Брода были ямки и желобок в среднем звене для вставок.

Ведущийвоенный слой придавал большое значение художественной обработке мечей иособенно ножен. Типу коротких мечей военачальников соответствуют и бронзовыеножны с медальонообразным наконечником (конец ножен украшен 3-5 овальнымимедальонами, иногда выложенными эмалью). И эти типы появляются с конца 5 века идержатся долго, в течение всего периода кельтской экспансии. Хорошо известныкельтские ножны стиля «красивых мечей» с арабесковым или другимузором на лицевой стороне, расположенным симметрично или асимметрично подиагонали; эти украшения бывают чеканные или гравированные, изредка встречаютсяи звериные орнаментальные мотивы (рис. 18). Мы находим эти мечи еще в конце 2века; часто они снабжены клеймом. Особенно много таких клейм известно пока вШвейцарии. По-видимому, по причинам магическо-религиозным на клеймах мечейочень часто встречается изображение кабана и человеческой маски, в одном случаена мече выбито греческими буквами имя мастера («Корисиос», рис. 19).В более поздний период особенно славилась производством богато украшенных ноженанглийская область.

Сами военныеотряды были вооружены тяжелыми железными мечами длиною свыше 80 см, которыеносились в ножнах на кожаных, железных или бронзовых поясах. Эти тяжелые мечибыли обычными еще в 5 веке (о них упоминает, например, Полибий при описаниибитвы у Теламона в 225 г.), и в среднеевропейских могильниках 3 и 2 веков ониявляются обычным инвентарем мужских захоронений; в большинстве случаев в такихмогилах похоронены простые воины — пехотинцы из свободных слоев или изклиентов. В вооружение входило также копье, которое вместе с древком инаконечником иногда достигало в длину более 2 м; копейщики были важной частьюкельтских войск, и древние источники о них упоминают особо. Кельтский щит чащевстречается с середины 3 века; он был продолговатым, чаще овальным иличетырехугольным с закругленными углами. Первоначально эти щиты былидеревянными, без сложной оковки, позже были снабжены умбоном в центре(защищающим руку, держащую щит), а по краям окованы бронзовым или железнымлистом. Реконструировать кельтские щиты легко, так как в некоторых местах онисохранились почти полностью (Латен в Швейцарии или массовая находка деревянныхщитов с деревянными умбонами в торфянике в Хьортспринг в Ютландии); онипредставлены совершенно точно и в скульптурных изображениях кельтских воинов(таб. XIX). Мотив щита появляется и на кельтскихмонетах. Высота некоторых щитов достигала более 1 м, доходя иногда и до 170 см,так что в могиле они часто прикрывают все тело воина (Велка Маня); они былиоднако довольно тонкими, в середине около 11 мм, по краям всего 3—4 мм. Этиархеологические данные совпадают с рассказом Цезаря о том, что одним копьемможно было пробить и соединить друг с другом несколько галльских щитов, так чтопозже они стали скорее бременем, и галлы от них отказывались.

Броня и шлемыв кельтских войсках были редкостью и встречались только среди знати; те, чтосохранились, отличаются художественной обработкой (рис. 11).

О мужскихпоясных цепях упоминалось уже выше. В Англии и в Бретани были найдены пращи, изкоторых метали камни. Простой кельтский воин кроме оружия имел очень малоукрашений, чаще всего железные фибулы, которыми он скреплял свою одежду.

В периодкельтской экспансии в составе войск кроме пехотинцев фигурируют также колесницыи конница. Боевая колесница на двух колесах появляется с конца 5 века. Воины наэтих колесницах быстро проносились в разных направлениях, выпускали стрелы, астук колес и ржание коней вызывали панику в рядах врага. Избрав удобный момент,они спрыгивали с колесниц и сражались в пешем строю, возничие же с колесницамиотступали в задние ряды. Благодаря ежедневной тренировке кельты умелибезукоризненно управлять лошадьми, так что могли остановить их и на самомбыстром аллюре и повернуть обратно. Во время езды на колеснице они якобы бегалипо дышлу и становились даже на ярмо. Захоронения с двухколесными повозкамиизучены пока лучше остальных на западе, в рейнско — французской области. ВАнглии этот способ ведения боя удержался очень долго.

Конницаконтинентальных кельтов, особенно на западе, комплектовалась из высшихаристократических кругов. Она играла важную роль уже во время войн на Балканахи в Греции. Греческий автор Павсаний пользуется кельтским выражением 3 века«тримарцисиа», означавшим трех всадников — одного благородного и двухсопровождающих, которые могли подать ему свежего коня или в случаенеобходимости защитить его. Количество конников возрастало главным образом вовремя борьбы с римлянами. Остальные воины сражались в пешем строю в отрядах поплеменам; часто на их штандартах было изображение кабана (рис. 14), Вообщекабан во всем кельтском мире играл особую роль, о чем мы еще будем говорить вглаве об искусстве и религиозных представлениях.

Кельтскиевойска были известны своей отвагой и мужеством; женщины сражались так жеотважно, как и мужчины. Вражеские укрепления кельтские воины брали с помощьюдеревянных лестниц, крепостные стены окружали, бросали на укрепления множествокамней, чтобы на них никто не мог стоять. Во время штурма они делали крышу изщитов, подкапывали стены, поджигали ворота. Иногда кельты в качестве защитыиспользовали и повозки. С возвышенных мест одни метали стрелы, другие поражаливрагов копьями и дротиками. Кипящая смола и куски сала, подаваемые из рук вруки, бросались в сторону врагов, чтобы не дать утихнуть пожару.

Бой отличалсяжестокостью. В некоторых областях кельтского мира иногда встречается особыйкульт отрезанных голов. По древним представлениям голова символизировала всегочеловека, и, вероятно, на основе этих представлений возник жестокий культголов; воин привозил домой на шее своего коня отрезанную голову побежденноговрага, как военный трофей, и прибивал ее к стене своего дома. Головы знатныхлиц даже бальзамировались, а потом показывались гостям, как осязаемоедоказательство храбрости хозяина. Об этом культе нам известно от древнихписателей (Диодор, Страбон), он нашел художественное отображение в южнофранцузскихобластях в особых святилищах, о которых будет упомянуто ниже (Энтремон,Рокепертус). Согласно Орозию, скордиски в нижнем течении Дуная использоваличерепа врагов (в том числе и с волосами) в качестве кубков. И на кельтскихмонетах мы часто находим изображение воина, держащего в руке отрубленнуючеловеческую голову. Необходимо указать, что на среднеевропейских кельтскихмогильниках иногда встречаются захоронения покойников, у которых отсутствуютголовы, например, в Летках у Праги.

В древние времена кельты были даже отважнее германцев, и об их отваге спохвалой отзывается Цезарь еще в последнем веке. Однако в этот период ихмужество быстро шло на убыль, особенно там, где благодаря соприкосновению сюжной высокоразвитой средой кельты привыкали к высокому жизненному уровню.Позднее в этом отношении самую большую роль сыграло римское влияние. Пришловремя, когда кельты уже избегали столкновений и битв и отступали передотважными набегами германцев.

Список литературы

1.Ян Филип «Кельтская цивилизация и её наследие», Издательство Чехословацкой Наук и АРТИЯ, Прага, 1961 г.