Выдержка из текста работы
Шами?ль (1797-1871) — предводитель кавказских горцев, в 1834 признанный имамом, объединил горцев Западного Дагестана и Чечни, а затем и Черкесии в теократическое государство Имамат и до взятия в плен при штурме Гуниба в 1859 князем Барятинским энергично вёл борьбу против российской власти. Перевезённый в Калугу, а затем в Киев, получил наконец обещанное ещё на Гунибе разрешение совершить паломничество Хадж в Мекку, где и умер.
По национальности аварец, родился в селении Гимры (Генуб) общества Хандалал Кавказской Аварии (Унцукульский район, Зап. Дагестан) около 1797 года. Имя данное ему при рождении — Али — было измененено его родителями на «Шамиль» ещё в детском возрасте. Одаренный блестящими природными способностями, он слушал лучших в Дагестане преподавателей грамматики, логики и риторики арабского языка. Проповеди его односельчанина Гази-Мухаммада (1795-1832)(Кази-муллы), первого имама и проповедника священной войны — газавата, — увлекли Шамиля, который стал сначала его учеником, а потом и ярым сторонником. Последователи назывались мюридами, от чего всё движение получило название мюридизм.
Осажденный вместе с имамом Гази-Мухаммадом в 1832 году войсками под начальством барона Розена в башне близ родного селения Гимры, Шамиль успел, хотя и страшно израненный (сломаны рука, рёбра, ключица, проколото лёгкое), пробиться сквозь ряды осаждающих, тогда как имам Гази-Мухаммад(1829-1832) первым бросившийся на врага стал шахидом, весь исколотый штыками. Его тело было распято и на месяц выставлено на вершине горы Тарки-тау, после чего голова была отсечена и как трофей направлена по всем крепостям Кавказской кордонной линии.
Пока Шамиль лечился от ран, новым имамом в конце 1832 года был провозглашён другой близкий сподвижник Гази-Мухаммада — гоцатлинский чанка Гамзат-бек (1832-1834), сын Алискандирбека, вериза Ума(р)-хан-нуцала Великого (1775-1801), происходивший из потомков Мухаммад-хана Кази-Кумухского. В 1834 году Гамзатбек сумел взять Хунзах и истребить династию аварских нуцалов. Однако 7 или 19 сентября 1834 года Гамзатбек был убит в Хунзахской мечети заговорщиками мстившими ему за истребление рода Хунзахских правителей — нуцалов.
Став третим имамом Чечни и Дагестана Шамиль 25 лет властвует над горцами Дагестана и Чечни, успешно борясь против количественно превосходивших его российских войск. Менее торопливый, чем Кази-мулла и Гамзатбек, Шамиль обладал военным талантом, и главное большими организаторскими способностями, выдержкой, настойчивостью, уменьем выбирать время для удара. Отличаясь твёрдой и непреклонной волей, он умел воодушевлять горцев к самоотверженной борьбе, но и принуждать к повиновению своей власти, которую он распространил и на внутренние дела подвластных общин, последнее для горцев и особенно чеченцев было тяжело и непривычно.
2. Реформы Шамиля
Шамиль соединил под своей властью все общества Западного Дагестана (чеченские и аваро-андо-цезские джамааты). Опираясь на учение ислама о газавате, трактуемом в духе войны с неверными и приложеной к ней борьбе за независимость, он старался объединить разрозненные общины Дагестана и Черкесии на почве ислама. Для достижения этой цели, он стремился к упразднению всех порядков и учреждений, основанных на вековых обычаях — адат; основой жизни горцев, как частной, так и общественной, он сделал шариат, то есть основанную на тексте Корана систему исламских предписаний применяемую в мусульманском судопроизводстве. Время Шамиля называлось у горцев временем шариата, его падение — падением шариата.
Вся подчинённая Шамилю страна была разделена на округа, из которых каждый находился под управлением наиба, имевшего военно-административную власть. Для суда в каждом наибстве был муфтий, назначавший кади. Наибам было запрещено решать шариатские дела, подведомственные муфтии или кади. Каждые четыре наибства сначала подчинялись мудиру, но от этого установления Шамиль в последнее десятилетие своего господства принужден был отказаться, вследствие постоянных распрей между мудирами и наибами. Помощниками наибов были мюриды, которым, как испытанным в мужестве и преданности «священной войне» (газавату), поручали исполнять более важные дела. Число мюридов было неопределённо, но 120 из них, под начальством юзбаши (сотника), составляли почётную стражу Шамиля, находились при нём безотлучно и сопровождали его во всех поездках. Должностные лица были обязаны беспрекословно повиноваться имаму; за ослушание и проступки их подвергали выговору, разжалованию, аресту и наказанию плетьми, от которого были избавлены мудиры и наибы. Военную службу обязаны были нести все способные носить оружие; они делились на десятки и сотни, бывшие под начальством десятских и сотских, подчинённых в свою очередь наибам. В последнее десятилетие своей деятельности Шамиль завёл полки в 1000 человек, делившиеся на 2 пятисотенных, 10 сотенных и 100 отрядов по 10 человек, с соответственными командирами. Некоторые особо пострадавшие от вторжения русских войск селения, в виде исключения, были избавлены от военной повинности, но обязаны были за то доставлять серу, селитру, соль и т. п. Самое большое войско Шамиля не превышало 30 тыс. человек. В 1842-1843 гг. Шамиль завёл артиллерию, частью из брошенных или трофейных пушек, частью из приготовленных на собственном его заводе в Ведено, где было отлито около 50 орудий, из которых годных оказалось не более четверти. Порох изготовлялся в Унцукуле, Гунибе и Ведено. Государственная казна составлялась из доходов случайных и постоянных; первые состояли из трофеев, вторые состояли из закята — установленного шариатом сбора десятой части дохода с хлеба, овец и денег, и хараджа — подати с горных пастбищ и с некоторых селений, плативших такую же подать ханам. Точная цифра доходов имама неизвестна.
Шамиль был незаурядным воином, выбирался из безнадежных ситуаций, остался жив после многочисленных ранений и покушений на него. К врагам был жесток. Нередко при усмирении непокорных чеченцев имам собственноручно убивал людей. Обладал и дипломатическими способностями, умело склонял местных предводителей к борьбе с Россией, сражался с ее войсками и не раз заигрывал с русскими властями, клялся в верности России. Так, в 1836 г. писал генералу Клюги фон Клюгенау: «Пока я нахожусь в живых, вы найдете во мне усердного и неспособного на измены слугу русского правитель…
**************************************************************
